Фолклендский конфликт. Операция «Росарио». Часть 1.
Заседание британского парламента в субботу 3 апреля 1982 года готовилось в спешке. Вчерашний захват аргентинскими вооруженными силами Фолклендских островов и неясность ситуации на острове Южная Георгия определили повестку дня. Однако первая же фраза выступления премьер-министра Маргарет Тэтчер потрясла парламентариев не меньше, чем аргентинское вторжение: «Это пощечина мне!» (This is slap for me!). Так весьма эмоционально, но предельно ясно выразилась «железная леди», открыв дорогу войне, которую на туманном Альбионе вовсе не ждали…
На пути к Мальвинскому конфликту
Впрочем, путь к этой войне был весьма долгим и начинался он именно в Аргентине. Несмотря на крайнюю известность англо-аргентинского конфликта апреля-июня 1982 года из-за Фолклендских / Мальвинских островов и его обстоятельную изученность, и представительность в научной и популярной литературе, до сегодняшнего дня все же остается еще определенное количество малоизученных аспектов этого события. И как ни парадоксально, но именно аргентинская операция по захвату островов Мальвинского архипелага и острова Южная Георгия содержит многие из них.
А начиналось все 24 марта 1976 года, когда группа высших военных чинов Аргентины во главе с Главнокомандующим сухопутными войсками генерал-лейтенантом Хорхе Виделой, фактически играя, отстранила от власти Изабель Перон — последнюю жену знаменитейшего аргентинского президента Хуана Доминго Перона. К власти в наиболее развитой на то время стране Латинской Америки на долгие 7 лет пришла военная хунта из триумвирата трех командующих видами вооруженных сил.
Военные руководили страной весьма жестко, стремясь «каленым железом» уничтожить не только любую левую оппозицию в стране, но и своих политических противников — перонистов. Этот период в истории Аргентины получил название «грязная война» (Guerra Sucia en la Argentina).
Несмотря на то, что хунты сменяли одна другую (с 29 марта 1981 г. ее главой являлся генерал Роберто Эдуардо Виаолла, а с 18 декабря 1981 г. — генерал Леопольдо Фортунато Гальтиери, их политика мало чем отличалась: явные нарушения прав человека — 10 тысяч погибших, 30 тысяч исчезнувших бесследно и свыше 60 тысяч человек подвергшихся пыткам, разного рода насилию, длительным срокам тюремного заключения; роспуск Национального конгресса (парламента страны), полное игнорирование действующих законов. И этот список можно продолжать и продолжать…
Некомпетентность же военных в вопросах экономического развития страны привела к резкому ухудшению социально-экономического положения в Аргентине и росту недовольства хунтой в обществе. Да и на внешней арене у военных мало что получалась. Действительно, «грязная война», проводившаяся аргентинскими хунтами как элемент борьбы с левыми, в рамках так называемой операции «Кондор» (аналогичные действия в иных странах Латинской Америки, инспирированные Вашингтоном), объективно отвечала интересам США в условиях продолжающейся «холодной войны». Однако «зарвавшаяся» аргентинская военщина в конце сентября — октябре 1977 г. чуть было не спровоцировала конфликт с Советским Союзом. Тогда, вблизи Фолклендских островов, эскадра аргентинского флота в составе авианосца V-2 «Veinticinco de Mayo», крейсера C-4 «General Belgrano» и эсминцев D-22 «Rosales», D-25 «Seguí», D-27 «Comodoro Py», D-29 «Piedra Buena», применив корабельное оружие, захватила 7 советских и 2 болгарских рыболовных траулера. Более того, руководивший операцией командующий ВМС адмирал Эмилио Эдуардо Массера требовал, чтобы его корабли «потопили какое-то судно советов, если будет необходимость».
