Пресс-атташе футбольного клуба
— Как стал пресс-атташе ФК?
— Наверное, как и большинство именно в этой профессии – по связям, знакомству. Если конкретнее, то по рекомендации бывших коллег. Перед началом сезона искали пресс-атташе, обратились за консультацией к пресс-атташе другого спортивного клуба города. Тот спросил у, не поверите, ещё одного пресс-атташе, правда, в прошлом. А у того я в пресс-службе работал внештатником один сезон. Он мне позвонил и спросил, есть ли у меня желание. Я даже про условия слушать не стал, сразу сказал «да». Сказали, что надо прийти на собеседование на следующий день, а я даже не знал, как составлять резюме, и актуальны ли они ещё. Пришёл, думал, будут расспрашивать, как вижу работу, что планирую делать. А пришёл я сразу на совещание перед сезоном, там в срочном порядке решались другие, более важные вопросы. Меня ближе к концу представили как пресс-атташе и сказали идти оформляться. Спросили только имя и умею ли я грамотно писать. На эти вопросы я смог ответить.
— Что входит в твои обязанности?
— Так как штат у нас небольшой, на мне висят обязанности и не совсем связанные именно с работой пресс-атташе. Часто я немножко коммерческий директор, бренд-менеджер и так далее – в средних и больших клубах вся эта работа разделена между несколькими людьми или службами. Но, справедливости ради, не я один выхожу за рамки конкретно своей работы, почти что весь наш небольшой штат часто занимается не своими делами. Если говорить конкретно о работе пресс-атташе, то, на мой взгляд, сама профессия немного устарела, вернее, её название. Сейчас пресс-атташе не совсем по связи с прессой и общественностью, а больше SMM-специалист.
Раньше, когда интернет и соцсети не были так развиты, работа пресс-атташе была действительно больше связана с прессой – через телевидение, газеты, радио оповещать город, регион о новостях команды, о прошедших матчах, приглашать народ на будущие игры. Сейчас телевидение теряет актуальность, особенно среди молодежи, газеты умирают с последними их читателями. Радио живет среди автомобилистов. Вся жизнь у людей сейчас – в интернете. И задача пресс-атташе, в первую очередь, качественная работа в соцсетях (ВКонтакте, Инстаграм, Твиттер) и на Ютубе. Даже сайты уже не так важны, они незначительно, но также теряют актуальность, опять же, среди молодёжи и детей.
Так что в мои обязанности входит качественная и количественная подача информации о команде. Освещение её жизни не только во время матчей. И не только на собственных ресурсах, но и в СМИ. Но работа со СМИ – отдельная тема. В то же время я должен формировать положительный имидж команды не только во внутренних ресурсах, но и во внешних. Следить за тем, что говорят игроки (и не только) в СМИ. Важнейшая часть – социальное продвижение команды в городе и регионе. Здесь я должен выводить команду в люди, в городскую жизнь. Водить по детским больницам, школам, проводить мастер-классы. Устраивать детишкам экскурсии по стадиону. В общем, всё, что соответствует названию Local Team. Думаю, это далеко неполный список обязанностей. Но первоочерёдные я привёл.
— Если игрок сказал лишнего, что делаешь в таком случае?
— В этом плане ребята не глупые, все понимают, что они на виду, что их высказывания могут не так интерпретировать, вырвать из контекста. Если они что-то и говорят, то максимально лояльно и нейтрально. Но недавно был случай, когда игрок дал интервью в интернете какому-то болельщику, не журналисту. Тот в своей фанатской группе опубликовал. Там нет ничего преступного, в принципе. Но игроку влетело от главного тренера. Тот совершенно верно подметил, что надо следить, что и кому говоришь и, что тоже важно, согласовывать все это с руководством. И, собственно, со мной, иначе зачем я здесь? Но если игрок всё-таки скажет лишнего, моя задача постараться максимально «замазать» эти слова. Официально извиниться от его лица и от команды, дать опровержение, комментарий по этому поводу. В общем, в любом случае избежать конфликта или его стагнации.
— Как формируешь положительный имидж команды?
— Если честно, то пока никак. Вернее провожу мероприятия, но, так как я один, то хватает меня чисто физически не на много. А так, это продвижение в социальной сфере – создание Local team, как я уже говорил в одном из предыдущих вопросов. Также это вежливое общение с болельщиками в сети, со СМИ. Стараюсь, чтобы мы были открытой в информационной среде командой. Открытость и прозрачность для болельщиков – крайне важный аспект, влияющий на имидж.
