Алкоголь Гоша любил всегда

Алкоголь Гоша любил всегда. Пить начал в 6 классе: пиво, ягуар, а через год и что покрепче. Не злоупотреблял, но и бросать не собирался - в общем, жил как все. Выучился в школе, поступил в государственный университет уездного города N, в начале августа заселился в общагу и вдохнул, наконец-таки, полной грудью.

Денег у студента, естественно, куры не клевали. Выпить хотелось часто, а уж напоить девушек и подавно, поэтому приходилось экономить то на проезде, то на продуктах. В конце концов, Гоша осознал, что дальше так продолжаться не может - нужно найти источник стабильного заработка. Были, конечно, мысли о том, чтобы бросить, но алкоголь красной нитью соединял Гошу с друзьями и женщинами, поэтому этот вариант отметался на корню.

Хорошая альтернатива подвернулась почти сразу же после начала поисков работы - самогон. Посчитав примерные затраты, Гоша понял, что если довести технологию до идеала, можно получать литр живительной воды с одного кило сахара. Даже вместе с дрожжами и лимонной кислотой сумма получалась копеечная, поэтому Гоша долго не думал и помчался в ближайший Ашан за стеклянными банками.

Производство шло как по рельсам, даже несмотря на отсутствие соответствующей аппаратуры. Пара блинов комом, и вот уже на подходе первая партия - почти 2 литра хэнд-мэйд спирта. Перегонять решено было в мультиварке, благо руки у Гоши росли из правильного места, и переделать её под самогонный аппарат труда не составило. О, что это был за напиток! После первого же стакана стало ясно - необходимо явить этот шедевр народу. Утроить масштабы производства и сбывать по выгодной цене - чем не золотая жила? Благо, контингент общежитий вполне подходил под целевую аудиторию покупателей, да и проблем с коммуникацией не было - все всех знают, это же общага.
Начал Георгий со 120-и рублей за поллитру. Выходило почти в ноль, учитывая стоимость стеклянной тары, поэтому со временем цена росла. Спрос, впрочем, не падал - Гоша вовремя добавлял дополнительные варианты настойки, то делая из самогона лимончелло, то добавляя нотки кедра, а через некоторое время начал скупать стеклянную тару оптом, что значительно удешевило производство. Со временем, на смену мультиварке пришёл самогонный аппарат, перчатки на банках с брагой сменились гидрозатвором, арсенал юного самогонщика пополнился спиртометром, время показало - одно можно, а другое нельзя, так что и с проверенными рецептами проблем не было, уже через месяц активного предпринимательства их насчитывалось почти 10 штук.
В итоге, спустя месяц, Гоша имел с одной бутылки уже около 300 рублей чистой прибыли – конкретная цена зависела от вкуса, крепости и ещё парочки параметров. Учитывая, что таких бутылок он продавал минимум 20 штук в неделю, это приравнивало
его ежемесячный заработок к среднестатистический зарплате по городу. Особых усилий для этого, естественно, прилагать не приходилось - покупатель сам искал продавца. Бизнес рос, как этанол - на дрожжах, появлялись новые рынки сбыта – теперь покупала не только общага, но и близлежащие дома. Да, контингент был специфичен – в основном студенты да алкаши со стажем, но деньги не пахнут, даже если на самом деле и пахнут. Пытливый читатель может удивиться и спросить, зачем среднестатистическому Гошиному покупателю рисковать и брать товар у юнца, коль скоро можно дойти до пивного ларька – в конце концов, цену Георгий ломил конскую – в среднем, 400 рублей за бутылку. Всё дело в том, что Гоша давал в долг. Записывал фамилию в долговой блокнот, иногда брал аванс, и со спокойным сердцем отпускал товар. К тому же, в отличие от бездушной магазинной водки, Гошин ассортимент пестрел вкусами, а иногда даже продавался в пятилитровых банках – этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы растопить лёд в сердцах местных алкоголиков и выпивающих студентов, поэтому долг всегда отдавали.
