Свобода знаний: что общего у российского образования и «Макдоналдса»
Фото Антона Новодережкина / ТАСС
Существует гипотеза: если ослабить контроль над вузами и позволить решать, как и чему учить, то качество образования возрастает. Так ли это?
Представьте следующую ситуацию: «Макдоналдс» захватил весь рынок общественного питания и стал диктовать для всех точек свои стандарты. Совет директоров принял решение: в мире не должно быть такого, что клиент ждет свою еду более семи минут, поэтому все предприятия питания переходят на модель фастфуда, потому что она единственно верная. Через некоторое время становится понятно, что прописать стандарты для всех кухонь мира — невозможная затея, и совет директоров принимает решение оставить только американскую, японскую, итальянскую и русскую кухни. В каждой кухне оставить по 5-7 блюд и этим ограничиться: совет директоров лучше знает, что клиенту хочется есть. Контролировать выполнение стандартов во всех точках является делом затратным, поэтому совет директоров решает снизить количество точек, создать укрупненные центры еды в отдельных районах, преимущественно в центрах городов.
Контроль — враг
Ситуация кажется абсурдом, но примерно так выглядит система образования в России на текущий момент. Существует такая вещь, как Федеральный государственный образовательный стандарт (ФГОС) — совокупность требований к образованию определенного уровня. ФГОСы обязательны к применению всеми имеющими государственную аккредитацию вузами Российской Федерации (за исключением федеральных университетов). В них прописывается, как вуз должен готовить специалистов по той или иной специальности. В этом видна жесткая стандартизация. За последние четыре года количество вузов сократилось на 1500. Заметен тренд на укрупнение и снижение числа организаций, которые необходимо контролировать. От вузов ждут публикаций в научных журналах. Это автоматически создает KPI для всех преподавателей по написанию статей. Человек может преподавать английский в вузе, но чтобы получать нормальную зарплату, да и вообще пройти аттестацию, он должен писать научные статьи.
За последние десятилетия мы привыкли думать, что контроль позволяет организациям существовать эффективнее. Чем сильнее контроль за стандартами и четче прописаны должностные инструкции, процессы, KPI, тем будет лучше. Но у каждого навскидку есть масса примеров, когда приходилось игнорировать все перечисленное, потому что реальность оказывалась богаче того, что мы напридумывали в кабинетах. Чем на большее разнообразие мы пытаемся замахнуться (например, спрос на специалистов в большой стране), тем чаще мы сталкиваемся с таким несоответствием.
В результате мы видим, как более 70% выпускников российских вузов вынуждены доучиваться на рабочем месте, четверти из них дополнительное образование оплачивают сами работодатели. Преподаватели захламили журналы статьями низкого качества. И мы в виде налогов оплачиваем всю эту неэффективную систему.
Рынок труда разнообразен как никогда. Он динамичен: некоторые профессии умирают, некоторые рождаются. Например, Рособрнадзор недавно критиковал вузы за то, что они готовят юристов и экономистов, когда они давно уже не нужны в таких количествах и у многих выпускников этих специальностей есть перспектива быть замененными искусственным интеллектом. При этомпредставители рекрутинговых компаний отмечают дефицит специалистов по работе с большими данными, врачей, технологов, представителей рабочих специальностей. Министерство образованияпытается влиять на эту ситуацию, варьируя количество бюджетных мест на разных специальностях, но, похоже, этого недостаточно.
Свобода на местах
В других странах существует похожий опыт, но с менее явными перегибами. В Германии, например, есть образовательные стандарты, которые должны соответствовать рынку труда, однако «в зависимости от самой профессиименяются раз в шесть, десять или двадцать лет». Такая скорость явна недостаточна для текущего темпа возникновения новых технологий. При этом в законе указано, что «молодым людям моложе 18 лет не разрешается проходить начальную профессиональную подготовку по иным профессиям, которые отличаются от признанных государством учебных профессий». Интересный момент заключается в том, что в Германии образование софинансируется предприятиями и учебный процесс может проходить на их территории. Это может быть интересным инструментом синхронизации запросов рынка труда и того, что производит система образования. При этом проверка и контроль образовательного процесса происходят через различного рода палаты (аналог российских торгово-промышленных и других палат).
Если взять США, то самые известные и престижные вузы, которые мы знаем, являются частными: Гарвард, Йель, Принстон, Стэнфорд, МИТ и «Калтех». Им также приходится получать аккредитацию на все свои программы. Однако в США государство играет в этом процессе не главную роль. Университет получает аккредитацию через независимую оценку коллег, осуществляемую через аккредитационные комиссии и членские организации. Департамент образования занимается тем, что публикует перечень организаций, которые могут проводить аккредитацию.
В обоих примерах зарубежных стран мы видим больше свободы и больше возможности принимать решения на местах профессиональными сообществами. Это хороший повод для исследования. Пока есть только гипотеза, что если снизить контролируемость, дать больше свободы, позволить на местах решать, как и чему учить, какие стандарты внутри себя создавать, то качество организации процесса возрастет. Так, кстати, на самом деле и живет рынок общепита: точки сами решают, какую еду производить, как готовить, как обслуживать, какой формат заведения выбрать и многое другое. Государство скорее следит в данном случае за безопасностью в широком смысле этого слова. Нет никакого Министерства Еды, которое придумывает рецепты блюд и требует их соблюдения повсеместно.
В таких условиях возможно появление организаций, которые будут готовить специалистов по блокчейну, большим данным, кибербезопасности, виртуальной реальности. Они будут иметь возможность создавать свои форматы. Может быть, годовые программы, может быть, двухлетние программы с параллельной работой в бизнесе. Могут появиться абсолютно новые методики обучения с использованием современных знаний нейронауки и психологии. Организации будут конкурировать друг с другом и бороться за клиентов, убеждая почему нужно пойти к ним и на их специальность. В такой конкуренции будет очень сложно найти доводы, чтобы убедить человека пойти учиться на юриста или экономиста.
Описанное выше уже существует в России, но, увы, только в сфере дополнительного профессионального образования. Множество организаций, которые помогают людям приобретать современные знания и навыки, предлагают свободу форматов, методик обучения. Компании стремятся сделать так, чтобы их выпускники были востребованы и приходили на другие программы еще и еще. Этому и стоит поучиться вузам.