Самый Гуманный Суд
Звонок от жены застал его в туалете. Павел поспешно оглянулся и ответил, прижав трубку к плечу – руки были заняты понятно чем.
- Мент приходил.
- Что ты опять натворила?? – он мгновенно разозлился.
- Да ничего. Кстати, я ему не открыла.
- Зачем ты тогда мне звонишь? Что-то всё ж случилось?
- Может быть. – Катерина хрипло расхохоталась, - приезжай, надо обсудить. Он ведь опять придёт.
- Чёрт, что ж с тобой делать??
- В психушку меня сдай. Ты ведь этого хочешь?
- Да ничего я не хочу!! Всё. Еду.
Он был дома ровно через 35 минут. Долетел, себя не помня. Присел на табурет в кухне, налил стакан воды, залпом выпил половину.
Катька сидела тут же, закинув ногу на ногу, грызла яблоко и вызывающе поглядывала из-под чёлки.
- Давай, рассказывай.
- Эта сука, прикинь, заяву написала.
- По порядку и без вранья, - сухо ответил Павел.
- Маринка, которая под нами раньше жила.
- Тааак… Ты чего всё никак не уймёшься, а??? Зачем к ней доматываешься? Что она тебе сделала?? – Павел грохнул стаканом по столу, расплескав воду.
- Я её ненавижу… - взгляд жены вдруг сделался пустым, как аквариум без рыбок. – Я шла по тропинке. Просто шла. Ну, может, задела её случайно. А она как подскочит – и когтями своими нарощенными хрясь! Видишь? Она повернулась к мужу щекой, на которой проступала едва заметная царапина. Опухла совсем, дура. Ну, я ей в ответ тоже волосюхи-то повыдирала...
В дверь позвонили. Супруги притихли. Раздалась ещё одна настойчивая трель, за ней другая… Павел поднялся и заглянул в глазок. Участковый в форме.
- Кать, я открываю.
Участковый поздоровался, оглядел супругов и, походя осведомившись, отчего днём дверь не открыли (конечно, попятно, она не слышали звонка – спала. Ну-ну), перешёл прямо к делу.
Гражданка М. написала заявление о том, что Вы, Екатерина такая-то, напали на неё в парке. Причём совершить нападение Вы пытались трижды, но при свидетелях не решились довести задуманное до конца. В итоге подкараулили потерпевшую в безлюдном месте, набросились - вырвали прядь волос толщиной 1 см и нанесли побои. Также она пояснила, что вас знает давно, 11 лет назад вы были соседями. К заявлению приложено медицинское заключение. Что скажем?
- Давайте выйдем, уважаемый товарищ капитан. – Павел повёл представителя власти на балкон.
Закурили.
- Такое дело… Жена моя, она не в себе с некоторых пор. Сын у нас погиб.
- Давно?
- Давно. 12 лет назад. Но материнское горе – оно ж не забывается. С тех пор она и мается, как волчица в лунную ночь. А соседи наши бывшие, Маринка особенно, не понимают этого. И давят на больное, давят. Катьку спровоцировать – нечего делать! У неё чувствительность такая… любое резкое слово её ковыряет, будто рану открытую. А та её первая стукнула: на тропке, видишь ли, не разошлись – жопами столкнулись…
- Угу-угу. Демагогия это. Доказательства у вас есть?
- Например?
- Ну, что Ваша жена от гражданки М. как-то физически пострадала?
- Не, э, ну… у неё царапина на щеке! Кать, поди! Вот, смотрите!
- И палец не гнётся, - добавила Катерина.
- Тогда почему в травмпункт не обратились? – уточнил участковый строго.
- Нууу, не знаю. Болит вообще-то…
- Ладно, я всё понял. Вот тут подпишите. И вот тут: «С моих слов записано верно».
