Непутёвый. Глава 21. Ангел
Я всё ещё прятался вместе с Токио. После гонки мне не хотелось оставлять его одного. Его заинтриговала драка, мотоциклы, да и просто всё произошедшее. К счастью, мне удалось уклониться от большинства его вопросов. Мне всё ещё хотелось заехать Грегу в рожу за то, что он не затыкает свою грёбаную пасть. Может, я стяну его байк и заставлю его попотеть.
- Я всё равно хочу знать, что это вообще было, - сказал Токио.
- Ничего, - быстро ответил я. - Грег - болтливый пьяница, не способный удержать в себе пиво, вот и всё.
- Ага, - сказал Токио. - А драка?
- Поверь, не нужно, чтобы эти парни решили, будто ты уклоняешься от драки. Но всё равно извини за это. Серьёзно.
Он взглянул на меня и улыбнулся.
- Не страшно. Наверное, я не должен так себя чувствовать - это ведь было безумно - но прошлой ночью мне понравилось.
Облегчение расползлось у меня в животе. Да, ночь выдалась дикой. Токио не особенно любил езду, но ни разу не попросил меня прижаться к обочине, чтобы слезть. Я бы зачёл это за победу. Теперь я сидел на пассажирском сиденье его потрёпанной маленькой «Хонды». Понятия не имел, где он её взял. Он посмотрел на меня и улыбнулся.
- Я же сказал, мы почти приехали.
- Ладно. Э-э… а всё вот это, - сказал я, указывая на клетчатую рубашку, рваные джинсы и красный парик на нём, - вообще обязательно?
- Эй, ты хочешь прогуляться со мной или с Токио Гэтлином, суперзвездой?
- Ни с кем. Особенно если ты продолжишь называть себя суперзвездой, - проворчал я.
- Немного маскировки - это хорошо, поверь. Хочу насладиться днём, чтобы никто не пытался меня сфотографировать.
- Тебе разве не нравится быть в центре внимания? - спросил я, склонив голову.
- Иногда. То есть, мне нравится иметь возможность играть. Это, по сути, притворство с более высокой зарплатой в компании других взрослых людей, которые тоже слегка галлюцинируют, - пошутил он. Потом посерьёзнел: - В целом, я это люблю. Это всё, что я представлял, и даже больше.
Он глянул на меня и моргнул, будто выходя из транса.
- Ничего, - сказал он, и на его идеально розовых губах снова появилась та же улыбка. - Работа есть работа, чем бы ты ни занимался. У неё есть взлёты и падения. Хотя, признаюсь, мне бы хотелось побольше приватности.
- Да, понимаю. Не думаю, что смог бы справляться с тем, чтобы быть на виду каждый день своей жизни.
- Я не слишком открытый человек, - покачал я головой.
По крайней мере до какой-то степени. Мне нравилось быть камбоем - это приносило дополнительный доход, - но даже тогда я изо всех сил скрывал свою личность. Мне нравилось держать каждую часть своей жизни разложенными по аккуратным коробочкам, чтобы люди не могли туда заглядывать и не лезли в другие части. Быть на виду днём и ночью казалось кошмаром. К тому же наёбывать людей было бы чертовски трудно, если бы на меня всё время глазели.
Я наконец оторвал взгляд от Токио и огляделся: мы остановились у входа в парк развлечений, который, похоже, видал и лучшие дни. Мы какое-то время назад пересекли границу с Джерси - и теперь я понял зачем. Я снова повернулся к Токио.
- Ага, здесь, - он почти блаженно вздохнул, сворачивая на парковку. Лицо снова расплылось в широкой, наивной улыбке, и он хихикнул: - Всегда хотел побывать в таком месте. Ни разу не получилось.
- Почему? Даже мой отец умудрялся водить нас с Демоном пару раз в год. Это у него была такая компенсация за те времена, когда мы были голодными и грязными, понимаешь? Небольшая жертва ради примирения, - пробормотал я, глядя на парк.
- Не, в доме Гэтлинов на такое времени не было. Отец был слишком занят попытками сделать меня «нормальным». А путёвка в лагерь перевоспитания не включает в себя билеты в парк развлечений.
У меня внутри всё перевернулось, и я резко посмотрел на него. Токио продолжал глядеть на парк, словно и не произнёс самую ужасную вещь, что я когда-либо слышал. Я долго смотрел на него, но он так и смотрел вперёд, хотя губы у него дёрнулись, будто он хотел нахмуриться. Я инстинктивно положил ладонь на его руку и сжал. Когда он встретился со мной взглядом, я проглотил ком в горле.
