Человек в зеркале. Глава 58. Эпилог
- Спасибо за работу. Теперь я сам справлюсь.
Джэ Сын, всё это время молча сидевший в углу палаты, наконец встал и вежливо поклонился. Сиделка, не дожидаясь окончания его слов, быстро собрала вещи и покинула палату. Из-за его пристального, почти надзирательского взгляда ей и без того было неловко, а его внезапные порывы подбежать к пациенту и поцеловать его делали ситуацию и вовсе невыносимой.
Как только сиделка поспешно удалилась, Джэ Сын плотно придвинулся к Син У, сидящему на кровати. Сегодня шла вторая неделя с тех пор, как Син У пришёл в сознание. Пропуская мимо ушей предостережения врача не перенапрягаться, он усердно занимался реабилитацией каждый день, и это дало свои плоды. Он уже мог без особых усилий гулять по полчаса.
Когда Джэ Сын протянул руку Син У, готовящемуся к очередной прогулке, тот посмотрел на него с явным недовольством. И это при том, что помощь сиделки принимал без возражений, а вот ему каждый раз сопротивлялся.
- Заткнись и держись за мою талию.
Видимо поняв, что спорить бесполезно, Син У неохотно обхватил талию Джэ Сына. За время пребывания в больнице он похудел, и его тело в объятиях казалось меньше, чем раньше. Хотя он и ел всю больничную еду, но для того, кто всегда был таким крепким, эта перемена каждый раз вызывала боль и жалость. Не отрывая ни на мгновение взгляда от медленно шагающего Син У, Джэ Сын быстро поцеловал его всё ещё бледную щёку. Син У никак не отреагировал на поцелуй и продолжал молча смотреть вперёд. Но его шея слегка покраснела, так что Джэ Сын ничуть не расстроился.
Они спустились на лифте и прогулялись перед больницей. Прохладный ветерок обдувал короткие волосы Син У. Характерный больничный запах лекарств рассеялся, уступая место свежему аромату травы. Только тогда Син У поднял голову и улыбнулся. При виде этой улыбки сердце болезненно сжалось.
По-прежнему не верилось, что сейчас, в этот самый момент, он снова стоит перед ним - живой и дышащий. Думал, что навсегда потерял Син У - единственного друга и любимого, человека, словно предназначенного судьбой. Больше всего ранило осознание того времени, которое Джэ Сын провёл без памяти - тех дней, когда Син У, не подавая и виду, оставался невозмутимым. Больно было и от того, что его последними словами перед потерей сознания было признание в любви, которое он из последних сил пытался произнести.
Хотелось ночами спать рядом, а днями не выпускать из объятий, но после серьёзной операции приходилось лишь наблюдать со стороны. Син У наверняка понимал его чувства, но всё равно ворчал по пустякам.
- При наличии сиделки тебе вовсе не обязательно было брать академический отпуск.
Профессиональную сиделку наняли именно по просьбе Син У. Хотя Джэ Сын и не был привычен к уходу за больными, но благодаря хорошей физической форме неплохо справлялся, однако как только Син У пришёл в себя, он отказался от его помощи. Сначала говорил, что помощь профессионала эффективнее, а когда Джэ Сын не отступил, привёл неопровержимый довод: ему стыдно и тяжело показывать свою беспомощность перед "любимым человеком".
Прекрасно понимая желание выглядеть хорошо перед любимым, Джэ Сын частично принял его требование. Уход и кормление доверил профессиональной сиделке, а сам целыми днями находился в палате, составляя компанию на прогулках и в разговорах. Проводя вместе много времени, Джэ Сын смог разгадать истинные чувства Син У. Похоже, тот не столько стыдился своего состояния, сколько считал, что Джэ Сын впустую тратит время на уход за ним.
- Если ты будешь нуждаться во мне, я всегда буду рядом...
Когда Джэ Сын серьёзно, вкладывая всю душу в каждое слово, делал признание, Син У грубо перебил его. Думает, кто-то отступит? Джэ Сын притянул его затылок к себе и обнял. Недавно подстриженные волосы щекотали ладонь.
- Я останусь здесь, пока тебя не выпишут. Никуда не уйду, смирись.