Также стараюсь не ввязывать команду ни в какие конфликты в той же информационной среде. А провокаторов всегда достаточно, особенно среди журналистов, которым обязательно нужна «грязь», интриги
Если вкратце: «социальность», открытость, доброжелательность, избегание конфликтных ситуаций. Опять же, список неполный, но, думаю, основное раскрыл.
— Какие у тебя отношения с командой?
— Насколько я слышал, знаю, обычно пресс-атташе не так близки к команде. Лично я считаю, что у меня хорошие отношения с ней. Футболисты – больше закрытая каста, которая больше общается друг с другом. Сторонних, вне футбола, в их жизни маловато (или это только у нас так, тут не берусь судить). Поэтому рад, что держу нормальные отношения с командой. С кем-то общаюсь чуть больше, с кем-то чуть меньше, но со всеми примерно в равной степени. Если говорить не углубляясь, они мои хорошие знакомые. Административный штат команды — мужики взрослые, а я ещё сравнительно молод, ближе к футболистам по возрасту. Но и с ними общаюсь достаточно хорошо, все же одно дело делаем. Скажем так, выпивал со всеми.
— Звездная болезнь среди футболистов распространена?
— У подавляющего большинства из них, скажем так, завышенная самооценка. Не ЧСВ, конечно, но не совсем объективная оценка своих возможностей, в первую очередь, относительно других. «Зазвездившихся» не видел, но и работал с не таким большим количеством. Есть немного ленящиеся, недорабатывающие на тренировках в силу того, что они все доказывают в играх. Это нормально, но они могли достичь максимума и играть в командах куда лучше и сильнее. Поэтому «звездянки» нет, но повышенная самооценка у многих. Считаю, это больше помогает, чем мешает.
— Какая зарплата у пресс-атташе? Сопоставима ли она с потраченными усилиями?
— Ох, трудный вопрос. Вообще, своей зарплатой я полностью доволен. Но люди этой профессии, знаю, получают гораздо больше. Пока что эти деньги сопоставимы с потраченными мною усилиями. Но тут дело во мне и моей периодической лени и амёбности. Буду больше пахать, уверен, буду больше получать рано или поздно. Хотя такой расклад в любом деле. Если бы у меня была своя семья (жена, ребёнок), этих денег бы не хватало. Но так как я ещё студент и живу с мамой – это предел мечтаний. Все относительно.
— На кого учишься?
— Специалист по работе с молодежью.
— То есть, как я полагаю, образование не помогает в работе?
— Ну почему же. За всё время обучения у нас было несколько, не так много дисциплин, которые были актуальны, современны. Что-то оттуда мне помогает. Отмечу, что эти дисциплины были связаны с SMM и интернетом. Но абсолютное большинство — бесполезная хрень, и эта проблема уже образования, вдаваться в подробности не буду. Но а) не должны гуманитариев долбить и отчислять из-за математики и теории вероятностей, а технарей — из-за истории и философии; б) преподаватели, которые сидели на коленках ещё у Сталина и оценивают студентов по личному впечатлению, не должны и близко подходить к молодёжи. Тем более оценивать их. Думаю, так не только в моём не самом безызвестном ВУЗе.
— Какие у тебя карьерные перспективы?
— Зависит от рекомендаций коллег и тех, с кем взаимодействовал по работе. Ну и от того, как я буду пахать. У меня есть претензии к себе. Но думаю, что перспективы есть, и не самые туманные. Главное для меня, остаться в футболе. Без футбола в жизни я не смогу, а заниматься нелюбимым делом врагу не пожелаю.
В клубе могу занять руководящие должности с большим кругом обязанностей и соответствующей зарплатой. Есть другие клубы, но этот путь я для себя, по крайней мере сейчас, не рассматриваю. Есть работа в футболе, но не в конкретном клубе – туда тоже, правда, желания нет стремиться.
— Почему же не стремишься?
— Тут надо разделить. Есть информационная работа в российском футболе, не в конкретном клубе. Она только в этом году качественно рванула вверх. Туда бы я попробовал попасть. А есть другая, направленная на координацию, развитие футбола, все в таком духе. Это не привлекает. Основная причина, мой главный страх, если угодно, бумажная работа, вся эта бюрократия. Столкнулся с ней на первых порах работы – ужаснулся. Не представляю, в каких объёмах это всё происходит на высшем уровне. И не хочу. Не хочу писать служебную записку, чтобы пукнуть в своём кабинете, если утрировать. А у нас, к сожалению, встречается и такое.
— Сам играешь?
— Да, но в силу деревянности и бесталанности на своём уровне — «трупняки». Знаю, что такое футбол и как играть, но максимум — не бить с пыра.
