Не могу остановиться

Шарон Бегли

Идея № 1. Компульсивное поведение может затрагивать любую сферу деятельности, но в его основе всегда лежит тревога

Людей могут увлекать разные сферы жизни. Кого-то влечет к еде и сексу, а кого-то — к спорту, работе, музыке и улучшению мира. Если человек просто увлекается чем-то, он может спокойно переключиться на другой вид деятельности. Но для компульсий характерна навязчивость, которая похожа на мучительную нужду совершить зачастую бессмысленные действия, например, перед уходом из дома 5 раз проверить, выключен ли утюг.

Состояние человека при компульсии настолько беспокойное, что он не может унять дрожь, пока не уступит своей тяге. Чаще всего человек понимает абсурдность своих действий, но ничего поделать с собой не может — таково влияние этой внутренней потребности. Человеку с ОКР кажется, что какая-то могущественная сила приказывает совершить действие.

Почему возникают компульсии? С их помощью человек пытается справиться с мучающим его беспокойством, в основе ОКР всегда лежит тревога.

Несмотря на то что в целом наша жизнь стала безопасней, с каждым годом все больше людей страдают от тревожности. Автор пишет, что от тревожности сейчас страдает больше людей, чем от депрессии. Возникают бытовые, личные, социальные страхи: терроризм и стихийные бедствия, развитие технологий и болезни и другие более или менее серьёзные тревоги. Чтобы унять тревогу, люди придумывают какие-то ритуалы, совершают действия для успокоения внутреннего зуда. И чем хуже человек себя чувствует, тем сильнее его потребность облегчить это состояние.

У человека возникает такое напряжение, что ему необходимо немедленно избавиться от него. И каждый человек избавляется от напряжения своим, подчас очень странным способом: кто-то скупает ненужные вещи в магазинах, кто-то сутками играет в видеоигры, кто-то по сто раз возвращается, чтобы проверить, выключил ли плиту, кто-то — безостановочно пишет твиты.

Не стоит думать, что люди, испытывающие навязчивую потребность совершить какое-то нелепое действие, сошли с ума. Они просто пытаются справиться со своей тревогой, которая как раз могла бы свести их с ума, если бы не нашла выхода. Благодаря своему навязчивому поведению люди могут управлять своей тревогой. Снимать тревогу активными действиями — древний инстинкт людей. Только одни люди могут избавиться от тревоги быстро, а другим требуется раз за разом выполнять какие-то действия. Например, когда вы переходили через дорогу вас чуть не сбил автомобиль. Нормальный человек испугается, но быстро переживет стресс. Компульсивный человек придумает себе ритуалы с цифрами, дотрагиванием до столбов, поворотами и т. д.

Некоторые компульсии могут разрушающе действовать на жизнь людей, а другие, наоборот, помогают плодотворнее работать и жить. Некоторые компульсии вообще часто не замечаются. Например, мало кто посчитает компульсией постоянную проверку смартфона или расстановку тарелок в правильном порядке.

Автор пишет, что многие наши поступки имеют те же корни, что и патологические компульсии: как правильно развесить полотенца, как часто проверять почту и т. д. Простое компульсивное поведение не является расстройством. Но его болезненные формы и навязчивые состояния нуждаются в лечении.

Идея № 2. При ОКР, чтобы побороть навязчивый страх, люди вынуждены снова и снова повторять действия

Обсессивно-компульсивное расстройство заставляет совершать бессмысленные ритуалы, от которых невозможно удержаться.

Так, автор рассказывает историю женщины, которая, когда ей было 4 года, попала в страшную аварию. После этого все её ритуалы крутились вокруг цифры 4. Она постоянно считала до четырех, всё делила на 4, рассаживала игрушки по 4, расставляла книги по 4. Когда тревога зашкаливала, в ход шли числа 16, 32. Эта женщина постоянно переживала, что с родными может что-то случиться.

