Бросок шайбы. Глава 6
- Шин Ходжэ, Шин Ходжэ! Ты просто обязан это привезти. Говорят, это алкоголь с кленовым сиропом.
Шин Ёнджэ ворвалась в его комнату. Он как раз собирал вещи для сборов.
- Если купишь в ликёрном магазине в городе, будет дешевле, а в дьюти-фри - дороже. Мы с подружками договорились устроить пижамную вечеринку, и он бы там идеально зашёл. Ай, да посмотри ты нормально!
- И ещё, можешь купить мне кружку из канадского «Старбакса»? Ту, что у меня была, ты же разбил, когда мыл посуду.
- Ёнджэ-я, не мешай брату собирать вещи, выходи.
- Мам, секундочку. Я ещё с тех пор, как мы собирались в Канаду, хотела её привезти. Купи мне хотя бы по одной штучке, а? Я всё тебе в чат скину, хорошо? Если привезёшь, я буду целую неделю называть тебя «брат».
Ходжэ, не глядя отмахивавшийся от назойливой Шин Ёнджэ, внезапно повернул голову. С весьма серьёзным лицом он произнёс её имя:
- А? Что-о-о… Не-е-ет, я и так выбрала самое-самое.
- Да нет, не об этом. Ты случайно не общаешься с Юк Думином?
- С Думином оппой? Нет. А что? Он сказал, что хочет со мной общаться? Меня в последнее время интересует Ютуб. Познакомь меня с ним!
Шин Ходжэ махнул рукой в сторону Шин Ёнджэ, у которой загорелись глаза.
- Нет. Забудь. Иди, занимайся своими делами.
- Значит, привезёшь мне подарки?
Юк Думин так и не рассказал ему подробностей о своей девушке. Сколько бы он ни думал, не было никаких причин скрывать это. Разве что… если они и вправду не начали тайно встречаться с Шин Ёнджэ.
Именно эта мысль и заставила его спросить, но та Шин Ёнджэ, которую он знал, не умела так хорошо играть, так что этот вариант точно отпадал.
- Везёт тебе, Канада-а-а… - воскликнула Шин Ёнджэ, развалившись на его кровати и, похоже, совершенно не собираясь уходить.
- Всё равно-о-о. Ты же на самолёте полетишь. Я тоже так хотела съездить.
Ходжэ прервал складывание футболки и искоса взглянул на сестру.
Шин Ёнджэ, которая была младше его на два года, ни разу не была в Канаде.
Изначально они планировали провести отпуск в Канаде все вместе - отец, мать и Шин Ёнджэ - летом два года назад. Но ещё до наступления весны отец внезапно слёг, и семейная поездка, само собой, отменилась.
Да и сам Шин Ходжэ не так уж часто бывал в Корее. И даже когда приезжал, ни разу не привёз даже банального кленового сиропа.
Шин Ходжэ, бросив в сумку аккуратно сложенные футболки, сказал:
- Скинь мне в чат. Если смогу унести, привезу.
Шин Ёнджэ подскочила, победно вскинула руки и выбежала из комнаты.
Воспользовавшись наконец наступившей тишиной, Ходжэ упаковал всю одежду для сборов и туалетные принадлежности в одну спортивную сумку.
Для поездки на 8 дней и 7 ночей вещей было немного, но поскольку ему предстояло тащить ещё и 25-килограммовую сумку с экипировкой - защитой, клюшкой и коньками, - личных вещей лучше было брать по минимуму.
В день вылета местом сбора была площадка перед домашней ареной «Блю Вулвз».
Когда он приехал немного раньше, трое новичков, недавно присоединившихся к команде, громко поприветствовали Ходжэ. Рядом с ними бросались в глаза огромные 29-дюймовые чемоданы.
В них могло поместиться как минимум в десять раз больше вещей, чем в спортивной сумке Шин Ходжэ. Они, без сомнения, не знали, что, поскольку это их первая поездка, им придётся самим тащить не только личный багаж, но и сумки с экипировкой, чтобы сдать их в багаж.
- Ходжэ-Ходжэээ~ Уот э бьютифул дэй~! (Какой прекрасный день!)
С шумом появился Юк Думин, снимая себя на камеру. Когда Шин Ходжэ увернулся от объектива, ничего не подозревающие новички стали его новой целью и надолго застряли с Думином.
И вот, когда почти все собрались, на глазах у команды к арене плавно подкатили два больших автобуса.
Это были роскошные автобусы класса люкс с яркой фирменной оклейкой: новый логотип и талисман «Блю Вулвз» - синий волк, ревущий с широко открытой пастью.
Более того, следом за клубными автобусами подъехал грузовик среднего размера с логотипом «MJ Trans». В него должны были погрузить экипировку, которую в каждой поездке игрокам приходилось таскать на себе.
Старший тренер Ю Гухван с гордым видом воскликнул:
- Клуб решил предоставить нам эксклюзивные автобусы и взял на себя перевозку снаряжения. Знаете, сколько владелец приложил усилий, чтобы поднять ваш боевой дух, парни!
Игроки разразились искренними радостными возгласами.
До прошлого сезона у «Блю Вулвз» даже не было собственного автобуса, они арендовали его у других спортивных команд. А во время выездных матчей, если их снаряжение не прибывало вовремя, им приходилось одалживать чужую экипировку, чтобы выйти на игру.
- Что-то мне наш владелец начинает нравиться совсем по-другому, - пробормотал Юк Думин, держа камеру. И ровно через полтора часа, получив в руки авиабилеты, он отказался от своих слов.
- Кажется, я люблю нашего владельца.
- Чхоль-а, неужели мы теперь попробуем тот самый рамен, который варят в самолёте?
Юк Думин и Джи Минчхоль обнялись и сделали вид, что утирают слёзы.
Ходжэ опустил взгляд на билет в своей руке. На нём отчётливо виднелась надпись: «Бизнес-класс».
Лица игроков расцвели. Некоторые фотографировались с билетами на память, другие звонили семьям, чтобы похвастаться.
Он услышал, как Ёнсу хён растроганным голосом пробормотал, что даже в свадебное путешествие не летал бизнес-классом. Все сияли от счастья, даже когда Думин подсовывал им камеру прямо в лицо, чтобы снять их реакцию.
Шин Ходжэ держал в руке свой билет и медленно моргал.
То, что у игроков появилось больше привилегий, было хорошо, но он не мог избавиться от неприятного чувства, затаившегося где-то в глубине души.
В первый день по прибытии в Канаду их расписание ограничилось осмотром жилья, столовой, катка и тренировочной площадки, а затем лёгкой разминкой на земле.