— У футболистов есть менеджеры?
— Вроде как есть. Сейчас у всех есть.
— Есть ли конфликтные футболисты, с которыми у тебя не получается наладить отношения?
— Нет, конфликтных нет. Многие любят повозмущаться, но до конфликтов не доходило. Мы ведь делаем одно дело, так что наши интересы не пересекаются, а идут вместе. Хоть какие-то отношения есть со всеми. Просто кто-то больше сам по себе.
— Как проходит твой обычный рабочий день?
— Приезжаю на работу утром (нет определённого времени, главное, быть в нужное время на месте). А там уже зависит от повестки дня. Если у команды нет тренировки, занимаюсь... да чем угодно могу заниматься по работе, круг широкий. Если команда на тренировке, то и пойду на поле, вдруг есть какое-то событие внутри��омандное. Больше всего я взаимодействую с директором, оператором, администратором и специалистом по работе с болельщиками. Обсуждаем с ними вопросы повестки дня, разделяем обязанности, работаем. В один день могу с 8 утра до 10 вечера пробыть на стадионе, не успеть пообедать и поужинать (обычно это день матча), в другой — прийти и поплевать в потолок, потому что ни игр, ни тренировок, да и просто никого. Бывает, в выходные на работу хожу, когда не всё успеваю сделать на неделе. Ненормированный график работы — это про пресс-атташе. Инфоповод может появиться в любое время дня и ночи, и ты должен быть всегда на связи, на него реагировать.
— Чудеса журналистики встречал?
— Конечно! Журналистика в России — сплошная провокация, поиск грязи, говна и сплетен, клики. Конкретно в моём регионе СМИ – пассивные и ленивые, которые сами, без денег на карман, никогда не шелохнутся.
Конкретно в моем регионе невозможно работать с телевидением – у них на все нет ни денег, ни желания. Один телеканал ездит снимать репортажи с соревнований, условно, по поимке яиц ртом, кладя болт на футбол, баскетбол и хоккей – основные и самые популярные виды спорта. Это вообще нормально?
Про газеты вновь повторюсь, что они почти мертвы. К радио претензий у меня нет, с ними работать приятно, они взаимно заинтересованы в сотрудничестве. Интернет-СМИ, в том числе в соцсетях.... тут роль играют клики, а клики собирают скандалы. Тут не до помощи в информационном продвижении команды в городе. Был пример несколько месяцев назад, когда один из не совсем дружащих с головой болельщиков в своей фанатской группе подставил команду, натравив на нас обозленных и без того болельщиков другой команды. В СМИ ту провокацию представили как официальное заявление футбольного клуба. Это ещё раз показывает, что журналистам даже лень разобраться в сути – разница в том, что в официальной группе десяток тысяч болельщиков, а в той – полтора голубя. Главное для СМИ, чтоб внутри сюжета была «какаха», на которую слетятся мухи-пользователи. К сожалению, подобный пример не единичный.
— Сам ушел бы работать в СМИ за большие деньги?
— Из футбола самовольно не уйду ни при каких обстоятельствах!
— На какие самые распространенные вопросы журналистов ты уже устал отвечать?
— Собственно, большинство журналистов вообще не понимают, в каком соревновании участвует команда, отсюда иногда бывают ступоры. Но, наверное, это нормально. Просто журналисты знают, что есть Премьер-лига и что-то за ней. А как и что — многие не знают. Для обывателей это вполне нормально, считаю.
— Как часто сталкиваешься со стрессовыми ситуациями, когда хочется все бросить и уволиться?
— Ну, такая работа, прежде всего, доводит до стресса тем, что ты всегда должен быть на связи, и твои планы могут порушиться в любой момент, какими бы они ни были. Бывают уступки, но чаще всего ты должен быть всегда готов подорваться съездить куда-нибудь или срочно что-нибудь написать. Да и не все игроки любят участвовать в каких-то мероприятиях, но это пустяк. Много таких, которые понимают важность подобных мероприятий для клуба. Но такого, чтоб прям бросить все и уволиться, наверное, не было. Я ведь получил работу мечты – ещё в детстве ходил на стадион и думал, как было бы круто стать в будущем пресс-атташе, к примеру. Им по итогу и стал.
— Алкоголь или наркотики используешь, чтобы расслабиться?
— Наркотики и сигареты никогда в жизни даже не пробовал и не испытывал желания. А вот алкоголь с недавних пор употребляю. Всё-таки окружение влияет на человека, до 18 лет не пил, типа принципиальный был. Потом попробовал, и понеслась, но в ущерб работе – никогда. А после работы, почему бы и нет?