- От тебя воняет, иди домой спать.
- Этот приём больше не сработает.
Джэ Сын демонстративно хмыкнул. Какой запах может быть, если он каждый день моется в душевой при одноместной палате? Поначалу он попадался на эту уловку - переночевал дома, даже одеколон использовал, но теперь его не проведёшь.
Син У надул губы и отвёл взгляд на окружающий пейзаж. Возможно из-за разговора о запахе стал больше его замечать - от прижавшегося к груди парня пахло мылом. Это была совершенно человеческая черта того, кто всегда казался сильным и заботился о других.
О чём думает этот парень, вернувшийся с того света? Его непроницаемый взгляд бесцельно блуждал в пустоте.
Было тяжело. Не было уверенности, как лучше поступить - просить прощения, вести себя как ни в чём не бывало, постоянно признаваться в любви и держаться за него... какие слова и поступки были бы правильными. До сих пор, закрывая глаза, он с содроганием видел его умирающим в луже крови. Даже прикасаясь к нему, боялся, что тот исчезнет как мираж, было тревожно и страшно. Джэ Сын молча крепче сжал объятия.
- Я хочу, чтобы ты не болел. Хочу, чтобы ты быстрее поправился.
Это были самые искренние чувства в данный момент. Спокойно лежавший в его объятиях Син У медленно поднял голову. Его губы дрогнули, словно собираясь что-то сказать, но он снова отвёл взгляд, уставившись на далёкое дерево.
- Ты уже потерял много времени из-за меня.
После долгого молчания Син У наконец произнёс эти непонятные слова. Когда Джэ Сын нахмурился, он тихо вздохнул и добавил:
- Ты мог бы заниматься своими делами и приходить изредка. Здесь есть сиделка, и твоё постоянное присутствие ничего не меняет, нет нужды торчать тут целыми днями и возиться со мной.
- Я здесь не чтобы возиться, а потому что хочу тебя видеть. И какое время я потерял из-за тебя?
На этот недоумённый вопрос Син У молча сглотнул. Из-за похудения движение кадыка было особенно заметным. Лицо, остававшееся спокойным во время тяжёлой операции и восстановления, на мгновение исказилось болью.
- ...Ты же несколько лет блуждал без памяти.
Джэ Сын обхватил голову Син У ладонями и большими пальцами разгладил его нахмуренные брови. Пока он несколько раз проводил по густым бровям, распрямляя их в одну линию, Син У просто смотрел на него. Джэ Сын, встретившись с этим упорным взглядом, словно проверяющим правдивость его слов, широко раскрыл глаза, всем своим видом показывая недоумение.
Похоже, что-то осознав, Син У слегка приоткрыл рот. В его карих глазах, внимательно изучающих Джэ Сына, плескалось замешательство.
- Разве к тебе не вернулась вся память?
- Вернулась. Кроме дня происшествия.
- Сколько ни пытаюсь, тот день не вспомнить. Как будто именно там дыра...
Как странно. Он помнил всё в деталях - как потерял память после происшествия, как говорил Син У жестокие слова, но почему именно воспоминания того дня так и не вернулись? Может, шок был слишком сильным? Потому что это был день, когда весь особняк охватило пламя и руки были в крови отца?
Если подумать, они оба были в таком смятении, что не успели подробно поговорить об этом после возвращения памяти. Честно говоря, дело было не только в смятении - просто это казалось неважным. Джэ Сын крепко сжал руку Син У, чтобы вернуть фокус в его отрешённый взгляд.
- Неважно, даже если не помню.
- Ты годами хотел узнать, почему теперь неважно?
Син У развернулся и прямо посмотрел на Джэ Сына. Не зная ответа, тот пожал плечами. В голову приходили смутные причины - что неважно, кто преступник, что Ма Джин Сон был мразью, заслуживающей смерти, но всё равно было странно. Почему теперь, после стольких лет поисков правды о том дне, ему больше не интересно?
Джэ Сын, вращая глазами, вдруг спросил. "Избегание" - слово, которое часто использовал врач во время консультаций. Оно запомнилось тем, как слово, знакомое в значении "уклоняться, сторониться", использовалось в смысле защитного механизма. Возможно, он просто не хочет знать. Джэ Сын подумал и об этом.