Увидев, что условия и жильё оказались намного лучше, чем они ожидали, игроки пришли в отличное настроение. Забыв об усталости после перелёта, они отправились в местный ресторанчик перед тренировочной площадкой, где в полной мере наслаждались едой, пивом и ощущением того, что они за границей.
И этот день стал последним, когда они могли позволить себе такую расслабленность.
Главная причина, по которой они прилетели на сборы так далеко, в Канаду, заключалась в том, чтобы дать им возможность набраться опыта в играх с высококлассными хоккеистами.
Как бы в подтверждение этому, за 8 дней и 7 ночей сборов было запланировано целых четыре матча с местными хоккейными командами. И первым из них, уже на второй день, была игра с командой из третьей канадской лиги.
И в этой игре «Блю Вулвз» потерпели сокрушительное поражение со счётом 6:0.
После окончания третьего периода в раздевалке стояла тишина, прерываемая лишь тяжёлым дыханием. Даже Юк Думин, набрав в рот воды, молча пил. Настолько болезненным был результат.
Шин Ходжэ, положив руки на бёдра, смотрел на скамейку, где сидел Думин. Ростом 179 см, Думин был обладателем среднестатистического телосложения для игрока «Блю Вулвз».
И скамейка, на которой он сидел, была заметно больше, чем в их раздевалке. Это наглядно демонстрировало разницу в габаритах с канадскими игроками. Шин Ходжэ и Джи Минчхоль, самые крупные в «Блю Вулвз», среди канадцев выглядели средними.
Перед лицом защитников, которые ощущались буквально как стены из-за своих размеров и мощи, и скорости нападающих, игроки «Блю Вулвз» были совершенно сбиты с толку и не смогли показать и половины своих обычных возможностей.
Когда силы начали быстро иссякать, игроки стали терять контроль над шайбой. Естественно, это приводило к частым потерям. А когда они, раздосадованные, начинали играть грубее, вдобавок ко всему росло количество нарушений.
Они проводили слишком много времени на скамейке штрафников, раз за разом предоставляя сопернику численное преимущество.
(Прим.: Пауэрплей (power play) - это ситуация, когда одна команда получает численное преимущество на льду, потому что у другой команды один или несколько игроков сидят в штрафном круге за нарушение правил. )
Чувство бессилия в духе «видимо, ничего не выйдет» - вот главный враг спортсмена. В такой ситуации даже Шин Ходжэ не мог создать ни одного момента.
То, что счёт остановился на шести шайбах, было исключительно заслугой сейвов Алексея, нового вратаря-легионера.
(Прим.: Сейв (сэйв) (от англ. save - «сохранять, спасать») - успешное отражение броска или ловля шайбы в ловушку вратарем.
Легионер - это игрок, который выступает за команду страны, гражданами которой не является.)
Шин Ходжэ вытер лицо полотенцем, висевшим на шее, и посмотрел на Ли Сангона, сидевшего по диагонали. Сегодня в матче он играл центрального нападающего во второй линии, в одном звене с Шин Ходжэ.
Как и в других видах спорта, центральный нападающий отвечает за чтение игры и распасовку. Но сегодня этот самый центр ни разу не отдал шайбу Шин Ходжэ.
В хоккее на льду играют шесть человек: один вратарь, три нападающих и два защитника.
Однако в реальности в матче участвует около двадцати игроков. Это связано с тем, что интенсивность игры настолько высока, что один игрок может находиться на льду не более 40-60 секунд за смену.
Поэтому нападающие и защитники делятся на звенья по пять человек - с первой по четвёртую линию - и быстро меняются по ходу игры.
Когда командой руководил тренер Пак, Шин Ходжэ играл крайнего нападающего в первой линии. Его партнёрами по звену были Чхве Ёнсу, Юк Думин и Джи Минчхоль, и их сыгранность была неплохой. В основном потому, что вся их тактика строилась на том, чтобы доставлять шайбу Шин Ходжэ.
Однако тренер Питер в этом матче полностью проигнорировал все звенья, использовавшиеся в прошлом сезоне, и перемешал игроков в случайном порядке.
Если бы хоть Юк Думин был в моём звене…
Пока он был погружён в эти мысли, один из новичков, Пак Хёнхун, громко позвал его:
- Ходжэ хён! Тут какой-то иностранный игрок тебя зовёт.
Подняв голову, он увидел двух знакомых игроков, машущих ему рукой у входа в раздевалку.
Это были ребята, с которыми он играл два года назад в «Монреаль Хайлайтс». Он помнил, что они были неплохими игроками, но сейчас они выступали в третьей лиге, на ступень ниже.
Другими словами, это мир, где конкуренция настолько жестока, что всего пара ошибок может стоить тебе места в лиге. В Корее, где гораздо меньше игроков, такое и представить было невозможно. Именно из таких вещей и складывается разница в уровне.
[Давно не виделись, Ходжэ. Так ты играешь в Корее.]
Они пожали руки и легко стукнулись плечами в знак приветствия. Это были друзья, с которыми он, естественно, потерял связь после возвращения в Корею, и он был рад их увидеть хотя бы так. Они довольно долго простояли, разговаривая, и когда он вернулся в раздевалку…
- Я-то думал, он с бывшей подружкой болтает.
- Если так по ним скучаешь, может, сразу в их команду перейдёшь?
Мун Сын Ёль и Ли Сангон, словно только этого и ждали, начали язвить в адрес Шин Ходжэ. Он собирался пройти мимо, даже не взглянув на них. Если бы только Ли Сангон не сказал ту фразу.
- Этот ублюдок Шин Ходжэ, он ведь специально поддавался, потому что хочет обратно в Канаду, так?
Шин Ходжэ резко развернулся и, словно выполняя силовой приём, толкнул Ли Сангона плечом. От неожиданной атаки тот издал сдавленный стон и ударился спиной о шкафчик.
Не давая ему даже шанса выпрямиться, Шин Ходжэ прижал его к шкафчику, надавив локтем на грудь. Ли Сангон, выругавшись, оттолкнул его руку и, тяжело дыша, закричал:
- Если хочешь что-то сказать, говори словами, урод.
- Правда? Давайте словами. Может, наша команда проиграла потому, что кое-кто вообще не пасовал в мою сторону?
- Ах ты сукин сын, как ты, блять, разговариваешь? Думаешь, ты тут один снайпер? Если ты гол не забил, то мы обязательно проиграем?
- Ты что, думаешь, все нападающие здесь - твоя подтанцовка, грёбаный ублюдок?!
- Именно поэтому вы так упорно не отдавали мне шайбу. Потому что не хотели быть моей подтанцовкой.
Ли Сангон с побагровевшим лицом схватил Шин Ходжэ за воротник и тут же замахнулся кулаком. От первого удара он увернулся, но второй пришёлся точно в челюсть. Голова Ходжэ резко дёрнулась, он схватился за подбородок и медленно повернулся.
