Непутёвый. Глава 22. Токио
Простыни холодили ладонь, пока я на ощупь искал мужчину, рядом с которым привык просыпаться. Я сел, полусонный и с затуманенными глазами, и огляделся.
Ответа не было. Я поднялся и потянулся, застонав от отчётливого щелчка в суставах.
Я заглянул в ванную, умылся, поухаживал за кожей - всё-таки мне предстояло готовиться к фильму, - и почистил зубы. Убедившись, что всё в порядке, пошёл искать Ангела. Может, этим утром он захочет корнбиф-хэш. Он пару раз упоминал какую-то закусочную в его части города, где готовят лучший корнбиф-хэш и бисквиты с подливкой. Я не знал, как это готовится, но быстро учился, когда дело заходило о кухне.
Гостиная была пуста, наши пледы наполовину свисали с дивана, миска с попкорном осталась еще со вчерашнего вечера. Две наши новенькие игровые приставки были подключены к зарядке у журнального столика. Пока Ангел был здесь, я не вызвал клининговые службы. Не хотел, чтобы нам мешали, и, по правде говоря, хотел оставить Ангела только для себя. Я поднял миску, потом сложил мягкий пушистый розовый плед Ангела и свой чёрно-синий. Лежащие рядом на диване пледы вызывали странное чувство, и я долгое время смотрел на них.
- Ангел! - крикнул я, и его имя разлетелось эхом по стенам. Улыбка чуть померкла. Я прошёл на кухню, в кинозал, в кабинет, который держал запертым, выглянул на задний двор с бассейном. Ни следа Ангела. На всякий случай я даже заглянул в пустые гостевые комнаты.
Я направился в гараж во дворе, всё ещё надеясь, что мотоцикл Ангела будет на месте. Свет мигнул, озарив всё помещение, но там стояли только мои привычные роскошные машины. В груди что-то разочарованно дрогнуло, и я потер это место. Вернулся в дом, пошёл к своей комнате. По пути оставил миску из-под попкорна в раковине - с этим я разберусь позже.
Мы начали мыть посуду вместе - настолько обычное занятие, но я не занимался им с детства. С Ангелом это было ещё приятнее. Я загружал посудомойку, а каждое утро он разгружал её и убирал всё по местам. Прошло всего две недели, но уже казалось, что прошла вечность, и одновременно - что времени не хватало. Мы не питали иллюзий: этому времени было суждено закончиться. Но я не был готов к тому, что конец настанет так быстро.
Я вернулся в спальню, схватил телефон с тумбочки, где он всё ещё был подключён к зарядке. Разблокировал - и настроение сразу поднялось, стоило увидеть заставку. На ней были мы с Ангелом: его голова у меня на груди, ноги переброшены через мою талию. У меня закрыты глаза, но на лице мягкая улыбка. Даже сон рядом с ним поднимал мне настроение. Я коснулся экрана там, где было его лицо, затем открыл нашу переписку. Увидев от него сообщение, с облегчением выдохнул.
Ангел: Пришлось уехать на весь день. Работа.
Ангел: Съешь что-нибудь кроме этих мерзких протеиновых панкейков.
Ангел: Я уже разложил посуду.
Ангел: Вернусь сегодня вечером. Можем взять пиццу.
Ангел: Удачи на сегодняшней встрече.
Я чуть было не забыл о ней. Проверил время - и выругался. Направился к гардеробной, всё ещё держа телефон в руке.
Токио: Тебе надо было разбудить меня перед уходом. Я бы тебя проводил.
Токио: Я оставлю тебе ключ.
Токио: Поскорее возвращайся домой.
Писк уведомлений в спальне заставил меня попятиться. Я нахмурился, остановился и решил отправить ещё одно сообщение.
Стоило нажать на отправку, как писк снова раздался. Я подошёл к кровати со стороны, где спал Ангел. Это определенно была его сторона. На тумбочке лежал милый блокнот с зайчиком, который я ему подарил, а в ящике - полно его вещей. На блокноте лежал телефон. В какой-то момент я перестал заставлять его запирать его. Доверять Ангелу стало естественным.