Через час приободрившаяся Катя читала заветную справочку о снятии побоев – маловато, конечно, написано, но вполне годно. Тем временем, обзвонив всех знакомых, Павел нашёл юриста. Втроём они составили другое заявление в полицию – и в нём уже гражданка М. напала на гражданку К. У каждого своя правда…
… В маленьком зале заседаний Митинского районного суда мировой судья бормотала себе под нос, время от времени сморкаясь и чихая. Ещё раз листанула дело и, шумно вздохнув, объявила:
- Слово предоставляется Истцу. Гражданка М., суд вас слушает.
Марина прошла к месту дачи показаний.
Утром такого-то числа я шла в магазин. Навстречу мне гражданка К. вела на прогулку своих собак, французских бульдогов. Я засмотрелась на них – такие забавные они, когда пьют из бутылочки – хлюпают, чавкают, на месте крутятся. Вдруг, ни с того ни с сего, хозяйка как рявкнет: «Чего вылупилась, корова?!» Я опешила, но решила свести инцидент к шутке: «Собачки прикольные, на тебя похожи». К. ответила матом и пригрозила, что, если я ещё раз на её собак посмотрю, набьёт мне рожу. Так и сказала. Я покрутила пальцем у виска и ускорила шаг.
Через полчаса я снова встретила К. на той же улице. В этот момент я разговаривала со знакомым, она же подлетела к нам и начала меня оскорблять. Свидетель присутствует в зале и готов подтвердить мои слова. А ещё через час я вывела свою собаку погулять в парк. Я шла по дорожке, а К. напала на меня сзади. Она схватила меня за волосы и выдрала клок волос. Мне было так больно, что я закричала и заплакала – и, конечно, стала защищаться. Но К. не отставала – продолжала бить меня и выкрикивать омерзительные слова. Мне пришлось оттолкнуть её, чтобы вырваться и убежать. И я написала заявление в полицию - попросила защиты от этих нападений. Но К. и тут не угомонилась! Она написала на меня встречное заявление – будто это я её побила! А наши стражи порядка не придумали ничего лучшего, как оба этих дела закрыть. Но я с таким решением не согласна. Нанесён серьёзный ущерб моему здоровью, и К. должна за это ответить.
Марина замолчала и повернулась к судье. Та с нескрываемым интересом переводила взгляд с хрупкой Истицы на тумбообразную Ответчицу, затем шуршала делом, хмыкала, хлюпала носом и… начинала ритуал по новой: «в угол – на нос – на предмет»… Зал молчал.
Внезапно судье наскучило сие увлекательное занятие, и она произнесла:
- Вопросы?
- Да она всё врёт!! – вскочила с места Ответчица, тыча пальцем куда придётся. – Вы смотрите на неё, она ж алкоголичка! Гляди – свидетеля привела! Любовник её. Я про неё всё знаю!
- П-п-протестую. – Юрист Истицы от неожиданности поперхнулся терминологией, - попрошу призвать гражданку К. к порядку.
- Протест принят. Гражданка К., попрошу вести себя прилично.
- Аааа! Рот мне не затыкайте! Она ведьма ещё к тому ж! Что вы все под её дуду пляшете??
- Кать, ты достала уже! Попросили ж тебя по-хорошему. – Муж телом закрыл неутомимую супружницу.
- А я что – не человек? Сказать не могу уже? Правда глаза-то колет? – она принялась отталкивать его коротенькими ручками-сосисочками, нещадно матюкаясь и пытаясь выглядывать то с одной стороны, то с другой. Он же – словно в импровизированном танце - наклонялся вправо-влево, как маятник.
- Эти игры неразума кто-нибудь остановит? – хихикнули в зале.
- Тааак! – Судья грохнула по столу молотком, одновременно оглушительно чихнув, - заседание окончено. Слушание переносится… на 25 число.
- Но позвольте, - робко привстал Маринин юрист, - ведь дело очевидное! Зачем переносить заседание? Клоунада, хм, некоторых присутствующих – вовсе не повод терять время остальных, УВАЖАЕМЫХ и занятых людей, Ваше в том числе, госпожа Судья!
- Я приняла решение, - сморкнулась подруга Мельпомены, - даю шанс исправиться… некоторым.
