Послание русской цивилизации
В «Фейсбуке» задумался о том, что останется после русских на века и тысячелетия. Пока ничего в голову не пришло, кроме Транссиба. Почему тогда так скудно? Чтобы это понять, надо найти основу русской цивилизации. Рим при всей его страсти к экспансии, грабежу и обогащению, при всей его детской незрелости и жестокости, нес в мир великолепнейшее и величайшее послание в человеческой истории, послание, которое живет две тысячи лет. В чем тогда заключается цивилизацонное послание русских? Мне кажется, в трех вещах.
Первое послание – это поход на запад, это неумолимая ордынская страсть к уничтожению, стремление сжечь города, награбить и сделать из людей рабов. Русский этнос так подчинился своему завоевателю, что принял его послание за свое собственное. Переродился. Поэтому в русском сознании враг на западе, а не на востоке, откуда реально пришел. Все это якобы хранение православия, отказ от Ферраро-Флорентийской унии – это внешняя политика Улуса Джучи, не Руси. Русские земли, которые православие не хранили, и дольше сопротивлялись, и быстрее освободились от ига. И только русским выпала та несчастная участь переродиться из европейского племени, удобряемого культурой Рима, равного среди равных, в диких, злобных и завистливых азиатов, которые живут на своей земле так, как если бы в любой момент надо было с нее сорваться в поход, жаждущих грабежа и насилия не для того, чтобы самим обогатиться, а для того, чтобы у других тоже не было. Такой цивилизации не надо ни пахать, ни строить.
Второе послание русской цивилизации – бегство от злого хозяина. Не экспансия, не страсть к обогащению, приращению и накоплению, как это было в других империях. Бегство. От царя, от барина, от помещика. Сначала до Урала, потом в Сибирь, потом и через океан, в Новый Свет. А в результате эскапизм и глубокая, неизбывная тоска русского человека по свободе и одновременно неумение в этой свободе жить.
И, наконец, третье послание – зависть к Европе. Вспоминая свой родной дом, русский неизменно смотрит на запад, любя его и ненавидя одновременно. Жаждет быть на равных, но не может выдавить в себе азиата. Потому что в Азии русский – царь, лев среди гиен, в Европе – бедный заблудший сын, которому стыдно признать, что связался не с теми, что все отцовское имение сам растратил, что осталось отняли лихие люди, а самого забрали в рабство. Поэтому стыдно и колко русскому человеку броситься на грудь отцу, стыдно признать старшинство братьев, которые свое имение приумножили, которые лихим людям дали отпор. Отсюда и жалкая злоба, и зависть, и ненависть, и одновременное неутолимое стремление в дом, который давно покинул.
Ничего из этого не может оставить великий след. Только кровь, страдание и разрушение. Этого не хватает даже для того, чтобы построить пирамиды, потому что пирамиды строили свободные люди. Остается только Транссиб – плод созидательного русского начала и краткого мига свободы.