Будучи совсем не глупым человеком, Гоша осознавал, что его предприятие не вполне легально, так что старался привлекать себе как можно меньше лишнего внимания. С постоянными клиентами проблем не было, а вот новые – это всегда стресс, к тому же, их становилось всё больше. В конце концов, решено было действовать через посредников - с дворовыми алкашами общался живущий напротив общежития механик Василий Андреевич, со студентами и их друзьями – Гошины соседи по комнате. Никаких фамилий: есть деньги – есть товар, это обеспечивало хотя бы минимальную безопасность. Естественно, они получали приемлемый процент с каждой сделки, так что сотрудничество было взаимовыгодным.
Компания процветала, а Георгий грезил о расширении. Наконец, он осознал, почему богачи, уже не зная, куда тратить деньги, пытаются заработать ещё – в этом и был смысл – в добыче денег, постройке империи. Гоша ощущал власть. Да – небольшую, да – он просто торговал самогоном, но в этом что-то было, то ли азарт, то ли ещё что – Гоша и сам понять не мог. Чётких мыслей о том, что с этой властью делать и как её укреплять, у Гоши не было, поэтому на первое время он просто начал откладывать деньги. За месяц скопилось порядка 20-и тысяч. Сперва обрадовавшись, очень скоро Гоша скоро понял, что с заработком 240 тысяч в год он далеко не уедет – максимум, оплатит магистратуру, ну или заработает на первый платёж по ипотеке, да и то не факт. Казалось бы – у некоторых и того нет, но что за душа не мечтает о большем? Пораскинув мозгами, Гоша решил расширяться территориально.

Было решено разместить дополнительные лаборатории в комнатах доверенных друзей и сарае Василия Андреевича, в качестве арендной платы отпуская им 35% от каждой
продажи. Стоит оговориться, что даже при достаточно серьёзных масштабах, производство было почти незаметным. Да, спрятать самогонный аппарат было проблематично, но Гоша предусмотрительно купил шкаф как под него, так и под тару для брожения. За совершенно смехотворную сумму Василий Андреевич укрепил в нём полки и прошил изнутри каким-то хитрым материалом, чтобы запах не просачивался в комнату и при этом уходил наружу – для этого пришлось проделывать в шкафу отверстия для вентиляции и шлангом сообщать их с балконом. Однако даже это было совершенно незаметно – всё выглядело как обычный шкаф, стоящий у окна. Впоследствии, такими шкафами были оборудованы комнаты друзей и сарай самого Василия Андреевича – чтобы жена не узнала.
Бизнес креп. Большой процент, отпускаемый партнёрам, обеспечивал их лояльность и заинтересованность в работе, увеличенные объёмы производства позволили снять квартиру, полностью оборудованную под алко-лабораторию. Прибыль увеличилась до 60 тысяч в месяц, правда, пахать для этого приходилось не покладая рук, продавая больше 25 литров алкоголя еженедельно. Но и этого было мало.
Не желая более расширять рынок, Гоша жаждал расширить ассортимент продукции. Но что он мог? Пораскинув мозгами, понял, что ничего. Добавить новые вкусы, начать клеить на бутылки этикетку – всё это было не то, а ничего другого в голову не приходило. Хотелось увеличить цену, не прикладывая к этому больших усилий, расти не «вширь», а «вглубь», но как, как? Несколько дней он проходил задумчивым – идея витала где-то рядом, совсем близко, а поймать её никак не получалось. Лишь спустя неделю мысль оформилась в план.
День рождения у Женьки был только через неделю, но подготовиться она решила заранее. Мама, наконец-то, разрешила снять коттедж в лесу и отпраздновать совершеннолетие там – ну чем не повод для радостного предвкушения? Вот и бегала Женька по магазинам, закупая фрукты и соки - только так перед лицом не стояла картина грядущего праздника. Ещё раз пересчитать гостей: все одноклассники точно придут - это десять, плюс братья Подосёнковы из девятой квартиры – двенадцать, ну ещё Лиза должна, да парень её – всего получается 15 человек.
