Триллер Тур | Глава 26.2
Перевод выполнен командой Chamomile
“Под звуки смеха~ мама унесла меня от здания на сваях…”
Вэй Сюнь был единственным, кто остался во внедорожнике. Он напевал песню. Неожиданно для себя, он нашёл её приятной для своих ушей. Светлячки снова прилетели к его рукам и замерцали в такт.
Вдруг все туристы открыли двери и вышли. Когда они шли, казалось, что кладбище поглотило их. Зрелище было особенно страшным и странным.
Вэй Сюнь не остановил их. Перед тем, как приехать к ручью Маленького дракона, подсказка от Туристической службы дала ему понять, что это благотворительный аттракцион. Он появится только тогда, когда выживаемость туристов превысит 80%. Этот аттракцион можно рассматривать как разминку перед тем, как приступить к основному.
За успехи полагались существенные награды, но одержимость была гораздо опаснее, чем можно представить.
Гид всегда будет рядом, какими бы опасными ни были основные достопримечательности. Но благотворительные аттракционы предназначались не только для туристов; они также и для гидов. Для этих достопримечательностей благосостояния, гид будет испытывать свои собственные “достопримечательности”, также, как и туристы. Они не смогут получить помощь гида. Закончить аттракционы они могли только собственными силами или способностями.
Все туристы выживали редко. Мяо Фанфэй, возможно, не особо подготовилась к благотворительному аттракциону — в конце концов, кто бы мог подумать, что более 80% из них смогут выжить в Пьянящей Сяньси?
Однако у них уже был реквизит в виде бамбуковой корзины, так что шансы на выживание стали значительно выше.
Теперь, как ни странно, в наибольшей опасности был Вэй Сюнь.
Он толкнул дверь и вышел из внедорожника. Трава и мягкая земля под его ногами казались скользкими и маслянистыми, как будто он оказался в болоте. Ступая на промокшую от дождя землю, грязь расплескивалась брызгами. Вэй Сюнь чихнул из-за дувшего на него холодного горного ветра, несущего водяной пар.
Ночь в горах Сяньси захватывала дух. Небо было тёмно-синим. Он мог видеть подъёмы и спуски линий гор, а также густой туман. Он начал резко подниматься вокруг Вэй Сюня, и холодный конденсат действовал как шёлковые нити. В мгновение ока всё вокруг окутало туманом.
Его значение САН неуклонно снижалось. Оно немного упало ещё тогда, когда гид сидел в внедорожнике, и в настоящее время снова снижалось. Такое убийственное желание, замаскированное мирной обстановкой, несомненно, напугало бы любого.
Кровавый оттенок в глубине глаз Вэй Сюня стал гуще. С воодушевлением он пошёл к кладбищу, покрытому туманом, но по какой-то причине вернулся на исходное место.
“Неужели так человек чувствует себя, встречая Призрачную стену?”
Вэй Сюнь сказал себе: “Как замечательно”.
Как будто в его мозгу произошла когнитивная ошибка. Он явно думал, что идёт по прямой, но не знал, что на самом деле ходит кругами в густом тумане, и вернулся туда, где был изначально.
Это был первый раз, когда Вэй Сюнь столкнулся с Призрачной стеной.
“Вон там достопримечательность для туристов… Это мне?”
Пройдя в другом направлении, Вэй Сюнь понял, что оказался в ловушке в поле размером примерно десять на десять метров. Из-за густого тумана он почти ничего не видел, кроме внедорожника, который привёз их сюда.
В изначально пустой машине на переднем пассажирском сиденье появилась лишняя фигура.
Подойдя ближе к внедорожнику, Вэй Сюнь вежливо постучал по стеклу.
Окно оставалось приоткрыто, и человек, сидевший на переднем пассажирском сиденье, прислонился к нему. Его белые волосы намокли от водяного пара и прилипли к стеклу.
Вэй Сюнь выражал отвращение. Он приподнял уголок маски, бросил беглый взгляд на фигуру и изобразил удивлённое выражение, восхваляя.
“Ты такой красивый. Действительно, я никогда не видел человека такой красоты.”
