Сказание о посланнике Тэ Сине. Вторая дополнительная история. Экстры. Глава 16-20
Отложив книгу, Хон Юн сел вплотную к окну и долго смотрел на улицу. Он думал обо всем, что приходило в голову. Если мысли становились слишком тяжелыми, он отгонял их и старался заполнить голову чем-то незначительным. И все же, борясь с мыслями, которые неизменно возвращались к Ли Тэ Сину, Хон Юн глубоко вздохнул. Незаметно прошел час. Нужно спать. Решил он про себя и встал.
Свернувшись калачиком в кровати, Хон Юн тупо смотрел на стену, а потом закрыл глаза. Время шло, но ничего не решалось. Это была череда пустых и опустошенных дней. Неудивительно, что сон, который он насильно пытался вызвать, не приходил. Хон Юн уже третьи сутки страдал от бессонницы.
Но только во сне его физические и душевные силы могли хоть как-то восстановиться. Тело Хон Юна принадлежало не только ему.
В такие моменты Хон Юн, словно за последнюю надежду, цеплялся за бусину памяти Со Хви. Он целовал черно-белый, хаотично сплетенный шар, будто это был Ли Тэ Син. Невыразимые чувства он проглатывал. Потому что знал, что если произнесет их вслух, станет еще больнее.
Он снова и снова смотрел на Ли Тэ Сина в бусине. Внезапно по затылку пробежал холодок. Затем он почувствовал, как всю его спину окутывает тяжесть, и его глаза расширились.
Сильные, с крупными суставами, пальцы скользнули по предплечью Хон Юна. Кожа, прошедшая мимо его запястья и накрывшая руку, сжимавшую бусину, не имела ни капли тепла. В ложбинку между шеей и плечом проникло томное дыхание. Безмолвно и нежно, мужчина, чье тело полностью укрывало спину Хон Юна, произнес голосом, темным, как ночь:
Хон Юн повернул голову. В черных глазах, смотревших на него, не было ничего, кроме самого Хон Юна. Тот, в свою очередь, пристально глядя на него, вскинул подбородок. Это был миг, когда сдерживаемые им чувства начали тонкой струйкой просачиваться наружу. Ли Тэ Син поочередно коснулся губами его век и щеки, а затем прижался к его губам.
Сон, который так упорно не приходил, теперь нахлынул, словно прилив. Хон Юн закрыл глаза.
Когда Хон Юн проснулся, он был в отеле «Джея».
Отель «Джея» во многих отношениях был подходящим для них местом. Переполняющая его энергия ян помогала Ли Тэ Сину поддерживать свою форму, что, в свою очередь, было хорошо и для Хон Юна, который эту энергию ему отдавал.
Первым делом Ли Тэ Син накормил Хон Юна. Стол, как обычно, был заставлен блюдами, превосходно восстанавливающими силы.
Стоило Хон Юну зачерпнуть ложкой белый рис, как Ли Тэ Син тут же клал на него закуску. Слишком большие куски он разрезал на удобные для еды, а те, что были с жидким соусом, подносил прямо ко рту, подставив ладонь. Было приятно, что Ли Тэ Син кормит его, да и все, что он ел, было очень вкусно. Хон Юн не переставая сиял улыбкой.
После еды Хон Юн выпил отвар Бэк У, а на десерт съел сладкую клубнику. Похлопывая себя по сытому животу, он позволил Ли Тэ Сину увести себя в ванную. Его окатили теплой водой, и пышная мочалка прошлась по всему телу. Благодаря неустанной заботе Ли Тэ Сина ему не нужно было и пальцем шевелить.
Прикосновения, проходившие по каждой пряди волос, по каждому сантиметру кожи головы, щекотали. Движения рук, тщательно и игриво скользивших между пальцами рук и ног и в паху, заставляли его извиваться, и в конце концов Хон Юн рассмеялся вслух. Свою благодарность и радость он выразил в игривом поцелуе.
Ванну они принимали вместе. Сидя друг напротив друга в просторной ванне и ведя ничего не значащие разговоры, Хон Юн все равно старался прижиматься какой-нибудь частью тела к Ли Тэ Сину. Время от времени он игнорировал нахмуренные брови Ли Тэ Сина, его ускользающий взгляд и пассивность в прикосновениях, отшучиваясь. Время было слишком драгоценно, чтобы тратить его не на самые светлые моменты.
Хон Юн был просто счастлив. Он думал, что это из-за того, что они давно не виделись, но на самом деле так было всегда. Когда он был с Ли Тэ Сином, все его страдания исчезали. Как бы хорошо было, если бы можно было остановить время. Но он знал, что это невозможно. Вместо этого Хон Юн полностью отдавался каждому моменту. Он старался запомнить как можно больше, чтобы, когда Ли Тэ Сина не будет рядом, он мог доставать эти воспоминания и держаться.
Днем они сидели в обнимку на диване и смотрели фильм. И снова Хон Юн прижимался всем телом к Ли Тэ Сину.
Положив голову на плечо Ли Тэ Сина, Хон Юн потянул его руку к себе. Он просунул свои пальцы между его длинными пальцами и переплел их. Большим пальцем он поглаживал расслабленную ладонь, а затем провел ногтем по линиям на ней. Это было его своего рода кокетство. Ли Тэ Син обхватил его голову и поцеловал в макушку. Когда он притянул его за плечи, Хон Юн, словно только этого и ждал, тут же прильнул к нему.
После фильма Ли Тэ Син затронул тему, которую они откладывали. Ясное до этого настроение Хон Юна вмиг заволокло тучами. В комнате, где, казалось, дул весенний ветерок, повисла гнетущая атмосфера.
Хон Юн чувствовал себя коровой, которую ведут на бойню. Ему хотелось сбежать, хотелось заткнуть уши, но он не подавал виду. Потому что это был голос Ли Тэ Сина, и потому что это была реальность, от которой больше нельзя было уклоняться.
Сила Ли Тэ Сина стала слишком велика, и его смертное тело не выдерживало. Чем дольше они были вместе, тем хуже становилось, поэтому, пока не найдется решение, им придется отказаться от двухмесячного цикла - такова была суть. Новый, пересмотренный цикл составлял одну встречу в три месяца. И даже это было возможно лишь при условии максимального воздержания от физической близости.
Сложнее всего было сохранять спокойствие, когда он сказал, что тренировки должны продолжаться. Слова «Я не хочу» застряли у Хон Юна в горле, и он лишь сглотнул. Ли Тэ Син погладил его по голове. Вслед за этим донесся его спокойный голос, предлагавший проводить тренировки всего два дня, независимо от успеха.
Цикл - три месяца. Дней вместе - от силы неделя. Если вычесть из этого два дня тренировок, останется меньше пяти. Хон Юн раскрыл ладонь. Он будет тайно плакать каждый раз, загибая один из этих пальцев.
Сжав раскрытую ладонь в кулак, Хон Юн изо всех сил старался быть сильным. В конце концов, смирение и принятие были одними из тех вещей, которые удавались ему лучше всего. Однако кое-что не давало ему покоя.