- Женька!
Пришлось вернуться в реальность. У стеллажа с вином стоял Максим и манил Женьку бутылкой белого полусладкого. Та улыбнулась и, зацепившись одной ногой за продуктовую тележку, взяла разгон. Ей представлялось, что со стороны её поездка выглядит крайне романтично, но неожиданно вынырнувшая из-за стеллажа с фруктами женщина чуть было не прервала идиллию, благо, Женька вовремя опомнилась и успела
затормозить. Проводив несчастную виноватым взглядом, она и не заметила, как Макс очутился прямо перед ней. Сменив взгляд на кокетливый, Женька, наконец, заговорила:
- Чего тебе, Макс?
- Вопрос в лоб – ты вино любишь?
- Ещё не знаю. А что? - прищурилась она.
- Хочу взять нам бутылочку. Посидим, выпьем, – подмигнул Макс. – ты ведь уже скоро станешь совсем взрослой.
Такое наглое предложение Макс обдумывал не один вечер. Да, они встречаются уже два месяца, но так ни разу и не поцеловались. Женька явно хотела приурочить это к своему восемнадцатилетию, но ждать ещё неделю у Макса не было сил, поэтому он решил зайти издалека – предложить выпить вина. Если Женя согласится – дождаться, когда она потеряет бдительность, а дальше можно и сымпровизировать, алкоголь всё простит. А если откажет – он ничего не теряет. Главное – действовать решительно – так, в случае отказа, будет легче показать, что он ничуть не расстроился, и вообще, между делом спросил. Гениальный план.
- Когда стану – тогда и поговорим, – отрезала Женька. - А ты здесь, как будто, меня дожидаешься?
- Да нет, я, как бы, так, между делом зашёл, – замялся Макс. – Смотрю – вино, дай, думаю, погляжу, мало ли что, а потом смотрю – ты, вот так и совпало. Бывает же.
- Смотри мне, - пригрозила ему Женька, еле сдерживая смех, - давай лучше вечером посидим у нашего озера. Только без вот этого. - Тут она брезгливо указала оттопыренным мизинцем на бутылку вина.
- Да, конечно. В восемь?
- В восемь, - ответила Женька.
- Тогда до встречи, - от неловкости Макс закусил губу и несмело помахал вслед уходящей подруге.
- Не кусай губы, - обернувшись, бросила ему Женька. - совсем ничего мне не оставишь.
И тут же в потерявшей надежду душе забили крыльями белые голуби.

Дождь лил, кажется, с самого утра – Макс не знал, когда он начался, но чувствовал, что заканчиваться не собирается. Дед постоянно рассказывал ему, что дождь – самое страшное на войне. Когда он льёт несколько дней подряд, техника вязнет в грязи, и вытянуть её не получается даже лошадьми – они тоже увязают почти по грудь, так что вытаскивать приходится и их. Передвигаться в таких условиях невозможно, но на войне нет слова «невозможно», есть только слово «приказ». Обогреться под дождём тоже не
получалось: вся одежда промокает до нитки, даже не надо наполнять фляги водой – можно просто выжать рукав себе в рот. Так и шли – насквозь мокрые, замёрзшие, злые и уставшие.
Макс любил дедушку, поэтому к дождю проникся если не ненавистью, то уж точно нелюбовью. Весь день проходив угрюмым, к вечеру он, наконец-то, улёгся на диван с книгой и забылся.
Телефонный звонок разбудил его. Оказалось, Макс прочитал не больше десяти страниц. Первым делом взглянул на часы и закатил глаза – он проспал два часа. Явно недовольный, он поплёлся на кухню за мобильным.
- Макс, привет, - промурлыкали на том конце.
- Привет, Женька.
- Я что, тебя разбудила? Голос такой сонный.
- Да нет, всё в порядке. Ты что-то хотела? – Макс явно не был настроен на разговор.
- Я тебе писала, но ты не отвечал, прости, я не хотела тебя будить. Просто подумала, ты захочешь встретиться.
Последнее было произнесено так кокетливо, что Макс заволновался – что она задумала?
- На улице такой ливень, ты о чём?
- Нуу, ведь встретиться можно не только на улице, правда?
- Продолжай, – от волнения Макс окончательно проснулся.
- У меня, например, родители уехали к родственникам, приедут только завтра. Я соскучилась.
- Буду через двадцать минут.
Сердце забилось, как у мышки. Тогда, у озера, он так и не решился её поцеловать, но сейчас деваться будет некуда. Макс дал волю воображению, и по коже пробежали мурашки, но он быстро взял себя в руки.
- Макс, ты ещё тут?
- Да, что такое?
- Возьми чего-нибудь выпить. Только вкусного! И некрепкого. И немного. Хорошо?
- Уже поздно, Жень, алкоголь не продают.
- Ну, у тебя же был какой-то друг? Который вином торгует.
- Друг? А, Гоша. Да, я зайду к нему, конечно. Тогда буду через полчаса. Дождёшься? – Макс попытался сбить волнение нелепой шуткой.
- А ты приходи и узнаешь, - Женька всё не унималась с кокетством.
Не зная, что ответить, Макс повесил трубку. В голове беспорядочно зашелестели мысли – дойти до Гоши, купить у него вина, побежать к Женьке – за полчаса успею. Надо
деньги снять, он же только за наличку продаёт. А презервативы брать? Или это слишком? А цветы? Или слишком много всего? А вдруг она просто хочет поговорить? Может, хотя бы тортик?
Стоп. Сначала – в душ, это обязательно. Холодная вода немного отрезвила Макса, и он решил, что лучше перестраховаться: вино, цветы, презервативы. Денег должно хватить, главное – отпроситься у мамы на ночь.
Через 15 минут он уже был на пороге Гошиной квартиры и яростно звонил в дверь. В последнее время тот стал очень мнительным, поэтому свою продукцию сбывал только через посредников, но у Макса не было на это времени. К тому же, они давно знакомы, и какое-то время даже вместе работали над новыми рецептами. Всё это давало Максу некоторые привилегии, которыми он, впрочем, никогда не пользовался – несмотря на причастность к алкобизнесу, сам он почти не пил. Но чего не сделаешь ради женщины? И, в особенности, отдельных её частей.
Гоша открыл почти сразу, но предварительно рассмотрел гостя в дверной глазок. Сразу отметив неестественный блеск в глазах приятеля, Макс поначалу списал это на алкоголь – в отличие от Макса, Гоша был не дурак выпить. Однако, судя по всему, тот был абсолютно трезв, только отчего-то перевозбуждён. Это выражалось и во взгляде, и в неестественно размашистых движениях. Точно трезвый? Может, под кайфом? Макс было напрягся, но Гоша без лишних слов протолкал гостя на кухню, усадил на стул, и только после этого спохватился и побежал закрывать дверь. Вернувшись уже чуть более спокойным, Гоша ткнул пальцем приятелю в грудь и, наконец, заговорил.
- Я гений, – сказал Гоша и многозначительно посмотрел Максу прямо в глаза.
- Гош, меня девушка ждёт, я за вином вообще-то пришёл. Давай ты..
- Да! Конечно! Вино! – Гоша не дал ему договорить и выбежал из кухни. Ошарашенный Макс подозрительным взглядом оглядел комнату, будто ища объяснения поведению друга. Ничего необычного: банки с брагой, работающий самогонный аппарат, пара бутербродов на столе, стакан молока. Впрочем, отсутствие странностей усугубило ситуацию.
- Макс, иди сюда! – закричал Гоша из соседней комнаты. – Помоги мне.
Нехотя поднявшись, Макс быстро вспомнил, что торопится, поэтому чуть не бегом прибежал на источник звука, который исходил из какого-то подобия гостевой. Комната представляла собой целую лабораторию, хотя, лучше сказать – завод. Весь пол был уставлен маркированными коробками, огромные бутыли с брагой занимали почти всё оставшееся пространство, включая балкон – дверь на него была открыта, видимо, в целях вентилирования помещения. Гоша копошился в ящике стола, который являл собой луч
света в царстве пьянства. Правда, на столе тоже стояли бутылки. Наконец, он заметил Макса и указал пальцем на одну из коробок, маркированную наклейками бананов.
- Отнеси это на кухню и поставь на стол, пожалуйста. Я сейчас приду.
Находясь во власти хозяина квартиры, Макс, закатив глаза, подчинился и ухватился за вырезы по бокам коробки. Пальцы сразу нащупали пустые бутылки – видимо, так Гоше привозили тару. На кухне Макс уже хотел окрикнуть друга, но тот сам появился в дверном проёме, размахивая связкой ключей.
- Представляешь, ключи потерял. От собственного сейфа! Идиот же, ну, – радостно улыбаясь, сообщил Гоша.
- Гош, вина мне продай, меня девушка ждёт. Только вкусного и некрепкого. Я знаю, у тебя есть.
- Максим! Ты должен знать только то, что ничего не знаешь, - Гоша наставнически выставил указательный палец вверх, - поэтому я расскажу тебе о своём гении, а только потом продам вино. 1200 рублей бутылка.
- Сколько? – закричал Макс.
- Тихо, тихо. Я сейчас всё объясню. Присядь, женщине природой положено ждать, не поломается, – Гоша присел на табурет и указал Максу на второй. – Река не торопится, и мы не будем.

- Туйон? Это что вообще такое?
- Да это почти конопля! – Гоша чуть не плясал от счастья, - ну, касательно эффектов. А дозировка нужна больше, чтобы вставило, понимаешь, что это значит? А это значит, что никого не перекроет, просто будешь немного радостнее, чем обычно. Это «А» - абсолютно легально, «Бэ» - не вызывает зависимости и привыкания, «Цэ» - безобидно и беспалевно. Видел когда-нибудь нариков? Которые гашиш курят?
- Ну, видел, - Макс всё ещё смотрел на Гошу недоверчиво, – и что?
- И то, что у них на лице всё написано – глаза краснющие, морда тупая. Как у тебя сейчас, - Гоша, было, рассмеялся, но тут же осёкся, - туйон на такое не способен. Небольшая эйфория, она же радость, лёгкая разнузданность, ну и всё в этом духе. Тебе то, - тут он подмигнул Максу, - как раз самое то.
- А почему так дорого, если абсолютно легально?
- Потому что я выделяю его из полыни. Это что, по-твоему, легко? Цена окупает трудности производства. К тому же, она полностью оправдана.
- И сколько градусов в твоём новом пойле? – всё более заинтересованно спрашивал Макс.
- Около 12, я пока экспериментирую с этим параметром. Ещё и со вкусом лимона, получается дамский напиток. Тара по 0,4 – вам двоим как раз за глаза. Бери, не пожалеешь.
- А откуда ты знаешь, что я не пожалею?
- Я лично опробовал напиток, – тут он цыкнул на Макса, который как раз хотел его перебить, - а о своей адекватности я могу судить объективно, всё записано на камеру. Видишь, как я ответственно подхожу к делу? Я даже камеру купил!
Когда Господь раздавал людям совесть, Гоша стоял в очереди за харизмой. Хотя, возможно, дело в том, что Макс особо не сопротивлялся – просто хотел немного пожурить друга. 1200 – это, конечно, дорого, но если Гоша не врёт - цель оправдывает средства. Даже если цель – не спасение души.
Новое Гошино вино в народе быстро окрестили абсентом. Не из-за крепости, конечно. Оказалось, что туйон входит в состав настоящего абсента, поэтому название быстро прижилось. Гоша не соврал – эффекты были очень приятными и, что самое главное, легко управляемыми. Почти алкоголь, но только чуть лучше, хоть и стоит прилично. Доходы от продажи новой линейки алкоголя росли экспоненциально – детям богатых родителей особенно нравилось брать абсент на свои тусовки. Желательно, побольше.
Со временем, Гоша перекинул заботы обо всех других видах самогона на коллег, лично контролируя лишь производство абсента. Он стал ещё более нелюдимым, теперь уже никого не пуская в квартиру, объяснив это тонкостью технологических процессов. По его словам, он развернул целую лабораторию по добыче туйона из близрастущих растений, даже наняв химика для контроля качества продукции. Больше, однако, от него ничего слышно не было. Абсент теперь продавали через Гошиных партнёров по бизнесу. Стоит отметить, что он всё ещё получал от них процент за аренду, хотя теперь это больше напоминало крышевание – они сами гнали самогон, сами же его и продавали, хоть аппаратура и принадлежала Гоше.
Макс начал замечать странности в поведении Женьки только через 2 месяца. В отличие от большинства своих друзей, он не доверял речам Гоши о безвредности его абсента, стараясь не пить его слишком часто. Он прочитал в интернете, что от настоящего абсента сходят с ума, но справедливо решил, что от любого алкоголя можно сойти с ума, если пить его как не в себя. Тем не менее, Женька всё чаще просила его прийти с бутылкой. По её словам, пьяный секс круче, и с ней сложно было поспорить, но уже через пару-тройку часов она хотела ещё выпивки. Так как миллионером Макс не был, такие вечера были сравнительно редкими, и ограничивались, естественно, одной бутылкой, но когда эффект заканчивался, Женька начинала истерить, выпрашивала деньги у родителей или доставала
из своей заначки и посылала Макса за второй. Ему бы, конечно, заволноваться пораньше, да только он и сам был рад опрокинуть ещё бутылочку, поэтому с желаниями любимой был вполне солидарен.
Со временем, на абсент тратилось всё больше и больше денег, так что Макс твёрдо решил бросить. Женька его поддержала, но не столько из-за денег, сколько из-за головных болей, которыми неизменно сопровождалось похмелье. Пережить трудный период Макс хотел бок о бок с любимой, даже предложил ей снять квартиру на неделю – пожить вместе, отвлечься, но Женька отказалась. Сказала, что ей лучше побыть одной, чтобы не срываться на Макса по пустякам и не подвергать опасности их отношения. Договорившись созваниваться и не видеться две недели, оба разошлись по домам, предварительно выпив по последней бутылке абсента. Макс со спокойной душой засел за компьютерные игры, а Женька – за просмотр сериалов.
Вопреки ожиданиям Макса, изоляция не пошла Женьке на пользу. К старым симптомам добавилась постоянная раздражительность и мнительность, хотя на протяжении двух недель разговоров по телефону Женька не давала повода усомниться в том, что ей лучше. Конечно, Макс быстро понял, что с абсентом она не завязала, поэтому сделал то единственное, что мог – пошёл на очную ставку к Гоше.
Тот, естественно, не открыл дверь. Возможно, его действительно не было дома, но Макс в это слабо верил, поэтому наклеил на дверь бумажку с номером телефона и просьбой перезвонить. Почему-то он не захотел кричать и ломиться в квартиру – в нём теплилась надежда на Гошину честность и искренность. Впрочем, к вечеру надежда эта почти растаяла, как вдруг Гоша всё-таки отзвонился с неизвестного номера.
- Макс, я правда не знал. Это долгосрочные эффекты, их невозможно предсказать, - он почти молил о прощении, - ты же не дашь соврать, ничего кроме лёгкости и кайфа не чувствуется! А значит, она просто оказалась слишком восприимчивой, так что ей даже этого хватило.
- Хватило? Что ты имеешь в виду?
- Она подсела на абсент, что я имею в виду, - передразнил Гоша, - поживи с ней недельку, проконтролируй, чтобы не пила, и всё пройдёт. Я читал статьи о туйоне, он не вызывает зависимости, ей просто хочется кайфовать. Ты мужчина, в конце концов, или кто?
– Мужчина, конечно.
– Ну, вот и отучи её. Мала слишком для таких вещей, - сказал Гоша и повесил трубку.
Слова друга одобрили Макса, пусть этот друг и был всему виной. На протяжении недели он почти жил у Женьки, а когда был дома – контролировал её по видеосвязи. На выходные они сняли комнату в отеле, а к концу недели уже мечтали, как через месяц, когда
вода окончательно прогреется, они пойдут в поход на озеро с палатками. Жизнь снова заиграла красками, так что Макс был счастлив. Оказалось, всё так просто – всего неделя рядом, и любовь победила Гошину заразу – Женька и правда повеселела. Через две недели Макс сбавил обороты и перестал денно и нощно следить за любимой. Даже без контроля, к концу месяца она была совершенно нормальным человеком.
А ещё через неделю Женька умерла.
- Максим, ты слышишь меня?
Макс вышел из транса. Он долго не мог сфокусировать взгляд на сидящем перед ним человеке, тот будто плыл. «Может, он действительно так размазано выглядит?» - подумал Макс. Но нет, через минуту мужчина приобрёл естественные очертания и оказалось, что он очень пристально смотрит на Макса, будто совершенно ему не доверяет.
- Да что вы прицепились к моему сыну? – сквозь слёзы спрашивала стоящая в углу женщина.
- Алёна Дмитриевна, - мужчина тяжело вздохнул и, опёршись всем весом о стол, поднялся, - вы же тоже родитель.
- Что вы хотите сказать? – женщина испуганно попятилась.
- Я хочу сказать, Алёна Дмитриевна, что вы должны понять меня. Как родитель родителя. Дети доверяют другим детям больше, чем нам с вами, не так ли?
- Да, наверное, я не знаю, Александр Григорьевич.
- Так вот, - продолжил он, - моя дочь, моё солнышко, - мужчина перевёл дыхание, - наша с матерью единственная радость, живёт себе спокойно насыщенной и радостной жизнью, потом встречает этого ублюдка! – тут он перешёл на крик. – И через полгода у неё отказывает сердце, а в крови находят вещества! Я знаю, это ты сделал, тварь! Ты подсадил на наркотики мою дочь!

- Мы не употребляли наркотики, Александр Григорьевич, - Макс тоже дрожал от страха перед разъярённым отцом Женьки. Он завалился к ним домой полчаса назад, жутко пьяный и злой, усадил всех за стол и начал допрос, которому не было видно конца.
- Не ври мне, сопляк ёбаный! – он схватил Макса за волосы, - ты же покупал этот сраный абсент у того мудака с судостроительной улицы? Ты, сука, я знаю! Я всё знаю!
- Александр Григорьевич, там не было никаких наркотиков, только туйон, он совершенно безвредный, произошла какая-то ошибка! – Макс уже рыдал во всю, как и его мать. Оба не находили в себе сил даже на то, чтобы пошевелиться, не говоря уж о том, чтобы выгнать непрошенно
- Что? Туйон? – мужчина отпустил волосы Макса и истерически захохотал. Он пытался что-то сказать сквозь хохот, но всё никак не мог с ним справиться – его захватывала всё новая и новая волна смеха. Так смеётся только буйнопомешанный или человек, которого ведут на плаху. Но Александр Григорьевич явно умирать не собирался.
- Да, он его из полыни выделял, - прошептал Макс.
- Да он вас всех как лохов обвёл. Какой туйон, какая нахуй полынь, ты своей башкой так ни разу и не подумал? – он снова перешёл на крик, - у него половина города это винище покупала, он туда мефедрон замешивал, чтобы вы кайфовали и ещё брали, олень! Не говори, что не знал, это ты у него первую бутылку купил, я всё знаю, сука! Сколько он тебе отстёгивал? А? 20? 30 процентов? Да я тебе, мудаку, яйца отрежу!