- Кто, чёрт побери, забывает свой мобильник?
Мой телефон зазвонил в руке, но я уже знал, что это не Ангел. На экране высветился контакт Нии, и я взял трубку:
- Я уже встал. Собираюсь. - Я снова направился к гардеробной, подбирая подходящую одежду на день.
- Впервые такое. Что тебя разбудило?
То, что Ангела нет в моей постели. Я прочистил горло.
- Да, только ты ужасно просыпаешься. - Ниа не умела заминать темы; это была её лучшая и худшая черта. - Это из-за некого парня, который занимает всё твоё внимание? Ну, знаешь, блондин, невысокий, но милый. Нарушает все твои правила и при этом продержался у тебя дольше трёх ночей.
- Он для тебя настолько важен?
Я застонал: - Да. - Помедлил. - Всё сложно.
- Ну нет, ты не ввязываешься в «сложно» без причины. Забыл почему? Напомнить тебе послужной список твоего отца? Твой собственный? А парней, которые тебя сдавали?
- Ангел другой. - Я шлёпнул ладонью по стеклянной шкатулке с часами и украшениями. Боль прострелила запястье и покатилась по руке.
- Токио, я люблю тебя как брата, которого никогда не хотела. Но…
Когда она замолчала, я сдался.
Я никогда не спорил с Нией на эту тему. Она знала, как я поступаю. В моём безумии была своя система. Даже не обладая всей информацией, они с Джефферсоном делали всё, что могли, чтобы меня защитить.
- А если он пользуется тобой из-за твоих денег?
- Пускай берёт. - Хотя Ангел ясно давал понять, что ему это не нужно. Мои подарки и попытки осыпать его богатством либо злили его, либо ставили в неловкое положение. Он скорее ударил бы меня, чем взял деньги.
- Есть причина, почему ты все еще не совершил каминг аут, - напомнила Ниа.
- Он всё равно не хочет, чтобы общественность лезла в его дела. Ангел - непубличный человек.
- Кстати, как его настоящее имя? «Ангел» же не настоящее.
Ниа застонала, будто моих ответов недостаточно. Но нам этого хватало. Мы с Ангелом узнавали друг друга по-своему. Я мог назвать его любимый перекус - разогретые булочки с мёдом и корицей. Его любимый цвет - розовый, но не пастельный, слишком блеклый, а неоновый. Я знал его вечерние ритуалы, любимый мультик, то, как он съедает еду за один укус, не пытаясь ничего разделить. Я мог описать, как хорошо ему в моих объятиях или когда он прижимается ко мне. Как его голубые глаза поблёскивают озорством, когда он замышляет что-то. Я даже мог рассказать о его детских переживаниях - о чём ни у кого другого никогда не утруждался узнавать.
- Твоё настоящее имя несложно найти. Ты всю жизнь на виду, - заметила Ниа, возвращая меня к разговору.
- Я счастлив. Что ты ещё хочешь услышать, Ниа? Понимаю ли я, что мы избегаем реальности? Да. Я знаю: как только мы это сделаем, мне придётся попрощаться с единственным человеком, рядом с которым я не чувствую себя вещью для показа. Ангел подтрунивает надо мной, хочет узнать настоящего меня, а не того, кем все восхищаются. Он разговаривает со мной как с обычным человеком. Из-за него мне хочется большего, а не жить дальше в этой коробке.
Дыхание сбилось, будто я пробежал марафон. Я ещё не облекал в слова, что чувствую к Ангелу, как он заставляет меня себя чувствовать. До сих пор.
Облегчение растеклось по груди. Я повернулся к вешалке.
- Серый костюм прямо просится для делового визита, и не делает из тебя напыщенного засранца. К нему голубую рубашку на пуговицах. Однотонный галстук - можно синий, но лучше угольно-серый. Лоферы, что ты купил на показе Dior в прошлом году, подойдут идеально. Видно, что деньги есть, но без перебора. Волосы зачеши назад и выпусти пару прядей на лоб - это всегда придает тебе очаровательности, и ты это хорошо умеешь.