Метод увеличения цикла и ограничения контактов был решением, сосредоточенным исключительно на Хон Юне. Существо из загробного мира должно получать минимальное количество энергии ян от существа из мира живых, чтобы поддерживать свою силу и форму. В таком случае, как же Ли Тэ Син собирался выживать в этом мире без Хон Юна? Это означало лишь одно: он снова собирался пожертвовать собой ради него.
Более того, сила Ли Тэ Сина продолжала расти. Это означало, что их дисбаланс мог привести к еще более худшей ситуации.
Значит, он должен был хоть чем-то помочь. Бледное лицо, вооруженное напускным безразличием, на миг исказилось, но тут же пришло в норму. Хон Юн поднял голову. Ли Тэ Син, который внимательно следил за его выражением лица, тут же встретился с ним взглядом.
Голос был великодушным, словно говоря «можешь сказать что угодно», но Хон Юн, наоборот, почувствовал себя так, будто его торопят, и занервничал. Хотя он несколько раз репетировал это в уме, слова не шли с языка. Ли Тэ Син, видя, как Хон Юн лишь теребит пальцы, посмотрел на него еще глубже.
- Если мы не будем заниматься сексом… вам ведь будет тяжело, господин посланник?
Так вот чего он так долго мялся. Подумал Ли Тэ Син. Тема была настолько неожиданной, что одна его бровь дернулась вверх. Он пристально посмотрел на Хон Юна, а затем вскинул подбородок. В его полуприкрытых глазах блеснула намеренно не скрываемая похоть.
Секс был самым эффективным и быстрым способом получения энергии ян. Тело Ли Тэ Сина, познавшее удовольствие от соития с любимым человеком, находилось в состоянии постоянного возбуждения. Даже простое пребывание в одном пространстве с Хон Юном заставляло его пах ныть, и ему требовались огромные усилия, чтобы подавить желание.
На пике возбуждения Ли Тэ Син был ничем не лучше зверя. А в этот раз они встретились после трехмесячного воздержания. Смог бы Хон Юн, который проболел целую неделю после одного-единственного раза, выдержать последствия подавленной похоти? Именно поэтому Ли Тэ Син решил вообще не начинать.
Но если они не будут заниматься сексом, Ли Тэ Син лишится самого эффективного способа получения энергии ян. Даже выкуривая пачками ильянчхо и целыми днями отсиживаясь в отеле «Джея», ему всегда будет ее не хватать.
С помрачневшим лицом Хон Юн опустил взгляд. Он выглядел таким серьезным, будто в одиночку нес на себе все тяготы мира.
Ли Тэ Син с интересом наблюдал за ним. Его лукавые глаза чувственно сузились, а взгляд стал еще более вязким. Он уже собирался грубовато бросить: «А почему это тебя волнует?», когда Хон Юн заговорил.
Ли Тэ Сину это показалось странным, и он склонил голову набок. О чем же он так долго мялся, не решаясь сказать? К ожиданию Ли Тэ Син привык, да и все, что делал Хон Юн, было для него прекрасно, так что скучно не было, но ему было до смерти любопытно, какие мысли роятся в этой маленькой головке.
На миг у него возникло непреодолимое желание заглянуть в его голову - будь он только уверен, что не причинит Хон Юну боли, - и в этот самый миг его взгляд похолодел. Потому что он понял, почему Хон Юн так себя ведет.
Хон Юн, поглощенный своими терзаниями, не заметил этой перемены. Он лишь теребил пальцы и беспокойно водил взглядом по полу. Наконец, словно приняв решение, он глубоко вздохнул и открыл рот.
- Я, - голос Ли Тэ Сина был неестественно низким. Хон Юн поднял на него глаза. - Мне что, еще и приказать тебе заткнуться?
Тон был мягким, но в словах звучала недвусмысленная угроза остановиться. Внезапно в воздухе стало ощутимо холоднее. Хон Юн поспешно попытался объясниться:
- Я не это имел в виду. Просто…
Как насчет того, чтобы вы нашли еще кого-то, кому можно оказать милость? Вот что он хотел сказать, но Ли Тэ Син не дал ему даже закончить фразу.
Даже без секса ситуация в любой момент могла стать взрывоопасной. Например, его форма могла растаять, или, наоборот, он мог самоуничтожиться. Для существа из загробного мира мир живых был в некотором смысле опаснее любого другого места. Конечно, прежде чем это произойдет, Ли Тэ Син, как и в прошлый раз, будет вынужденно изгнан обратно в Подземный мир.
- Я просто не хочу, чтобы вам, господин посланник, было больно. Никакого другого смысла нет.
Чем сильнее твоя сила, тем сильнее будет и боль. В таком случае, разве не нужно получать больше энергии ян? Если не от меня, то хотя бы от кого-то другого.
Неизменные законы мироздания и любовь Хон Юна, направленная исключительно на благо Ли Тэ Сина, привели к этому ненормальному выводу. Это было доказательством того, что разум Хон Юна не функционировал должным образом.
Повисло тяжелое, как камень, молчание.
Сначала Ли Тэ Син не поверил своим ушам, а затем из него вырвался горький смешок. Он просто лишился дара речи.
Он попытался понять Хон Юна. С трудом подавив свою собачью натуру и скверный характер, он постарался мыслить рационально вместо этого глупца.
И все равно, не веря в абсурдность происходящего, он запрокинул голову и уставился в потолок. Внутри всколыхнулось что-то большее, чем просто гнев, и Ли Тэ Син глубоко вздохнул.
Вскоре его взгляд опустился на макушку Хон Юна. Даже вихор на волосах у этого щенка чертовски красив. В нем не было ни единого изъяна, и при этом он умудрялся говорить такие отвратительные вещи. Острый взгляд Ли Тэ Сина скользнул по круглому кончику носа Хон Юна, по ровно очерченным ушам, по едва заметно дрожащей линии плеч.
Ли Тэ Син решил защитить Хон Юна, отказавшись от получения энергии ян. А Хон Юн, чтобы облегчить страдания Ли Тэ Сина, предложил способ, который проделает дыру в его собственном сердце. И это было все, до чего он додумался за все то время, что они были в разлуке.
Даже так, этот идиот… Нашел тоже, что сказать.
Ли Тэ Син прекрасно понимал его чувства. Но понимать и потакать ему - это были совершенно разные вещи.
Внутри него закипали необузданные эмоции. Не в силах поступить так, как ему хотелось, Ли Тэ Син сжал кулаки и впился взглядом в Хон Юна. Тот, опустив глаза, принимал его гнев как нечто должное. Спокойным было только выражение его лица. Побледневшее лицо и дрожащие пальцы не укрылись от взгляда Ли Тэ Сина.
В том, как он, с трудом скрывая страх, держал спину прямо, на удивление читалось упрямство. То самое, его упрямство, которое время от времени выводило Ли Тэ Сина из себя. Ему казалось, что у него внутри все не просто переворачивается, а скручивается в узел.