Мало того что он был зол из-за проигрыша, так ещё и получил от того, кто намеренно не давал ему шайбу, - гнев вскипел в нём мгновенно. Шин Ходжэ, не сдержавшись, схватил Ли Сангона за воротник.
Питер, только что вошедший в раздевалку, заорал, увидев развернувшуюся перед ним картину. Из-за его внушительных габаритов голос эхом разнёсся по всему помещению.
[Ходжэ! Немедленно отпусти! Чего я точно не потерплю, так это драк между моими игроками!]
Шин Ходжэ резко оттолкнул Ли Сангона. Тот, тихо выругавшись, отряхнул помятую форму.
Питер стоял посреди раздевалки, уперев руки в бока, и сверлил игроков тяжёлым взглядом. Атмосфера стала ещё хуже, чем перед игрой.
[Думаю, все вы понимаете, что сегодняшняя игра была ужасной.]
Переводчик повторил его слова, копируя акцент Питера, который сделал особое ударение на слове «ужасной».
[Габариты, выносливость, упорство, скорость, контроль, командная игра. Ни в одном из этих аспектов мы не могли сравниться с соперником.]
[Матчи, запланированные на завтра и послезавтра, отменены. Я решил, что в такой ситуации от игр не будет никакого толку. Вместо этого я добавлю специальные тренировки. А на сегодня все свободны.]
Закончив говорить, Питер тут же развернулся. Тренер Ю с застывшим лицом последовал за ним.
Плечи игроков, собиравших свои вещи, поникли.
- Бля, ну нас и размазали. Я своим Дюмингам сказал, что у нас матч в первый же день… пиздец как стыдно.
Юк Думин почти швырнул сумку на диван и издал протяжный вопль.
На этих сборах соседом Шин Ходжэ по комнате был Думин. Ходжэ и так устал от постоянного психологического противостояния с Ли Сангоном, так что было облегчением, что хотя бы комнату он делил с близким другом, Юк Думином.
- У меня сегодня игрового времени хоть минут пять-то набралось? Видел, как Питер меня из всех звеньев убрал? У него что, зуб на меня?
(Прим.: Айс-тайм (ice time) - время, которое игрок проводит на льду во время матча.)
На этом матче Юк Думин вместе с новичками был поставлен на позицию нападающего в четвёртом звене и не был включён ни в одну из спецбригад.
В хоккее, помимо четырех основных звеньев, существуют различные спецбригады (юниты) для разных ситуаций. Например, звено с сильными нападающими для прессинга в большинстве (PP) или, наоборот, звено с хорошими защитниками для игры в меньшинстве (PK - игра в численном меньшинстве с задачей не пропустить гол).
Естественно, чем в большем количестве спецбригад задействован игрок, тем больше у него игрового времени. А чем дольше ты на льду, тем больше шансов забить гол или отдать голевую передачу, так что для хоккеистов это был очень чувствительный вопрос.
У Юк Думина была хорошая скорость, но его способность контролировать шайбу была крайне нестабильной и зависела от его настроя. Для Питера, который ставил во главу угла стабильное владение шайбой, это, возможно, и выглядело как решающий недостаток.
- Фух... Но лайв провести надо. Это же обещание моим Дюмингам.
Юк Думин, который до этого валялся на кровати, причитая, как ему стыдно, резко вскочил и поправил волосы. Как бы то ни было, его профессионализм был на высоте.
Шин Ходжэ, качая головой, первым пошёл в ванную. Когда он, не спеша приняв душ, вышел, кровать была пуста.
Наверное, сейчас в самом разгаре прямого эфира. Неужели пошёл в другое место?
Он коснулся экрана телефона, стоявшего на зарядке. Пришло изменённое расписание тренировок. Шин Ходжэ проверил время сбора и тихо вздохнул.
Занятия начинались в 6 утра. Учитывая, что сегодняшняя утренняя тренировка была в 8, её перенесли на два часа раньше.
Откуда-то донёсся тихий разговор. Оглядевшись, Ходжэ увидел Юк Думина на примыкающем к комнате балконе - тот прижимал телефон к уху. Похоже, закончив лайв, он с кем-то разговаривал.
Даже не прислушиваясь специально, в тишине комнаты можно было разобрать обрывки фраз, доносившихся через балконное окно.
«Говорю же, прости», «Но как я мог не провести лайв». Шин Ходжэ, копаясь в телефоне, усмехнулся. Как же Юк Думин распинается. Похоже, это та самая его «девушка».
Было просто удивительно, что болтливый Думин до сих пор молчал о ней, но Ходжэ не обижался, как Джи Минчхоль.
Шин Ходжэ ещё раз взглянул в сторону балкона, затем сел на кровать и начал проверять непрочитанные сообщения.
Сообщение от Шин Ёнджэ со списком подарков он с лёгкостью проигнорировал, а на сообщение от мамы с фотографией отца и просьбой быть осторожнее - медленно напечатал ответ.
Осталось только сообщение в групповом чате, где состоял двадцать один игрок «Блю Вулвз», за исключением Алексея. Видимо, у Алексея ещё не было аккаунта в корейском мессенджере.
[Сегодняшнее поражение было болезненным, но я верю, что благодаря этому наша команда станет только сильнее~]
[Вы же знаете поговорку: «Поражение - мать успеха»? ^^ Давайте все вместе соберёмся! Люблю вас, ребята~]
[И ещё, про нас вышла статья, зайдите, поставьте лайк ^^~]
Это было типичное сообщение от капитана, всегда старающегося подбодрить товарищей по команде. Ходжэ нажал на прикреплённую в конце ссылку.
[Вечно вторые «Блю Вулвз» под крылом MJ: за первыми заграничными сборами команды стоит всесторонняя поддержка Korea Air и MJ Transport]
В статье с довольно откровенным заголовком подробно расписывалось, сколько удобств и льгот предоставила «Мёнджон Групп» для проведения этих сборов в Канаде.
Вдобавок ко всему, в статье «Блю Вулвз» были описаны как команда, вечно остающаяся на втором месте в тени «Тайгерз», и как жалкий, бедный клуб, никогда не получавший достойной поддержки.
Хоть статья и была основана на фактах, он не мог не нахмуриться, глядя на её откровенно подхалимский тон по отношению к «Мёнджон Групп».
Не мог же Квон Чонхён предоставить игрокам места в бизнес-классе и транспортные грузовики просто так, без всякой выгоды. Как он сам и говорил, он был полностью поглощён «отмыванием» имиджа своей компании за счёт «Блю Вулвз».
Шин Ходжэ со стуком перевернул телефон экраном вниз.