У этого человека было то же лицо, что и у Вэй Сюня под маской. На первый взгляд можно было подумать, что это гид умер на переднем пассажирском сиденье!
Как будто слова Вэй Сюня привели его в действие, “человек” внезапно скользнул лицом по окну, оставив два ослепительно кровавых следа. Как у мёртвого лебедя, его голова безжизненно уткнулась в колени. Из-под его кожи струились большие полосы алой крови. На груди, спине, руках и шее у него виднелось несколько тяжёлых ран.
Кровь и плоть свернулись, багровые и блестящие, как будто их жестоко разорвали острые когти диких зверей. Совершенно нормальный человек мгновенно превратился в массивный кусок плоти, и кровь забрызгала окно, окрасив его в алый, кровавый и отвратительный цвет.
Вэй Сюнь наблюдал, как “его” разорвало на части, будто изодранную куклу, превратив в зазубренные куски плоти и раздавив в мясистую жижу. Наконец, плоть сморщилась, потемнела и рассыпалась в груду сухого дерева, похожего на кожу.
Зрелище возбудило в нём аппетит. Но Вэй Сюню не нравился такой способ смерти. Мало того, что это было не зрелищно, так ещё и——
“Когда умру, хочу сделать это уникальным образом.”
Вэй Сюнь вздохнул, и в его глазах мелькнул огонёк, как будто он кого-то дразнил: “Я никогда не хочу умирать так же, как зомбированные летучие лисицы”.
Вэй Сюня окружила холодная обида, а пронзительный рёв зомбированных летучих лисиц становился всё ближе и ближе. В морозном и мрачном воздухе обратный отсчёт гида до смерти резко сократился, но ему было всё равно, и он ушёл от внедорожника, не испытывая к нему никаких ностальгических чувств.
“Ты злишься? Потому что я убил твоих товарищей?”
Пробормотал себе под нос Вэй Сюнь. Посмотрев на иллюзию своего “трупа” на переднем пассажирском сиденье, он понял, кем был “человек”, тайно шпионивший за ним, и виновником того, что его значение САН безумно упало.
Потому что шрамы на его “трупе” и причина “смерти”, от которой его двойник умер, были причиной смерти двух убитых им командиров зомбированных летучих лисиц.
[Задание на благосостояние: Тест Пинпин.]
[Уровень задачи: Чрезвычайно срочная.]
[Описание задания: Пожалуйста, будьте осторожны. Злобный призрак Пинпин очень недовольна вами из-за того, что вы убили лисиц. Она предупредила Туристическую службу, чтобы они не нарушали мирный покой летучих лисиц. Пинпин просто не может понять, почему служба открыла более живописные места ради развития экономики Сяньси. Так что теперь, как член Туристической службы, Пинпин предоставит вам несколько небольших тестов. Если вы пройдёте её оценку, Пинпин больше не будет мешать развитию новых живописных мест.]
[Примечание: Мы не можем договариваться со злобными призраками. Иногда избегать их является лучшим решением.]
“Это действительно задача благосостояния?”
Вэй Сюнь пробормотал и усмехнулся, когда уголки его губ изогнулись в насмешке сказал: “Мне придётся открывать живописные места, но избегать Пинпин? Честно говоря, мне это неинтересно”.
“Я никогда раньше не видел злобного призрака——достаточно ли он свиреп и свободен от грязи?”
Вэй Сюнь почувствовал, как его пальцы слегка дрожат. Это был не страх, но его телу было трудно скрыть волнение. Он хотел разорвать оковы разума, которые контролировали его чувства.
Борьба между разумом и желанием заставляла его ощущать себя всё более возбуждённым. Вэй Сюнь ходил по открытому пространству, как зверь, патрулирующий территорию. В настоящее время он явно стоял на относительно открытом травяном поле, вокруг никого не было, но злобное чувство того, что кто-то наблюдает за ним, исходило отовсюду.
“Мой интерес к зомбированным летучим лисицам уже давно погас.”
Гид понизил голос, и кровавый блеск в его глазах замерцал. Тёмные ногти, которые он коротко обрезал, снова удлинились, а концы на них стали такими же острыми, как когти зверя.