Он был глупым и жестоким. Жалким и никчемным. Как же он был устроен, что вызывал в нем такие разнообразные чувства? Он мог подарить ему райское блаженство, от которого плавился мозг, а мог заставить чувствовать себя так, словно он оказался в сточной канаве.
Маленькое колесо, которое он получил в обмен на свое сердце. Он мог бы отдать и больше, но на этот раз Ли Тэ Син не собирался уступать.
Уж лучше пусть он перережет ему горло.
От свежего голоса Ли Тэ Сина Хон Юн вздрогнул.
Его взгляд, прикованный к полу, бешено затрясся. Он сам предложил это в надежде, что тот согласится, и Ли Тэ Син согласился. Он получил желаемый ответ, но чувствовал себя так, словно Ли Тэ Син дал ему пощечину.
Холодный ветер пронесся вокруг сердца. Его охватило незнакомое и холодное ощущение, будто кончики пальцев замерзают. Он должен был согласиться, должен был сказать, что сам этого хотел, но язык не слушался. Хон Юн лишь моргал.
Ли Тэ Син наклонился, чтобы встретиться взглядом с застывшим Хон Юном.
- Какого типа выбрать? - продолжил он мягким голосом. - Похожего на тебя?
Его взгляд, насмешливо скользивший по Хон Юну, был полон издевки.
- Или, может, женщину, совершенно на тебя не похожую?
Когда Хон Юн не смог ответить, Ли Тэ Син неторопливо прошептал ему на ухо:
- М? Раз уж все равно кувыркаться вместе, было бы неплохо, если бы мой любовник помог с выбором.
Вот оно как. Кувыркаться вместе. Господину посланнику так будет лучше? Ну, я-то сделаю все, что он скажет. Хон Юн тупо переваривал слова Ли Тэ Сина, и вдруг его осенило. В предложении, обернутом в сарказм, он уловил блеснувшее слово.
- …Ах, - вырвался у него вздох.
Это было похоже на то, как если бы кто-то закрыл тебе глаза, нос и рот полиэтиленовой пленкой, а потом резко ее сорвал. От внезапно прояснившегося взгляда и ощущения, будто в легких пробили дыру, его затошнило. Чувство вины, самобичевание, сожаление и стыд набросились на него, словно избивая.
Кончики пальцев, которыми он зажал рот, дрожали. Во рту чувствовался вкус крови. Только сейчас он понял, что до смерти прикусил внутреннюю сторону щеки.
Хон Юн поспешно поднял глаза. Ли Тэ Сина не было.
Хон Юн в панике закрыл глаза и поспешно попытался найти присутствие Ли Тэ Сина. К счастью, он ощущался где-то недалеко.
Идиот. Идиот. Идиот. Хон Юн, направляясь к двери, бил себя по голове. У него определенно на какое-то время помутился рассудок. Если любовник Ли Тэ Сина - это Хон Юн, то любовник Хон Юна - это Ли Тэ Син. Как он мог забыть эту очевидную истину?
Если бы Ли Тэ Син действительно согласился, Хон Юн сбежал бы, крича «нет», даже если бы ему к горлу приставили нож. Он бы обиделся и разозлился, вопрошая, как тот вообще мог о таком подумать. Даже если бы это был единственный способ выжить. Если подумать с другой стороны, он действительно совершил ужасный поступок. Хон Юн с силой распахнул дверь и побежал.
Он нашел Ли Тэ Сина в парке, недалеко от отеля «Джея». Заметив вдалеке спину Ли Тэ Сина, Хон Юн с трудом перевёл сбившееся дыхание. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, но, боясь упустить его, если остановится, он быстрым шагом сокращал расстояние.
Он курил ильянчхо, стоя, перенеся вес на одну ногу, с вызывающим выражением лица. Воздух вокруг был откровенно ледяным. Зловещая аура, такая, что к нему не смели приблизиться ни живые, ни мертвые, клубилась вокруг, словно туман. Это означало, что Ли Тэ Син был в ярости.
На зов Хон Юна Ли Тэ Син повернул голову. От одного только взгляда волосы у него встали дыбом. С раздражением посмотрев на вздрогнувшего Хон Юна, Ли Тэ Син поджег новую сигарету ильянчхо. Жуя фильтр, он что-то пробормотал сквозь зубы. Наверняка это было ругательство.
Хон Юн нерешительно сократил расстояние. Взгляд Ли Тэ Сина внезапно стал убийственным.
- С чего это ты пришел? Стой на месте!
Услышав грозный приказ, он не смог сделать больше ни шагу. Хон Юн сцепил руки и опустил голову.
Даже на такое резкое обвинение ему было нечего ответить. Хон Юн сжался, словно пытаясь спрятать свой позор.
- Что я сказал, если ты еще раз соврешь?
«Если ты еще раз так соврешь, я правда… Ты правда…»
Это была угроза, которую даже Ли Тэ Син не смог закончить. Хон Юн, разумеется, не мог на нее ответить. Даже если бы он знал, что сказать, это бы только разозлило его еще больше.
Внезапно прогремел гром. На ясном небе сгустились темные тучи. Раздраженно взглянув на небо, Ли Тэ Син снова впился взглядом в Хон Юна. Казалось, кожа покалывает от этого взгляда.
- Блять, конечно, тебе следует извиниться.
Хон Юн яростно закивал. Он, сам того не осознавая, произнес слова, в которые не верил, и ранил Ли Тэ Сина. Как же загладить свою вину? Хон Юн, потирая предплечья, по которым пробежали мурашки, лихорадочно соображал. Он уже было приоткрыл рот, чтобы сказать, что готов к любому наказанию, когда Ли Тэ Син заговорил.
- Я не собираюсь оказывать никаких «милостей».
Говоря это сквозь стиснутые зубы, он был похож на тигра. Казалось, он вот-вот выпустит когти и пригвоздит Хон Юна к земле. И все же он держался на минимальном расстоянии, чтобы не причинить ему вреда.
- До самой смерти, нет, даже после смерти.
Начали падать редкие капли дождя.
В тот день, когда Ли Тэ Син уличил его во лжи, Хон Юн плакал так, будто из него выходила вся влага. Вспомнив это, Хон Юн посмотрел на расстояние, которое Ли Тэ Син установил между ними.
И тогда, и сейчас любовь Ли Тэ Сина была неизменна. И в прошлом, когда он вместо наказания поцеловал его, и сейчас, когда он держался на расстоянии, чтобы не навредить своим гневом, он всегда был одинаков.
- Так что не ной и прими все, что я тебе дам.
Я выскребу тебя до самого дна. Что бы я ни делал, что бы ни обрушивал на тебя, что бы ни отнимал, мой вихрь будет кружиться только вокруг тебя, так что терпи без жалоб.
На первый взгляд, это была страшная угроза и деспотичное ограничение свободы. Но Хон Юн знал. Знал, что на самом деле до дна выскребали не его, а Ли Тэ Сина. Это было еще одно признание.
