Кадзуо Исигуро "Остаток дня"

За роман "Остаток дня" (1989) британский писатель Кадзуо Исигуро получил Букеровскую премию, а сам литератор -- нобелевский лауреат 2017 года. Это не удивляет, Исигуро большой мастер слова. Дело происходит в Англии после Второй мировой войны. Дарлингтон-холл -- значительный английский дом. Ранее им владел сам лорд Дарлингтон, а теперь американец Фаррадей. "По наследству" мистер Фаррадей получил и дворецкого мистера Стивенса, большого профи своего ремесла, полученного тоже по наследству, от отца-дворецкого. Фаррадей решает вознаградить своего лакея поездкой по Англии, предоставив тому личный "форд". Мистер Стивенс катит в авто по стране и вспоминает. Такова канва романа. Все-таки удивителен отточенный профессионализм Стивенса и тут Исигуро просто блестящ в его изображении. Дворецкий (и с ним писатель) поистине находит высокое в низком (работа слуги -- все-таки довольно низкое занятие). В слуге сочетаются самоотвержение и перфекционизм. И эти качества находятся почти за гранью человеческого. Даже когда умирает в комнате замка наверху его старик-отец, дворецкий Стивенс внизу ни на минуту не отвлекается от обхода гостей важной негласной конференции, с подносом и бутылкой портвейна на нем. И он не слышит последних слов умирающего. И другой человек закрывает глаза его мертвого отца. Как справедливо отметил писатель, судьбы Европы и мира решались (и, видимо, сегодня решаются) не на международных конференциях, а в доверительных беседах джентльменов в гостинных нескольких сотен британских домов, таких вот Дарлингтон-холлов. "Выдающиеся джентльмены... пребывающие у ступицы всемирного колеса", -- по выражению дворецкого Стивенса. В романе также поднимаются темы подъема фашизма, британского антисемитизма 30-х годов. Говоря о слугах, любопытно, но автору этих строк пришлось некоторое время наблюдать историю отношений современного постсоветского бизнесмена со своими слугами. У него последовательно сменилось несколько личных шоферов. Они возили босса, он ездил в автомобиле. И одновременно вороватые холуи буквально "ездили" на хозяине. Да, капитально все же российского человека в 20 веке отучили повелевать, видимо, теперь уже навсегда. Но были же раньше в России верные, доверенные слуги. Вот, например, у булгаковской героини -- ювелирши Анны Францевны де Фужере из "Мастера и Маргариты", была верная служанка Анфиса, оная "будто бы носила на своей иссохшей груди в замшевом мешочке двадцать пять крупных бриллиантов, принадлежащих Анне Францевне" Конечно, их потом обеих кокнули чекисты. А червонцы и брюлики присвоили. Интересный факт (Вики): если к началу Второй мировой войны в Великобритании работало около 30 000 представителей этой профессии, то к 1980-м годам их (дворецких -- прим.) осталось около ста. (Но) в Великобритании к 2007 году число дворецких увеличилось до 5 000 человек. Чтобы правильнее понять мысли Кадзуо Исигуро, надо обратиться к национальному и социальному статусу автора романа. (Как в СССР в анкете имелись очень важные пункты 5 и 6 -- национальное и социальное происхождение человека и гражданина. К слову, до Великой Отечественной войны в Советском Союзе по пункту 6 комиссары систематически гнобили и уничтожали российский народ, а уже после войны бдительные кадровики по пункту 5 потихоньку начали дискриминировать самих комиссаров и их потомков. История бывает иногда несправедлива, ага.) Так вот, Исигуро японец и родился в Японии. Он натурализованный британец, в Англию его привезли в пятилетнем возрасте. У него университетское образование. И что-то подсказывает мне, что желая быть настоящим британцем, Исигуро смотрит на историю дворецкого Стивенса все же японскими глазами. То есть, видит его службу как бы в японском ключе, как некое самурайское самоотверженное служение. Усматривает, вероятно, некие параллели. Ну, вы читали, конечно же, "Хагакурэ" Ямамото Цунэтомо? Возможно, что все же более интересно было бы почитать, как и что британский литератор-гуманист Исигуро написал бы про японское поедание рыбы живьем икизукури, и иное смехотворное японское гуро. Имеется и экранизация романа Исигуро, картина выдвигалась на восемь "Оскаров". Роль дворецкого в фильме исполнил великолепный Энтони Хопкинс. Признаюсь, мне больше по душе не его знаменитые роли людоеда-эстета Ганнибала Лектера в триллерах "Молчание ягнят" и "Ганнибал", а роль Иэна (Дяди Вани) в собственной постановке от Энтони Хопкинса в фильме "Август". В российском прокате кино про дворецкого шло под названием "На исходе дня" (The Remains Of The Day, 1993). Ну, и раз уж мы заговорили о кино. Тут один московский модный кинокритик (а нынче и режиссер), заявил в Твиттере, что это неверно, дескать, писать "кино от Кеосаяна" или, там, "музыка от Хачатуряна". Мол, это всё пошлый булочно-буржуазный стиль 90-х и от этого "от" во всемирно известной газете "Коммерсантъ" лечили электрошоком. Тут остается только ручками всплеснуть. Мало того, что Россия -- всего около 1 процента мировой экономики и цифра эта постоянно сокращается. Ладно, это всё современные скверные реалии. Но Россия, географически, исторически и культурно -- изначально глубочайшая периферия. Туда даже эпидемии, что в 14 веке, что сейчас, чумы ли, коронавируса ли, приходили с опозданием на два месяца! Россия -- это культурная периферия ВКЛ (Великого княжества Литовского, Польши по-современному). Которое княжество, в свою очередь, было культурной окраиной Германии. Которая сама, до 19 века, считалась довольно-таки глухим уголком Европы. И вот, человек из Московы учит нас писать "по-культурному". Эй, на минуточку, медведей там распрягите, что ли?.. В общем, надо на своей, родной, северной болотистой почве кино снимать, тов. режиссёры! Про морошку, про клюкву там... Припасть к корням. Рано или поздно придёт успех. Как он пришёл к братьям-финнам.

Почему-то некоторые книги вызывают у меня буквальный ступор, когда доходит дело до рецензии. Чаще всего это те истории, которые понравились и задели за живое. И это не отсутствие или нехватка слов, потому что после прочтения я целый час проговорила о герое и отношении к нему, не испытав никаких сложностей. Вот только дело дошло до письменного «отчёта», а я не знаю с чего начать и как описать впечатления, возникшие с каждой прочитанной страницей. Что же, сюжет. Можно назвать это рассказом о жизни английского дворецкого, но это будет не совсем верно. Скорее, рассказ о людях, за чьими жизнями он наблюдал и куда предпочитал не вмешиваться, не видя в этом особого смысла. Триста с лишним страниц печальных истин, которые лежат на поверхности, но герой за них никогда не ухватится, ведь он привык их не замечать. Не потому, что он высокомерный (слышала такое о нём) или недалёкий, или жалкий и не заслуживающий хороших слов, а потому, что он родился в своеобразном вакууме, из которого никогда не выбирался наружу. Идеальный дворецкий — по его же разумению, конечно, не видящий ничего, кроме служения хозяину. И это даёт мне возможность иногда сочувствовать ему, хоть и большинство из его поступков неправильны. Должно ли у дворецкого быть собственное мнение? Имеет ли он право не соглашаться с хозяином? Как поступить, если отданные приказы претят всему, что есть в тебе? Стивенс мало сомневается, да и не долго. Он не становится от этого отвратительным человеком или слабым, вовсе нет, с этой стороны я его ни разу не видела, понимая, что иного от него ждать нельзя. Когда рождаешься в определённой среде и воспитываешься в ней постоянно, индивидуальность не формируется и в осознанном возрасте тяжело менять себя. Может, даже и невозможно для многих. Стивенс рос с мыслью, что он рождён для великой цели — наблюдать за восхождением того, кому он служит и с чего бы ему сомневаться? А ещё книга об упущенных возможностях, ушедших привязанностях и затаённой боли, которую так сразу и не отыщешь. О чужих ошибках, сломавших многие жизни, но рассказ со стороны никогда не обхватит всего, поэтому история лорда Дарлингтона останется слегка сокрытой от истины. Как и переживания и беды мисс Кентон, её радостные моменты и разочарования, о которых она никогда вслух не говорила. Мужчине, находящемуся «по ту сторону жизни» было невозможно до конца понять каждого из них, ведь он даже себя не понимал. К моему удивлению стиль написанного не вызвал скуки и зевков, а ещё я не заснула при чтении, что многое значит для подобной литературы. Было интересно не только вся история с лордом, но и размышления Стивенса на тему настоящего дворецкого. Периодами герой представлялся мнящим себя кем-то высоким и достойным, чем другие, но не проходило и минуты, как он сам же и ставил себя «на место», вновь влезая в привычные рамки послушного слуги. И история возвращалась в привычное русло, где жизнь проносится мимо героя, а он стоит внутри этого круговорота и не видит его. У всего этого мог быть только один финал, и он отнюдь не выглядит радостным. Для меня, но так ли это для Стивенса? Не уверена, что книгу когда-либо перечитаю, но в памяти сохраню и обязательно ознакомлюсь с экранизацией, хоть и не люблю актёра. Ах и да, продолжению знакомства с автором — быть.

Книга - воспоминание, книга - монолог. Один большой и длинный монолог дворецкого, который описывает свою недельную поездку. Описание перипетий поездки, природных ландшафтов, встреч с различными людьми перемежается с воспоминаниями о былом и мыслями "насколько я великий дворецкий". Главный герой - дворецкий Стивенс - чрезвычайно нудный тип, у которого напрочь отсутствует чувство юмора и эмпатия. В течение всего своего путешествия он заново переживает некоторые моменты своего прошлого, детально вспоминая их и анализируя. Но анализ его не приводит к осознанию правильности или неправильности поступков. Он все так же считает себя абсолютно непогрешимым во всем. Стивенс вспоминает о временах, когда дом, в котором он служил был центром неофициальных политических встреч, местом, где в первой половине XX века решалась судьба Европы. Дом, где бывали и Черчилль, и Риббентроп, и многие другие высокие должностные лица. А сам дворецкий, который занимался вопросами достойного обслуживания этих лиц, считал себя "ступицей колеса, движущего Европу к новому, лучшему миру". Нет, он и сейчас, спустя много десятков лет, считает себя таковым. И тогда, как мне кажется, можно испытывать законное удовлетворение, недоступное тем, кто согласен служить заурядным хозяевам, - удовлетворение от того, что можешь с известным правом сказать: твои труды явились пусть весьма скромным, но все же вкладом в движение исторического процесса. Даже через много лет, даже после смерти хозяина, которого впоследствии обвиняли в яром антисемитизме и поддержке фашизма, Стивенс продолжает считать своего лорда вершителем истории и достойным аристократом, этаким рыцарем. Книга, на самом деле, удивительная. Хотя кому - то, возможно, покажется нудной тягомотиной. Но это не так. Через книгу приходит осмысление того, что социальный статус - это, конечно, хорошо. Но он ничто в сравнении с умирающим отцом и любящей женщиной. И в погоне за статусом можно не увидеть этой истины, не суметь ее понять, а потом уже не будет возможности повернуть время вспять и что - либо исправить. Как слуга Стивенс, несомненно, безупречен. Но как человек, как личность не состоялся в этой жизни. И искренне жаль его, дожившего до седин, но в результате не имеющего ничего. Абсолютная пустота везде и во всем. Одинокая пустота.

Хотите прочитать книгу полностью?

Посмотрите здесь - https://teletype.in/@false12/s7maHsbfj.
Не забывайте благодарить авторов за их труд, приобретая книги в печатной версии!