- Может, это настолько ужасно... что я не хочу вспоминать.
Размышляя вслух, он снова попытался вспомнить, но безуспешно. Видимо, причина проще. Наверное, он просто хочет оставить неважное прошлое позади и наконец сосредоточиться на настоящем с любимым человеком. Джэ Сын легко мотнул головой и повёл Син У к тропинке между деревьями.
Обернувшись к отставшему Син У, Джэ Сын вздрогнул от неожиданности. Замерший на месте Син У был бледнее своей больничной одежды.
- Ты в порядке? Нет, так не пойдёт. Возвращаемся.
Джэ Сын в панике приложил руку ко лбу Син У, проверяя температуру. Жара не было, но выглядел он очень плохо. Тот, кто никогда не показывал своих страданий, вдруг стал белым как мел - это сильно беспокоило. Наверное, из-за слишком долгих прогулок в последние дни. Что если он упадёт? Если потеряет равновесие и ударится головой о что-то твёрдое, будет беда. Сделав поспешные выводы, Джэ Сын, не медля ни секунды, подхватил Син У на руки и побежал в больницу.
- Син У-я, потерпи немного! Сюда! Помогите! Пожалуйста, осмотрите пациента!
Только когда его аккуратно причёсанные волосы оказались крепко зажаты в кулаке, Джэ Сын опустил Син У на пол. Пока тот объяснял ситуацию на стойке регистрации, наблюдавшей за ними, Джэ Сын, готовый в любой момент сорваться с места, не сводил с него глаз. Когда Син У наконец закончил говорить и медленно повернулся к лифту, взволнованный Джэ Сын быстро подхватил его под руку, боясь, что тот может упасть. Он думал, что получит кулаком под рёбра, но Син У покорно позволил себя поддерживать.
По пути в палату Син У не проронил ни слова. Обычно после прогулки на свежем воздухе его настроение улучшалось, но сейчас он мгновенно потерял силы и побледнел - это вызывало серьёзное беспокойство. Решив, что нужно связаться с лечащим врачом, Джэ Сын, как только они добрались до палаты, уложил Син У на кровать и поправил прилипшую ко лбу чёлку. Кожа под рукой была скользкой от холодного пота.
- Тогда отдохни. Я подниму спинку кровати.
Его слова о том, что он в порядке, совсем не убеждали, учитывая его вид. Может, что-то с послеоперационным швом? Хотя он настолько стоически переносит боль, что и глазом не моргнёт при обычных болевых ощущениях. Джэ Сын, наблюдая за Син У с тревогой, встал со своего места. Он думал только о том, что нужно позвать лечащего врача проверить его состояние, а пока ждут - купить что-нибудь поесть.
- Хочешь что-нибудь посмотреть? Нет, лучше включу тебе успокаивающую музыку.
- Прекрати суетиться и сядь сюда.
По знаку Син У Джэ Сын прервал поиск плейлиста и сел рядом с кроватью. И хотя сам позвал его, Син У долго молча смотрел на него. Только бледная рука то сжимала, то разжимала простыню - больше ни один мускул на его лице не дрогнул.
Спросил Джэ Сын, когда его терпение наконец иссякло. После того как вся правда раскрылась, видеть этого человека, который едва не погиб ради него, бледным и молчаливым было невыносимо.
Больше не в силах терпеть, Джэ Сын встал со стула и сел на край кровати. Он медленно помассировал шею Син У, помогая расслабиться, затем крепко схватил его руку. Сжал так сильно, что их соединённые руки стали влажными от пота.
Кадык Син У заметно дёрнулся. Когда он поднял голову, его взгляд стал ещё тверже. Бескровные, сухие губы наконец разомкнулись.
- В тот день ты потерял память не из-за смерти Ма Джин Сона.
Джэ Сын, который вспоминал момент, когда узнал о введении препарата для изменения генотипа, и представлял худший сценарий, широко раскрыл глаза от этих неожиданных слов. Син У, внезапно заговоривший о дне происшествия, был явно напряжён.