Многие психотерапевты советовали этой женщине просто не думать о цифре 4. Но перестать думать — это последнее, что могут сделать жертвы компульсии. Они прекрасно понимают, что их поступки глупы и нелогичны, но ничего не могут с собой сделать — пока не выполнят определенные действия, они не могут успокоиться.

При ОКР у человека возникают навязчивые, угнетающие, повторяющиеся мысли-обсессии. Зачастую человек воспринимает их не как часть своего «я», а как внедренные кем-то извне (так называемые эгодистонные мысли). При эгодистонности человек понимает, что навязчивые мысли иррациональны, но не может не следовать им из-за тревоги. Выполнив ритуал, человек не испытывает удовлетворения, потому что ощущает себя так, будто исполнил чей-то приказ.

Большинство людей с ОКР понимает, что выключили плиту или утюг, но могут 10 раз возвращаться, чтобы проверить.

Они знают, что вероятность их опасений чрезвычайно мала, но все же она заставляет их сжиматься в страхе.

Люди компульсивно подчиняются приказам обсессии, потому что иначе тревога и страх не дадут им нормально жить. Согласно статистике медицинских клиник, самыми распространенными компульсиями являются компульсии чистоты (навязчивые мысли о микробах) и контроля (человек думает, что-то забыл выключить или закрыть).

ОКР является самой известной формой компульсивного поведения. В массовой культуре люди с ОКР изображаются милыми чудаками, эксцентриками. Такие люди могут симметрично всё раскладывать на столе, выравнивать корешки книг и т. д. Но ОКР — не милое чудачество. Люди с ОКР испытывают парализующий их страх не выполнить действие. Сильнейший страх — то, что отличает ОКР от умеренных проявлений компульсий. Если мысль не вызывает сильного страха и тревоги, то у человека нет ОКР.

Не все ритуалы означают компульсию. Так, религиозные ритуалы вряд ли можно назвать психическими отклонениями. Некоторые люди используют ритуалы, чтобы создать у себя ощущение, что они властны над своей судьбой. Ритуалы имеются во всех культурах и они определяются окружением, благодаря им люди чувствуют свою причастность к обществу. Но если человек чрезмерно рьяно исполняет все ритуалы, это может перерасти в ОКР.

Идея № 3. Существуют древние свидетельства компульсивного поведения, которое долгое время считалось одержимостью

Не стоит думать, что компульсивность — исключительно современная проблема. До нас дошло описание компульсивного поведения VI века н. э.

Из имеющихся свидетельств понятно, что до конца XVII века компульсии считались происками сатаны и лечили их священники. С XVIII века проявления компульсии стали считать просто чудаковатостью, эксцентричностью, безобидным проявлением многообразия человеческой натуры. И только к началу XIX века компульсии стали относить к неврологическим расстройствам. Ученые пересмотрели свои взгляды на психические проблемы и поняли, что причины душевной болезни лежат в нервной системе. Раньше врачи выделяли лишь три психические болезни: «помешательство» (утрата связи с реальностью), «меланхолию» (под ней понимали иррациональность, а не депрессию) и «идиотию» (умственную отсталость). Но затем они поняли, что психических расстройств гораздо больше, они могут длиться определенное время, а не постоянно, и быть частичными.

Компульсии перестали восприниматься как эксцентричность, их стали считать неврологическим расстройством.

В XIX веке компульсиями занималась профессиональная медицина. Тогда же был признан факт, что все компульсии являются проявлением большой тревоги, которую можно облегчить, лишь выполнив определенные действия.

Зигмунд Фрейд считал ОКР самым интересным из психических заболеваний и посвятил ей немало статей. Как обычно, во всех компульсивных ритуалах людей Фрейд усматривал сексуальный подтекст.

Идея № 4. Компульсивность отличается от зависимости и импульсивности тем, что выполнение действия не приносит удовольствия

Несколько десятков лет назад любые перегибы в поведении называли аддикциями (зависимостями). Зависимость могла быть от хобби, от работы, от тренировок и т. д. Всё, что люди делали с излишним пылом, считалось аддикцией.

