Али Мухаммед Бирра
В 1962 году в восточном городе Дыре Дауа впервые вышел на сцену ансамбль Афран Кэло (яз. оромо: Четверо из клана Кало). Коллектив сочинял песни, ставил спектакли играл на современных инструментах: аккордеон, гитара, клавиши. Ими двигала любовь к родной культуре оромо, желание её развивать.
Самый яркий участник ансамбля — Али Бирра, которому тогда было всего 14 лет. Бирра — это прозвище, которое он получил из слов своей первой песни, можно его перевести как "весна" - время после сезона дождей. Он воспитывался отцом, учился в медресе, где освоил арабский. Позже он освоил ещё шесть языков: амхарский, афар, сомали, харари, английский, шведский. А первым музыкальным инструментом для него был уд, широко распространённый в арабских странах. Это вполне характерно для восточной Эфиопии.
Цензура позднего Хайле Селассие очень жёстко относилась к национальному движению оромо, и молодых ребят посадили, голословно обвинив в оскорблении императора. Потом они перебрались в Аддис-Абебу и стали играть в клубе ЗамбезиК. Сначала три дня в неделю, потом четыре, потом у них оставался только один выходной. Звездой коллектива уже тогда стал Али Бирра. В клубе почти всегда был аншлаг, хотя находился он на задворках — вечером вокруг него бегали гиены, вспоминает один из участников. Они исполняли песни на разных языках, в клуб любили заходить иностранцы, особенно шведы. Одна из шведок позже стала женой Али.
Али Бирра также три года служил исполнителем на языке оромо в Оркестре почётного караула, но военная дисциплина плохо считалась с его характером. Когда за многочисленные нарушения субординации его оттуда уволили, отец помог ему найти работу на железной дороге. По должности он следил за старой насосной станции на реке Аваш. С собой у него была гитара и аккордеон, от мехов которого из-за жары отклеивались заплатки. Там он сочинил песню Аваш. Точнее переложил фольклорную песню на современный лад. Али больше известен как композитор, который работает с чужими стихами. Он также написал музыку к некоторым песням других музыкантов, например, к песне Махмуда Ахмеда «Тыз-тыз».
Али Бирра много ездил по миру, но последние годы больше времени проводит в Эфиопии, где со своей женой (уже другой, филиппинкой) занимается благотворительностью: завтраки для школьников в области на востоке Эфиопии. Детей у него нет, ими он считает свои песни. Он очень тяжело пережил убийство Хачалу, творчество которого высоко ценил. Из тех интервью, что я слышал, Али Бирра говорит, что его борьба за равноправие народов Эфиопии закончена, и ситуацию не сравнить с тем, что было в его юности, когда о записи альбома на языке оромо можно было только мечтать. Али в этом первопроходец. Это, конечно, важное символическое достижение языка, но музыкальные достижения Али признаются в Эфиопии многими безотносительно их культурного бекграунда.