Их соприкасающиеся ладони стали влажными от пота. Начав с этих неожиданных слов, Син У стал подробно рассказывать о событиях того дня. От того, как Ма Джин Сон заказал убийство Джэ Сына, как он хитро передал эту информацию Ли Джу Ён, как использовал ситуацию, когда разгневанная Джу Ён заказала убийство самого Ма Джин Сона - длинная история продолжалась бесконечно. На лице Син У, перечислявшего факты без эмоций, не было никакого выражения.
Продолжая говорить спокойным тоном, Син У время от времени сглатывал, глубоко вдыхал и намеренно медленно выдыхал. Воспоминания и чувства того времени живо возвращались, снова причиняя ему боль. Хотя история была шокирующей, Джэ Сына больше беспокоил сам Син У, рассказывающий её. Годами он не мог поделиться этой длинной историей ни с кем, нося её в себе. Надев маску невозмутимости, притворяясь бесстыжим, внутри он весь гнил от этого.
"Тот, кто решился на месть, будет бесконечно бередить свои раны".
Син У тихо пробормотал эти слова и поднял глаза. Его карие глаза были полны глубоких эмоций.
- В тот день я намеренно оставил предупреждающую надпись на обгоревшей стене особняка. Я думал, что после смерти Ма Джин Сона те, кто инвестировал в исследования, попытаются избавиться от тебя. От высокопоставленных чиновников до председателей известных компаний - было много опасных людей, поэтому нужно было более явное предупреждение.
- Потом я убил всех сотрудников лаборатории и устроил пожар. Я решил, что лучше нанести удар первым, чем ждать, пока инвесторы возьмутся за дело. Если бы они действовали первыми, ты был бы в опасности.
Секретная лаборатория Ма Джин Сона. Инцидент, где обнаружили более двадцати тел с повреждёнными сонными артериями. Син У взял на себя кровь стольких людей исключительно ради безопасности Джэ Сына. И даже отдав этому всю свою жизнь, он без малейших сожалений или колебаний был готов пожертвовать собой в момент смертельной опасности.
Джэ Сын только растерянно моргал. История всей жизни Син У, в центре этой жестокой жизни был он сам. Мир Син У вращался исключительно вокруг Ма Джэ Сына. Глядя на Джэ Сына, потерявшего дар речи под натиском непостижимых чувств, Син У молча отвернулся. Вдруг бросился в глаза штрих-код, вытатуированный на его покрасневшей шее.
Метка, которую Ма Джин Сон ставил на тех, кого считал своей собственностью. И он сам, так легкомысленно рассуждавший о судьбе... Джэ Сын не мог заставить себя заговорить, чувствуя, что вся трагическая жизнь Син У - его вина. По мере того как затягивалось молчание, на бесстрастном лице Син У появлялись трещины. Он стиснул зубы так, что напряглась челюсть.
- Ма Джин Сон и раньше издевался над тобой до полусмерти. То, что человек, подсыпавший яд в еду, пытался тебя убить, вряд ли было таким уж большим шоком. Возможно, ты даже подумал, что это было ожидаемо.
Син У ненадолго замолчал, потом глубоко выдохнул и продолжил:
- Ты плакал в тот день. Беззвучно. В ситуации, когда я мог перерезать тебе горло в любой момент, ты лежал, притворяясь спящим, и просто плакал. Словно был готов умереть без сопротивления, если я убью тебя, словно больше не имел привязанности к жизни.
Его голос прервался от волнения. Карие глаза, устремлённые в пустоту, блуждали в прошлом. Хотя Джэ Сын не помнил тот самый момент, о котором говорил Син У, он мог представить свои тогдашние чувства. Не своё чувство предательства, а ту ужасную боль, которую пришлось вынести Син У.
- В тот день последним, что ты увидел перед потерей сознания, был я. Не в силах принять предательство единственного человека, которому ты верил, не в силах вынести эту боль, ты в итоге решил стереть мучительные воспоминания.
Закончив говорить, Син У поднял голову. Его покрасневшие глаза прямо смотрели на Джэ Сына. Сквозь приоткрытые губы вырывалось дрожащее дыхание.