Советские и болгарские моряки были освобождены лишь к концу ноября, не без давления со стороны Вооруженных сил СССР (самолеты дальней морской разведки Ту-95РЦ и советские разведывательные корабли, получив в свое распоряжение базы в Анголе и Гвинее-Биссау, стали частыми гостями в Южной Атлантике). Однако к тому времени хунта успела поссориться как со своими соседями — Бразилией и Чили, так и с Великобританией. Еще в октябре 1976 г. аргентинский эсминец открыл огонь по курсу британского корабля ледовой разведки HMS А171 «Endurance», из-за чего, в момент обострения отношений Аргентины с СССР, Королевский флот направил в Южную Атлантику 2 АПЛ и 2 фрегата. А через 2 года, весной 1979 г., Аргентина чуть было не начала конфликт с Чили за Огненную Землю. Видя, что союзник по антисоветской борьбе Аргентина выходит из-под контроля, в 1979 г. США ввели эмбарго на поставки вооружения Буэнос-Айресу.
Стремясь исправить сложившееся положение, лидеры хунты приняли решение отвлечь внимание населения от внутренних проблем на внешние. Именно поэтому в декабре 1981 г., как только генерал Леопольдо Гальтиери стал президентом страны, аргентинское руководство начало переговоры с консервативным правительством Великобритании во главе с премьер-министром Маргарет Тэтчер о возвращении спорных Мальвинских (Фолклендских) островов, которые с 1820 г. являлись владением Аргентины, но в 1833 г. были захвачены Великобританией.
Еще в 1955 г. парламент Аргентины объявил Мальвины 24-й провинцией страны. Планировалось (и, по всей видимости, английское правительство поначалу соглашалось на это), что Мальвинские острова будут возвращены Аргентине на тех же условиях, на которых Великобритания несколько позже, в 1984 г., согласилась передать Гонконг КНР. Однако подобное решение вызвало протесты среди жителей собственно Фолклендского архипелага (около 1800 человек, большинство из которых даже не имело британского гражданства). Из-за этого, а также ввиду жесткой позиции правительства М.Тэтчер, переговоры быстро зашли в тупик, а затем прекратились вовсе.
В сложившихся условиях хунта приняла решение о разрешении Мальвинской проблемы военным путем. Предложение об этом в середине декабря 1981 г. внес командующий ВМС Аргентины (член хунты) адмирал Жорже Анайя. Он же и начал разрабатывать операцию по захвату архипелага, а вскоре и стал ее официальным куратором. Командующий сухопутными войсками и одновременно руководитель хунты генерал Л.Гальтиери поддержал Ж.Анайю. Однако командующий ВВС Аргентины, бригадный генерал ВВС Артуро Базилио Лами Дозо был против операции. Б. Лами Дозо утверждал, что ВВС Аргентины не смогут контролировать архипелаг как действуя с него (для этого после вооруженного захвата требовались серьезные работы по подготовке соответствующей инфраструктуры), так и вылетая с аэродромов на континенте (не хватало дальности у боевых самолетов). А раз так, то авиационное прикрытие десанту он гарантировать не мог.
Но Ж.Анайя и не планировал масштабное участие в операции ВВС. Он полагал, что мощная аргентинская морская авиация не только сможет прикрыть высадку на архипелаг (благо был в боевом составе ВМС авианосец V-2 «Veinticinco de Mayo» («25 мая»), с эскадрильей еще довольно современных на тот момент штурмовиков А-4Q «Skyhawk», а многие аргентинские эсминцы и фрегаты были оснащены вертолетами), но и обеспечить последующую оборону островов (так как в составе авиации ВМС Аргентины имелось достаточное количество легких штурмовиков, вполне пригодных для действий с аэродромов Мальвин). Л.Гальтиери настоял на участии в операции и спецподразделений сухопутных войск со своими вертолетами (SA.330L «Puma» и СН-47С «Chinook»), способных долететь до архипелага. От ВВС же требовалось обеспечить воздушную разведку и предоставить транспортные самолеты для переброски на архипелаг и высадки посадочным способом второго эшелона морских пехотинцев и коммандос сухопутных войск. Под давлением большинства Б. Лами Дозо вынужден был уступить.