Но в 2013 году мнение ученых поменялось — за исключением игромании, иное поведение, даже совершаемое с излишним пылом, перестало считаться зависимостью. Только игромания отвечала трем критериям, характерным для аддикции:

поведение (или вещество) доставляет большое удовольствие, из-за чего зависимость начинает формироваться с первого раза;
зависимое поведение вызывает привыкание, из-за чего со временем нужна всё большая доза;
отказ от зависимого поведения провоцирует «ломку».

По этим критериям многие действия не могут характеризоваться аддикцией, так как отсутствует элемент удовольствия. Например, постоянная проверка электронного ящика или соцсетей больше вызывается давлением или тревогой, чем удовольствием. Или же человек бросается мыть руки после каждого действия не из-за удовольствия, а из-за ощущения тревоги.

Если навязчивые действия не доставляют удовольствия, то это не аддикции, а компульсии. Эти два термина часто путают или используют как синонимы. Часто эти состояния также ошибочно смешивают с импульсивностью — нарушением контроля импульса. И хотя грань между этими понятиями очень тонкая, эти состояния отличаются.

При компульсии люди не испытывают наслаждения. Им нужно снять тревожность, которая похожа на зуд. Пока они не выполнят определенного ритуала, они не могут остановиться и страдают.

Аддикция начинается с удовольствия, которое может сопровождаться опасностью. Например, человек получает удовольствие, делая ставки, но может потерять деньги. Или же человек получает удовольствие от выкуренной сигареты, но никотин может привести к ряду болезней. Со временем принимаемое человеком вещество или совершаемые действия перестают приносить удовольствие. Чтобы вернуть это чувство, необходимо постоянно увеличивать дозу. Отказ от действия ведет к тяжелым психологическим, а часто и физиологическим проявлениям. Три составляющие аддикции: удовольствие, привыкание, синдром отмены.

При импульсивном поведении человек совершает действия спонтанно, не успев подумать. Он просто стремится к удовольствию и немедленному вознаграждению. В этом случае присутствует элемент азарта и риска. Типичные примеры импульсивного поведения — пиромания и клептомания. Эти действия приносят удовольствие и эмоциональный подъем, люди готовы ради этих ощущений пойти на огромный риск.

Импульсивность со временем может перерасти в зависимость. Сначала человек импульсивно отвечает на стимул — пробует что-то. Он рефлекторно совершает действия, которые затем могут спровоцировать привыкание.

Как и аддикции, импульсивность привлекает чем-то приятным, манит удовольствием.

Компульсивное же поведение отличается тем, что человек хочет избежать нежелательных последствий. Компульсивные действия не приносят радости и удовольствий, а нацелены на избавление от тревоги. При этом сами действия человеку также не нравятся, но он считает, что если не совершит определенные действия, то случится что-то ужасное.

Аддикция со временем может перейти в компульсию. Например, человек в начале играл в азартные игры ради удовольствия, но со временем этот стимул погас, и теперь человек играет только для того, чтобы снять тревогу.

Нельзя судить о наличии у человека компульсии только по его поведению. Одинаковое поведение людей может означать нарушение импульса у одного, компульсию у другого или аддикцию у третьего. Так, один шопоголик скупает всё подряд из-за импульсивности, другой — из-за удовольствия от покупки новой вещи, а третий — из-за тревоги, что без новых вещей нечего будет надеть. Поэтому нельзя ставить диагноз по поведению. Необходимо докопаться до сути, понять, что движет человеком, и на основе этого назначать лечение.

Идея № 5. Не существует единственной причины возникновения компульсий, но они связаны со сбоями в работе головного мозга

Компульсия может возникнуть по разным причинам. У некоторых людей она возникает из-за травмы головного мозга, а именно из-за повреждения фронтальных зон мозга и/или хвостатого ядра. Также причинами развития компульсий могут быть сильный стресс, глубокая эмоциональная привязанность к вещам, травмы детства.