- Даже сейчас, когда все воспоминания вернулись, только тот день остаётся для тебя в тумане.
Когда он моргнул, одна едва державшаяся слеза сорвалась вниз. Глядя на его лицо, побледневшее, а затем мгновенно покрывшееся пятнами, Джэ Сын не знал, что делать. Он не мог даже представить, каково было Син У все эти годы в одиночку нести этот тяжкий груз эмоций.
Его мучили мысли о бесчисленных моментах, когда Син У страдал. Смутно вспоминался их первый секс, больше похожий на изнасилование. Он использовал его как инструмент, накрыв лицо одеялом, и даже не зная об ожогах, полученных при его спасении, назвал их отвратительными. Несмотря на это, Син У никогда не показывал обиженного лица. И вот теперь он наконец заплакал. Не от обиды и не от чувства вины.
- Возможно, тот день... причинил тебе больше боли, чем все случаи, когда ты чуть не умер от издевательств.
Под простынёй, на которую капали слёзы, Син У сильно поджал пальцы ног. Он держался, напряжённый всем телом, словно иначе не мог вынести этого. Джэ Сын хотел убрать руку, чтобы помассировать его пальцы, но Син У крепко держал её, не отпуская.
Пять пальцев отчаянно цеплялись за руку Джэ Сына, как будто он висел на краю обрыва перед падением. Осознав, что сжимает руку с такой силой, что перекрыл поток крови, Син У резко вдохнул. С огромным усилием он медленно ослабил хватку и отпустил руку. Затем, делая вид, что ничего не произошло, приподнял уголки губ и небрежно вытер мокрые щёки освободившейся рукой.
Взрослый, способный делать собственный выбор, не застрявший в прошлых воспоминаниях и не страдающий от непонятных тревог и травм. Перечисляя это, Син У слегка подвигал своими прямыми бровями. На его лице, где уже исчезли следы слёз, постепенно появилось игривое выражение.
- Поэтому хватит тратить время, готовься возвращаться в университет. Раны заживают сами, если их оставить. Я тоже теперь буду жить свободно, не прибирая за тобой.
Спросил Джэ Сын с отрешённым выражением лица у Син У, который как всегда давал ему выбор. Его лицо, казавшееся то беззаботным, то стойким, было таким знакомым, что становилось грустно. Теперь он понял, что то, что считал обычным выражением лица, на самом деле было отчаянной попыткой скрыть разбитое сердце.
Син У пожал плечами, колеблясь с ответом, но вдруг, словно что-то вспомнив, криво усмехнулся.
- Есть одно место. Роскошный дом, построенный на деньги, которые я у тебя выманил.
Огромный приют в центре района Мангволь. При воспоминании об этом ярком образе сердце сжалось. Гостевой дом, гостиничный номер, гостевая комната особняка. Игрушечный домик, который он бережно носил с собой как часть себя при каждом переезде. Дом, возвышавшийся среди скромных пожитков. Вспомнились разрозненные моменты, когда он вкладывал в его руки сотни блоков, составлявших этот дом.
Джэ Сын глубоко выдохнул и, забравшись на кровать, без предупреждения втиснул своё большое тело. Следуя за теплом Син У, который, хоть и удивлённо, но завозился, освобождая место, он зарылся в его объятия. Осторожно обнял его всё ещё не зажившее тело, нежно поглаживая напряжённые мышцы. От тепла тела в своих объятиях, от благодарности за то, что он выжил, внезапно навернулись слёзы.
- Куда ты собрался уходить от меня?
Пробормотал Джэ Сын, крепко обнимая Син У. Слёзы, стекавшие по переносице, намочили подушку. С того момента, как он увидел Син У, умирающего на его руках, до сих пор он ни на секунду не был в здравом уме. Даже после того, как Син У пришёл в сознание, он постоянно был начеку. Все нервы были напряжены от мысли, что нужно защищать Син У, тревога зашкаливала. Только когда прорвались слёзы, он понял, как едва держался. Джэ Сын уткнулся в плечо Син У и разрыдался.
