Пылкая любовь. Глава 2
Шатёр, разбитый на краю каменистого берега, был сколочен наспех, лишь бы укрыться от дождя. Сквозь щели виднелась улица, а каждый порыв ветра задувал внутрь капли дождя. Из-за того, что в углу положили завёрнутое в циновку тело, атмосфера была ещё и зловещей.
Чон Хиджу, словно боясь, что покойница сейчас вскочит, то и дело косился в её сторону. Его испуганные взгляды были неприятны, и Го Яшин встал, скрестив руки на груди, словно заслоняя собой тело. Он кивком указал на Чон Хиджу и снова заговорил.
Он не знал наверняка, но причина явно была не из хороших. Нынешний правитель Дэто, Король-Демон, был печально известен своей жестокостью и безжалостностью. Говорили, что он вырос под юбкой вдовствующей королевы и стал точной её копией - безжалостным и бессердечным. Он не прощал даже малейших ошибок, и за любую провинность отрубал подданным языки или конечности. Ходили слухи, что в его дворце, Чхонгёнгуне, уже не осталось ни одного целого человека.
Го Яшин не верил слухам о том, что его сестра пыталась сбежать с другим мужчиной. Но он прекрасно понимал, что она могла бояться службы Королю-Демону. Принадлежа к клану Го, она не могла ослушаться королевского приказа, и, вероятно, решила, что смерть - единственный выход.
На самом деле, они с сестрой были внебрачными детьми. Глава клана Го, Го Чжэсок, прижил их от кисэн, и по правилам они не то что не могли получить его фамилию - им даже запрещено было ступать на земли клана. Причиной, по которой они всё же стали Го, было то, что Собён родилась девочкой.
Клан Го веками процветал как род королев, из которого выходили так называемые «Мёнгак». Мёнгак - это супруга короля, на теле которой было явлено божественное имя правителя.
Проблема заключалась в том, что за последние сто лет ни одной Мёнгак не появилось. Люди шептались, что причина тому - разложение клана Го. Они говорили, что небеса разгневались на них за то, что те, ослеплённые жаждой власти, захватили контроль над двором и угнетали народ, и потому отняли у них дар рождать Мёнгак.
Никто не знал, какова была воля небес на самом деле, но в клане Го не то что Мёнгак - даже девочки рождались крайне редко. Готовясь к будущему, клан принял в семью внебрачную дочь Собён, а вместе с ней и её кровного брата Яшина.
С того момента, как она стала частью клана Го, будущее Собён было предрешено. Достигнув совершеннолетия, она должна была выйти замуж за короля и родить наследника. Но накануне свадьбы Собён отвергла свою судьбу, лишив себя жизни. Всё, что от неё осталось - это грех неповиновения монарху.
Го Яшин с усмешкой посмотрел на Чон Хиджу, который никак не решался заговорить.
- Значит, вы всё-таки пришли призвать меня к ответу?
Чон Хиджу не смог прямо ответить «нет» и лишь растерянно мялся. Го Яшин продолжил настаивать:
- И как же вы собираетесь это сделать? Пусть я и полукровка, но я тоже из клана Го. Призвать к ответу меня - значит призвать к ответу весь мой клан. А ведь вдовствующая королева, которую так почитает Король-Демон, тоже из клана Го, не так ли?
Клан Го из поколения в поколение поставлял королев, поэтому вдовствующая королева, старейшина королевской семьи и реальная власть при дворе, также была из клана Го. Хоть они ни разу и не встречались, она приходилась Го Яшину тётей, близкой родственницей. Если бы грех Го Собён пал на Го Яшина, то и вдовствующая королева не смогла бы остаться в стороне.
Указав на это холодным тоном, Го Яшин замолчал, и его лицо окаменело от горького осознания. Он никогда не гордился тем, что принадлежит к клану Го.
Под защитой вдовствующей королевы произвол клана Го с каждым днём становился всё хуже. Для Го Яшина, давно покинувшего семью и жившего как изгнанник, собственное имя было лишь источником стыда. Он даже избегал называть свою фамилию, где бы ни был, поэтому попытка прикрыться ею, чтобы искупить вину сестры, казалась ему жалкой.
Как только Го Яшин замолчал, Чон Хиджу, словно только этого и ждал, заговорил.
