Как мы можем по-настоящему самореализоваться?

Самореализация гораздо важнее, чем поиски счастья, уверен философ Мишель Лакруа. В интервью Psychologies он размышляет о том, как освободиться от сковывающих нас страхов и реализовать свой жизненный потенциал.

Об эксперте

Мишель Лакруа (Michel Lacroix) — доктор философии, преподаватель французского университета Эври-Валь д'Эссон, автор многих книг, среди которых «Переосмысленное мужество» («Le Courage réinventé», Flammarion, 2003), «Развитие личности» («Le Developpement personnel» Flammarion, 2004), «Самореализация» («Se réaliser. Petite philosophie de l’épanouissement personel», Marabout, 2010).

Psychologies: Что, по-вашему, значит «реализовать себя»?

Мишель Лакруа: Самореализация означает две вещи. Во-первых, мы должны воспринимать себя как некое вместилище возможностей. Как писал философ Мартин Хайдеггер, «я есть обещание возможностей». Иными словами, у меня есть потенциал. Он состоит из способностей и побуждений, из склонностей и желаний. Меня одновременно формирует то, что я способен делать, и то, что я хочу сделать. Самореализация также предполагает, что этот потенциал не должен пропадать зря. Резерв возможностей, которые я в себе ощущаю, должен быть задействован, его надо использовать.

Важно не только воспринимать себя как человека, имеющего возможности, но и переводить их в поступки, важен переход от слов к делу. Вспомним изречение Фридриха Ницше: «Стань тем, кто ты есть». Процесс самореализации предполагает усилия, направленные на самосовершенствование. Я должен приложить усилия, чтобы сделать максимум того, на что я способен.

Выходит, стремление к самореализации и желание стать счастливым не одно и то же?

М. Л.: Вы правы. Самореализация исходит скорее из перфекционизма, чем из стремления к счастью, эвдемонизма, рассматривающего блаженство, счастье как мотив и цель всех устремлений. «Счастье вызывает у меня скуку», — говорила героиня романа Руссо «Новая Элоиза». Эта фраза очень хорошо передает дух самореализации. Тем не менее, прикладывая усилия, чтобы реализовать себя, я вовсе не отказываюсь от счастья. Оно в итоге придет — как дополнение, как вознаграждение за мою работу. Если, подводя итоги своей жизни, я смогу сказать: «Я сделал все, что мог, я использовал все свои способности, я достиг тех целей, которые наметил, я следовал своему призванию, я остался верен жизненному плану, который составил в юности», — если я смогу, не слишком греша против правды, произнести одну из этих фраз, тогда я испытаю чувство удовлетворения, покоя, безмятежности. Не это ли в конечном счете называется счастьем?

Надо ли непременно активно действовать, чтобы самореализоваться?

М. Л.: Что значит усилие по самореализации? Это некий «жизненный проект», который предполагает постоянство и упорство. «Меня определяет мой проект», — писал Жан-Поль Сартр. Чтобы самореализоваться, надо захотеть добиться какой-то цели в какой бы то ни было области: в профессиональной или в сфере досуга (к примеру, хобби), в спорте или артистических занятиях, в общественной жизни, в волонтерстве, в семейной жизни, в любовных отношениях. Способов личной реализации огромное множество! Одни люди стремятся достичь чего-то исключительного, экстраординарного, величественного. Они нуждаются в великих целях, в благородной миссии, которую хотят исполнять. Им нужен шумный, блестящий успех, известность, слава. Другие, наоборот, собирают свой урожай на ниве повседневности и очень хорошо себя чувствуют. И замечательно, что это так. Общая черта у них одна — действие. Действие необходимо для самореализации. Как говорил писатель Андре Мальро, «мы есть сумма наших поступков». Жизнь, состоящая лишь из непрерывной череды моментов созерцания («пусть все идет как идет»), была бы неполноценной.

пройдите тесты

Андре Жид говорил: «Внутри меня тысяча «Я», и я не могу решиться быть одним». Реализация всех наших возможностей наталкивается на первую трудность: осознать, что мы действительно хотим.

М. Л.: Да, это так. Вот почему, может быть, следует разрешить себе не реализовывать все свои возможности до единой. Одно из самых опасных искушений самореализации заключается в стремлении сделать все, что можно, попробовать осуществить на практике все свои идеи. Это подростковая мечта, от которой мы должны отказаться, чтобы стать взрослыми, потому что на самом деле это приводит к распылению сил, что непродуктивно. Надо преодолеть в себе этот «донжуанизм» человека, хватающегося за все. Я не могу работать по всем специальностям сразу, блистать во всех видах искусств, отстаивать все позиции подряд, заниматься всеми видами спорта. Я должен сделать выбор. Предтеча экзистенциализма Серен Кьеркегор говорил о выборе как о крещении, и это справедливо, поскольку этот момент определяет формирование нашей личности. Надо уметь ограничивать себя, ставить для себя пределы. Самореализация неотделима от самоограничения.