Кто бы назвал угрозу, сочащуюся одержимостью и упрямством, признанием в любви? Но Хон Юн чувствовал, как по всему его телу разливается трепет от яростной и отчаянной любви, что таилась в этих словах. Он сделал шаг к Ли Тэ Сину. Если бы он мог, он бы подбежал и зацеловал его.
Ли Тэ Син, испепеляя его взглядом, лишь с силой затягивался сигаретой. Его глаза говорили: «И что мне с тобой делать?»
- Вы мне очень-очень нравитесь.
В отличие от твердого и зрелого чувства Ли Тэ Сина, его собственное было неловким - оно металось из стороны в сторону, путалось и временами, как сейчас, устремлялось в неверном направлении, - но в одном он был уверен. Оно было неизменным. И в этом он был уверен. В том, что он без искажений, с распростертыми объятиями примет безбрежную, как море, любовь Ли Тэ Сина. Грудь Хон Юна переполнялась чувствами. Ему казалось, что если он не выпустит их наружу, она просто разорвется.
- У меня никого нет, кроме господина посланника…
- И после этого ты несешь такую чушь?
Даже от рыка, похожего на звериное, Хон Юну не было страшно. Конечно, с дрожью в теле он ничего поделать не мог. Это был гнев жнеца из Подземного мира, от которого трепетали даже призраки за сто ли отсюда.
Он сказал, что не будет оказывать «милостей». Сказал, что всю боль, связанную с этим, он перенесет сам. Таким образом Ли Тэ Син кричал о своей любви к Хон Юну. Как он мог? Кто он такой? Почему он заходит так далеко… Ему было бесконечно жаль. И он был так благодарен, что у него сжималось сердце.
Если вы не можете поставить себя на первое место, я понимаю. Тогда уж лучше…
Давайте любить друг друга. Давайте терпеть в разлуке, а потом давать волю чувствам. Пусть даже это невозможно в нашей реальности, давайте веселиться всем назло. Пусть мы сгорим дотла, пусть растворимся в воде.
Ли Тэ Син не мог ответить. Он знал, к каким последствиям приводит рост его чувств. Хон Юн светло улыбнулся.
- Нет, это я буду любить вас сильнее.
Словно выпустив пар, Ли Тэ Син опустил плечи и протянул руку.
- Хватит. Прекрати и иди сюда.
Тело Хон Юна, которое, словно только этого и ждало, врезалось ему в грудь, было ледяным. От одного только столкновения с его гневом оно так остыло. Не желая больше отнимать у него тепло, Ли Тэ Син медленно оттолкнул Хон Юна.
…отойди. В его тихом голосе и нахмуренных бровях читались чувства, которые он не мог выразить. Хон Юн посмотрел на Ли Тэ Сина снизу вверх.
Почему у них всегда есть какие-то границы? Казалось, безусловным и безграничным было только сердце Ли Тэ Сина. От этой горькой правды глаза покраснели, но Хон Юн улыбнулся еще ярче.
- Вам, наверное, очень тяжело, господин посланник.
Он игриво начал фразу, и его уши покраснели.
- Иметь такого жадного лю… любовника.
Что я только что услышал? Ли Тэ Син тупо смотрел на Хон Юна сверху вниз, а затем нахмурился. Это было настолько дерзкое заявление, что он даже не знал, с чего начать его исправлять.
Их взгляды встретились и углубились. Глядя в светлые глаза Хон Юна, Ли Тэ Син грубо схватил его за подбородок. Только так он мог справиться с желанием, кипящим в нем, словно лава.
- Если ты еще раз посмеешь так болтать своим языком…
Судя по его твердому голосу, он еще не до конца остыл. Ли Тэ Син сжал щеки Хон Юна так, словно хотел их смять, и потряс.
Ли Тэ Син, который уже было собирался выпалить в гневе все, что пришло на ум, замолчал. Он пристально посмотрел на шевелящиеся губы Хон Юна, а потом лишь с силой прикусил свои.
- Блять, смотреть и не трогать…
Простонав Ли Тэ Син взвалил Хон Юна на плечо и исчез.
На парк, где еще оставался холод, хлынул дождь. Это был внезапный ливень, который никак не мог предсказать прогноз погоды. Капли дождя были крупными, способными вмиг намочить листву и заглушить городской шум, но ветра не было. В прямых струях дождя заколыхалось что-то прозрачное, а затем обрело форму.
Появившимся оказался русал, который недавно был в долгу перед Хон Юном. Тонкие белые руки и ноги светились под проливным дождем. Русал теребил подол футболки. Это была полосатая футболка с широкими полосами, которую Хон Юн дал ему вместо пижамы. Вскоре он двинулся с места, и от его босых ног послышалось шлепанье воды.
Он молча постоял на том месте, где только что был Ли Тэ Син, погруженный в свои мысли. Затем повернулся в ту сторону, откуда можно было бы смотреть на Хон Юна.
«Нет, это я буду любить вас сильнее».
Ему тоже были знакомы эти переполняющие, безудержные чувства, которые не знаешь, куда девать.
Поэтому он хорошо знал. Чем сильнее чувства, тем более ужасными оковами они станут, что в итоге приведет к саморазрушению.
Зачем он только впустил в сердце такое существо? Привязанность - вещь неумолимая, но тот был слишком ядовитым существом, чтобы обмениваться с ним чувствами.
Добрый и нежный Хон Юн вырастил цветок на ледяном поле. Он сам надевал на себя силок и по своей воле шел в пасть тигра. Не зная, как может сгнить сердце монстра. Даже не мечтая о том, как оно его подавит. Он просто беззаботно распахивал свое тело и душу и отдавал их.
Русал крепко зажмурился, а затем открыл глаза. Будущее, которого жнец и Хон Юн и представить не могли, трагедия, которая для русала уже стала прошлым, - все это острым лезвием пронеслось в его сознании. Словно ржавый гвоздь копался в извилинах его мозга. Заныли шрамы на запястьях и лодыжках, а в горле стало горячо, будто он проглотил огненный шар. Это была боль, которую невозможно забыть, если только твоя душа не будет уничтожена, или если не вырезать воспоминания.
Если так было с ним, то Хон Юн испытает ад еще страшнее.
- Хотя бы я должен его защитить.
Русал крепко сжал кулаки, давая клятву.
Русал исчез. И дождь, ливший как из ведра, прекратился, словно его и не было.
Сегодня Хан Се Ён никак не могла сосредоточиться на работе. Она делала ошибки в заказах, чего с ней отродясь не случалось, и вдруг начинала напевать себе под нос. Один раз, когда готовила эспрессо, другой - когда делала клубничный латте, а во время уборки - так и вовсе постоянно. Сколько раз она смотрела за чисто вымытое окно? Сотрудник, не в силах сдержать любопытство, осторожно спросил:
- Кого вы там так с нетерпением ждете?