- Я прекрасно понимаю, о чём вы думаете, но я пришёл не для того, чтобы наказывать вас. Напротив, Его Величество Король-Демон в своей безграничной милости решил простить грех Го Собён.
Не веря своим ушам, Го Яшин вскинул бровь. Король-Демон, которого называли бессердечным, проявил такое милосердие? Неужели он сделал это, чтобы угодить вдовствующей королеве, которая была ему как мать? Если так, то Го Яшин был готов хотя бы раз в жизни поблагодарить это воплощение зла.
Заметив, что Го Яшин смягчился, Чон Хиджу поспешно добавил:
- Он позволил забрать и похоронить тело Го Собён. Разве это не великая милость?
Ну конечно. Не могло же всё быть безвозмездно. Го Яшин не слишком беспокоился, не зная, в чём условие. Он был просто рад, что сможет похоронить сестру в солнечном месте. Он был готов вынести что угодно, лишь бы предать её тело земле.
- Вы должны занять место Го Собён, - сказал Чон Хиджу.
Го Яшин, собиравшийся ответить не раздумывая, замер на полуслове. Занять место сестры? Что это значит? Какое место и как он должен занять?
Видя, что Го Яшин умолк, Чон Хиджу, казалось, был разочарован. Вероятно, он надеялся, что тот ответит немедленно, не вникая в суть. Поняв это, Го Яшин собрался с мыслями. Его охватило дурное предчувствие, словно он сунул голову в пасть тигру. Голос, которым он переспросил, невольно стал резким.
- Постойте. Что значит «занять её место»?
- Именно то, что я сказал. В прошлом бывали подобные случаи. Как вы знаете, девочки в клане Го - редкость. Бывало, что до появления Мёнгак их роль исполняли мужчины.
Чон Хиджу говорил бессвязно, пытаясь подобрать убедительные слова. Го Яшин нахмурился, показывая, что ничего не понимает. В конце концов, Чон Хиджу оставил попытки что-то объяснить и достал из-за пазухи свиток. Судя по отделке из белого золота, это был королевский указ.
«Я, Король, повелеваю, слушай, Яшин из клана Го. Грех твоей сестры, Го Собён, что отвергла мою милость и сбежала через смерть, отнюдь не мал. Это великое преступление, заслуживающее истребления трёх поколений и девяти колен рода. Но поскольку клан Го, род королев, немало послужил государству Дэто, я проявлю милосердие. Если ты, её старший брат, займёшь её место, я прощу её в своём безграничном великодушии. Посему, добровольно войди в мои покои».
Го Яшин невольно открыл рот. Войти в его покои?.. Вряд ли это означало зайти ненадолго в гости.
Неужели… он имеет в виду, что я должен разделить с ним ложе?
Сказать, что он был в шоке, - не сказать ничего. Го Яшин застыл с отсутствующим выражением лица. Видя его ошеломлённый вид, Чон Хиджу, сворачивая свиток, любезно пояснил:
- Вам придётся служить Королю-Демону вместо вашей младшей сестры.
- Вы должны стать наложником Короля-Демона, вот что я имею в виду.
До Го Яшина наконец дошло, о чём пытался сказать Чон Хиджу. В далёком прошлом, чтобы защитить влияние клана Го, мужчины из их рода действительно становились наложниками. Это делалось для того, чтобы не оставлять ложе монарха пустым до появления следующей Мёнгак и предотвратить возвышение наложниц из других кланов, которые могли бы родить наследника.
Конечно, в нынешние времена это было недопустимо. Пусть клан Го и был родом королев, но на каком основании мужчина, неспособный родить наследника, мог стать наложником?
Ошеломлённый этим абсурдом, Го Яшин вдруг почувствовал неладное и пришёл в себя. Он выскочил из шатра и увидел, что воины, сопровождавшие Чон Хиджу, окружили его. Не зря ему показалось, что для охраны одного чиновника их было слишком много. Похоже, всё это было задумано с самого начала.
Го Яшин отступил на шаг, присел ниже и потянулся к поясу. Когда он сжал рукоять меча и его взгляд обострился, вышедший из шатра Чон Хиджу с досадой произнёс:
- Я бы не хотел проливать кровь понапрасну. Повинуйтесь без сопротивления.