Стремление к самореализации ведь только усугубилось с развитием индивидуализма, свойственного нашей эпохе, не так ли?

М. Л.:

Стремление к самореализации заложено в человеческой природе. В некотором смысле оно вечно. Ведь в этом сущность человека — жить в тревоге, в напряжении. Мы никогда не удовлетворены полностью тем, кто мы есть. Мы сотканы из желаний. Человек — тот, кем он не является, и не тот, кем он является… Вы правы, предполагая, что необходимость в индивидуальной реализации стала усиливаться начиная с XVIII века, то есть с эпохи индивидуализма. И тому есть три причины.

Во-первых, появилась новая концепция индивидуума. До XVIII века представления о Боге, спасении души, о метафизическом и космическом порядке создавали непреодолимую линию горизонта для личностного развития. Вспомним, к примеру, какое значение для христиан на протяжении веков имело «подражание Иисусу Христу». В XVIII веке человек начал освобождаться от этих трансцендентных моделей, связанных с религией или метафизикой. Он научился сосредотачиваться на самом себе. И что он обнаружил? Свой потенциал, то есть сумму возможностей и желаний, стремлений и способностей, побуждений и предрасположенностей, которые располагаются внутри него. Наука психология, появившаяся в XIX веке, стала исследовать этот потенциал, впрочем, уделяя больше внимания способностям, нежели мотивации (и это можно было бы поставить ей в упрек). С этого времени современная философия самореализации стала стремительно развиваться под знаком радикальной автономии (понятие, разработанное Иммануилом Кантом и Жан-Жаком Руссо). Речь идет о том, что современный человек развивает свой потенциал полностью автономно, без опоры на Божественное предопределение свыше или еще какие-то метафизические материи. Такая реализация подразумевает реализацию себя самого самим собой, то есть «самореализацию».

Вторым фактором, повлиявшим на быстрое развитие этой философии во Франции, стала отмена роялизма. Раньше человек рождался в крестьянской семье или в семье дворянина и всю свою жизнь сохранял изначальный статус и соответствующие ему возможности. С принятием Декларации прав человека и гражданина в 1789 году все приобрели равные возможности. С этой точки зрения Великая Французская революция стала потрясающей освободительницей стремлений и внутренних сил. Отныне каждый мог возлагать надежды на преуспеяние в политике, промышленности, коммерции, искусстве, литературе, науке. Появилось понятие социального успеха. Именно он и стал тогда для многих конкретной формой самореализации. Вспомним, к примеру, героя романа Стендаля «Красное и черное» Жюльена Сореля, сына ремесленника, одержимого стремлением подняться по социальной лестнице… Растущая социальная подвижность, которой дала толчок Французская революция, позволила выйти на историческую сцену многим большим фигурам. Джордж Байрон, Иоганн Гете, Луи Лиотей и Луи Пастер, Эндрю Карнеги, Рихард Вагнер, Жан Мермоз и многие другие на протяжении десятилетий служили современникам «образцами самореализации». Эти люди глубоко повлияли на общественное мнение.

А третий фактор?

М. Л.:

Это влияние, которое оказывают западная философия и литература на протяжении двух последних веков. Если вдуматься, они составляют неисчерпаемый источник размышлений, суждений, рассказов и свидетельств личного опыта, которыми можно пользоваться для более глубокого понимания того, что такое самореализация. Прежде всего философы. Все они — от Гегеля до Сартра, от Кьеркегора до Мунье — не переставали размышлять об «осуществлении человека», о его потенциальных возможностях. Анархист Макс Штирнер говорил о призвании человека «осуществить полную человечность», Карл Маркс рассматривал социализм как революцию, позволяющую «освободить дремлющие в нас силы». Писатели, со своей стороны, избрали развитие личности одной из своих излюбленных тем: эготизм Стендаля, повествование Гете в «Годах учения Вильгельма Мейстера», проповедь «культа личности» Мориса Барреса, искания Андре Жида в «Яствах земных» так или иначе дают ответы на вопрос: как раскрыть свой потенциал, как приумножить свою гуманность? В своей книге я хотел овладеть этим культурным богатством. Поэтому я не стал обращать внимания на заметный уклон на Восток, который сейчас превалирует в движении личностного развития. Я не хочу сказать: Восток ничего не дает, — это было бы неправдой. Вспомним о вкладе, который внесли буддизм, учение о дао, йога. Я просто хочу сказать: нельзя, чтобы сокровища Востока заставили нас забыть о богатстве Запада. У нас, западных людей, тоже есть свое культурное достояние, свои сокровища, которые позволяют нам думать о самореализации.

