Что такое политика “американской мечты” Дуайта Эйзенхауера?

Видение экономического развития, предложенное президентом Эйзенхауэром, получило полную поддержку со стороны автопроизводителей, нефтяных компаний, производителей бытовой техники, строителей, банкиров и обычных американцев. Это создало своего рода оркестр групп поддержки и фанатов, окружавших президента на поле американской политики и общества.

Это было видение будущего, которое не являлось разрывом с узнаваемым прошлым, а, скорее, проекцией и расширением самых привлекательных аспектов того, к чему стремились Франклин Рузвельт и Гарри Трумэн.

Проект “Американская мечта”

Очевидно, что не было никаких теоретических или идеологических вопросов, над которыми стоило бы ломать голову; не было ни абстракций, ни скрытых подтекстов. Основное внимание уделялось концепции «американской мечты». В этом представлении дом находился в окружении зелёной зоны, внутри которого стоял большой холодильник, полный еды, стиральная машина и телевизор. Дети с брекетами играли рядом, а на подъезде стоял блестящий автомобиль, ведущий на широкую и ровную автомагистраль.

С другой стороны, мы видим атомные подводные лодки, истребители, атомные бомбы и ракеты, а также разветвленную сеть исследовательских лабораторий, где разрабатывались методы защиты Америки и сохранялось её технологическое превосходство во второй половине XX века, когда океан уже не мог служить достаточной защитой.

Слева отображены плоды государственных расходов, в основном на оборону, науку и технологии, под лозунгом «бесконечный фронтир». Мы видим коммерческие авиалайнеры, удивительные станки для производства крыльев самолётов и другие технические чудеса, такие как электричество от ядерных реакторов, которое слишком дешево, чтобы его измерять. Также показаны радары, кухонные приборы и вакцины, а пенициллин ещё оставался относительно новым изобретением. Память о его чудодейственной силе сохраняли имена таких научных гениев, как Джонас Солк и Альберт Эйнштейн. В этом контексте представлены все возможные чудеса, которые сложно понять, но которые безусловно захватывают воображение, например, телефоны и часы Дика Трейси, а также гигантские компьютеры, способные выполнять любые задачи, предусмотренные для машин. Всё это представляло собой простую, но увлекательную картину.

Этот образ казался безупречным: несмотря на свою привлекательность, в нем не было ничего нового. Всё выглядело знакомо, без радикальных изменений, рисков или причин для недовольства. Усовершенствованные автомобили с усилителями руля и кондиционерами, телевизоры, холодильники, посудомоечные и стиральные машины, коммерческие авиалайнеры с реактивными двигателями — всё это было уже реальностью. Привлекательные дома в пригородах с большими участками земли, магистрали с ограниченным доступом — эти символы американской мечты стали доступны многим семьям.

Реализация проекта обновления американской экономики

Благодаря существующим институтам, структурам и технологиям, всё это стало возможным. Крупные корпорации, мощные профсоюзы и активное государство уже работали слаженно, обеспечивая поддержку частного предпринимательства через финансирование ипотек на частные дома, строительство дорог, оборонные расходы и строгий контроль финансового сектора. Государство также регулировало крупный бизнес и профсоюзы, обеспечивая стабильное развитие экономики.

Когда Эйзенхауэр пришел к власти, он утвердил продолжение этих мер, гарантируя их дальнейшее масштабное развитие. Его администрация действовала уверенно и без препятствий, обещая ответственное расширение этих инициатив, что привело к полному переформатированию экономики.

Уже в те времена, в левом крыле Демократической партии были сторонники более широкой социал-демократии, чем предлагали Франклин Рузвельт, Трумэн, Кеннеди или даже Джонсон. В то же время, южное крыло Демократической партии включало многих, кто хотел бы демонтировать великое государство, особенно те его элементы, которые не приносили прямую пользу их регионам. Среди республиканцев тоже было немало тех, кто стремился к ликвидации структуры великого государства и контроля над экономикой, желая отменить "Новый курс" и вернуться к политике, напоминающей 1920-е годы. Однако, в отличие от сегодняшних реалий, этим стремлениям противостояли Эйзенхауэр и умеренное крыло республиканцев, ориентировавшееся на средний класс и корпорации. Под республиканским флагом, Эйзенхауэр фактически легитимизировал великое государство и его институты.

Во время своего правления, Эйзенхауэр завершил, но не выиграл Корейскую войну, и предотвратил сползание нации в эпоху поиска козлов отпущения, взаимных обвинений и раздоров, которые могли бы привести к еще более масштабным последствиям, чем маккартизм, доставшийся ему в наследство.

Этот процесс легитимизации "Нового курса" развивался спокойно и постепенно, как широкая река, на протяжении всех восьми лет президентства Эйзенхауэра, затем в течение восьми лет при демократе Кеннеди и Джонсоне, а потом и в эпоху республиканцев Никсона и Форда. Во время четырехлетнего президентства Картера процесс ослабел, и его окончательно заблокировала "революция Рейгана", когда началась делегитимизация идей, но не бюджетов большого и активного государства "Нового курса". Администрация Рейгана приступила к демонтажу регуляторных структур, но примечательно, что президент, который открыто заявил нации об окончании эры великого государства, был не Рональд Рейган, а Билл Клинтон.

Заключение

Идеи и институты, заложенные в период "Нового курса", прошли через несколько десятилетий трансформаций и политических столкновений. Стабильное развитие великого государства, закрепленное Эйзенхауэром и поддержанное как демократами, так и умеренными республиканцами, обеспечивало экономическое процветание и социальное единство нации, несмотря на существование различных политических течений, стремившихся изменить или разрушить этот порядок.

Однако, к концу XX века, эра большого государства начала ослабевать, сталкиваясь с новыми вызовами, такими как консервативные реформы Рейгана и риторика против регуляций и контроля над экономикой. Тем не менее, полное завершение этой эры было провозглашено только в 1990-е годы Биллом Клинтоном, что символизировало новое видение роли государства в жизни страны. Этот долгий путь иллюстрирует борьбу между традиционными государственными подходами и стремлением к сокращению его роли в экономике и обществе, которая продолжает определять американскую политику и по сей день.

История великого государства является не просто историей его создания и развития, но и непрерывной борьбы за баланс между частными интересами, социальным равенством и экономической стабильностью.

Читайте также про то как Эйзенхауэр реализовывал свою экономическую стратегию.