— Если игрок отказывается поучаствовать в каком-либо мероприятии, твои действия?
— Сначала уговариваю, мол, «надо, Федя, надо». После этого чаще всего, не хотя, но соглашаются. Если ни в какую, то ищу альтернативу – таких вся команда. Если нужен именно он, иду к начальству – кто платит, тот уговорит. Но обычно все заканчивается на первых двух этапах, да и отказывают парни в 1-2 случаях из 10.
— У футболистов есть какие-либо приметы или суеверия?
— Да, у многих. Но они их особо не афишируют. Есть одна шутливая примета, связанная со мной и одним игроком – перед матчами я фоткаю его на поле в очках и заливаю в клубный Инстаграм. За два-полтора часа до матча. Обычно мы выигрываем после этого. Один раз вырывали ничью на последних минутах. Один раз сфоткал его за день до матча на поле – мы разгромно проиграли.
— Какая атмосфера царит в раздевалке после первого тайма? Расскажи, что там делают.
— В перерыве я вообще не захожу в раздевалку. На домашних матчах ультразанят, в гостях – стою у поля, выдыхаю, общаюсь с запасными. Как-то раз вообще помогал разминать запасного вратаря, который готовился к выходу на поле.
— Чем занят на домашних матчах?
— Перед матчем – вопросы организации. Шоу, билеты, программки, анонсы матча в соцсетях, стартовый состав, протокол, может что-то ещё. Во время игры комментирую матч. Сразу после – бегу организовывать пресс-конференцию. Если выиграли, то забегаю в раздевалку для победного фото, если нет – то за главным тренером. Потом ещё сижу два-три часа в кабинете и отрабатываю материалы по матчу: текст, если есть фото, нарезаю голы, рассылаю инфу по матчу в СМИ и комментарии участников матча тоже обрабатываю. В общем, когда все уже под шафе или спят, я ещё только заканчиваю. Ещё решаю вопросы с журналистами, если подходят. А так, готовлю им чай и перекусить в пресс-центре.
— Какие главные минусы твоей профессии?
— Главный минус — когда команда проигрывает. В спорте нет людей, которые равнодушно и спокойно относятся к поражениям. Тогда у всех становится ужасное настроение, в том числе и у тебя, и работается не с таким энтузиазмом. Ровно так же, главный плюс — когда команда побеждает. Все становятся радостными и счастливыми, и ты работаешь на драйве, адреналине — быстрее и продуктивнее.
Ну и самый главный плюс для меня — начальство. У меня великолепный руководитель, благодаря которому я и профессионально расту, и получаю удовольствие от того, что делаю. Много раз слышал фразу что-то типа: «Если у тебя на работе плохой начальник, ты её не любишь, какой бы она ни была». Так вот, мой руководитель — обратный пример
Благодаря нему у меня никогда нет желания про*бать работу, забить на всё. Он одновременно и жёсткий, строгий, где надо, и в то же время открытый и понимающий. Даже предполагаю, что, если уйдёт когда-нибудь он, то покину команду и я. Может, не сразу, но покину.
— Что после поражения делает команда?
— Команда идёт в раздевалку, переодевается, слушает слова тренера и в плохом настроении разбредается по домам. Я, независимо от результата матча, работаю.
— Как часто журналисты выкладывают фейковые новости, связанные с вашей командой?
— В одном из предыдущих вопросов рассказывал, как один из телеканалов в сюжете представил провокационный пост в фанатской группе как позицию официальной группы. Это можно назвать фейком. Было ещё пару новостей, которые я видел, где всё представлено несколько иначе, чем есть на самом деле. Но там, скорее всего, не «воняло» заказухой, а «пахло» непрофессионализмом. В подавляющем большинстве случаев СМИ о нашей команде публикуют достоверную информацию, либо ту, что удалось нарыть самим. Бывали фэйлы, где были фактические ошибки, но, опять же, это нормально для непрофильных, неспортивных журналистов.
— Были ли случаи, когда хотел вспылить на журналистов, начать орать и т. д., или же ты всегда должен быть спокойным?
— Во-первых, я никогда не должен выходить за рамки культуры и приличия. Это равнозначно тому, что я должен знать грамматику и орфографию русского языка. А, во-вторых, я могу быть недовольным их работой, но бубню себе под нос обычно об этом. Но в основном я отношусь к каким-то крайним ситуациям иронично. Без привязки к журналистам, ко всему. С иронией жить легче.
— Какой бы ты совет дал людям, которые хотят себя попробовать в роли пресс-атташе?