Слова тренера Питера о «специальной» тренировке оказались правдой лишь наполовину. Он и представить себе не мог, что они прилетят в Канаду, чтобы целыми днями заниматься базовой физической подготовкой.
Тренировка «на земле», начавшаяся с лёгкого челночного бега, со временем становилась всё интенсивнее, но сколько бы времени ни прошло, команды «стоп» так и не поступало.
Примерно после ста шестидесяти кругов челночного бега тренеры принесли утяжелители с песком для ног. Все, хоть и приговаривали «я сейчас умру» и «меня стошнит», встречались взглядом с тренером Питером и снова поднимались на ноги.
Слова иностранного тренера о том, что их игра была «ужасна», задели самолюбие каждого. Вдобавок ко всему нахлынуло чувство самоуничижения: «Неужели мы настолько в плохой форме, что, прилетев в Канаду, должны заниматься только физподготовкой?»
На четвёртый день они наконец вышли на лёд. Однако это была не та тренировка по тактике и стратегии, на которую надеялись игроки.
Это были базовые упражнения: отработка атаки и защиты, броски, передачи в одно касание. Хоть никто и не произносил этого вслух, лица у всех помрачнели.
Капитан Ёнсу хён, казалось, отчаянно пытался поговорить с тренером через переводчика, но ситуация не улучшалась.
В итоге не обошлось без небольшого инцидента. Ли Сангон сорвал злость на ни в чём не повинном младшем сотруднике клуба, который снимал тренировку на видео. Ёнсу хён и тренер подбежали и быстро уладили конфликт, но это показало, насколько напряжённой была атмосфера в команде.
- А-ах… Надо бы провести лайв, но сегодня я точно не смогу. Я выжат как лимон, просто разваливаюсь, - сказал Юк Думин, только что вышедший из душевой и переодеваясь. Он даже изобразил, как у него трясутся руки.
- Ходжэ-Ходжэ-э-э… Я так голоден…
- Может, поедим где-нибудь, прежде чем возвращаться?
Ходжэ вспомнил местный ресторанчик, расположенный прямо у тренировочного катка. В ответ Юк Думин вскрикнул, словно в припадке:
- Не хочу! Я больше не могу есть эту картошку фри! Хочу корейской еды! Кимчиччигэ! Твенджанччигэ! Белый рис!
Шин Ходжэ, проживший в Канаде пять лет, не имел особых претензий к нынешней диете из травы и мяса, но Юк Думин, похоже, страдал. Понимая его чувства, Ходжэ, собирая вещи, ответил:
- Разве здесь поблизости есть корейский ресторан?
- Есть, есть! Я слышал, как парни говорили. Там, говорят, продают самгёпсаль и ттокпокки. А ещё маттан и чачжанмён. Круто, да? Это же почти ресторан мечты!
Для корейца такое сочетание блюд показалось бы странным, но корейские рестораны за границей часто составляли меню совершенно бессистемно, как и этот. Думин поспешно подбил ещё и Джи Минчхоля, и они вышли с катка.
Хотя идти было далековато, погода стояла прохладная, так что прогулка не была в тягость.
Казалось, нервы, напряжённые от постоянной коллективной жизни - не только на тренировках, но и в отеле, и во время еды - на мгновение расслабились.
Шин Ходжэ ещё во время прошлогодних сборов понял, что находиться с товарищами по команде 24 часа в сутки для него тяжелее, чем сами тренировки. Даже если не считать Ли Сангона и Мун Сын Ёля, остальные игроки так или иначе побаивались его, а сам Ходжэ не прилагал особых усилий, чтобы сблизиться с ними, что лишь усугубляло ситуацию.
Он мог поддерживать хоть какое-то общение с командой только благодаря Думину, Минчхолю и Ёнсу; не будь этой троицы, он бы стал полным аутсайдером.
Болтая о том о сём, они добрались до места назначения. Корейский ресторан оказался на удивление большим. Небольшая проблема заключалась лишь в том, что он уже был до отказа забит игроками «Блю Вулвз».
- Мест нет. Сколько ждать придётся?
- Ждём. Места когда-нибудь да появятся. О-о. Хёнхун-а. Нет-нет, не обращайте на нас внимания, ешьте, ешьте.
Новички, уплетавшие кимчиччигэ, заметили их троих и приподнялись со своих мест. Думин тут же жестом велел им сесть обратно. При этом он не забыл внимательно «просканировать» их кимчиччигэ.
Минчхоль, не заметив горящего взгляда Думина, беззаботно пробормотал:
- Тут рядом был гамбургер-хаус.
- Нет, нет. Сегодня на ужин стопроцентно самгёпсаль и кимчиччигэ.
- Там Ли Сангон и Мун Сын Ёль тоже сидят.
- …А, чёрт. Может, пойдём в другое место?
Когда Думин и Минчхоль, измученные голодом, уже почти замолчали, со стороны входа послышался неловкий корейский с иностранным акцентом:
Это был тренер Питер. В руке он держал телефон, видимо, только что закончив разговор.
- Оу, Питер! Йес, ви а вейтинг (Да, мы ждём). Вери тайред (Очень устали), вери химдыльм (очень тяжело)! Бикоз оф ю (Из-за тебя)! Юр директинг из вери ппаксем (Твои указания очень жёсткие)!
Всё произошло в одно мгновение.
Для Минчхоля и Думина Питер был первым иностранным тренером, и, поскольку они не могли общаться напрямую, им ещё ни разу не доводилось толком поговорить.
К тому же, после того как несколько дней назад он назвал их игру «ужасной», между ними возникла и психологическая дистанция. Поэтому Минчхоль был так ошарашен, когда Думин начал ныть на ломаном английском.
Он уже опасался, как бы не нарваться на нагоняй, но Питер, к его удивлению, широко улыбнулся и предложил присоединиться к нему.
Они были голодны, так что причин отказываться не было. И как только они покорно поплелись за Питером, взгляды всех игроков в ресторане тут же устремились на группу Шин Ходжэ.
Похоже, все остальные тоже с опаской поглядывали на тренера.
За столиком на шестерых в самом дальнем углу зала, отделённом от остальных перегородкой, их ждало ещё одно неожиданное лицо.
Это был Квон Чонхён. «Хью», по-видимому, было прозвищем, которым Питер называл Чонхёна, поскольку ему было трудно выговорить его имя.
В отличие от Шин Ходжэ, который рефлекторно нахмурился, Чонхён мягко улыбнулся, приподняв уголки губ.
- Пит привёл эйсов нашей команды.
- Оу! Господин владелец, пожалуйста, передайте Питеру в точности то, что вы сказали!
Возможно, услышав своё имя, Питер вскинул густые брови и посмотрел на Чонхёна.
Когда Квон Чонхён перевёл ему на английский, тот лишь пожал плечами со словами: «Эйсы? Пока не уверен». При виде этого Чонхён прищурился.
[Похоже, ты тут мучил моих игроков в моё отсутствие.]
[Ты бы так не говорил, если бы видел их игру позавчера.]
[Сказал бы, даже если бы видел. Ты ведь хочешь, чтобы игроки были идеальны от и до. Явно ты к ним придирался. К тому же, для них всех иностранный тренер - это впервые, им тяжело, так что ты должен сам сделать первый шаг. Корейцы очень ценят такую вещь, как «чон».]
(Прим.: Чон - одно из ключевых понятий в корейской культуре, обозначающее глубокую эмоциональную связь, привязанность, чувство общности и сопереживания, которое возникает между людьми.)
[Взять хотя бы сегодня. Когда я услышал, что вы за четыре дня ни разу не были в корейском ресторане, я подумал, что ослышался. Я же говорил, что корейский ресторан - это место, которое игрокам понравится больше всего. И что раз уж вы приехали за границу, нужно обязательно хоть раз устроить командный ужин.]
Думин, похоже, сгорал от любопытства, о чём они говорят, но Ходжэ ничего не ответил и сел на место. Как раз в этот момент официант подкатил тележку, чтобы расставить закуски и мясо, так что Думин отвлёкся на это и больше не спрашивал.
- С ума сойти. Кто бы мог подумать, что я так обрадуюсь салату из проростков сои?
Шин Ходжэ силой заставил себя сосредоточиться на закусках перед собой, чтобы перестать думать о Квон Чонхёне.
Думин, который в Корее даже не взглянул бы на эти закуски, уплёл их в мгновение ока и теперь, соскребая палочками остатки с пустой тарелки, покосился в сторону.
- Кстати, у нашего владельца клуба офигенное английское произношение. Может, мне тоже стоило заниматься английским по телефону, а не по Кумону? Ходжэ-Ходжэ, а ты как английский выучил?
(Прим.: Кумон (Kumon) - популярная японская методика внешкольного обучения, распространённая и в Корее.)
- Ребят, да к чёрту этот английский по телефону, вы только посмотрите на цвет этого мяса.
Официант как раз нёс на подносе розоватое сырое мясо. Юк Думин неугомонно воскликнул, что цвет у этого мяса был совершенно другого уровня, не то что у того барбекю, которое продавали возле катка.
Троица, словно боясь упустить и секунды, тут же заполнила мясом всю решётку, даже не дав ей как следует раскалиться. А затем, не в силах дождаться, пока оно приготовится, они затеяли жаркий спор о том, можно ли есть ещё совершенно розовое мясо.
Неловко произнесённое корейское слово вклинилось в их разговор в тот момент, когда они уже прикончили по миске риса, даже не тронув закуски. Обернувшись, они увидели тренера Питера, который потряхивал зелёной бутылкой.
Это был тот самый корейский алкоголь, на который они даже не осмеливались смотреть, увидев цену в меню. Глаза Минчхоля и Думина тут же загорелись. Шин Ходжэ, который и так не пил во время тренировок или в сезон, отказался.
К тому времени как две бутылки соджу были осушены под самгёпсаль и ханчжонсаль (свиные щёчки), язык у Юк Думина совершенно развязался.
- Пите-е-ер. Ай хэв э сириус квесчен фо ю~ (У меня к тебе серьёзный вопрос~).
- Диджу байт Стэнли кап? (Ты кусал Кубок Стэнли?)
- Н-ну. Кусал, спрашиваю. Байт, байт. Вот так.
Юк Думин с энтузиазмом принялся объяснять, делая вид, что кусает серебряную ложку. Питер рассмеялся - то ли из-за произношения, то ли не поняв вопроса, то ли просто потому, что поведение Думина было забавным.
[Ха-ха! Хью, о чём это Думин спрашивает?]
Чонхён, глядя на него, кратко объяснил корейский обычай пробовать золото на зуб. Питер добродушно рассмеялся и ответил.
[К сожалению, мне и в голову не пришло укусить Кубок Стэнли. Но давай договоримся, что мы обязательно сделаем это, когда выиграем Кубок Азиатской лиги.]
И эти слова были переданы троице через Чонхёна.
Естественно, тренер команды не мог не желать победы, но услышать из его уст слова «давайте выиграем Кубок Азиатской лиги» было чем-то особенным. Думин и Минчхоль, похоже, почувствовали то же самое - их взгляды немного изменились.
Это была новая сторона Питера, который обычно своим непроницаемым лицом создавал неловкую атмосферу. Не прошло и трёх минут, как эти двое уже сидели вплотную по обе стороны от него, наливая друг другу алкоголь.
- Ам вери дисаппоинтед (Я очень разочарован). Уай ю ми в юнит не поставил! Ам вери стронг форвард (Я очень сильный нападающий)! Ю маст траст ми (Ты должен мне доверять)!
- Донт ха-ха (Не смейся)! И ещё. Как его. Эта базовая подготовка. Ви а вери-вери апсет (Мы очень-очень расстроены). Итс боринг (Это скучно)!
[Это скучная, но самая надёжная тренировка для развития выносливости. Телосложение уже особо не изменишь, а вот выносливость развить можно. Дело не в том, что я вам не доверяю. Я должен был выяснить, в чём слабые стороны моих игроков.]
- Чего? Слишком быстро, я не понял. Что Питер сказал?
На вопрос Думина Ходжэ ответил коротко, пересказав суть:
- Сказал, что ищет наши слабые места.
- Эй, Питер! Ви донт хэв слабых мест (У нас нет слабых мест)!
[Нет, Думин. Ваше главное слабое место - отсутствие сплочённости. Все игроки в команде - каждый сам по себе. Каждый думает только о себе и играет так, как ему удобно, поэтому соперники легко вас просчитывают. Так вы не сможете развиваться. А я считаю, что наши игроки способны на куда более разнообразную игру.]
Питер, похоже, тоже захмелел - его речь стала быстрее.
- Хе-хе. И на этот раз ни черта не понял.
- Точно! Питер, ай вил шоу ю зэ кориан трэдишнл поктанчжу (я покажу тебе корейский традиционный «коктейль-бомбу»)!
Заметив оживление за их столом, к ним со стаканами в руках робко подошли новички. Это были Пак Хёнхун и его друзья, которые хорошо общались с Юк Думином. Вслед за ними к столу стали подтягиваться и другие игроки.
Игроки побаивались тренера Питера не только по той простой причине, что он был иностранцем, с которым трудно общаться. Его статус игрока НХЛ, трижды поднимавшего над головой Кубок Стэнли, невольно вызывал благоговейный трепет.
Поэтому было так приятно видеть, как он сейчас нашёл общий язык с игроками. Все, используя короткие английские фразы и переводчики, жаловались Питеру на трудности, и тот, тоже каждый раз прибегая к помощи переводчика, старался давать развёрнутые ответы.
Только Шин Ходжэ, который не пил, сидел чуть поодаль от них и тихо обдумывал слова тренера.
Звучало идеально, но если бы всё было так просто, они бы не потерпели такое сокрушительное поражение в первом же матче. Точно так же, как и он сам, несмотря на то, что играет с ними больше года, всё ещё сохранял дистанцию с остальными.
- Вам понравился бизнес-класс, игрок Шин?
Квон Чонхён неожиданно обратился к Шин Ходжэ, сидевшему в одиночестве. Все взгляды тут же устремились на Ходжэ, так как остальные игроки, видимо, как раз беседовали с владельцем клуба. Шин Ходжэ, погружённый в свои мысли, растерянно посмотрел на них.
- Я видел статью, где вы, игрок Шин, в качестве пожелания новому владельцу просили предоставить частный самолёт. Частный самолёт - это слишком даже для меня, вот я и подумал, что стоит организовать хотя бы бизнес-класс.
С улыбкой на лице Чонхён говорил то, о чём Ходжэ слышал впервые в жизни. На лицах игроков, сгрудившихся вокруг владельца в надежде произвести хорошее впечатление, отразилось крайнее удивление.
- Ух ты. Значит, мы летели бизнес-классом благодаря хёну Ходжэ?
Среди всех добродушно подхватил Пак Хёнхун. Однако лицо у Шин Ходжэ выражало полное недоумение. Статья?.. Он был абсолютно уверен, что не говорил ничего подобного.
- Вы, должно быть, что-то не так поняли, я такого не гово…
- Решение о сборах в Канаде тоже было принято благодаря подсказке игрока Шина.
На этот раз Квон Чонхён перебил его на полуслове. В глазах Пак Хёнхуна и других игроков, с которыми он обычно едва обменивался кивками, начало появляться восхищение.
- Решиться на покупку клуба было легко, но что я вообще смыслю в хоккее? Пит тоже был по уши в делах, так что мне не у кого было спросить совета, кроме как у игрока Шина.
- Именно игрок Шин настоятельно попросил заменить устаревшее оборудование в тренажёрном зале на профессиональное хоккейное. И о том, что такой человек, как мастер из заточной, который так долго работал с игроками, не является штатным сотрудником, я бы тоже не узнал, если бы не игрок Шин.
Рассказ Квон Чонхёна был сильно преувеличен. Во-первых, он никогда напрямую не просил Чонхёна заменить устаревшее оборудование.
Он всего лишь ответил на вопрос о том, почему, по его мнению, игроки нечасто пользуются тренажёрным залом в клубе. А о том, что мастер из заточной не является штатным сотрудником, он и сам узнал только сейчас.
Он никак не мог понять, зачем Квон Чонхён лжёт.
- Вопрос с мастером из заточной и при старом руководстве постоянно срывался… Ходжэ, не знал, что ты даже об этом позаботился.
Чхве Ёнсу посмотрел на Ходжэ с некоторым восхищением. Другие игроки хоть и молчали, но по их лицам было видно, что они посмотрели на Шин Ходжэ по-новому.
Он растерянно взглянул на сидевшего напротив Квон Чонхёна, но тот, будто ничего не замечая, лишь пригубил свой напиток.
Мысль о том, что Квон Чонхён солгал ради него, казалась абсурдной. Наверняка это тоже было частью создания имиджа. Только так это имело смысл.
Как раз в этот момент тренер Питер позвал Чонхёна. Он обнял его за плечи и погладил по предплечью. Рука Питера довольно долго оставалась на руке Чонхёна и опустилась лишь после громкого смеха.
Шин Ходжэ неотрывно смотрел на эту сцену. Чонхён сидел на краю стола, так что другим игрокам, похоже, этого не было видно.
Для обычной дружбы это выглядело как-то двусмысленно и слишком близко. Взять хотя бы его самого - он никогда не позволял себе так прикасаться ни к Думину, ни к Минчхолю.
И тут до него с опозданием дошёл совершенно очевидный факт, о котором он успел забыть. Как и почти все игроки за этим столом, тренер Питер тоже был альфой.
На лице Ходжэ медленно проступило отвращение.
Это человек, который при первой же встрече беззастенчиво предложил ему спонсорство. Вполне возможно, что и с альфами из своего окружения он был не просто «другом».
Ходжэ одно за другим, словно заучивая, припомнил все те пошлые и вульгарные слова, что услышал от него.
То, что он делал вид, будто искренне заботится о клубе, не отменяло его истинной сущности.
Раздался резкий скрежет стула по полу. Шин Ходжэ встал и направился к выходу.
Чонхён молча проводил его взглядом.
Ужин закончился в лучших традициях корейских корпоративов.
Прослышав о застолье, присоединились и тренеры из другого ресторана, и все - то ли из-за того, что давно не ели корейскую еду, то ли потому что впервые выпивали с тренером Питером, - напились до чёртиков.
Те, кто ещё держался на ногах, пошли в отель пешком, а для тех, кто был в отключке, пришлось вызывать несколько такси «Uber». Юк Думин был из последних.
Тащить в номер Думина, который стал тяжёлым, как намокшая вата, выпало на долю Джи Минчхоля и Шин Ходжэ.
- Айщ, чёрт. Какого хрена этот коротышка такой тяжёлый?
Шин Ходжэ был молча с ним согласен. Даже вдвоём они тащили его с таким трудом, что спины взмокли от пота.
Пока Джи Минчхоль стягивал с развалившегося на кровати Думина кроссовки и носки, Шин Ходжэ достал из холодильника и бросил ему бутылку воды. Две пол-литровые бутылки были осушены в мгновение ока. Смяв пустую бутылку, Ходжэ сказал Минчхолю:
- Хватит уже, иди к себе в номер, отдохни.
- Да он же задохнётся. Ещё немного.
Джи Минчхоль, кряхтя, вслед за кроссовками и носками стянул с Юк Думина ещё и ветровку.
Шин Ходжэ, снимая свою ветровку, наблюдал за ним. Он и раньше замечал, с какой невероятной заботой тот относится к Юк Думину.
Стационарный телефон в номере зазвонил как раз в тот момент, когда Джи Минчхоль, аккуратно сложив снятую с Думина ветровку и одежду, вернулся с мокрым полотенцем.
На вопрос Минчхоля Шин Ходжэ пожал плечами и поднял трубку. Звонок-то он принял, но не мог отделаться от мысли: кому могло понадобиться звонить в гостиничный номер посреди ночи?
[Это Квон Чонхён. Вы не ответили на сообщение, поэтому я позвонил в номер.]