Успокаивал его охрипшим голосом Син У. Джэ Сын целовал его мокрые щёки и крепко обнимал. Потирался ногами, помогая расслабиться, и, держа его круглую голову, беспорядочно целовал. Син У, пытавшийся отвернуться, в конце концов сдался и послушно приоткрыл губы. Они целовались, не обращая внимания даже на смешивающиеся слёзы.
Когда из-за начавшего течь носа стало совершенно невозможно продолжать поцелуй, Джэ Сын, всхлипывая, сказал:
Син У, глядевший с озадаченным выражением, протянул салфетку. После того как он высморкался так, что кончик носа покраснел, в голове зазвенело. В прояснившемся зрении он увидел улыбающегося Син У. Может, из-за того, что температура поднялась от поцелуев? К нему уже полностью вернулся здоровый цвет лица.
При виде искренне улыбающегося лица сердце растаяло. Джэ Сын собрал храбрость и произнёс признание, уже не помня, какое по счёту:
- Я люблю тебя. Встречайся со мной.
- Не уходи никуда, живи со мной. Не отказывайся и продолжай любить меня. Я правда буду стараться. Больше такого не повторится.
Бессвязно бормотал Джэ Сын, проливая оставшиеся слёзы. Дыхание более-менее пришло в норму, но слёзы не хотели останавливаться. Син У убрал мокрые волосы с его лица и усмехнулся:
- Больше никогда не причиню тебе боли. Не дам тебе пораниться даже на волосок.
- Не стоит давать таких несбыточных обещаний.
При этих словах Син У улыбнулся без всякой надежды. Когда я стану взрослым... Он вспомнил улыбку, которую иногда показывал тот, кто в одиночку хранил обещания, данные на годы вперёд. Улыбку, казавшуюся лёгкой именно из-за отсутствия ожиданий. Джэ Сын прижался своими губами к изогнутым губам Син У и целовал, пока не исчез последний след той одинокой улыбки.
- Встречайся со мной. Ладно? Я люблю тебя.
"Я люблю тебя". В ответ на всё более уверенное признание Син У обнял шею Джэ Сына. Вместо ответа он повернул голову и поцеловал его глубже. Кровать скрипела и качалась, неустойчиво выдерживая вес двух крепких мужчин.
Джэ Сын вложил всю душу в этот шёпот между поцелуями. В его жизни никогда не будет никого подобного Син У. Когда они смотрели друг на друга, соприкасаясь лбами, Син У поднял веки. Его карие глаза были, как всегда, тёплыми и любимыми.
Ты. Син У, который до этого лишь молча моргал, произнёс:
Внезапно произнеся эти загадочные слова, он обхватил ладонями щёки Джэ Сына. И дрожащие губы, и поднятое вверх лицо слегка покраснели. Словно не решаясь сказать что-то, он долго покусывал губы, медля.
- Ты - всё, чего я желал всю жизнь.
Наконец дрожащим голосом, с трудом собрав разбегающийся взгляд, Син У сделал это трудное признание. Слова, произнесённые с таким усилием, были слишком щедрыми и весомыми. "Мой мир". "Всё, чего желал всю жизнь". Чувства, которые разделяли они, выросшие в изоляции вместе, были одновременно романтичными и трагичными. Джэ Сын глубоко вдохнул. Сердце покалывало от нахлынувших чувств, которых он никогда раньше не испытывал.
Неопытные в любви, которой никогда не получали, они долго шли к тому, чтобы посмотреть друг другу в глаза. Джэ Сын, сдерживая переполняющие эмоции, прижался губами к ладони Син У. Когда он сжал её, напряжение постепенно ушло из закаменевшего тела.
- Когда ты поправишься, давай куда-нибудь сходим.
Произнёс Джэ Сын, после того, как они несколько минут пролежали, тесно прижавшись друг к другу на узкой кровати, а слёзы полностью высохли. Син У, спокойно лежавший, подложив руку под голову, слегка приподнял подбородок.
- Не знаю. В парк развлечений? Устрою так, чтобы не стоять в очередях.
На эти слова, сказанные наполовину серьёзно, наполовину в шутку, Син У рассмеялся. Наконец-то полностью, без единого следа грусти.
Конец основной истории. Впереди 2 экстры.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty