Полезно бы признать.

Каждый хочет к себе внимания. В разной степени, конечно. Это теперь одна из естественных нужд человека. Общество собирается вокруг внимания, подобно мигрирующим по пустыне животным, которые нашли источник воды.

Я тоже хочу к себе внимания, только проблема в том, что из себя ничего не представляю. При знакомстве собеседник не скажет мне о том, какое у меня необычное имя, никто не подметит мои уникальные черты внешности. Я выделяюсь разве что абсолютной своей посредственностью. Поэтому, когда мне очень хочется внимания, я начинаю рассказывать об одном человеке, чьё имя вам не обязательно знать. Он любил пожирать других людей. И назову теперь его так – Людоед.

Например, однажды ему повстречался парень, который ненавидел себя. Забавным было то, что при всей ненависти к самому себе, тот парень был ещё и крайне эгоистичен. Людоед назвал этого парня Уроборос, и планировал снять с него кожу. Каждой змее положено пройти процесс линьки.

Уроборос имел достаточно острый ум, проницательный взгляд, и не доверял каждому встречному. Уж не знаю, как они познакомились, но Людоеду пришлось очень долго входить в зону доверия Уробороса, не так, конечно, будто ходишь по минному полю, но некоторое напряжение всё же присутствовало, даже несмотря на общительность Уробороса. Людоеду было в новизну ощущение нетерпения. Он всегда был расчётливым, уравновешенным человеком, доверия добивался легко, а тут попалась такая сложная и противоречивая в поведении дичь.

Уроборос никогда не уставал подмечать свои недостатки, при этом давал понять, что даже не попытается стать лучше, поскольку его всё устраивает. Парень требовал к себе большую долю внимания и уважения.

Во мрачном, воняющем подъезде Людоед сумел прорваться в личное пространство Уробороса. Они пережидали там дождь. Людоед подумал тогда, что на их сближение повлияла особенная атмосфера подъезда, а так же приятный гипнотизирующий шум осадков.

– Если умирать, то самым кровавым способом. – Сказал вдруг Уроборос.

Слюнные железы в ту же секунду взыграли во рту Людоеда.

– Есть идеи? – Осторожно задал Уроборосу вопрос.

– Не знаю, что должно случиться, чтобы получилось именно так, как я хочу. Чтобы моё тело вывернулось наизнанку, а лицо затерялось в кровавой куче.

Человек чувствовал, сейчас достаточно протянуть руку, схватить Уробороса за кисть, и можно начинать, но чего-то не хватало. В первую очередь, конечно же, не хватало сопротивления. Не разумного, расчётливого противостояния, а панического страха. Это поселило в человеке сомнения, хочет ли он на самом деле съесть Уробороса. А сомнения – опасная слабость.

– Я должен оставить после себя красоту, а красота - не только лишь приятное глазу совмещение деталей, в первую очередь это то, что остаётся в твоих мыслях надолго. Такой бы я хотел чтобы видели мою смерть другие люди.

Рывок. На миг Людоеду показалось, что он увидел усмешку на лице своей жертвы. Они оказались на кухне, Уроборос лежал на разделочном столе, не издавал ни звука. У Людоеда был один особенно острый нож, который ему ещё не доводилось опробовать: идеальный для аккуратного снятия кожи.

Людоед наклонился над обнажённым телом своего ужина. Тот размеренно дышал, смотрел в потолок, казался отрешённым.

– Тебе нравится? Тебе всё равно? Ты включил психологическую защиту? Ничего не скажешь? – Попытался достучаться до Уробороса.

Молчание. Ну и без разницы. Начал разрезать кожу по окружности шеи. Осторожно, чтобы не задеть важные кровеносные сосуды. Это оказалось очень легко, лезвие словно по воде плыло. Затем он направил остриё вниз по плечу. Не успел дорезать до локтя, как нож вдруг провалился под кожу. Людоед даже испугался, отпустил оружие, а оно провалилось внутрь, куда-то в темноту этого тела.

В следующее мгновение, из груди Уробороса резким ударом вырвалась человеческая рука. В руке был тот нож, которым Людоед только что управлялся. Рука поднесла остриё к лицу Уробороса. Взгляд того до сих пор безразлично смотрел в потолок. Лезвие вонзилось в глаз, резкое движение, лицо разорвалось подобно бумаге.

Людоед уже успокоился, подошёл поближе, заглянул в разорванное лицо. Оттуда на него взирал ещё один Уроборос. Глаза безумные, смеялся.

– Не поджимай свой хвост, гад. Я его порву клыками. – Сказал тот из глубин собственного тела.

Верхняя оболочка разрывалась, освобождала новорождённого Уробороса. Он кричал яростным порывом, словно вдруг обрёл второе дыхание и огонь наполнил его грудь, сорвался со стола, разорвал на себе остатки старой кожи. Его новое тело выглядело сильнее. Мускулы напрягались и просвечивались сквозь гладкую, белую кожу.

– Ну и что теперь делать? – Вслух спросил Людоед, вздохнул даже.

Оставалось только сражаться, ситуация уже не располагала к диалогу, они ведь были на кухне, один пытался приготовить другого, но дичь вырвалась. Сражения раздражали Людоеда, но противостояний он не боялся. Уроборос оказался ловким противником, прытким, но у Людоеда было значительное преимущество: это место принадлежало ему.

Людоед уже и не помнил, когда впервые оказался здесь. Это место росло вместе с ним, или же он сам с каждым годом учился использовать его всё больше, суть была в том, что они были связаны, как связан был Людоед со своим разумом и хитросплетениями его, так разум был связан с этим местом и хитросплетениями комнат и ходов. Достаточно было одного пожелания: стены кухни пришли в движение и превратились в зеркала.

Уроборос крутился вокруг своей оси, его восприятие исказилось. Он оборачивался и видел себя, который оборачивался и видел себя, который оборачивался и видел себя оборачивающегося. Уроборос стоял повсюду, а противник лишь изредка мелькал, когда пробегал мимо.

Тень проскользнула мимо, Уроборос замахнулся ножом и почувствовал острую боль под сердцем. Как это возможно, только и подумал он, ведь обернувшись, увидел самого себя, крторый обернулся и вонзил нож в самого себя.

Мираж закончился, Уроборос раскрыл глаза, увидел себя с раной между рёбрами, нож был в его собственных руках. На улице закончился дождь, в этот затхлый подъезд просочилось пару капель свежего воздуха, когда Людоед покинул здание.

– Зачем вообще держать двери подъезда закрытыми? – Подумал Уроборос перед тем, как потерял сознание.