Он не заботился об обязанностях, возложенных на него Туристической службой, таких как развитие живописных мест, оценка Пинпин или временное избегание злобного призрака. Всё это было отодвинуто гидом на задний план.
Ему хотелось драться, что-нибудь разорвать или, быть может, быть разорванным——опасная тяга к разрушению и самоуничтожению противоречила в нём. По сравнению со свирепой и опасной внешностью Вэй Сюня, его тон был чрезвычайно мягким и нежным, как шёпот дьявола, искушающим всех живых существ.
Никто не ответил. Вокруг только сгущался туман. Температура окружающей среды снижалась, а ощущение, что за ним что-то злобно подглядывает, всё ещё существовало. Оно исходило отовсюду, но следов этого он тоже не нашёл.
Вэй Сюнь улыбнулся и неторопливо пошёл по заболоченной местности. Раздался топот его шагов по земле, а проливной дождь прежде оставил вокруг лужи воды. Под шагами Вэй Сюня прозрачная лужа зашевелилась и стала мутной.
“Это напоминает мне игру, в которую я играл раньше——”
Вэй Сюнь обнаружил, что не чувствует никакого напряжения в своём теле. Он использовал такой тон, как будто разговаривал со своими старыми друзьями, и сказал себе: “Представь себе, что под грязью в болоте есть монстры. Люди не могут их найти, но, когда они ходят по грязи на монстре, их значение психического загрязнения значительно снижается. Поняв это, люди смогут избегать или окружать и убивать монстров——”
Вэй Сюнь вернулся на то место, откуда начал, после того как дважды обогнул поле. Там была лужа, не заметная невооружённым глазом. Вэй Сюнь вновь наступил на неё.
Когда кто-то спешит, он часто игнорирует небо над головой и лужи под ногами.
Вэй Сюнь мягко опустил голову. Его лицо не отражалось в мутной луже. Посреди неё было багровое, обиженное, окровавленное лицо — с него была содрана кожа, а черты лица представляли собой глубокие ямки. Плоть и кровь на нём были обглоданы, и по неровной плоти и крови ползали длинные полосы чёрных насекомых, похожие на кровеносные сосуды и дождевых червей.
Бесчисленные тёмные обиды, представшие в виде летучей лисицы, окружили окровавленного человека. Ободранный протянул окровавленную руку к Вэй Сюню в глубине лужи, чтобы затянуть его прямо в ад.
Гид не стал избегать его. Его зрачки слегка расширились, он открыл рот и показал счастливую и удовлетворенную улыбку.
Должны ли они выбрать ребёнка или ребёнка-призрака?
Для Хоу Фэйху это был достаточно трудный выбор, но они давно предвидели эту ситуацию. Как упомянул Ван Пэнпай во время дневного обсуждения, дорожка вверх по ручью Маленького дракона являлась могилой плоти плода, а вниз по течению — могилой младенца.
Вероятно, это был аттракцион, вовлекающий их в выбор, но никто не думал, что им придётся выбирать так быстро.
Бамбуковая корзина могла вместить одного ребёнка.
Лоб Хоу Фэйху стал мокрым от холодного пота. Это было рискованное решение, и вся их туристическая группа была разделена. Он не мог разговаривать с другими туристами и должен был принимать решение самостоятельно.
Казалось, они знали, что Хоу Фэйху колеблется. Малыш одарил его ослепительной улыбкой. Его милое улыбающееся лицо делало его похожим на ангела, заставляя людей бессознательно хотеть улыбаться в ответ. Младенец-призрак плакал от обиды и ненависти. Его лицо было покрыто кровавыми слезами. Алые глаза смотрели на Хоу Фэйху с негодованием. Ногти, острые, как ножи, легко прорвали несколько дырок в детской пелёнке, когда он ими размахивал.
Основываясь на суждении обычного человека, они определённо более склонны к нормальным человеческим младенцам. Но как турист-ветеран Хоу Фэйху сделал выбор, основываясь на своём опыте. Он знал, что ему следует делать и какой выбор будет более правильным.