Во время исследований людей с компульсивным расстройством ученые заметили повышенную активность в трех зонах мозга: орбитофронтальной коре, в соседствующей с ней передней части поясной извилины и в полосатом теле, которое располагается в глубинной области мозга перед ушами.

Орбитофронтальная кора оценивает сложные решения, сопряженные с риском, отвечает за навязчивые размышления и беспокойство. Нейроны орбитофронтальной коры активируются, когда что-то идет не так, как ожидал человек.

Например, когда тарелки стоят в сушилке не в том порядке, у человека с ОКР возникает назойливое чувство непорядка. Повышенная активность в этой коре при ОКР является возможной причиной болезненной восприимчивости к ошибкам, которые обычные люди не замечают.

Передняя часть поясной извилины активируется, когда человек совершает ошибку или делает выбор, который считает неправильным.

Полосатое тело получает сигналы из одних зон мозга и передает в другие. Оно участвует в произвольных движениях, обучении и целенаправленном поведении. Чем активнее эта часть мозга, тем настойчивее звучит сигнал успокоиться.

Эти три зоны мозга называются «сетью беспокойства» или «сетью ОКР». Отклонения в нейронных связях в этих зонах мозга приводят к психическим расстройствам.

Исследования показали, что ОКР в 5–7 раз чаще встречается у ближайших родственников, чем у людей, у которых нет случаев ОКР в роду.

Это означает, что ОКР предполагает генетическую предрасположенность.

Но это не значит, что если у вашего родственника есть ОКР, то вы тоже непременно заболеете. Просто есть бОльшая вероятность заболеть.

Также ученые обнаружили, что лекарства, назначаемые при паркинсонизме, призванные замещать недостаток дофамина, вызывают гиперсексуальность и азартность. Было выявлено, что навязчивое поведение возникало у 22% людей. У больных, получавших повышенную дозу лекарств, компульсивность наблюдалась еще чаще.

Таким образом, компульсивность может возникнуть под влиянием разных факторов, как внешних, так и внутренних.

Идея № 6. Границы между тем, что мы считаем нормальным, а что — нет, очень размыты

Некоторые люди любят поддерживать порядок. У них всегда всё лежит на своём месте и везде чистота. Другие люди педантично выполняют любые поручения или задания. Вы не увидите, что они что-то делают тяп-ляп. Можно ли считать таких людей компульсивными?

Еще недавно психиатры наклеивали ярлыки психических заболеваний на всех подряд людей. Психиатры считали, что эксцентричное, странное, необычное поведение людей на самом деле является проявлением психиатрических нарушений. Но у таких утверждений нашлось много противников — ведь тогда все эксцентричные люди считались бы больными. В итоге был сделан вывод: поведение может считаться проявлением психических нарушений только, если оно вызывает стресс и недееспособность. Некоторым людям, наоборот, слабая компульсия помогает жить нормальной жизнью и уменьшает стресс.

Ученые обнаружили, что риск развития душевного расстройства определяется множеством генов. И наличие одного дефектного гена не означает болезнь. Автор пишет, что если у человека 12 генов могут предопределять черты личности, то 10 таких генов могут свидетельствовать о душевном расстройстве. Но если у человека всего 1–2 таких гена, он может быть слегка странным или эксцентричным.

В настоящее время психологи считают, что границы между психической болезнью и эксцентричностью, нормальностью и ненормальностью колеблются в зависимости от изменений в медицине и культуре. То, что раньше было ненормальным, сейчас может быть вполне нормальным.

Многие поступки людей приближаются к границе между здоровьем и болезнью. Если всех таких людей считать больными, то здоровых просто не останется.

В психологии широко используется пятифакторная модель: «Большая пятерка». Согласно ей личность любого человека определяется пятью чертами: доброжелательностью, открытостью новому опыту, нейротизмом, экстраверсией и добросовестностью. У каждого человека эти черты выражены в большей или меньшей степени. Самую тесную связь с компульсией из этих факторов имеет добросовестность.