Да, современный мир прославляет самореализацию, но реальность редко достигает того уровня, к которому мы стремимся…

М. Л.: Потому что дорога, ведущая к самоосуществлению, полна препятствий. Внешние препятствия связаны с обществом или с семьей, близким окружением, которые не всегда позволяют молодым людям реализовать потенциал. Так, сегодня сложности на рынке труда сокращают возможности для осуществления личности. Я вспоминаю драматичную сцену из книги Антуана де Сент-Экзюпери «Земля людей», где автор рассказывает, как в поезде, везущем рабочих в Польше, он встречается взглядом с ребенком, в лице которого он наблюдает блеск ума, читает в нем «обещание жизни». Но потом, переведя взгляд на родителей, он видит их плачевное состояние, нищету, обманутые надежды, они совсем не обращают внимания на ребенка. Автор с грустью думает о том, что для этого мальчика в начале все сложилось плохо. Возможно, у него не будет возможности развить свои таланты. Его жизнь, возможно, будет искалечена. «В нем убили Моцарта», — восклицает Экзюпери.

А каковы внутренние препятствия?

М. Л.: Некоторые из них имеют психопатологическую природу; неврозы, депрессии выкачивают из нас энергию и мешают реализовать себя. Бывает так, что препятствием становятся «ограничивающие мысли». Некоторые из нас переполнены страхами, робостью, боязнью потерпеть поражение, нам не хватает уверенности в себе. К этому порой еще добавляются негативные мысли, которые разрушают само желание, что приводит, в конце концов, к тому, что мы добровольно отказываемся от своих стремлений, перечеркиваем мечты. «Слишком поздно» — установка, мешающая самореализации. И наоборот, нашему самоосуществлению может помешать слишком величественная картинка, которую мы мысленно рисуем. Неумеренные амбиции, жажда славы, отчаянное стремление к блеску могут парадоксальным образом привести к поражению. Так же как идея «преодоления себя», символом которой стал ницшеанский сверхчеловек. Я противник такого романтического видения самореализации, целью которой оказывается непременно исключительность, гениальность, героизм и превосходство. В наших силах достичь самореализации на поле повседневности. Вовсе не обязательно совершать экстраординарные поступки, чтобы реализовать себя. Еще одна преграда — солипсизм, горделиво заявляющий: «Я сделаю себя сам». А ведь самореализация, хотим мы этого или нет, совершается в связи с другим человеком. Она нуждается в дружеской поддержке, нежности, любви и доверии к другим. В начале романа Виктора Гюго «Отверженные» есть замечательный эпизод, в котором Жан Вальжан, вернувшийся с каторги, спасается благодаря доброте господина Бьенвеню. Для того чтобы Вальжан стал другим человеком, нужно было, чтобы кто-то поверил в него. Все повествование Гюго, по сути, и есть история личного перевоплощения, совершенного волшебной магией милосердия и доверия.И наконец, последняя ловушка: гиперактивность, безудержная деятельность. Безусловно, действие необходимо для самореализации, но все же важно следить за тем, чтобы не превратиться в гипердеятельного непоседу.

Женский способ самореализации отличается от мужского?

М. Л.: Вероятно, да. Я думаю, что женщинам проще, чем мужчинам, не поддаться соблазну свести самореализацию просто к успеху, измеряемому деньгами, властью или общественным признанием. Они не так легко поддаются соблазну высокого положения. Их меньше одолевает стремление к славе, превосходству, могуществу. Они инстинктивно чувствуют, что наши поступки вовсе не должны быть исключительными, для того чтобы нас обогатить, и для того, чтобы самореализоваться, совсем не обязательно делать что-то блистательное. Наконец, для женщин более естественно представлять самореализацию в связи с другим человеком, в любви, нежности, семейной жизни, дружбе.

Какой совет вы дали бы молодому человеку, чтобы помочь ему самореализоваться?

М. Л.: Я бы сказал ему: твоя самореализация — ракета с двумя двигателями. Один зависит от твоих способностей, талантов, склонностей. Другой работает от мотивации, от желания. Двигатели имеют разную мощность и не одинаково важны. Главным образом, имеет значение второй двигатель — твоих стремлений и желаний. Поэтому перестань с тревогой спрашивать себя: можешь ли ты, есть ли у тебя способности к чему-либо. Спроси себя лучше, хочешь ли ты. Прислушивайся к своим глубинным желаниям, это важнее всего».