В тот же миг, как Го Яшин выхватил меч, Чон Хиджу отвернулся и заложил руки за спину. Он был слишком брезглив, чтобы смотреть на кровавую бойню. Он надеялся, что раненых будет как можно меньше, но понимал, что схватить Го Яшина будет непросто. Как-никак, он был Величайшим мечником Дэто, и даже элитным гвардейцам короля придётся с ним попотеть. С этими мыслями он стал ждать, когда всё утихнет.
Раздавались стоны и крики под звон сталкивающихся клинков. Шуршала одежда, под ногами хрустел гравий. Чон Хиджу стоял ко всему этому спиной, но, осознав внезапно наступившую тишину, он обернулся.
К его удивлению, все приведённые им элитные гвардейцы валялись на земле. Го Яшин же стоял цел и невредим. Он уже вложил меч в ножны, и его одинокая фигура выглядела величественно.
Не один и не два, а целых тридцать гвардейцев не смогли справиться с одним человеком. И дело было не просто в количестве. Это была личная гвардия короля, лучшие из лучших, но они не смогли не то что схватить Го Яшина, но даже сломить его дух. Более того, казалось, что Го Яшин проявил милосердие. Среди распростёртых на земле воинов не было ни одного со смертельной раной.
Чон Хиджу, полный изумления и восхищения, пробормотал:
- Говорили, что Го Яшин - Величайший мечник Дэто. Значит, это была правда.
Го Яшин вместо гордости лишь рявкнул в ответ:
- Дело не в моём мастерстве, а в их ничтожестве!
Чон Хиджу нахмурился и возразил:
- Я понимаю, что ваше мастерство велико, но это всё же королевские гвардейцы. Прошу воздержаться от таких…
- С такими навыками им только разбоем в горах промышлять, а не называться королевскими гвардейцами.
Услышав, как Го Яшин презрительно цокнул языком, Чон Хиджу покраснел. Он прекрасно знал, что должности, как гражданские, так и военные, давно стали товаром. Но он и представить не мог, что упадок дошёл и до Королевской гвардии. Большинство королевских гвардейцев были отпрысками знатных родов, и он никак не ожидал, что они окажутся настолько никчёмными.
- Ясно как день, что за король держит при себе таких типов, называя их личной гвардией.
Язвительно пробормотал Го Яшин, отбросив последние остатки вежливости. Говорят, по одной детали можно судить о целом, и здесь всё было налицо: и уровень гвардейцев, и содержание указа, якобы написанного самим королём, выдавали его ничтожество.
Как бы ни злила его сестра, отвергнувшая брак и выбравшая смерть, всему должен быть предел. Приказывать человеку, только что потерявшему близкого, занять место покойной в его покоях… Это было не официальное предложение брака, а приказ стать игрушкой для утех в постели - настолько унизительно, что он предпочёл бы любое наказание.
Теперь он в одно мгновение понял, почему его сестра ослушалась высочайшего повеления и предпочла ему смерть. Этот Король-Демон был недостоин того, чтобы служить ему даже как мужу, не говоря уже о том, чтобы признать его своим повелителем. Даже если к его горлу приставят клинок, он не станет ублажать в постели такое ничтожество. О браке не могло быть и речи.
- Чем служить тому, кто и королём-то не является, я лучше стану преступником. Если сможете схватить и наказать меня - попробуйте!
При этих дерзких словах Го Яшина Чон Хиджу лишь беззвучно шевелил губами. Хоть Го Яшин и выглядел оборванцем после долгих скитаний, а его одежда промокла от ночного дождя, в нём всё равно чувствовалось благородство. Даже капли, стекавшие по его бледным щекам, были подобны нефритовой росе на белом фарфоре.
Снова заморосил дождь. Го Яшин резко развернулся и пошёл прочь. Его спина была прямой и непоколебимой. Он шёл по сплошному гравию, но шагов его почти не было слышно. Уже одно это доказывало, что звание Величайшего мечника Дэто не было пустым звуком.
Силой его было не взять. Если он уйдёт сейчас, то Чон Хиджу не то что не сможет доставить его к Королю-Демону - он его больше никогда и не увидит. В панике Чон Хиджу закричал:
- Быстро, вставайте! Вставайте и хватайте его!
Но жалкие гвардейцы лишь стонали, лёжа на земле, и не могли пошевелиться. Понимая, что должен остановить его сам, Чон Хиджу бросился вперёд.
- П-постойте! Подождите минутку!
Го Яшин даже не обернулся. Он удалялся легко и бесшумно, словно скользя по воде. А Чон Хиджу, наоборот, спотыкаясь и теряя равновесие, в конце концов растянулся на камнях.
Раздался громкий хруст - он разбил колено. От резкой боли в глазах потемнело. Во рту от боли появился кисловатый привкус, но даже так, боясь упустить Го Яшина, он пытался неуклюже подняться, снова и снова поскальзываясь и падая.
От этого кувыркания по камням всё тело ныло и болело. Из-за дождя всё вокруг заволокло туманом, и ничего не было видно. Фигура Го Яшина растворилась в густой дымке - он его упустил. Но сил подняться всё равно не было.
Чон Хиджу мысленно укорял себя за былую праздность. Надо было хоть немного тренировать тело, а не только читать книги и писать стихи.
Всё, с завтрашнего дня начну хотя бы бегать на улице, так дело не пойдёт.
Но, дав себе это обещание уже в сотый раз, Чон Хиджу мысленно покачал головой.
Нет, какой смысл принимать решения, которые я всё равно не выполню? Нужно жить таким, какой уж есть.
«Говорят, если человек начинает делать то, чего никогда не делал, значит, скоро умрёт», - пробормотал он себе под нос, поправляя промокшую одежду. Он снова попытался как-то подняться и вдруг увидел протянутую ему руку. Недолго думая, он ухватился за неё, встал на ноги и, к своему изумлению, увидел перед собой Го Яшина.
Чон Хиджу, проявив сообразительность, не упустил свой шанс. Вместо того чтобы отпустить руку, он сжал её ещё крепче. Он не обращал внимания на то, что Го Яшин недовольно хмурился, и вцепился в его руку мёртвой хваткой.
Го Яшин дёрнул рукой, словно собираясь немедленно его отшвырнуть.
Тогда Чон Хиджу обхватил его руку обеими руками и повис на ней. Конечно, он понимал, что если Го Яшин захочет его стряхнуть, он тут же полетит на землю, но почему-то верил, что тот этого не сделает. Ведь он не убил ни одного из напавших на него гвардейцев и даже вернулся, чтобы помочь ему подняться с камней. Уже одного этого было достаточно, чтобы понять, что он за человек.
В конце концов Чон Хиджу был отброшен и растянулся на земле. Но вместо того чтобы снова подняться, он, невзирая на то, что острые камни впивались в голени, рухнул на колени и поклонился.
Го Яшин растерянно издал какой-то звук. Чон Хиджу был королевским инспектором. У него не было причин преклонять колени ни перед кем, кроме короля. Вид того, как он, отбросив всякое достоинство, умоляет, не позволял просто отвернуться и уйти.
- Отправляйтесь в Хонсон и заключите брак с Королём-Демоном. Этим вы спасёте нашу страну и её народ.
Дождь начал усиливаться, и одежда Чон Хиджу быстро намокала. Наблюдая, как тёмно-синий мундир чиновника становится чёрным, Го Яшин внезапно осознал шум вокруг. Ш-ш-ш-ш-ш… Яростные капли разбивались о гравий, устилавший всё вокруг.
- Как вы знаете, не будет преувеличением сказать, что наша страна захвачена кланом Го. Единственный, кто может изгнать этих людей, паразитирующих на королевской семье и грабящих народ, - это Король-Демон, избранный небесами правитель. Однако он со всех сторон окружён предателями вдовствующей королевы, и никого нельзя назвать его союзником. Ему нужен тот, кто поможет ему и изнутри, и снаружи, чтобы он смог стать истинным императором.
Го Яшин выдохнул холодное облако пара. Воздух, прохладный на языке и губах, снаружи казался горячим и поднимался белой дымкой. Напротив, туман, окутывавший всё вокруг, был смыт дождём, и в этом ненастье видимость стала на удивление ясной.
- Го Яшин, человек, которым восхищается и которого уважает весь народ, - вы сможете исполнить эту роль.
Го Яшин провёл рукой по волосам, которые, намокнув, прилипли ко лбу и щекам.
- Кто бы это услышал, подумал бы, что я и впрямь кто-то выдающийся.
- Простой народ может не знать имени короля, но имя «Величайшего мечника Дэто» известно всем. Разве этого недостаточно, чтобы считать вас выдающимся?