Услышав голос в трубке, Шин Ходжэ невольно бросил взгляд на Джи Минчхоля.
Похоже, Квон Чонхён писал ему, пока они добирались до номера. Он тащил Юк Думина и потому не почувствовал вибрации от пришедшего сообщения, а потом и вовсе забыл проверить телефон.
Ходжэ зачем-то переложил трубку к другому уху - подальше от Минчхоля.
Как только он перешёл на корейский, он почувствовал на себе взгляд Минчхоля.
[Я видел, вы вроде бы не пьяны. Если у вас есть время, не составите мне компанию?]
Джи Минчхоль беззвучно, одними губами, спросил: «Кто это?» Ходжэ, помня о присутствии Минчхоля, осторожно подбирал слова.
[Если мне не изменяет память, с учётом прошлой недели у нас осталось четыре часа по контракту.]
И правда, из-за графика сборов их контракт, заключённый на две недели, ещё не истёк.
Шин Ходжэ выслушал, куда нужно прийти, и молча повесил трубку. Увидев, что Шин Ходжэ снова надевает снятую ветровку, Джи Минчхоль удивлённо спросил:
- Ага. Ключ-карту я забираю, так что, когда будешь уходить, просто захлопни дверь.
Шин Ходжэ уклонился от ответа и вышел из комнаты. К счастью, Джи Минчхоль больше ни о чём не расспрашивал.
Место, которое назвал Квон Чонхён, оказалось лаунж-баром на первом этаже отеля.
Сюда мог прийти любой из игроков или тренеров, остановившихся в отеле. Он огляделся по сторонам в поисках знакомых лиц, но, похоже, после затянувшегося ужина ни у кого не возникло желания продолжать в баре.
Только тогда его напряжённые плечи расслабились. Подумав, он решил, что если бы кто-то и захотел продолжения, то скорее в своём номере, а не в дорогом баре, где ещё и на чай оставлять надо.
Квон Чонхёна он нашёл сразу. Тот сидел один за столиком на улице, с видом на бассейн.
На столе стоял бокал с напитком янтарного цвета и пачка сигарет, но он не прикасался ни к тому, ни к другому. Его взгляд был безучастно устремлён вперёд.
Он смотрел на водную гладь, в которой отражался мягкий жёлтый свет, и на пожилую пару, сидевшую неподалёку. Мужчина и женщина в удобной, но опрятной одежде пили вино и о чём-то тихо беседовали. Для Ходжэ эта сцена выглядела совершенно обыденной.
Шин Ходжэ на мгновение замер, разглядывая Чонхёна.
Может, это из-за ночной атмосферы? Выражение лица этого мужчины казалось каким-то одиноким.
Одиноким? Ходжэ горько усмехнулся слову, пришедшему ему на ум.
Если сидеть в баре в одиночестве, то даже неунывающий Юк Думин покажется одиноким.
Шин Ходжэ лишь слегка кивнул в ответ, отодвинул стул и сел.
Не успел тот договорить, как Ходжэ ответил, и Квон Чонхён усмехнулся, словно так и знал.
- Хорошо. Тогда буду пить один.
Он медленно отпил из своего бокала.
Ходжэ почувствовал прохладный ветерок и понял почему: потолок над зоной бассейна был полностью открыт. Он слышал от новичков, что в отеле есть бассейн, но видел его впервые. По вечерам купание, видимо, было запрещено, так как водная гладь была абсолютно спокойной.
Пейзаж можно было бы назвать весьма романтичным. Если бы только напротив не сидел Квон Чонхён.
Для Шин Ходжэ это была просто мучительно неловкая встреча. Он не пил, разговора не было, и каждая минута тянулась целую вечность. Как при таком раскладе высидеть четыре часа, было совершенно непонятно.
Шин Ходжэ искоса взглянул на Квон Чонхёна, который пил свой напиток. Без галстука, в одной рубашке, с несколькими прядями волос, спадающими на лоб. По сравнению с его обычным безупречным костюмом, этот образ выглядел куда более расслабленным.
Возможно, поэтому он производил впечатление более раскованного человека, чем на ужине.
От неловкости и скуки его взгляд бесцельно блуждал по сторонам. В итоге он остановился на руках Квон Чонхёна. Ходжэ заметил, как тот длинными пальцами теребит уголок пачки сигарет.
- Ничего. Вы ведь не курите, игрок Шин.
- Я заметил, вы и на ужине не пили. Хотя, кажется, не все спортсмены так строги к себе, как вы.
- Во время тренировок и в сезон мне так спокойнее.
- Значит, дело не в том, что вы не умеете пить.
- …Пожалуй, даже очень неплохо. По крайней мере, я никогда не напивался до беспамятства.
Непонятно, что в его словах показалось смешным, но Квон Чонхён тихо хмыкнул. Уголки его губ лишь слегка дрогнули, но Ходжэ тут же пожалел о своём выпаде.
Наверное, я слишком резко ответил. Наверное, это прозвучало по-детски.
Погружённый в эти мысли, Шин Ходжэ вдруг сморщил нос. Неожиданно в ноздри ударил запах, похожий на аромат растёртых в ладонях сухих трав.
Мелькнула мысль: неужели кто-то выпустил феромоны?
- Вы не чувствуете какой-то запах?
- Такой… как будто запах сухих трав.
- А-а, это, должно быть, остался запах парфюма, который я нанёс перед полётом.
Чонхён, словно проверяя, поднёс запястье к носу. Напряжение Ходжэ спало.
Значит, парфюм. Как только он об этом подумал, запах и вправду стал казаться парфюмом. Почему ему вообще показалось, что это феромоны?
- Что? Вам не нравится этот аромат?
- Дело не в этом. Я на мгновение подумал, что это феромоны.
- Феромоны? - Ха-ха, - вслух рассмеялся Чонхён. Похоже, его это ничуть не обидело. - Может, в этом парфюме и правда есть феромоны? Не помню. Надо будет проверить в следующий раз.
- …Вы пользуетесь парфюмом с феромонами?
- Потому что хотел стать альфой.
Ходжэ замолчал и отвёл взгляд в сторону бассейна.
После той ссоры в номере отеля он не знал, как реагировать на эту тему. Во время их последующих встреч таких личных разговоров не было, так что он на время забыл об этом.
- А какой у вас аромат феромонов, Ходжэ-щи?
На этот непринуждённый вопрос Чонхёна Ходжэ снова повернулся к нему.
Феромоны для людей с вторичным полом - вопрос чрезвычайно личный. Всё потому, что они напрямую связаны с «размножением». Если объяснять так, чтобы поняли беты, это всё равно что спросить о размере или форме гениталий. Естественно, отвечать на такой вопрос было неловко.