Возвращение Мальвин, как полагало аргентинское руководство, повысит популярность военного режима в стране. Для усиления подобного положения Генеральный штаб вооруженных сил Аргентины разработал план операции «Суверенитет» (Soberanía), где излагались основные цели и задачи привлекаемых сил. Занятию подлежали не только острова Мальвинского архипелага, но и находящийся на 900 км восточнее их остров Южная Георгия, а также необитаемые Южные Сандвичевы острова. Операция требовала серьезных сил и средств, поэтому аргентинское руководство заранее приняло меры к развитию собственной военной промышленности, а также начало закупать средства ведения войны в Западной Европе и Израиле. Первое направление особыми успехами похвастаться не могло, хотя авиационная промышленность Аргентины разработала и активно выпускала легкий штурмовик IA-58 Pukara, на который аргентинские штабисты сделали ставку в плане защиты захваченного архипелага.
Второй же путь привел к более ощутимому результату. В 1979 г. с Францией был заключен контракт на поставку 14 палубных штурмовиков «Super Etendard» и противокорабельных ракет «Exocet» к ним. С Израилем тогда же был заключен контракт на поставку 39 истребителей-бомбардировщиков «Nesher», обозначенных в Аргентине как «Dagger» (рис.8). И хотя из Франции поступило к апрелю 1982 г. лишь 5 «Супер Этандеров» и столько же ПКР «Экзосет», в мае-июне 1982 г., во время Фолклендской войны именно это оружие сыграет наиболее знаковую роль в борьбе с британским флотом. А бывшие израильские истребители-бомбардировщики, вместе с 5-ю десятками закупленных в США «Скайхоков», вынесут на себе основную тяжесть воздушной войны.
По разработанному плану, аргентинские военные Мальвинские острова решили занять серией морских и вертолетных десантов, а затем переправить по воздуху и морем в Порт-Стенли (административный центр и единственный город архипелага на острове Восточный Фолкленд) подкрепления с авиацией (легкие штурмовики и вертолеты) и бронетехникой (включая легкие танки АМХ-13).
Для достижения большего идеологического эффекта, операция получила название «Rosario» (в честь корабля аргентинского капитана Джюэта, который в 1820 г. высадил десант на Мальвины и провозгласил суверенитет Аргентины над архипелагом. Данное слово также можно перевести с аргентинского «политического сленга» как «суверенитет»). Кроме того, сама операция должна была начаться 25 мая 1982 г. — в День национального праздника Аргентины
Все это давало возможность аргентинцам быстро и без серьезных потерь взять острова и, выиграв время в период суровой зимы в Южной Атлантике, основательно укрепиться на них. Огромные расходы на ведение широкомасштабных военных действий в столь отдаленном от метрополии районе, огромное расстояние от Великобритании (свыше 12000 километров), перспектива затягивания войны фактически на севере Антарктиды и вмешательство международных институтов, по мнению аргентинского руководства, должны были заставить Соединенное Королевство отказаться от претензий на данную территорию и от желания отбить острова. Но даже прибытие к Фолклендам АПЛ и отряда надводных кораблей Королевского флота Великобритании мало бы что изменило, поскольку снабжение гарнизонов Мальвин и Южной Георгии планировалось исключительно силами военно-транспортной авиации и подводных лодок.
Да и сосредоточить десант в 5000-10000 человек минимум, соответствующую военно-морскую и самое главное — авиационную группировку, в условиях острых социально-экономических проблем в самой Великобритании и имеющего место в 1970- е годы обвального сокращения военного бюджета, как считали в Буэнос-Айресе, Лондон был не способен (одним из серьезных аргументов в этом плане стал вывод в 1979 г. из боевого состава Королевского флота последнего классического авианосца «Arк Royal»).
Все это делало планируемую операцию реальной и быстро осуществимой.
С целью успешного осуществления операции «Росарио» командование вооруженных сил Аргентины осуществило ряд разведывательных мероприятий. В ходе одного из них, 2 марта 1982 г., транспортный самолет ВВС Аргентины С-130Е «Hercules», совершая полет недалеко от архипелага, выполнил «вынужденную» посадку в аэропорту Порт-Стенли. Англичане отнеслись к неожиданным визитерам флегматично. В результате предоставленные сами себе аргентинские авиаторы разбрелись по острову и много фотографировали на нем. Полученная фотоинформация помогла аргентинским штабистам выбрать наиболее перспективные пути продвижения к административным и военным объектам в Порт-Стенли.