- Пошли развлекаться. Я покажу тебе всё самое классное, - сказал я.
Токио просиял и быстро заморгал, прогоняя навернувшиеся слёзы.
Мы выбрались из машины. Обойдя её, Токио снова взял меня за руку. Я иногда забывал, какой он большой, но стоило моей руке исчезнуть в его ладони, как в груди свернулся тёплый ком. Я сильнее сжал его пальцы и откашлялся, стараясь выглядеть непринуждённо, пока мы шли ко входу.
Всё нормально, просто друзья, которые держатся за руки. Верно?
Токио заплатил за билеты, и я позволил ему это. Спорить с ним или с его щедростью сейчас не хотелось.
- С чего начнём? - спросил Токио.
- Ты больше любишь аттракционы или игры?
Я потянул его за руку и повёл. Мы ходили от будки к будке. Я выиграл броски мешочками, а он - тир. Я смеялся, когда он обогнал меня на своём маленьком велосипеде, оставив мой далеко позади, в клубах пыли. Ну и для человека, который умеет стрелять из настоящего пистолета, в водяном тире я себя показал определенно дерьмово.
- Еда, - сказал я, когда он рванул к очередному аттракциону. - Тебя же укачает.
- Не-а, - фыркнул он. - Пойдём на чёртово колесо.
Я закатил глаза и попытался не замечать тяжесть в животе, пока он тащил меня:
С Токио здесь было иначе, чем с Демоном. Мы с ним бродили по таким паркам годами, проворачивая свои маленькие схемы и разводя простаков на наличку или лишние билеты. Демон лучше всех шарил по карманам, а я был королём жалобного взгляда.
Токио залез первым и протянул мне руку. Я замешкался, но всё же ухватился. Он рывком притянул меня к себе, после чего плюхнулся на место.
- Не высовывайте руки и ноги из кабинки во время движения, - монотонно сказал оператор.
- Понятия не имею, чувак, я просто тут работаю.
- Их что, оторвёт или как? Зачем так говорить и не дать, чёрт возьми, нормального объяснения?
- Как скажешь, - я сидел тихо, пока кабинка не пришла в движение и мы не начали подниматься в воздух. Я ухватился рукой за ногу Токио и вцепился в неё, как в спасательный круг. - Чёрт.
- Я, э-э… - Я глянул вниз, и мир завертелся. Несколько раз моргнул, пытаясь прогнать внезапную дурноту. - Ну… я высоту не очень люблю.
- Нет. Не фанат такого. Разок катался на таком колесе с Демоном. Всего один раз. И меня стошнило на кого-то внизу.
- Какого чёрта? Почему ты не сказал?
- Хотел, чтобы ты кайфанул от аттракциона, - я зажмурился и пытался дышать ровно. - Не так уж плохо. Качает меньше, чем тогда.
И тут колесо остановилось и затряслось. Я распахнул глаза и уставился вниз через край. Точно - мы стоим. И, что ещё хуже, почти на самом верху. Паника поднялась в груди; я вцепился в перекладину и повёл головой по сторонам.
- Мы не едем? - спросил я. - Нет, не едем.
- Я уверен, они починят его, - сказал Токио всё так же спокойно, пока я изо всех сил пытался не выпрыгнуть к чёрту с этой штуковины и эффектно размазаться по асфальту, лишь бы не висеть в воздухе. - Или пришлют кого-то, чтобы нас спустить.
- Бля. Какая тупость. Знал же, что надо было придерживаться правила: никаких аттракционов. Никогда.
- Я думал, тебе такое нравится. Адреналин и всё такое, - пробормотал он. - Прости. Знал бы - не повёл бы тебя.
- Адреналин на байке - класс! А вот висеть в воздухе - нихрена не класс! - огрызнулся я.
Я посмотрел на него - и сразу стало неловко. Токио выглядел ужасно виноватым. Он тут ни при чём. Я понимал, что рискую, но сдерживался ради его дурацкой кривой улыбки. Я облизнул губы и сосредоточился на нём.
- Просто поговори со мной, - сказал я.
Токио кивнул, притянул меня и прижал мою голову к своей груди. Уткнувшись лицом в его рубашку, я ничего не видел. Так было лучше. Можно было вообразить, что я на земле. Или что я в его постели, в его объятьях - в месте, которое очень быстро стало казаться мне безопасным.
- Честно, не знаю, что сказать.
- Ты? Да ты только о себе и говоришь.
- Могу рассказать про свои фильмы. Есть один…-
- Нет, - покачал я головой. - Хочу узнать что-то про тебя - не про фильмы. Что ты любишь? Кроме того, как спать со мной, - добавил я как раз в тот момент, когда он начал говорить, и он снова умолк. - Я почти ничего о тебе не знаю.
Токио шевельнулся, кабинку качнуло.
- Прости, прости, - сказал он и провёл ладонью по моей шее. - Если расскажу тебе, никому ни слова.
- Ну, я люблю комиксы. Очень. Это едва ли не единственное, что отец по-настоящему одобрял: большие, мужественные герои, которым всегда достается девушка. Он думал, что это пойдёт мне на пользу, - он горько усмехнулся и обнял меня крепче. - Забавно, если учесть, какие они горячие. Типа: «Мой сын - гей? Может, это потому что он всю ночь пялится на накачанных мужиков».
Я уставился на него, он чуть рассмеялся.
- Ладно, шучу. Но я и правда их полюбил. Поэтому так рад предстоящей роли. Я всегда мечтал сняться в супергеройском фильме. Это стало бы лучшим событием в моей жизни.
- Что ещё… В детстве любил запускать воздушных змеев, но уже сто лет как не делал этого. Очень люблю видеоигры и всегда хотел научиться играть в D&D, но это невозможно. Все будут таращиться на звезду, а я хочу быть обычным. К тому же, вдруг я окажусь полным днищем?
- Там не про то, чтобы быть лучшим. Там про то, чтобы веселиться.
- Знаю, просто ненавижу саму мысль, что могу быть в чём-то не крут.
- Ты же понимаешь, что ты задрот?
Глядя на него, я видел несовершенство, трещины в броне Токио. Он был как все: неуверенный, но прилагающий усилия. Я всегда думал, что он - воплощённое эго, но теперь понял: с самооценкой он борется, как и все остальные. Я сильнее сжал его руку.
- Можно кое-что спросить? - спросил Токио.
- Почему вы с Демоном так хорошо дерётесь?
- У нас не было выбора. Отец вечно проигрывал деньги за аренду, а потом ещё оказывался должен тем, у кого занимал. Никому не было дела, ребёнок ты или тощий подросток - нам прилетало не меньше, чем отцу. Мы с Демоном решили, что хватит огребать, и начали подрабатывать по району: мыли машины, носили продукты, бегали по поручениям, убирали собачье дерьмо. Накопили - пошли заниматься боевыми искусствами. Джиу-джитсу. Мы были меньше наших противников, поэтому нам нужна была скорость и умение бросать людей. Вот почему мне так легко впечатывать твою задницу в землю.
- Кстати, можешь прекратить? Я себя с тобой чувствую как пушинка.
- Не будь придурком - и тебя не будут швырять, - сказал я и ткнул пальцем ему в грудь.
- Перестань швырять - и я стану паинькой, - сказал он, схватил меня за палец и притянул ближе. - Понял, коротышка?
Сердце заколотилось, дыхание перехватило. Я был так близко; его губы - прямо тут. Никогда мне не хотелось поцеловать кого-то так сильно. Тело двинулось само, когда Токио потянулся ко мне.
Аттракцион дёрнулся; я вскрикнул и обхватил его руками. Он усмехнулся. Кабинка пересекла верхнюю точку и медленно спустились. Едва оказавшись внизу, я злобно уставился на оператора.
- Простите. Переключатели иногда отказывают.
- Почему ты не сказал это до того, как мы сели, мудак? - фыркнул я, борясь с перекладиной.
- Ага, именно так надо сохранять клиентов. К тому же это случается не каждый раз.
- Пошёл ты и твой раздолбанный аттракцион!
Токио обнял меня за плечи и притянул к себе:
- Простите его. Мы целы - это главное.
- Это не самое главное! - заорал я. - Дай мне надрать ему задницу.
Я продолжал спорить, пока он утаскивал меня. Теоретически я мог вырваться и пойти вцепиться тому типу в горло, но мне и так было хорошо: ноги на земле, моя рука в руке Токио. Что ещё желать?
- Давай сыграем, - предложил Токио, уставившись на золотых рыбок в пакете. - Надо удочкой вылавливать маленьких пластиковых утят.
- Серьёзно? Детский же аттракцион.
- Ага, - он замялся. - Это тупо?
- Нет! - немедленно отозвался я. - Давай сыграем.
Мы отдали пару баксов и взяли удочки: мне розовую, ему синюю. Забросили в маленький пруд, но игра оказалась сложнее, чем на первый взгляд. Каждый раз, когда одному из нас удавалось подцепить мелкого засранца, он срывался прежде, чем мы довозили его до ведёрка.
- Да чтоб меня! - простонал Токио.