— Относиться ко всему проще, с иронией. Всегда держать себя в руках. Быть готовым пахать. И, самое главное, делать свою работу так, как видишь её ты. А то советчиков всегда много, которые обязательно знают, как делать «лучше». Однако в том или ином вопросе разбираются поверхностно, либо просто выё*ываются. Есть пресс-атташе, у которого есть (или нет) пресс-служба. Каждый должен заниматься своим делом.
— Профессия как-то отражается на личном характере?
— Ох, даже не знаю. Наверное, не мне об этом судить. Точно могу сказать то, что профессия отражается на настроении. И до, и после работы не могу не думать о ней. Все уношу домой или туда, куда иду.
— Связей стало больше в жизни?
— Естественно, список контактов «разбух» в несколько раз. Сейчас их около 300, а было не больше 40-50. Список постоянно пополняется. Стало не столько больше связей, сколько взаимодействий с людьми. Эта работа – постоянное взаимодействие со всеми.
— Есть ли у тебя свободное время?
— Ну, когда как. Вообще, по идее, его не должно быть. В этой работе абсолютно всегда есть чем заняться. Во время игр свободного времени, естественно, нет. Есть нехватка времени в принципе.
— В каких клубах хотел бы поработать и почему?
— Если честно, то просто остался бы в своём клубе как можно дольше, стал бы одним из его старожил, может даже легенд. Хочется не просто пассажиром побыть, а оставить значимый след. Если мыслить не только мечтами, то там, где будут платить достаточно, чтобы обеспечить свою семью. Это для меня тоже крайне важно. Конкретных каких-то клубов нет, просто есть симпатии к работе отдельных пресс-служб.
— Что считаешь своим самым большим достижением за все время работы?
— Нет у меня пока достижений, ничего значимого и глобального, на мой взгляд. Есть какие-то положительные моменты, истории, но не более того. Радуюсь, когда заходит какая-то конкретно моя креативная задумка. Например, креативное представление новичка команды. Такое удавалось провернуть и заходило. Но, повторюсь, это просто положительный момент. Мое главное достижение, пока что, то что я работаю на этой должности. Смог добиться этого своим трудом.
— Почему так переживаешь за анонимность?
— Во-первых, люди у нас очень любят воспринять всё больше с негативной точки зрения, что-то, в ряде случаев, даже дорисовать, если это выгодно. Любой мой ответ недоброжелателями (а такие есть всегда, не лично мои, но, например, клуба) может использоваться против меня и клуба. Это не в наших интересах. Задай мне точно те же вопросы спустя несколько лет, ответы будут другие. Я пока нахожусь не в том положении, чтобы быть настолько открытым. Тем не менее, надеюсь, раскрыл вашим читателям хоть какие-нибудь интересные детали работы.
— Что считаешь наибольшим провалом за всю свою карьеру?
— Минусов в работе много, не чересчур, но достаёт. Начиная от мелких косяков (не в том свете представил новость, банальная фактическая ошибка), заканчивая тем, что не выполнил важное поручение по работе. В основном мне достаётся за то, что лишь смежно связано с моими обязанностями (как я говорил, штат у нас маленький, поэтому все мы совмещаем ещё какие-то должности). Прямо наибольших провалов нет, но есть слабое место. Это, собственно, работа со СМИ. Как раз основа работы пресс-атташе. Но это процесс обоюдный. Мне трудно что-то делать, когда взаимодействующей стороне ничего не надо. К тому же свою роль сыграла моя неопытность — в некоторых моментах я сработал не так, как было должно. Есть положительные примеры, но их минимум. Отладить взаимодействие со СМИ, по большей части, не получается. Не провал, тут есть ещё, над чем работать.
— Расскажи какую-нибудь самую запомнившуюся историю, связанную с работой.
— Даже не знаю, с одной стороны много таких, с другой они только для меня особенные. Когда человек обожает футбол, мечтает туда попасть, работать в нём, связать с ним свою жизнь и попадает туда – первое время он живёт словно в сказке. Так было со мной. Я не до конца понимал, что происходит и немного витал в облаках. Кого-то это, может, заряжает, но меня немного отвлекало от самой, собственно, работы. «Розовая пелена» прошла и стало легче сосредотачиваться на задачах. Лучше быть реалистом, чем мечтателем. Я хорошо помню первые дни, когда толком не понимал, что и куда, зачем и почему. В свой первый день вышел к кромке перед тренировкой, меня представили команде, все поаплодировали. Дежурная мелочь? Вроде бы. Но для меня эти пару мгновений самые запоминающиеся. У меня аж руки дрожали и голос. Некоторые футболисты даже подумали, что я новенький. Видимо, настолько молодо и спортивно (нет) выгляжу.