Как оформлять книги — рассказывает Борис Трофимов
Всю неделю до и во время non/fiction, главной книжной ярмарки года, обсуждаем, как создаются книги. Сегодня графический дизайнер Борис Трофимов рассказывает, что говорят шрифты, как придумать обложку, и о том, что книга — почти как дом
Борис Трофимов — графический дизайнер, руководитель авторской мастерской в Институте бизнеса и дизайна, оформитель десятков книг, обладатель множества наград в области дизайна.
О том, как начать работу
Книга — как встреча с незнакомым человеком: закрытая история, в которую нужно постепенно погрузиться и понять ее. И темы могут быть совсем не близкие. Или слишком сложные. Или очень тонкие. Например, арт-книги. Бывает, сделав альбом какого-нибудь художника, ты берешься за альбом другого художника. И вот, делая очередную книгу, ты видишь, что продолжаешь старую книгу прошлого художника, потому что не нашел ключа.
Все должно прийти изнутри материала. Не бывает так, что ты сел и придумал. Придумать можно только в процессе, когда ты уже начал что-то понимать и открывать для себя. В чем специфика автора, в чем его особенности, что у него удается, что не удается. От этой концепции зависит подбор элементов оформления.
Книга требует адекватного понимания пространства. Как в нем работать, как его обустроить? Это то же самое, что обустроить квартиру. Как сделать и спальню, и гостиную, и кабинет. Главное — понять новую тему и сделать ее очень близкой, пожить в ней какое-то время.
О процессе
Бывает, начинаешь набирать заголовки, слова, посматриваешь на них. Это помогает визуально понять и почувствовать материал. Сочетания и ритм, характер букв. Если уже есть иллюстрации, можно смотреть, как они ведут себя на полосе, что они предлагают. Следующая стадия — это когда ты работаешь с текстом и картинками. Смотришь на поля, отступы, на то, как это визуально работает и соотносится в масштабе. Тут в дело включаются твои художественные возможности: какую картинку с какой поставить, какой текст с каким. Бывает, ты начинаешь вопить и говорить составителю или автору (если это кто-то живой, а не Достоевский): «Слушай, а может, какой-то текстик сюда, сносочку? А не хочешь здесь добавить эпиграф? Давай подумаем вместе».
Об обложках и шрифтах
Обложка — это знак. Обложка, которая теряет знаковость, которая только информативна, выглядит плохо, она не видна зрителю. Если просто поставить на обложку кусок текста, никто такую обложку в руки не возьмет. В ней должна быть какая-то задача, чтобы ее захотелось прочесть, просмотреть, что там внутри. Именно так происходит визуальная коммуникация. Ты стараешься передать посыл книги, а читатель должен его понять и расшифровать. Впрочем, такие обложки не всеядные. Они рассчитаны на людей, которым интересна жизнь.
Время меняется. В нашу жизнь плотно вошел экран: конечно, он влияет на книгу. Шрифт сегодня становится изображением — ведь возможности типографики, шрифтового оформления стали куда шире. Строки, буквы могут очень близко стоять друг к другу. Они могут шуметь, сталкиваться, наоборот, подталкивать друг друга. Они могут создавать очень разное настроение: гармонии, спокойствия — или страха. Возможности шрифта заключены в его трансформации. У «Камня» Мандельштама или ахматовских «Четок» тоже шрифтовые обложки: на синеватом фоне написано «Анна Ахматова. Четки». Это Серебряный век. Сегодня шрифт научился вести себя по-другому. В книге, в графике он может пульсировать, двигаться, бежать — как на экране или в городской рекламе.
Сейчас я делал поэтическую серию «Новая классика» в издательстве «РИПОЛ-классик»: книги Анатолия Наймана, Лены Элтанг, Олега Григорьева, Вадима Месяца. Это очень разные поэты. Что сделать с обложками их книг? Мне показалось, на обложке должны быть сами стихи. А как эти стихи набрать? Немножко разными шрифтами, созвучными с размером, звуком стиха, с самим мастером. У каждого шрифта свои возможности. Гротеск создает одну ситуацию: он жесткий, определенный. Антиква — совсем другой: классический, нюансный.
Вот в книге Анатолия Наймана использован классический шрифт, породистый и возвышенный, с тонкими засечками. Этот шрифт изысканных, четких линий дерзко стоит на странице со стихами. Я выбрал современное решение и вынес на обложку стихи, которые начинаются на корешке, а потом переходят на обложку и обрезаются на другом ее краю. Это лишь часть фраз, но они очень врубают в книгу: хочется открыть и начать читать. Сейчас мы готовим следующий сборник, и Найман говорит, что хочет тихую и скромную обложку с простым названием. Именно как те обложки Серебряного века. Это желание продиктовано отношением автора к своим стихам, которые уходят назад, в прошлое. Они не современные, они о вечном. Хотя в этом смысле и современны.
О том, как должна выглядеть современная книга
Если говорить про книгу как про современный предмет, то речь не про ту продукцию, которую мы видим в сегодняшних магазинах. Эти пестрые книги говорят с будущим читателем на языке 1970–80-х годов. Книга — единый организм, который, как любая другая вещь, имеет свой продуманный от начала и до конца дизайн.
На европейских ярмарках и фестивалях можно увидеть книги с очень неожиданным содержанием. Это абсолютно другой уровень отношения к информации, к тому, что читать и что смотреть. У нас в основном издается переводная литература, которая хорошо оформляется от случая к случаю.
Я сделал двухтомник Юрия Роста. Автор дарит эти книги своим знакомым и жалуется мне: «Первое, что они говорят: „Ой, как хорошо сделана книга“». А мне хотелось его правильно подать. Молодое поколение не знает этого замечательного человека, художника, фотографа и писателя к тому же. Мне хотелось сделать книгу современной и яркой, чтобы на нее обратила внимание эта аудитория. Книга называется «Рэгтайм». Это старые тексты, которые дописывались и менялись. Время, которое в них существует, в каком-то смысле разорвано: тексты не датированы, и взгляд на эпоху там особый. Поэтому надпись на обложке разорвана пополам. На одном томе половинка слова «Рэгтайм», на втором томе — вторая. Вместе они составляются в единое зрелище. Это крупный шрифт и яркий цвет.
О художниках и читателях
Иногда говорят: «Ой, какой мелкий шрифт». Возьмите очки — и будет шрифт нормальный. Суждения бывают поспешными и не очень точными. В книге должен быть некий порядок, и это очень важно для коммуникации внутри издания. Опытные художники чаще всего находят правильную дорожку. Бывает, художник захотел сделать эффектно и потерял ясность в навигации.
Читатель — человек свободный. Он даже не думал покупать книгу. Просто шел по своим делам, подошел к развалу, вяло посмотрел на то, что там продается. И вдруг что-то его там остановило и зацепило. И он тянет руку и берет. Это как раз та ситуация, когда работает визуальная составляющая. А вот на книжных ярмарках от количества книг возникает ощущение, что вообще ничего не надо и не хочется. Потому что их такое количество, что ничего не хочется выбирать.