Но ни на следующее заседание, ни через одно, ни даже через два заседания, Ответчица не явилась. Зато муж её Павел приходил исправно, приносил медицинские справки о том, что благоверная «хворает нещадно», мялся, жался, пыхтел – смотрел волком и безостановочно курил. И если даже не затягивался, то вертел в пальцах сигарету.
И всякий раз сценарий повторялся, как под копирку. Все собирались, ждали полчаса, вбегал запыхавшийся Павел, передавал своему адвокату справку, тот её – судье. Она медленно прочитывала, подшивала в папочку и – вуаля! – объявляла дату следующего рандеву.
…
- Так далее продолжаться не может! – Выслушав постановление об очередном переносе слушания, юрист Истицы подал ходатайство о принятии решения без присутствия Ответчицы, - если она такая больная, пусть лечится дальше. По закону она свои возможности уклонения исчерпала.
- Можно Вас на минуточку, - выйдя из здания суда, Маринин супруг вместе с юристом подошли к курящему в сторонке мрачному мужу. – Как Вас по отчеству?
- Сергеевич.
- Павел Сергеевич, а Вам самому не надоело? Вы с какой целью выходки своей жены покрываете? Вы ж сами потворствуете тому, что она чувствует себя безнаказанной и с каждым разом распоясывается всё круче.
- Вы не понимаете, - завёл он в ответ привычную бубнёжку, - сердце матери плачет, страдает. У нас сына нет больше, а вы… а она…
- Так. Давайте разбираться. При чём тут Ваше горе? Это случилось 12 (!) лет назад. Это так?
Павел кивнул, сосредоточился и даже курить перестал.
- Ваши бывшие соседи – семья Марины, Николая и их детей – никакого к этому отношения не имеют. Так?
- Ну, типа того.
- Тогда в чём дело? Почему Ваша жена продолжает нападать на неё??? Если на почве стресса у Екатерины случилось психическое расстройство, то её лечить нужно. Если же в плане здоровья всё в порядке, - её, извините, поведение – ни что иное, как распущенность, хамство и провокация. Либо – либо. Третьего не дано. Что скажете? Вы мужик или кто? Видно же, что Вам не по себе от её закидонов. Почему тогда позволяете ей так с собой обращаться?
Павел молча закурил и, отвернувшись, пробурчал:
- Не знаю. Я подумаю. У нас… дети. Я работаю. Она воспитывает. Мы семья… Как я могу её предать… да, она порой резковата – но Вы поймите, она же мать…
- ОК, всё ясно. У попа была собака. До встречи через две недели. Оооочень надеюсь, что Ваша милая будет в добром здравии.
…
Шестое заседание. Те же, там же.
Арсенал вопросов адвоката Ответчицы оказался невелик, за пару минут чётких логичных ответов Истицы все «тёмные» места в истории прояснились, судья заскучала и задумалась.
- Вы что, ей верите?? Этой??? Ну-ка, скажи, паскуда, за что ты меня так ненавидишь? – вдруг взвилась Ответчица. – Ты мне всю жизнь отравила! Знаете, что делала? В 3 часа ночи мне в дверь названивала – детям спать не давала! Пьянь чёртова!
- Я? Я ненавижу?? Я спать не давала?? – Марина впервые за полгода бесцельных и далеко не бесплатных шараханий по судам-милициям-инстанциям повысила голос, - да как Вы смеете??! За всё то добро, что я Вам сделала??? Прошу Вас, госпожа Судья, вызовете мою свидетельницу! И свидетеля тоже. Если моих слов не достаточно, они Вам всё расскажут!
- Оу, это становится занятно! Всё-таки был конфликт! А я-то думаю – чего не хватает? – Судья скрестила руки на груди, - не нужно свидетелей, сами расскажите, что там у вас стряслось.
- Хорошо. – Истица уже взяла себя в руки.
… 11 лет назад мы со старшей дочерью собирались на дачу. Малышка – ей тогда 2 года было – спала, папа наш работал в соседней комнате за компьютером. Я зашла к мужу попросить помочь вещи до машины донести. А он – смотрю – на диванчик прилёг вздремнуть. Будить я его пожалела, дверь тихонько прикрыла. Вдруг слышу – младшенькая плачет. Я бегом к ней в комнату, а там… пожар. Горит деревянный короб, ограждающий отопительный стояк. И штора уже занимается… Муж тоже вскочил, будто не спал – стали скорее тушить. Как представлю, что было бы, если б мы уехали минутами раньше…
Оказалось, что этот «подарочек» нам соседи сверху сорганизовали – ремонт у них шёл, трубы варили. А искры летели к нам, вниз. Одна, другая… и загорелось. Я к ним: мол, зайдите, посмотрите, что натворили. Прибежала Екатерина. Влетела, глянула – и как заорёт: «Я ничего платить не буду, так и знай! Не сгорели – все живы! А моего сыночка нету, в земле лежит!!» «Простите», - отвечаю спокойно, но уже закипаю, - «но я Вашего сына не трогала. Не нужно путать одно с другим. Сейчас Вы едва не убили мою дочь – она могла заживо сгореть. Вы не понимаете этого? И да, заплатить придётся. По закону». Больше я с ней не разговаривала, моя старшая её выпроводила. Муж вызвал пожарников, они акт составили, оценили ущерб. Мы этот акт предъявили соседям. 70000 рублей. Извольте рассчитаться.
А дальше у них, как теперь уже стало понятно, включилась стандартная схема: поскольку Катиным напором застращать нас не удалось – подключился Павел. Пришёл, вежливо извинился, рассказал о плачевном материальном положении, надавил на жалось к несчастной матери и… уговорил меня – дуру сердобольную – не брать с них денег. За это обещался собственными силами помочь с ремонтом – ошкурил нам кровать, что-то где-то побелил, на том и разошлись. Муж меня, конечно, ругал – но я их простила, пожалела…
Теперь вижу: напрасно. Хамам нельзя делать добра – они его не понимают. Только злее и наглее становятся. И в этот раз я такой ошибки не совершу.
Марина тряхнула медными волосами и утёрла глаза платочком.
- Как интереееесно… - на сей раз Судья что-то чирикала ручкой на листочке, не иначе виселицу рисовала.
- Если позволите, госпожа Судья, - вставил Маринин юрист, - у нас собой есть все оригиналы справок и материалов о том инциденте 11-летней давности, копии в деле имеются. Вы не читали??
Это была его главная и единственная ошибка.
Рот до того благодушно посмеивающейся фемидослужительницы скривился, глаза выпучились, шея затряслась… Она пружиной распрямилась в полный рост, шваркнула молотком по столу и провозгласила:
- Постановляю! Обеим сторонам оплатить в штраф - по 5000 рублей!! То, что вы там между собой отношения выясняете, не имеет отношения к делу. Обе дрались – значит, обе виноваты. Женщины. Не стыдно?? Заседание окончено.
В ту же секунду Судья резво подскочила и почти выбежала из зала…
- Что? Умылась??? – Ответчица показывала язык, тряся немытой головой, - а я всё равно ничего платить не буду!!! Ха-ха-ха!!!
- И я. Не буду, - бледная и растерянная, Истица так и стояла на свидетельском месте, - я этого так не оставлю. Зло должно быть наказано. Уж я постараюсь…
- Марина, простите, мне так жаль, но… Я не мог ожидать подобной реакции, - юрист виновато разводил руками и заглядывал в глаза. – Мы подадим апелляцию. В Тушинском суде – уверяю Вас – совершенно другой уровень произвола, извините, оговорился, производства.
- По Фрейду, - грустно усмехнулась она, - по Фрейду…
Неделю спустя они подали апелляцию.
Назначено очередное заседание...
А теперь – ВНИМАНИЕ – вопрос: как вы думаете, много ли шансов у Марины? При условии, что в нашем законодательстве есть такая штука: если ты подал заявление в полицию, а твой обидчик – пусть даже позже на несколько часов – наваял встречное по той же теме, то у вас ОБОЮДКА! Все виноваты, и досвидулечки. А самое интересное то, что обоюдка выгодна нашей казне – ведь и пошлины, и штрафы заплатят обе стороны…