Хан Се Ён, не отрывая взгляда от окна, ответила:
- Это случайно не связано с тем, почему вы сегодня так нарядились?
Хан Се Ён, резко повернувшая голову на эти слова, и вправду была при полном параде, как и сказал сотрудник. Длинные волосы, собранные в высокий хвост, упруго подпрыгивали, а кожа, на которую был тщательно нанесен макияж, сияла. Она окинула взглядом сотрудников, смотревших на нее сияющими глазами. Когда она лишь загадочно улыбнулась в ответ, не говоря ни слова, они забеспокоились еще больше.
Ну конечно, как только речь заходит о чужой личной жизни, все сразу с ума сходят.
Как только она дала этот туманный ответ, стажер и сотрудники тут же начали переглядываться и шептаться. Наверное, потому что они были в том возрасте, когда романы вызывают бурный интерес, их реакция была очень живой. Скрыв улыбку, она снова повернула голову и посмотрела в окно.
Небо, полное пышных облаков, было ясным. Цветы, посаженные у входа, колыхались на ветру. Это был идеальный день для встречи гостей. Хан Се Ён не забывала поглядывать и в сторону лифта, соединенного с парковкой.
«Когда ты уже нас познакомишь?»
Прошел уже почти год с тех пор, как она начала донимать этим вопросом Хон Юна. Наконец, она получила шанс увидеть этого человека воочию.
Компетентная настолько, что работала за границей, и невероятная красавица. К тому же, старше его. Насколько же она должна быть очаровательной, чтобы Хон Юн, который никогда не интересовался отношениями, был от нее без ума? Раз уж он ее выбрал, она, должно быть, хороший человек, но «розовые очки» - вещь коварная. Они затуманивают разум и здравый смысл, а в тяжелых случаях могут заслонить и самого себя. Хан Се Ён хотела всего лишь раз, ни больше ни меньше, своими глазами увидеть, как они любят и любимы.
В любом случае, это был очень важный гость. Если бы она могла, то устроила бы им прием по полной программе с самого утра, но, учитывая их отношения на расстоянии, у них и так было мало времени наедине. Она была благодарна даже за то, что они выделили время на чашечку кофе.
Кажется, уже пора. Хан Се Ён проверила время на наручных часах. Она начала понемногу беспокоиться, так как Хон Юн, который всегда был пунктуален, до сих пор не появился. Она уже раздумывала, не позвонить ли ему, когда в поле ее зрения появился Хон Юн.
Как странно. Еще секунду назад она смотрела на вход, а он появился внезапно, словно вырос из-под земли.
Хон Юн был один. Хан Се Ён постоянно оглядывалась за его спину. Заметив ее недоумение, Хон Юн улыбнулся. Он пробежался взглядом по меню и сказал:
- Два айс американо и… нуна, что будешь пить? Я угощаю.
Хон Юн заказал два кофе. Если добавить его собственный, получалось три. Значит, его возлюбленная все-таки придет, просто немного опаздывает. Хан Се Ён украдкой блеснула глазами.
Хон Юн расплатился и взял пейджер.
- Он скоро будет. Если вы не заняты, не хотите ли подождать вместе?
- Да. Кстати, ты в последнее время нормально ешь? Может, приготовить тебе закусок?
Он и так был худым, а за последние несколько дней исхудал еще больше. Его выносливость была настолько слабой, что раз в пару месяцев он слегал от переутомления, и даже несмотря на то, что она старалась его подкармливать, это не особо помогало. Хон Юн провел рукой по своей щеке и слабо улыбнулся.
- Нет, все в порядке, просто я не спал несколько дней.
То, что он не мог уснуть, тоже было поводом для беспокойства. В этот момент завибрировал пейджер, и Хон Юн ненадолго отошел.
Хан Се Ён, занявшая столик, прижала руку к груди. Сердце неуместно колотилось. Вот так волноваться из-за встречи с чужим партнером.
Ну, я-то люблю знакомиться с людьми, поэтому рада такой встрече, но у возлюбленной Хон Юна может быть другое мнение. Может, надо было не кофе пить, а что-нибудь покрепче? Хан Се Ён потирала подбородок, размышляя, о чем бы заговорить, чтобы разрядить обстановку, и не была ли эта встреча поспешной. И в этот момент она почувствовала внезапный леденящий холод, от которого по коже побежали мурашки.
Она моргнула раз - и все вокруг затихло. Моргнула второй - и в ушах коротко зазвенело. А когда моргнула в третий раз, перед ее глазами стоял мужчина. Хан Се Ён ошеломленно уставилась на человека, появившегося, словно призрак.
Черные, как смоль, глаза и широкие плечи. Это первое, что приковало ее взгляд. Но не только это. Неописуемо таинственная и темная аура окружала его. Хан Се Ён, как завороженная, скользила взглядом по его лицу. Соблазнительный разрез глаз, высокий точеный нос, алые губы. В тот момент, когда она одним взглядом охватила его черты, словно вылепленные по отдельности, глаза мужчины мягко сузились, и на его лице расцвела улыбка.
Чистый низкий голос проник прямо в уши. И хотя он был невероятно мягким и нежным, по коже пробежал озноб, и волоски встали дыбом.
Хан Се Ён не кричала вслух, но внутри неё бушевала буря беззвучных воплей. Боже мой! Подумать только, на свете существует мужчина, которому так идет черная рубашка! Это был первый раз в её жизни, когда она переживала столь странный опыт - словно её глаза и уши очищались от одного лишь взгляда на него. И как я жила до сих пор, не зная о таком? Впустую жила, впустую. Внутренне сокрушаясь, Хан Се Ён с запозданием поняла, почему этот мужчина сидит перед ней.
Боже. Юн-а, да ты, оказывается…
Возлюбленным Хон Юна была не «она», а «он». И к тому же, неземной красоты. Его внешность, искусно балансирующая на грани между женской красотой и мужской привлекательностью, казалась не от мира сего. Даже она, считавшая себя весьма разборчивой в вопросах эстетики, могла лишь восхищённо цокнуть языком.
Кстати говоря, мужчина. Оказывается, это был мужчина. Она почувствовала себя полной дурой за то, что радовалась исчезновению У Сынхёка, который когда-то постоянно увивался за Хон Юном. Отбросив чувство разочарования, Хан Се Ён с невозмутимым видом растянула губы в улыбке.
Каждый раз, когда голос мужчины достигал её слуха, казалось, будто откуда-то дует холодный ветер. Хан Се Ён посмотрела на потолок. Кондиционер сломался, что ли?
За спиной мужчины она увидела Хон Юна. Он шёл с подносом в руках, но, заметив Хан Се Ён и Ли Тэ Сина вместе, вздрогнул и замер на месте. Затем он быстро подошёл, поставил поднос на стол и проговорил:
- О, вы… вы уже здесь. Нуна, я, на самом деле…
Хон Юн, который тут же бросился оправдываться, выглядел очевидно напряжённым. Хан Се Ён рассмеялась и сказала:
Сев на место, Хон Юн всё ещё суетился. Он поставил принесённый кофе перед Ли Тэ Сином и Хан Се Ён, а затем поспешно сделал несколько глотков из своего стакана. После этого он глубоко вдохнул и неловко указал рукой на Ли Тэ Сина.
