February 21, 2019

Ситуация решилась в пользу покойника

Когда я усну под спокойным деревом

Когда я усну мудро и далеко

Раскинув мозги и пёрышки

Не надо меня шевелить

Мокрыми красными руками

Даже если ваши руки

Не мокрые и не красные —

Всё равно

Не надо меня шевелить.

Егор Летов, 1985.07.01

Как часто мы задумываемся о том, что страна, в которой мы живем принадлежит нам? Думаем ли мы о том, что способны влиять на происходящее не только в условиях войны, но и в мирное время? Было ли оно когда-то мирным? Жили ли мы когда-то в состоянии действительно достойном граждан страны? Русский человек все время находится в состоянии войны, один воют с мифическими врагами, другой с отсутствием свободы слова, иной же вовсе сражается за жизнь, но есть и те, кто сражаются за смерть.

Когда человек произносит фразу «моя земля», он подсознательно понимает, что она может не принадлежать ему де-юре, но де-факто он однажды в нее ляжет. Многие ли из нас, вне зависимости от взглядов на ритуал захоронения, задумываются о возможности быть похороненными? Вряд ли кто-то об этом думает, да и мне самому не сильно хочется. Но мы как будто бы знаем наверняка, что это возможно и естественно, что с этим уж проблем никак не должно возникнуть. Мы достаточно поборолись за жизнь, чтобы продолжить бороться еще и за смерть.

Этот экзистенциальный алгоритм дает нам какое-то представление о минимальной норме и правах. Но дело в том, что Россия — загадочное государство, которое не принадлежит человеку, оно подчиняется не воле народа, но воле системы, которая даже не концептуализирована, а существует по понятиям. Особенно ощутимо это в русской провинции. В «Записках сумасшедшего» Толстой пишет о тяжелейшем переживании, которое известно, как «Арзамасский ужас», где он вдруг ощущает реальность и наступление смерти. Пережив эти чувства, он пишет: «…так я должен был жить, чтобы не попасть опять во власть этой ужасной, появившейся в первый раз в Арзамасе тоски».

Совершенно очевидно, что тут речь идет не только о кризисе личности Толстого, но и о контексте конкретного места, которое погрузило писателя в это состояние. Есть места, в которых страшно родиться, но еще ужаснее, что есть места, в которых страшно умереть. В этом смысле — Россия неблагодарная земля, которая расширялась по мере того, как от нее бежал народ. Исторические условия, сформировали наш менталитет так, что в нем памяти отводится очень мало внимания. Достаточно посмотреть на любое подмосковное кладбище, расположенное в 50-60 километрах от Москвы – все становится понятно. Приводя цитату другого классика, но уже 20-го века – Бродского: «Там украшают флаг, обнявшись, серп и молот. Но в стенку гвоздь не вбит и огород не полот». Так можно описать наши кладбища, на которые, как выясняется, мы с вами тоже права не имеем.

Россия, город Самара, 2019 год, с момента написания «Арзамасского ужаса» прошло ровно 150 лет, но по ощущению экзистенциального страха мало, что изменилось. Жительница этого — не самого маленького в стране города, просто не смогла похоронить своего мужа. Из-за коррупции местного кладбища, которое очевидно имеет откаты от бюро ритуальных услуг, она не могла похоронить мужа в течении двух недель. Фабула проста: ритуальная фирма попросила за свои услуги пятьдесят тысяч рублей с женщины, которых у нее не оказалось. Она обратилась в другую контору, которая выставила уже восемь тысяч, женщина согласилась. В день похорон приехали представители первый фирмы и просто не дали похоронить ей мужа.

Возмутившись, жители города выложили в Twitter видеозапись, на котором вдова на фоне гроба рассказывает о происходящем. В результате семья решила привезти гроб к зданию правительства. В подписи к видео житель обращается к губернатору Самарской области Дмитрию Азарову: «Мы так и не увидели вашего желания помогать людям. Итогом всего стало наличие гроба с незахороненным телом. Он сейчас стоит у «белого дома» и ждет вашего решения».

Эта история может показаться частью произведения Гоголя, но это реальность, в которой живут люди, они скорее всего голосуют за Путина, лояльны к власти и вообще не собираются выходить с протестом. Люди уже ничего не требуют, они просто хотят похоронить близкого человека. Сейчас уже из-за сообщений в СМИ эта ситуация разрешилась и все должно закончиться в пользу вдовы и покойного. Вдумайтесь в слова: ситуация решилась в пользу покойника.