Думая о плане, который они обсуждали утром, парень нахмурился.
На самом деле, он был не совсем согласен с планом—— хотя он был самым безопасным и надёжным, он требовал сотрудничества всей туристической группы. Если бы кто-то ошибся, исправить ошибку было бы трудно, и для него и Чжао Хунту это решение, несомненно, очень опасно.
Если бы это был предыдущий он, который только что отправился в этот тур, Хоу Фэйху определённо сосредоточился бы на самозащите и не доверял бы незнакомым туристам. Перед лицом выживания все были эгоистичны, и никто не мог никого винить.
Но теперь, после совместного прохождения испытаний жизни и смерти и встречи с гидом III-9, мышление Хоу Фэйху изменилось.
Может быть, этот план действительно удастся.
Опыт, который он получил во время службы в армии, не только заставил Хоу Фэйху лучше осознать жестокость реальности, но и вселил в него надежду иметь товарищей по оружию, которым можно доверять и которые будут сражаться бок о бок с ним. “Мы никого не оставим”. Возможно, для некоторых людей, пока они могут жить, не имеет значения, будут ли жить другие или умрут. Однако Хоу Фэйху надеялся, что всё больше и больше туристов будут объединяться и сражаться плечом к плечу в опасных и трудных турах.
“Под звуки смеха мама несла меня вниз от дома на сваях——”
Хоу Фэйху почувствовал, как по его позвоночнику пробежали мурашки, не потому что он боялся призрачного младенца, а потому, что почувствовал, как кто-то смотрит на него сзади. У пары злобных глаз было сильное ощущение существования, как у холодной и скользкой змеи, проползшей по его спине.
“Под звуки смеха мама несла меня вниз от дома на сваях——”
Монотонное пение становилось всё ближе и ближе. Поющий призрак постепенно приближался к нему. Его злые глаза были почти прикованы к затылку Хоу Фэйху, но сейчас он не мог повернуться.
Он должен сделать выбор в отведённое время и должен принять решение немедленно.
Лицо Хоу Фэйху было решительным и он больше не колебался.
Он наклонился, поднял призрачного младенца из треснувшей могилы и положил его в свою корзину. Внезапно пение и плач прекратились, и вокруг него воцарилась странная и жуткая тишина.
В другой могиле Юй Хэань уже был покрыт шкурой старого жёлтого скота. С дрожащими руками он смотрел на двух младенцев в могиле. Он несколько раз пытался протянуть руку, но на полпути снова сжимал кулак.
“Это самый безопасный план, и каждый может выжить таким образом.”
Искренние и серьёзные слова лидера Мяо эхом отозвались в голове Юй Хэаня.
“Но если у кого-то есть какие-либо возражения, пожалуйста, высказывайте их немедленно. Таким образом, мы можем покончить с этим планом, потому что он требует сотрудничества всей нашей туристической группы. Никто не должен ошибиться.”
“Лидер Мяо, я прислушаюсь к твоим словам.”
Юй Хэань вспомнил, что он тогда сказал: “Ты лидер, признанный Гидом III. Конечно, мы не столкнёмся с какими-либо неудачами, следуя твоему плану”.
Юй Хэань повторял это про себя, как молитву.
У него была коровья шкура старого жёлтого скота, так что не будет никаких происшествий. Более того, даже если он попадёт в беду, все его спасут——всё будет хорошо.
Теперь, когда ты согласился, ты не можешь отступить!
Вскоре Юй Хэань стиснул зубы и закрыл глаза, протянув руку, чтобы поднять человеческого младенца из могилы. Он быстро положил его в бамбуковую корзину и плотно закутался в старую коровью кожу. Его сердце билось так быстро, что чуть не выпрыгнуло из горла. Он стиснул зубы и не смел шевельнуться.
Песня прекратилась, и вокруг воцарилась тишина. Юй Хэань очень волновался. Он продолжал повторять: “Бодхисаттва, пожалуйста, благослови меня, Бодхисаттва, пожалуйста, благослови меня”. По прошествии долгого времени на него подул холодный ночной ветер, неся запах влажной земли.