Низкая добросовестность делает человека беззаботным, безответственным, импульсивным, спонтанным. Высокодобросовестные люди любят дисциплину и порядок, ответственно относятся ко всему, они целеустремленные, имеют твердые принципы и убеждения. Именно добросовестные люди, ближе к крайней степени спектра, могут перейти границы нормы и превратиться в человека с обсессивно-компульсивным расстройством личности (ОКРЛ). Стоит различать ОКРЛ и ОКР.

Крайняя степень добросовестности может быть ОКРЛ, но очень немногие люди с ОКРЛ имеют также ОКР. В чем отличие? При ОКР человек делает что-тоиз-за панической тревожности. При ОКРЛ человек отличается чрезмерной дисциплинированностью и обязательностью. Но у него нет панической тревожности, он не считает, что если не выполнит свои ритуалы, произойдет что-то плохое. Если человеку с ОКР можно доказать, что его страхи иррациональны, например, взять мазок с ладони и показать, что там нет патогенной микрофлоры, то компульсии человека с ОКРЛ связаны с реальностью. Например, если человек везде выключает свет, то это на самом деле помогает экономить электроэнергию.

Если человек пьет только очищенную воду, внимательно прожаривает мясо, везде выключает свет, просушивает коврики в ванной — это ОКРЛ. Если человек моет руки после каждого действия, проверяет по сто раз, выключена ли плита, никогда не наступает на трещины в асфальте, если у него есть иные ритуалы, кажущиеся со стороны нелепыми — это ОКР.

Зачастую человек, движимый ОКРЛ, стремится что-то делать из-за боязни оказаться ненужным. Некоторые люди стремятся творить добро — им нравится чувство единения, принадлежности к кругу единомышленников, а также нравится ощущать чувство удовлетворения от того, что их считают хорошими людьми. Но в некоторых случаях людьми движут не положительные эмоции, а отрицательные — за альтруизмом скрывается компульсивность. Такими людьми движет не чувство долга или удовлетворение, а тревожность. Потребность выполнять какую-то работу вызвана у них чувством страха, что никто другой эту работу не сделает так хорошо и тогда произойдет что-то ужасное. Или он может считать, что если не выполнит что-то, то останется никому не нужным. Из-за таких мыслей люди готовы работать по 20 часов в сутки, только бы избавиться от страха и почувствовать свою значимость.

Многие художники и писатели страдали ОКРЛ. Мысль о том, что они не оставят свой след и их работы могут быть никому не нужными, заставляла их шлифовать и переделывать произведения, писать и рисовать снова и снова. Компульсивную потребность писать назвали гиперграфией. Автор отмечает, что, возможно, гиперграфия была у Золя и Достоевского.

У некоторых людей желание делать добро приобретает такие формы, что они готовы пожертвовать своей почкой ради других. Такими людьми зачастую движет не сострадание, а злость и желание не быть таким же эгоистичным человеком, как другие. Также такими людьми движет тревожность, в основе которой лежит желание оставить после себя след.

Идея № 7. Практически никто не может сопротивляться влечению к видеоиграм

Автор пишет, что компульсивное увлечение видеоиграми отличается от других компульсий. Видеоигры очень привлекательны для людей, так как их создатели знают, как функционирует наш мозг, и используют эти знания в своих интересах. Именно поэтому мало кто может устоять перед влечением к играм. Для многих людей игры становятся цифровым успокоительным. В игры играют, чтобы снять напряжение и тревожность, расслабиться, отключиться от проблем.

Если в играх отражаются какие-то достижения, то это становится поводом для гордости.

Благодаря играм люди избавляются от скуки и одиночества. Но одни люди могут остановиться и заняться насущными делами, для других это занятие становится компульсивным.

Играя в видеоигры, человек погружается в состояние потока. Он настолько погружен в то, что делает, что внешний мир будто перестает для него существовать и не проникает в его сознание. Из-за этого никакие другие мысли, кроме игры, не беспокоят человека. Одновременно с этим теряется чувство времени, не ощущаются голод и жажда. Выйдя из этого состояния, человек удивляется, куда делось время.