Алёна Дмитриевна тихонько вскрикнула и осела на пол. В руке Женькиного отца сверкнул лезвием нож.

Примерно в это же самое время, гражданин Турции Юсуф Кара выехал из Стамбула на пригородном автобусе. Пару дней назад, благодаря заранее подделанным документам, он пересёк российскую границу с 10000$ в кармане – порог средств, не обязательных для декларирования. Оставшиеся деньги Гоша вложил в украшения и дорогую одежду, собираясь продать весь этот хлам где-нибудь на новой родине. Он прекрасно понимал, что рано или поздно в Стамбуле его найдут, поэтому решил месяц пожить в Шиле – небольшом городке у берега чёрного моря.
За более чем полгода успешной торговли суррогатами алкоголя Гоша скопил приблизительно 500 тысяч рублей. Прекрасно понимая, что это не может продолжаться вечно, он решился на отчаянный шаг - добавлять мефедрон в некрепкую спиртовую настойку. Последнее дело перед выходом на покой, как он любил говорить. Подготовил поддельные документы, постепенно обналичивал деньги и покупал доллары – казалось, всё под контролем, как вдруг рубль резко упал. Он давно подсчитал – для начала новой жизни и нового, куда более серьёзного бизнеса, ему нужно как минимум 15000$. По новому курсу получалось больше миллиона рублей, а сроки поджимали, Гоша не успевал накопить недостающее. Ждать он не мог – ещё до начала работы с наркотиками он знал, что, будучи новичком и оптовиком одновременно, жить ему от силы два-три месяца. Дабы не испытывать судьбу, решено было ограничиться двумя. Таким образом, определённую сумму Гоша всё-таки недополучал. В целом, он готов был с этим смириться, но тут подвернулся случай.
Не будучи круглым дураком, Гоша знал, что небезызвестные в городе группировки давно положили глаз на его дело. Сначала он не хотел идти на переговоры, справедливо
полагая, что его там либо убьют, либо обложат данью. Первое время предложения обсудить сотрудничество были ненавязчивыми, скорее, дружескими, но Гоша был недоверчив. Со временем, градус напряжения явно возрастал, однажды достигнув точки кипения – четыре вооружённых амбала в чёрных кожанках взломали дверь Гошиной квартиры, застав его за перегонкой очередной партии спирта. Поняв, что теперь деваться некуда, Гоша буквально сел за стол переговоров.
Изначально полагая, что ситуация складывается отнюдь не в его пользу, Гоша сидел как серая мышка. Однако уже через несколько минут он понял, что эти люди – его счастливый билет. И как он сам до этого не додумался!
Дело в том, что мафиози предлагали купить Гошин бизнес. Примерно посчитав годовую выручку – миллион рублей - они предложили 200 тысяч рублей и не убивать Гошу мучительным образом. Таким образом, предлагая одну пятую от годовой выручки и жизнь Гоши, мафия отжимала бизнес, но делала это, вроде как, галантно – с денежной компенсацией. Конечно, человеку с долгоиграющими планами такое предложение встало бы поперёк горла, но Гоша прекрасно понимал, что над ним сгущаются тучи, поэтому валить нужно как можно скорее. Таким образом, уже через два часа стороны пожали друг другу руки. Гоша обязывался предоставить клиентскую базу, имена доверенных людей, а также рецепты и аппаратуру к концу недели, а бандиты, в свою очередь, обязывались не пытать Гошу и в ближайшее время выплатить компенсацию.
Уже через неделю с небольшим съёмная квартира представляла собой уютно обставленное жилище. Правда, смрад от браги впитался так глубоко, что проветривать помещение приходилось ещё долго. Естественно, делал это не Гоша – он успел улететь из страны до того, как пришлось бы бежать. Единственным напоминанием о его существовании была надпись «ОТСОСИТЕ» на весь потолок – больше уголовному розыску ничего найти не удалось.