Женщина рядом откашлялась и посмотрела на двух своих малышей. Токио смущённо помахал рукой:
- Простите, - прошептал он. - Да блин, никак не выиграю.
Я подавил смешок и снова закинул леску:
Демон в детстве постоянно выпрашивал рыбку. Я не знаю, сколько денег спустил на эту игру ради него, пока не набивал ведёрко и не позволял ему гордо выбрать любую. Та первая сдохла через пару недель после того, как мы её принесли, но я быстро заменил её на другую из зоомагазина. Демон понятия не имел, сколько раз я так делал, пока нам не исполнилось семнадцать и мы не съехали жить сами по себе. Рыбу с собой не потаскаешь, когда скачешь по чужим диванам и продаёшь себя за еду и тёплое место для ночлега.
Я сосредоточился, высунув язык и выкладываясь по полной. Утята один за другим падали в ведёрко, пока не набралось пять. Как только туда угодил последний, я выкрикнул:
- Что? Да ты невероятен! - воскликнул Токио, поднимая ведро. - Я хочу свою рыбку!
- Ууу, я тоже хотел, - нахмурился мальчишка рядом.
- Прости, но у меня правда больше нет.
Он надулся; я помрачнел. Брат пытался его утешить, но тот выглядел убитым. Я полез было в карман за за купюрами, когда Токио сунул мальчику одну из золотых рыбок в прозрачном пакетике. Тот распахнул глаза:
- Только если мама не против. Если против - возьмём плюшевую.
- Это так мило с вашей стороны. Эндрю? Энтони? Что надо сказать?
- Спасибо! - выкрикнули они хором.
Хихикнув, Токио потрепал их по волосам:
- Пожалуйста. Пойдём, Ангел. Найдем что-нибудь поесть. Я умираю от голода.
У меня сердце растаяло. Я ещё посмотрел на мальчишек и улыбнулся. Милые. И Токио? Такой же милый. Я заметил и то, что один из них был его тёзкой. Видел ли он себя в этом ребёнке? Внутри что-то защекотало, и я обхватил себя рукой. Взрослый гангстер из мотоклуба - а в парке аттракционов у него бабочки в животе. С ума сойти.
- Ангел, идём, - позвал Токио, протягивая руку. Я подбежал и ухватился за неё, он тут же прижал меня к себе.
- Ай, они же маленькие, - пожал он плечами. - Пусть будет у них. Я бы с радостью принял от тебя подарок, но они так обрадовались.
- Да, - сказал я, утыкаясь в него щекой и спохватываясь. - Эм, что ты хочешь съесть?
Я отстранился, смотря на него с отвращением.
- Фу? Какой к чёрту салат? Берём корн-доги, начос и ножку индейки, если найдём.
- Нельзя вес набирать. Плюс пара кило - и тренер насядет.
- Да пошли они, - фыркнул я. - От капельки фастфуда никто не умирал. Идём. Ещё возьмём «Орео» во фритюре и мороженое, раз уж на что пошло.
- Звучит аппетитно, - пробормотал он.
- И вообще, ты идеален как есть, - сказал я, таща Токио за собой. - Тебе нихрена менять не нужно.
Щёки у меня вспыхнули, и я не стал оборачиваться. Мы набрали еды и уселись на лавку. Токио достал телефон, я тоже, но сети не было.
- Это даже мило - когда связи нет. Будто мы в своём маленьком мире, - сказал он, уплетая мороженое.
- Ага. Мне тоже нравится, - честно ответил я.
- Ангел, спасибо, - сказал Токио.
- За то, что поехал со мной. Знаю, я как-то внезапно всё это устроил, - сказал он, потирая затылок. - Я просто… хотел побыть нормальным. С тобой.
Моё сердце сделало кульбит. Я онемел, уставившись на него. Токио встретил мой взгляд - и, не дав опомниться, наклонился и прижал свои губы к моим. Глаза у меня распахнулись, потом я застонал и поцеловал его в ответ. Его пальцы скользнули по моей щеке, лаская кожу, и поцелуй углубился. Я сбился на прерывистое, отчаянное дыхание, пытаясь поглотить его так же, как он - меня. Когда он отстранился, щёки у меня пылали, и я почувствовал, как что-то стекает по пальцам.
- У тебя мороженое тает, - сказал Токио с улыбкой.
- Схожу за салфетками. Подожди здесь.
Я смотрел, как он одним движением перемахнул через скамейку и трусцой добежал до киоска. Зачарованно наблюдал, как он смеётся и улыбается девушке за прилавком. В груди стало тесно.