- В общем, это посланник, то есть хён, нет, господин Тэ Син… Ух.
Не сумев составить ни одного нормального предложения, Хон Юн низко опустил голову. Хан Се Ён удивлённо округлила глаза. Они что, до сих пор не разобрались, как друг к другу обращаться?
Озадачена была не только Хан Се Ён. Ли Тэ Син, склонив голову набок, тоже приподнял одну бровь. Он пристально посмотрел на покрасневшие, как морковка, щёки Хон Юна, а затем на его губах появилась расслабленная улыбка. Казалось, эта ситуация его изрядно забавляет. Он протянул руку и большим пальцем провёл по уголку глаза Хон Юна.
Когда кончик пальца Ли Тэ Сина коснулся его кожи, веки Хон Юна медленно опустились и снова поднялись. Хон Юн встретился взглядом с Ли Тэ Сином и прочёл в его глазах скрытый смысл. Его напряжённые плечи постепенно опустились.
- Можешь просто сказать «мой господин посланник», что тут сложного?
Хон Юн, искоса взглянув на Хан Се Ён, снова поднял глаза на Ли Тэ Сина.
- Или что, опять соврёшь? Если ты так хочешь, можешь и соврать. В прошлый раз ты, кажется, назвал меня «Тэ Син-а».
- Э… вы до сих пор помните… Простите за тот раз.
Ли Тэ Син говорил о том, как Хон Юн назвал его в школе. Это было прошлое, о котором Хан Се Ён не знала, - мгновение, сверкавшее ярко посреди бури и хаоса.
- Но «хён» - это как-то не то. Если разобраться, это ты у нас хён. Разве не так?
В его глазах, пока он игриво дразнил, плескались великодушие и нежность.
- Думаешь, твой господин посланник не позаботился бы об этом?
- Ты же сказал, что она дорогой для тебя человек.
Пусть воспоминания и будут стёрты, искренние чувства останутся. Хон Юн, поняв смысл его слов, посмотрел на него тёплым взглядом.
Хан Се Ён задумчиво смотрела на двоих мужчин.
Она думала, что, увидев Хон Юна с любимым человеком, почувствует гордость, удовлетворение и толику зависти. Поэтому она собиралась вдоволь подразнить Хон Юна, который наверняка будет смущаться от каждого вопроса, и его партнёра, расспрашивая, как и когда они встретились, и как ссорятся.
Но как описать это чувство? Хан Се Ён не могла понять это щемящее чувство, зародившееся в левой части груди. Какими узами они были связаны, если от одного лишь взгляда на них сердце пронзает острой болью? Казалось, вот-вот хлынут слёзы.
В глазах Хон Юна на удивление одновременно читались благоговение и нежность. Когда он смотрел на этого мужчину, он действовал настолько слепо, словно не замечал ничего вокруг, и это выглядело даже трогательно. Мужчина был таким же. Его внимание было полностью сосредоточено на Хон Юне, словно успокоить его было главной задачей.
Уверенный и нежный жест - его рука взъерошила волосы Хон Юна. Хон Юн покорно кивнул. Он был настолько послушен, что казалось, будто у него виляет невидимый собачий хвост.
Эти двое вели себя так, словно в мире существовали только они. Взгляды, которые они бросали друг на друга, их действия - всё это было несомненной любовью. Больше и смотреть было не на что.
На зов Хан Се Ён мужчина повернул голову.
- Пожалуйста, позаботьтесь о нём.
Он был ребёнком, которому долгое время было больно и одиноко. Если этот человек мог заставить Хон Юна выглядеть так, значит, ему можно было довериться. Надеюсь, они будут так же беречь друг друга и будут счастливы ещё очень-очень долго. Хан Се Ён произнесла это от всего сердца.
Тогда мужчина выпрямил спину и поклонился. Жест был безупречно вежливым.
- Это я прошу позаботиться о нас. И спасибо вам за всё.
Его искренность была такой же весомой, как и её. Смутившись, Хан Се Ён покраснела.
- Да что вы, я ничего такого не сделала...
Оборвав фразу, Хан Се Ён вдруг почувствовала, что соскучилась по Чхон Ёнгёну. Внезапная, неопределённая тоска, нахлынувшая, словно прорвавшаяся плотина, смутила даже её саму, и она опустила глаза. Наш весёлый и светлый директор, где же вы сейчас, что делаете? Как говорится в старой пословице, «отсутствие новостей - уже хорошая новость», и если с ним всё в порядке, то желать большего было нечего, но сегодня она почему-то особенно сильно по нему скучала.
Ясная погода за окном незаметно сменилась пасмурной. Автоматические двери открылись, и в кафе вбежал мужчина.
- А, как только надену эту толстовку, погода сразу портится. Но она такая красивая, что и не выбросишь. Уф! А это ещё откуда взялось?
Все трое уставились на мужчину, который ворчал, отряхивая одежду. Он, занятый осмотром мокрой одежды, не заметил их взглядов.
Только услышав зов Хан Се Ён, мужчина снял глубоко надвинутый капюшон. Это был Сон Уджэ с короткими волосами и привлекательной смуглой кожей. Он широко улыбнулся, показав ровные зубы.
- Соскучился по нуне, вот и пришёл пораньше.
Прошло два месяца с тех пор, как он начал здесь подрабатывать по рекомендации Хон Юна. Благодаря многолетнему опыту работы на разных подработках, он адаптировался быстрее всех и пользовался всеобщей любовью Хан Се Ён и других сотрудников. Сегодня он пришёл раньше своей смены, чтобы подменить другого работника.
В тот день, когда Ли Тэ Син стёр шрам Сон Уджэ, в подсознании последнего укоренилась новая сцена. Это было воспоминание о том, как он нашёл больницу, где ему смогли идеально убрать шрам с помощью процедуры.
Когда шрам исчез, мучившие его противоречивые чувства тоже постепенно угасли.
На белом песчаном пляже памяти, где откатилась волна тоски, сверкал маленький красивый камушек. Это была их дружба с Хон Юном, оставшаяся неизменной даже спустя долгое время.
Прошло уже шесть месяцев с тех пор, как он, разыскав Хон Юна, набрался смелости. Сон Уджэ действовал, повинуясь велению сердца, словно пытаясь восполнить тот пробел, когда он избегал Хон Юна и колебался.
Сон Уджэ, шедший к Хон Юну, прикрыл рот рукой. Причиной тому был Ли Тэ Син.
Наверное, так себя чувствуешь, когда видишь вживую актера. Он был не просто до головокружения красив - его пропорции были просто сумасшедшими. Разве голова может быть такой маленькой? Каким спортом он занимается, что у него плечи - просто Тихий океан? Может, спросить, в какой спортзал он ходит? В этот момент его глаза встретились с глазами Ли Тэ Сина.