- Ох, я задал бестактный вопрос? Тогда можете не отвечать.
- Просто стало любопытно. Я же бета, поэтому никогда не почувствую. А те, что продают под названием «парфюм с феромонами», для меня пахнут как обычные духи, разницы я не вижу.
- История про мастера из заточной, про оборудование в зале… то, что вы говорили перед игроками. Вы же лучше всех знаете, что я ничего подобного не говорил.
Чонхён посмотрел на него, широко раскрыв глаза.
- Разве? Насколько я помню, это были слова игрока Шина, вот я так и сказал.
Если бы тот честно ответил на его вопрос, он, может, и рассказал бы про свой аромат. Но тот продолжал лгать.
Какие глупые мысли. Какая разница, лжёт Квон Чонхён или просто что-то не так запомнил. Шин Ходжэ слегка мотнул головой, отгоняя эти мысли.
В этот момент он услышал тихий смешок. Повернув голову, он увидел на лице Чонхёна расслабленную улыбку.
Ходжэ посмотрел на него с немым вопросом, и Чонхён заговорил:
- Да вот подумал, что такими темпами мы ещё долго будем сближаться.
- Мы ведь с вами и губами соприкасались, и слюной обменивались. Разве не так?
Ходжэ с растерянным видом огляделся по сторонам.
Губы, слюна - и это в отеле, где живут игроки и тренеры. Пусть сейчас никого и не видно, но кто-то мог услышать.
- Здесь никого нет. Вы не помните, как Пит с воодушевлением мешал «коктейли-бомбы»? Всех же вынесли. Кроме вас, Ходжэ, вы ведь к алкоголю даже не притронулись.
При этих словах он вдруг вспомнил разговор Чонхёна и Питера.
- Это ведь вы привели тренера Питера в корейский ресторан.
Квон Чонхён медленно моргнул, а затем, словно только что вспомнив, произнёс: «Ах».
- Мы всё время говорим по-корейски, и я постоянно забываю, что вы знаете английский. Нужно быть осторожнее со словами.
- Похоже, вы очень близки с тренером Питером.
- …Вы уволили тренера Пака из-за Питера?
Чонхён вскинул брови и с интересом посмотрел на Шин Ходжэ. Увидев такую реакцию, тот понял, что сболтнул лишнего, и прикусил язык.
- Я просто счёл это хорошей возможностью. И для «Блю Вулвз», и для Пита.
Ответ был безупречен, но отчего-то в груди странно защемило. Словно что-то осталось нерешённым.
На самом деле он хотел спросить не об этом, а о поведении тренера Питера, которое он видел ранее. Слишком уж двусмысленном для простой дружбы.
«Давно знакомы» - что именно это значило? Раз Питер тоже альфа, просил ли он, как и у него, попробовать на вкус феромоны из слюны?
И если да, то Питер согласился? Судя по тому, как естественно он прикасался к Квон Чонхёну, такая вероятность не казалась нулевой. Неужели они тоже сплетали языки, как и мы? Издавали довольные стоны и, не в силах сдержать возбуждение, возбуждались?
Ходжэ мысленно выругался. Опять. Опять он думает о таком.
И зачем вообще задавать этот вопрос? Конечно, так и было. Этот человек сам называл себя одержимым желанием стать альфой.
Шин Ходжэ быстро отогнал эти мысли и искоса взглянул на сидевшего напротив. Квон Чонхён, подперев подбородок рукой, с каким-то отрешённым выражением смотрел на бассейн.
В его зрачках мерцали отражавшиеся от воды жёлтые и синие огни. За его спиной всё так же сидела та милая пожилая пара.
Выражение его лица было совершенно не таким, как обычно. Какой-то отсутствующий взгляд, уголки губ опущены.
Ходжэ почувствовал, как пересохло в горле, и слегка облизал губы. Ему показалось, будто он подсмотрел за дверь, которую никогда не следовало открывать.
Поэтому он опустил взгляд. И увидел длинные пальцы мужчины. В отличие от его собственных, больших и грубых, эти руки, хоть и мужские, казались красивыми. Руки, которые, казалось, никогда не знали тяжёлой работы.
Взгляд Ходжэ остановился на одной точке. Он заметил шрам, не вязавшийся с длинными, прямыми пальцами. Костяшка на тыльной стороне ладони была покрасневшей и воспалённой, словно кожа обветрилась на зимнем морозе.
Но говорить об обветренной коже было странно - на дворе стоял июнь, да и с идеально ухоженными ногтями мужчины это никак не сочеталось.
Погружённый в эти мысли, он и не заметил, как со стороны, должно быть, выглядел его пристальный взгляд, устремлённый вниз.
- Пытка, да? Кажется, будто два часа никогда ещё не тянулись так долго.
От этих слов он резко поднял голову. Квон Чонхён, к которому уже вернулось его обычное выражение лица, смотрел на него, приподняв уголки губ. Шин Ходжэ провёл рукой по лицу и пробормотал:
Ходжэ нахмурился и забегал глазами.
Ведь ещё в тот самый момент, когда он спускался в лобби после внезапного звонка, в его голове безраздельно властвовали такие чувства, как досада и неприязнь.
Но сейчас… сейчас это и правда не казалось таким уж ужасным. С какого момента? Грань была размыта. Он был немного сбит с толку.
- То ли из-за смены часовых поясов, но я тоже немного устал.
- Напиток я допил, так что, может, пойдём? Будем считать, что два часа мы отсидели.
Поднявшись, мужчина повернулся и пошёл первым. Шин Ходжэ бросил взгляд на бокал. В бокале с круглым дном было почти столько же напитка, сколько и в самом начале.
Ходжэ тоже встал. Краем глаза он видел, как мужчина подписывает счёт, принесённый официантом.
Если я выйду сейчас, мы, скорее всего, окажемся в одном лифте.
От этого стало как-то неловко, и он мысленно начал искать, где находится пожарная лестница.
От Чонхёна, закончившего подписывать счёт, донеслось короткое прощание. Когда Ходжэ поднял голову, тот был уже далеко впереди.
Будто тот точно знал, что ему будет не по себе. Шин Ходжэ, испытывая странное, неприятное чувство, почесал затылок.
Когда он приложил ключ-карту и вошёл в номер, Юк Думин спал в той же позе, что и раньше. Похоже, Джи Минчхоль вернулся к себе в номер.
Ходжэ прошёл мимо Думина к своей кровати и вдруг остановился. На простыне, где лежал Юк Думин, было небрежно брошено мокрое полотенце. Шин Ходжэ убрал его и разделся, чтобы принять душ.
Стоило горячей воде хлынуть ему на макушку, как неприятный осадок, оставшийся после разговора в баре у бассейна, тут же смылся без следа.