Ниа снова стала деловой. Я усмехнулся тому, как она организовывала работу. Одно её «окей» - и мы поняли друг друга. Мне в ней нравилось именно это. И то, что она приняла, кем для меня является Ангел, не разбивая мои розовые очки.
- Спасибо, - сказал я, и мы оба понимали, что это не за советы по стилю.
- Скажу это лишь один раз - и проехали.
Я приготовился слушать. Никогда не угадаешь, что она скажет.
- Если этот парень лучший для тебя - действуй. Но никто, и я говорю серьезно, Токио, никто не хочет оставаться секретом вечно.
Я знал, что она права. Я не хотел тайных отношений, но что, чёрт побери, делать дальше?
Мысль о том, что отец узнает, гнала по спине ледяные мурашки. Пальцы свело, я сжал кулак, борясь с тошнотой от тревоги. Он не знает - и не узнает.
- Джефферсон заберёт тебя через тридцать минут. Встретимся в офисе, - сказала Ниа и отключилась. Я уронил телефон на шкатулку с украшениями и стал дышать медленно и ровно, как перед ролью, от которой трясёт. С нервами я справлялся, почти как по инструкции, но с настоящим, чистым страхом - совсем другое дело.
Я закрыл глаза, потянулся к телефону и стал судорожно думать, кому позвонить. В голову пришёл один человек - Ангел. Я нажал на контакт и услышал, как его телефон зазвонил в другой комнате. Чёрт. Я сбросил, нервно втянув в себя воздух.
Все это время я был один. Я справлялся. Со мной всё в порядке. Со мной всё нормально, - повторял я, пока не стихла дрожь и я почти не поверил этой лжи.
Дышать стало легче. Я отвлекся от тревоги и сосредоточился на встрече. Оделся по совету Нии, к костюму выбрал серебряный Rolex вместо золотого. Волосы уложил, как она сказала. Проходя мимо зеркала, выпрямился и посмотрел на своё отражение.
Я - Токио Гэтлин. Суперзвезда. Человек из стали. Дурак, который влюбляется в того, кого не может получить. Плечи опустились - и я снова расправил их. Единственное, чего я не мог себе позволить, - слабость. Не на публике.
Как только на телефоне всплыло сообщение от Джефферсона, я пошёл к двери. Всё запер и оставил Ангелу ключ в кусте - вдруг вернётся пораньше.
Пальцы чесались написать ему. И каждый раз я вспоминал, что он забыл телефон. Это бесило. Как мне узнать, всё ли с ним в порядке?
- Мне нужно, чтобы вы заехали в зоомагазин, пока я на встрече, - сказал я Джефферсону, встретившись с ним взглядом в зеркале.
Накануне Ангел свернулся у меня на коленях, его светлые волосы щекотали мне подбородок. Пока мы играли, по телевизору шла документалка о природе - смотреть это было куда спокойнее, чем привычную мне драму. В какой-то момент Ангел оставил меня сражаться с монстром в одиночку, а сам, улыбаясь, уставился на экран, где скакали кролики. Тогда я понял, что хочу ему подарить.
- Нужно ли подготовить всё в доме?
Это был бы питомец Ангела, но если он жил у меня, Ангелу пришлось бы чаще оставаться, чтобы ухаживать за них. Беспроигрышный вариант.
Здание было типичным нью-йоркским небоскрёбом, стоящим в центре города - тротуар забит людьми, всем куда-то надо. Я вышел из машины, ещё раз застегнул пиджак и вошёл внутрь. Ниа стояла поодаль, опустив голову, с телефоном в руке; рыжие волосы волнами спадали на плечи. Я подошёл, готовый поскорее закончить эту встречу.
- Хорошо выглядишь, - сказала она, отряхивая мои плечи и улыбаясь. - Ты заслужил эту роль, Токио. Мы её не упустим.