Сон Уджэ с громким шлепком ударил себя по груди, где неуместно забилось сердце, и достал из сумки телефон. Он не знал, кто это, но решил, что его нужно непременно сфотографировать.
- Я... ваш фанат. Простите за беспокойство, можно с вами сфотографироваться?
От этих слов Ли Тэ Син недовольно помрачнел, а Хон Юн, не зная, как его представить, лишь растерянно вращал глазами. Только Хан Се Ён, чьи воспоминания скоро будут стерты так же, как и у Сон Уджэ, рассмеялась вслух. Она тактично разрешила ситуацию.
- Нет-нет, У Джэ-я. Мы познакомились, когда я готовилась к открытию кафе.
Так он не из тех, кто зарабатывает на жизнь лицом? Но почему? Как так? Если так, отдал бы это лицо мне. Сон Уджэ, которому было досадно за него, с трудом сдержал желание начать вести себя как восторженный фанат.
Однако жизнь непредсказуема, и, похоже, этот человек по какой-то причине жил обычной жизнью, но интуиция подсказывала своё. В наше время достаточно выложить одно удачное фото, и люди сами распространят его по всему миру. Сон Уджэ, желая произвести хорошее первое впечатление на Ли Тэ Сина, с лучезарной улыбкой протянул ему руку для рукопожатия.
Было бы здорово, если бы он запомнил меня как приятного и надежного молодого человека.
Окей, на этом пока все. Нужно соблюдать границы, чтобы можно было надеяться на продолжение. Отбросив сожаление, Сон Уджэ сел рядом с Хон Юном. За одним столом сидели Хан Се Ён - его работодатель, на которого стоило произвести хорошее впечатление, мужчина, за один взгляд на которого, казалось, нужно было платить, и его лучший друг. Вот видишь, нужно быть расторопным, чтобы поймать такую удачу. Сон Уджэ указал на кофе Хон Юна.
Получив разрешение, он без малейшего стеснения прильнул к соломинке, и в тот же миг воздух похолодел. Хан Се Ён, посмотрев на кондиционер, пробормотала: «Неужели и правда сломался...», а Хон Юн по привычке потер предплечье, по которому пробежал холодок.
Сон Уджэ почувствовал, как у него горит щека, и, повернувшись в ту сторону, откуда исходил взгляд, встретился глазами с Ли Тэ Сином. Черные глаза, устремленные на него, были глубокими и выразительными. И все-таки, какой же он красивый. Когда мы подружимся, надо будет сфотографироваться и выложить у себя. А фото с совместной тренировки было бы просто идеально. Обрадовавшись одной только этой мысли, он широко улыбнулся и втянул в себя содержимое стакана. Всего за три глотка кофе закончился.
Мысли же Ли Тэ Сина, который криво усмехнулся, были совсем другими.
Этот сукин сын, он что, с ума сошёл?
Если хочешь пить, должен сам себе покупать. Где он только выучился этой паскудной привычке - зариться на чужое? Ли Тэ Син представил, как сминает Сон Уджэ до размеров стаканчика из-под кофе и швыряет его в мусорное ведро.
Разумеется, Сон Уджэ и в мыслях не было догадываться о жутких мыслях Ли Тэ Сина. То, что их взгляды часто встречались, он списывал лишь на то, что был здесь новым человеком. Его духовное восприятие было до крайности притуплённым. В довершение всего, Сон Уджэ закинул руку на плечо Хон Юна.
- Наш Юн-и, почему тебя в последнее время так трудно застать? Ты совсем не хочешь встречаться, я уже собирался к тебе домой заявиться.
- Правда? Я в последнее время был занят учебой.
Сон Уджэ крепко обнял Хон Юна за плечи и весело сказал:
- Раз уж заговорили, может, выпьем сегодня с хёном?
В конце концов, Ли Тэ Син отвёл от них взгляд. Причиной тому было вскипевшее желание убивать.
У Сынхёка, который положил глаз на Хон Юна, можно было хотя бы убрать под этим предлогом, но Сон Уджэ был тем самым парнем, которому Ли Тэ Син сам же внушил хорошо общаться с Хон Юном. «Наш Юн-и», твою мать. А что еще за «хён»? Он и не думал, что поведение Сон Уджэ, которое он когда-то считал достоинством, будет раздражать его до такой степени. Это было не просто раздражение - ему хотелось его просто-напросто прикончить.
- Ну почему-у-у! Повеселись и со мной тоже-е-е.
- Подожди еще несколько дней. Я сам тебе позвоню.
Пока Ли Тэ Син пытался успокоить свой разум и тело, Сон Уджэ, не зная устали, продолжал липнуть к Хон Юну. Ли Тэ Син медленно откинулся на спинку дивана и всерьез задумался.
Может, просто убить его? А друга можно найти ему какого-нибудь подходящего. Если не получится, то хотелось хотя бы отрубить эту грёбаную руку. Потом можно будет приставить обратно.
Конечно, устранение Сон Уджэ не решило бы основной проблемы. Чтобы Ли Тэ Син был удовлетворен, ему пришлось бы оборвать все до единой связи Хон Юна.
Ли Тэ Син поочередно вспомнил всех, кто особенно действовал ему на нервы. Животный дух, от которого не было никакого толку, кроме миловидности, лисий ублюдок, с которым он встречался каждый день, и даже собачий ублюдок, который за ним следовал. Бэк У, который всячески пытался сблизиться с Хон Юном, тоже не был исключением. Ли Тэ Син ревновал ко всему, на что Хон Юн обращал свой взгляд и чему отдавал свое сердце, и любые чувства, направленные на него, в любой форме, вызывали у него отвращение. Разница между положительными и отрицательными эмоциями не имела значения.
Вероятно, даже если он оборвёт все человеческие связи Хон Юна, этого будет недостаточно. Казалось, он успокоится, только полностью изолировав Хон Юна от мира. Ему хотелось спрятать совершенно одинокого Хон Юна в крепости, куда мог бы входить только он сам. Хотелось не только кормить и одевать его собственными руками, но и контролировать даже его мысли, чтобы пропитать собой и его тело, и его сущность. И тогда он будет жаждать только его, будет страстно желать только его…
Ли Тэ Син нахмурился. Опасный и жестокий порыв. Самые желанные и, следовательно, самые опасные импульсы, воспользовавшись моментом его слабости, разрослись до огромных размеров.
Он заставил его принять всё, что бы он ни излил на него. Он даже получил от Хон Юна обещание, но, по правде говоря, Хон Юн никогда не сталкивался с любовью Ли Тэ Сина в полной мере. Темный, вязкий, бесформенный сгусток, от которого тошно было даже его хозяину, всегда извивался лишь в глубинах души Ли Тэ Сина.
Ли Тэ Син залпом выпил свой кофе.