- Можете льстить мне хоть сто дней, это бесполезно. Для меня Король-Демон - не более чем виновник смерти моей сестры. И вы предлагаете мне стать его наложником? Вы считаете, в этом есть хоть какой-то смысл?
При этих словах, сказанных Го Яшином с явным гневом, Чон Хиджу резко вскинул опущенную голову. Несмотря на то что капли дождя градом падали ему на лицо, он даже не моргал, сверкая глазами.
- Король-Демон не всегда был так жесток и беспощаден, как сейчас. Он был добрейшим и мягкосердечным человеком, но ему пришлось измениться, чтобы выжить в порочных тисках вдовствующей королевы.
- Мне плевать на обстоятельства Короля-Демона! Если бы я следовал зову сердца, я бы уже бежал к нему, чтобы перерезать глотку, и едва сдерживаюсь…
Го Яшин, повысивший голос, внезапно почувствовал покалывание в ступне. Удивлённо опустив взгляд, он увидел руку Чон Хиджу, которой тот, как ему казалось, просто опирался о землю. В руке была зажата трубочка, на первый взгляд похожая на кисть, но Го Яшину этот предмет был хорошо знаком.
Такими вещами пользовались убийцы-ассасины, нападавшие под покровом ночи. Это было совершенно не то оружие, которое мог бы использовать человек такого высокого ранга, как королевский инспектор.
Го Яшин издал вопрос, больше похожий на стон. Он не смог закончить фразу, потому что силы стремительно покидали его тело.
Он рухнул на землю, но удержался, оперевшись одним коленом о камни. Теперь его глаза оказались на одном уровне с лицом Чон Хиджу. На лице инспектора мелькнуло что-то похожее на чувство вины, но оно не выглядело искренним. Наоборот, вид у него был наглый, словно он заранее знал, что всё так и будет.
- Прошу прощения. Я просто не смог придумать другого способа доставить вас во дворец.
В руке, которой он сломал трубочку, была зажата маленькая игла. Кончик её, несомненно, был смазан ядом. Лучше бы это был смертельный яд, убивающий на месте. Но, судя по симптомам, это был парализующий токсин.
Го Яшин стиснул зубы. Значит, все эти восхваления «Величайшего мечника Дэто» были всего лишь пустой болтовнёй, чтобы отвлечь его внимание. И слова о том, что Король-Демон по натуре своей добр и мягок, тоже, очевидно, были ложью, призванной заставить его колебаться.
- Подумать только, человек, носящий звание королевского инспектора, способен на такую низость.
На эти слова, произнесённые Го Яшином со скрежетом зубов, Чон Хиджу лишь криво усмехнулся.
- Я должен доставить вас, пусть даже и таким способом.
Похоже, Король-Демон был настолько страшен, что ради исполнения его приказа инспектор был готов пойти на всё. Го Яшин затрясся от ярости, направленной на короля, но ничего не мог поделать с ядом, распространявшимся по всему телу.
Ливень с силой хлестал по его упавшему телу. Го Яшин не мог пошевелиться, только моргал. Когда он попытался выдавить дождевую воду, попавшую в глаза, Чон Хиджу, кряхтя, поднялся, опираясь на больное колено.
- Какая удача, что моя низкая уловка сработала. Вы, должно быть, расслабились, думая, что я человек, никогда не державший в руках ничего тяжелее книги. Не знал, что моя прошлая лень может оказаться такой полезной.
Произнеся эту фразу, от которой у любого бы лопнуло терпение, Чон Хиджу махнул рукой гвардейцам, которые уже успели прийти в себя. Оправившиеся солдаты подошли и, схватив Го Яшина за руки, подняли с земли. Когда его тело приподняли и голова оказалась выше, яд резко ударил в мозг, и перед глазами всё поплыло. Чувствуя, как мутнеет зрение и ускользает сознание, Го Яшин лишь слабо дёрнул пальцами.
- Не стоит так злиться из-за того, что вас обманули. Вы бы всё равно не смогли сбежать. Ведь с самого начала Король-Демон желал именно вас…
Чон Хиджу продолжал что-то говорить, но его голос становился всё дальше. Ощущение капель, бьющих по телу, тоже отдалялось, так же как и холод, сковывавший кончики пальцев рук и ног. Вскоре всё стало настолько далёким, что он перестал что-либо чувствовать.