Одновременно боевые пловцы ВМС Аргентины из элитного подразделения «Бузо Тактико» (Buzo Tactico) вели подводную разведку берега для предстоящей высадки морского десанта. По результатам их действий выяснилось, что лишь побережье в районе Порт-Стенли пригодно для высадки морского десанта на Фолклендах, а касательно Южной Георгии — только в бухте Грютвикен и в заливе Лейт можно попытаться высадиться, и то лишь в хорошую погоду, хотя это чрезвычайно рискованно. Поэтому наиболее удачным решением здесь может быть десант с вертолетов.
Впрочем, в середине марта 1982 г. на Южной Георгии британского гарнизона не было, и поэтому командование аргентинского ВМС сделало попытку «захватить» остров «мирно», осуществив специфическую операцию с целью выявить реакцию англичан на разворачивающиеся события.
19 марта 1982 года группа аргентинских рабочих (среди которых были и бойцы «Бузо Тактико») аргентинского предпринимателя Серджио Давидофора, который закупил по цене металлолома оборудование простаивавших китобойных судов, высадилась на острове Южная Георгия c зафрахтованного военного транспорта В-6 «Bahia Buen Suseso», чтобы разобрать ржавый хлам. Они ссылались на соглашение 1971 года и на разрешение английского консула в Буэнос-Айресе, однако английские власти заявили, что соглашение 1971 года не распространяется на Южную Георгию, и потребовали оставить его территорию. В ответ аргентинцы подняли национальный флаг. Это вызвало протест со стороны правительства Великобритании. Было заявлено, что ответом на «незаконное присутствие», «вызывающее поведение» будут «соответствующие меры». На это министр иностранных дел Аргентины Н. Коста Мендес ответил: «Аргентинцы работают на аргентинской территории и будут продолжать работать под защитой аргентинского правительства».
Местные власти Южной Георгии выслали аргентинцев уже 21 марта, а губернатор Фолклендских островов Рекс Хант отправил на остров 23 морских пехотинца во главе с лейтенантом К.Мильсом. Судно ледовой разведки Королевского флота HMS А171 «Endurance» доставило их на Южную Георгию 24 марта. Британские морские пехотинцы спустили аргентинский флаг, а затем закрепились в поселке Грютвикен. Только на следующий день военный транспорт Аргентины Q-6 «Bahia Paraiso» эвакуировал незадачливых разведчиков на континент.
Между тем события начали опережать намеченные сроки. Примерно 25 марта британская разведка «взломала» аргентинские коды, и англичане узнали о готовящейся аргентинской операции. Получив разведывательную информацию о предстоящем вторжении на Фолклендские острова, связав ее с затягиванием Аргентиной переговоров по вопросу о спорном архипелаге, Британский кабинет министров 27 марта 1982 г. отдал приказ Королевскому флоту о немедленной подготовке и отправке на юг первого эшелона боевых кораблей и транспортов. 29 марта АПЛ HMS S105 «Spartan» направилась в Южную Атлантику, 30 марта в море к Фолклендским островам вышли АПЛ HMS S48 «Conqueror» и HMS S106 «Splendid».
Накалялась и внутриполитическая обстановка в самой Аргентине. Уже 30 марта в Буэнос-Айресе прошла многотысячная демонстрация против правящего режима, которую жестоко разогнали силы безопасности.
В сложившейся ситуации перед президентом Л.Гальтиери и его окружением встал вопрос: форсировать начало еще не до конца подготовленной операции или отказаться от нее, рискуя потерять престиж и надежду на возвращение архипелага, отнятого у его страны англичанами в далеком 1833 г. Хунта, после недолгих споров, пришла к выводу, что время не терпит и операцию надо начинать немедленно, чтобы опередить англичан. Тем более, что основная часть мероприятий по ее подготовке уже была осуществлена. 26 марта аргентинское командование приняло окончательное решение о вторжении. Осуществление планов аргентинского военно-политического руководства было перенесено на 1 апреля 1982 г., и уже 28 марта аргентинские корабли начали выходить в море, якобы для проведения совместных маневров с ВМС Уругвая.
ЧИТАЙТЕ НАС В ТЕЛЕГРАМИ ИНСТАГРАМ