Ревновать к какому-то человеку, которого можно было прихлопнуть одним ударом, и выставлять это напоказ - верх неэффективности. Что будет, если Хон Юн столкнется с его истинной сущностью? Было очевидно, как день, что одним лишь удивлением дело не кончится. Он может испугаться, отдалиться и, в конце концов, начать отчаянно бороться, чтобы сбежать. Если это произойдет, его превращение в монстра станет лишь вопросом времени.
Поэтому нужно терпеть. Раз уж он пообещал Хон Юну счастье в той форме, в какой тот его желает, Ли Тэ Син не должен был проиграть монстру внутри себя. Особенно сейчас, когда баланс инь и ян был нарушен.
Сегодня был драгоценный день, день знакомства с дорогими для Хон Юна людьми. Это был долгожданный день, поэтому и процесс, и его завершение были одинаково важны. Неожиданное появление Сон Уджэ в конечном итоге тоже было к лучшему. Время, которое они провели и ещё проведут вместе, - это не то, во что он смеет вмешиваться. Я должен уважать это так же сильно, как и люблю. Внутренне, словно мантру, Ли Тэ Син повторял причины, по которым он должен сдерживать свой гнев.
Сон Уджэ положил руку на щеку Хон Юна. Это становилось всё более возмутительным.
- И правда похудел. У тебя стресс из-за чего-то? Ты ведь не болеешь?
Пощупав его щеки, он теперь принялся мять по очереди плечи, руки и талию Хон Юна. Ли Тэ Син предпочёл просто закрыть глаза.
На этот раз и Хон Юну было неловко. Какими бы они ни были друзьями, вести себя так перед господином посланником было неправильно. Хон Юн, выжидая момент, чтобы остановить руки Сон Уджэ, внезапно нахмурился. Перед глазами потемнело, а затем ослепительно вспыхнуло. Это было головокружение, которое он уже испытывал раньше.
Простонав, Хон Юн сжался. Затем его пронзил сильнейший озноб, словно он оказался заперт в ледяной комнате. Когда его лицо стало смертельно бледным, Сон Уджэ повысил голос:
Он схватил Хон Юна за плечи, чтобы поднять его, но тело Хон Юна лишь обмякло.
Больше всего его беспокоил Ли Тэ Син, который наверняка волновался.
- Какое ещё «сейчас»! Эй, Хон Юн.
Сон Уджэ взял его за подбородок и поднял лицо. Когда их взгляды встретились, Хон Юну стало ещё труднее дышать. Словно что-то невидимое предостерегало его не приближаться к Сон Уджэ.
Хон Юн протянул руку в сторону Ли Тэ Сина. Это было бессознательное действие, которое он совершал каждый раз, когда ему было страшно или тревожно. Но в тот же миг, как его кожа коснулась Ли Тэ Сина, у Хон Юна хлынула кровь одновременно из носа и рта. В глазах Ли Тэ Сина промелькнуло смятение.
В его расширенных зрачках отразился Хон Юн, поспешно пытающийся остановить кровь. Он дрожал и мучился от боли. И всё же, нащупывая путь, он протянул руку и вцепился в воротник одежды Ли Тэ Сина. Даже ясно понимая, что именно причиняет ему боль. Это было безрассудное действие. Ли Тэ Син резко встал.
Он процедил ругательство. Демон, обнявший огонь, в конце концов сгорит заживо.
Его глаза, изливавшие горечь, налились кровью. Это была ревность, которая всё-таки просочилась сквозь щели его постоянного самоконтроля. Что ему делать, если Хон Юн истекает кровью даже от этого? Неужели любое чувство к Хон Юну, независимо от его силы, было под запретом? Ли Тэ Сина охватило чувство, переходящее от обиды к полному разочарованию.
Хон Юн с трудом удерживал ускользающее сознание. Что, чёрт возьми, происходит? В его зрении, которое то мутнело, то прояснялось, расплывчато виднелся силуэт Ли Тэ Сина.
Пытаясь остановить кровь, он был в полном замешательстве, но упрямо продолжал смотреть на Ли Тэ Сина. Он видел его предельно напряжённую шею и сведённые желваки на челюсти. В тот момент, когда он наконец разглядел его лицо, сердце Хон Юна рухнуло.
Он никогда не видел у него такого выражения. В яростном взгляде беспорядочно смешались колючие эмоции. На лице, отчаянно пытавшемся подавить взрыв чувств, читалась глубокая печаль. Это была его собственная боль и отчаяние, которых он никогда прежде не показывал.
Он в одиночку глотал нечто настолько огромное. Потому что мне больно. Потому что он боялся, что мне будет ещё больнее. У Хон Юна перехватило дыхание.
Ему просто хотелось обнять его. Когда эта мысль заполнила его сознание, всё остальное перестало иметь значение. Ни внезапная ситуация, ни предрешённое будущее, не дающее даже времени на адаптацию. Пусть бы даже его дыхание остановилось прямо сейчас - Хон Юн хотел лишь коснуться его и упрямо протянул руку. Его застывшее тело не слушалось, а начавшееся кровотечение было невозможно остановить, но он крепко сжал его руку. Он погладил тыльную сторону ладони, где вздулись жилы, успокаивая ледяную дрожь.
Господин посланник, я в порядке. Правда, в порядке, так что не делайте такое лицо…
Но голос лишь застревал где-то в горле.
Нельзя, господин посланник ведь волнуется…
Хон Юн медленно моргнул, пытаясь сфокусировать расплывающийся взгляд. Холод пробрал до самых костей. Было ощущение, будто он с дырой в животе бесконечно тонет в ледяной воде. Хон Юн изо всех сил пытался не потерять сознание, но в этот миг на него устремился мучительный взгляд Ли Тэ Сина. Кровь хлынула ещё сильнее. Перед глазами всё побелело.
Сон Уджэ крикнул, подхватывая падающего Хон Юна, но Ли Тэ Син грубо выхватил Хон Юна у него из рук и открыл призрачные врата. Двое мужчин мгновенно исчезли в разломе, открывшемся, словно искажая само пространство.
В тот же миг все, кто был в кафе, моргнули. Хан Се Ён, собиравшаяся вызвать скорую, и суетившийся Сон Уджэ с растерянными лицами огляделись по сторонам. Сон Уджэ почесал в затылке.
- Что такое? Что я здесь делаю?
Хан Се Ён подумала о том же. И в самом деле, почему она здесь стоит? Казалось, она с кем-то встречалась, но воспоминание было туманным. Встретившись взглядами, они пожали плечами.
Сон Уджэ, убирая со стола, недоумённо склонил голову. На стуле и на полу виднелись маленькие красные пятнышки. Очень похожие на кровь.
Как раз в этот момент в кафе хлынула толпа посетителей. Это были постоянные клиенты, которые раз в неделю бронировали отдельный зал. Они заказали десерты, напитки и даже лёгкий бранч, и в заведении, на мгновение затихшем, снова закипела жизнь. Сон Уджэ, сообразив что к чему, быстро ринулся к работе, а Хан Се Ён решила осмотреть зал.