Я кивнул. Я зубами и когтями вырывал себе эту возможность. Неважно, что я снимался в драмах, боевиках и романтических фильмах - мне хотелось в супергеройскую франшизу. Многие считали, что это убивает карьеру. Фанаты, мягко говоря, эксцентричные, но мне было всё равно. Я хотел сыграть героя. Хотя бы раз.
- Да. Какие ключевые тезисы? - Мы разбирали их уже не раз, но две недели с Ангелом поглотили меня с головой. Ниа работала день и ночь, чтобы выбить встречу с продакшн-компанией, чтобы нам удалось сдвинуть дело с мёртвой точки.
- Ты хочешь сыграть эту роль. Да, по ряду пунктов у твоего отца позиция не совпадает с позицией режиссёра, но мы не требуем его увольнять. Ты вполне готов закрыть глаза на его взгляды.
Я посмотрел на неё. Это означало прямо пойти против отца. Проще уж отрубить мне ноги и посадить у его ног. Тревога сжалась в животе узлом - и я понял, что решение пропустить завтрак сегодня было разумным.
- Снижения гонорара не будет, и твоё имя уже упоминали в слитой информации о фильме. Дай им понять, что ты здесь всерьёз и надолго.
- Ты же не…? - Моё имя раньше не «сливали». Значит, одна безумная ассистентка была особенно занята в последнее время.
- И что? Никто ничего не докажет.
Я приобнял её и быстро отпустил - она не фанат обнимашек.
- Это моя работа. Ты мне щедро платишь, чтобы она была сделана, - пожала она плечами.
Да, но она стоила куда больше.
Мы вошли в лифт, и я с облегчением выдохнул. Это был не первый раз, когда я шёл наперекор отцу, но первый - когда делал это демонстративно. Он ясно дал понять, чего ждёт от меня: я должен начать встречаться с женщиной и вообще бросить актёрство.
С последнего благотворительного вечера, меня не видели с женщиной - и не увидят. Я не собирался жениться на первой встречной. Раньше я был уверен, что никогда ни на ком не женюсь. Но теперь моя уверенность поколебалась. Я достал телефон и улыбнулся заставке. Надо бы её сменить - любой может выбить телефон из рук или заглянуть через плечо. И всё же я оставил на экране улыбающееся лицо Ангела, прижавшегося ко мне.
Ещё с минуту я смотрел на наше фото, потом убрал телефон и пошёл на встречу. Я хотел эту роль. И ещё больше - хотел, чтобы Ангел гордился мной. И я не собирался это упускать.
Корнбиф-хэш - Corned beef hash - хэш из солонины.
Популярное блюдо, состоящее из измельчённого мяса, картофеля и лука, обжаренных на сковороде. Блюдо возникло как способ использовать мясные остатки. К 1860-м годам в США оно стало ассоциироваться с дешёвыми ресторанами, которые были известны как «хэш-хаусы» или «хэшерии».
Хэш из консервированной солонины получил распространение в США во время и после Второй мировой войны из-за ограниченной доступности свежего мяса.
Бисквиты с подливкой - Biscuits and gravy
Блюдо состоит из бисквитных булочек или кусочков бисквитного хлеба с подливкой, приготовленной из отвара свиной колбасы, муки, молока и часто (но не всегда) кусочков колбасы, бекона, говяжьего фарша или другого мяса. Подливка часто приправляется чёрным перцем.
Вариант блюда, подаваемого в армии США, иногда называют «SOS», что означает «дерьмо на гальке», и готовят его либо с бисквитом, либо с тостами. Это основное блюдо “комфортного питания” военных уже более 100 лет.
Булочки с мёдом и корицей, которые любит Ангел - Honey buns
Ангел, ну ты понял, мы с тобой.
Орео во фритюре - Deep-fried Oreo
Распространённый десерт или закуска, которая представляет собой печенье Oreo, обвалянное в жидком тесте (часто изблинной смеси) и обжаренное во фритюре до золотистой корочки. В результате получается хрустящая снаружи и теплая, тягучая внутри закуска, которую обычно подают с сахарной пудрой.
Популярные американские сосиски в хрустящем кляре из кукурузной муки