У каждого человека есть свои границы потока. Если задания в игре становятся слишком сложными и с ними трудно справиться, человек начинает тревожиться и может сдаться. Если же задания слишком легкие, человеку может стать скучно, и он бросит играть. Но если задания не слишком простые и не слишком сложные, человек находится в середине потока, у него вырабатывается дофамин. Эти ощущения настолько приятны, что люди хотят снова и снова их переживать.

Хорошие разработчики умеют так создавать игры, что те подстраиваются под способности людей и вводят их в середину потока.

Также разработчики подсаживают людей на иглу игр с помощью переменного подкрепления, когда за какие-либо достижения в игре человек может получить приз, а может и не получить, и с помощью вариативного подкрепления, когда ценность награды за какое-либо достижение меняется от раза к разу. Получается своеобразный эффект «киндер-сюрприза». И каждый раз игрок с нетерпением ждет результата, так как не знает, что получит.

Автор пишет, что видеоигры представляют собой классический пример занятия, в котором аддикция и компульсия переходят друг в друга.

Аддикция требует очередную дозу наслаждения, а компульсия — новых и новых достижений.

Ученые озадачились, кто может превратиться в компульсивного игрока? Зависит ли как-то это от пола, возраста или каких-то других переменных? После ряда проведенных исследований, было выявлено, что все психологические характеристики вносят вклад в вероятность развития игромании, то есть игроманом может стать любой человек.

Как и в случае с другими компульсиями, компульсивное занятие видеоиграми может не являться душевным расстройством. Некоторым людям, которым сложно общаться в реальном мире, видеоигры заменяют реальную жизнь, виртуальная жизнь более комфортна для них. Но если видеоигры становятся средством избавления от тревоги, то они становятся компульсией.

Идея № 8. Пока нет оснований говорить о том, что интернет-зависимость стала широко распространенной патологией

Ещё в середине 90-х годов нью-йоркский психиатр создал группу поддержки для больных интернет-зависимым расстройством. Он создал эту группу в качестве насмешки над психиатрами, которые видели патологию в любой избыточности. Но теперь интернет-зависимость уже не шутка. Всё больше и больше людей не представляют своей жизни без интернета. Люди проводят огромное количество времени в сети, чтобы достичь удовольствия и снять стресс. У многих возникает тревожность, если они какое-то время не могут войти в интернет — вдруг там случится что-то важное, а они это пропустят.

Автор отмечает, что навязчивое пользование чем-либо не означает душевной болезни. Поведение не становится патологическим только потому, что оно компульсивно.

Несмотря на то что не было доказано, что чрезмерное пользование интернетом может быть психической патологией, многие посчитали именно так. В США возникли службы помощи жертвам компьютерной аддикции и стационары при медицинских центрах, а Китай и Южная Корея объявили интернет-зависимость главной угрозой здоровью своего населения.

В ходе различных исследований ученые выяснили, что многие люди действительно компульсивно заходят в интернет, но они далеки от психических заболеваний. Люди проводят много времени в интернете по самым разным причинам и сразу вешать ярлык «заболевание» не имеет смысла. Например, некоторые вынуждены находиться в сети по работе, хотя особого желания находиться в интернете у них нет. В то же время большинство опросников по интернет-зависимости может что угодно назвать патологической компульсией. Например, по таким опросникам патологической компульсией обладают люди, которые задержались в сети дольше, чем собирались, пренебрегают домашними делами, чтобы дольше побыть онлайн, проверяют почтовый ящик раньше других дел и т. д.

Ученые сделали выводы, что по таким анкетам невозможно однозначно оценить, есть ли у человека патологическая компульсия или нет. Психолог из Коннектикутского университета Нэнси Петри отмечает, что следует отличать психические заболевания от банального неумения распределять свое время и расставлять приоритеты.

В то же время многие люди испытывают беспокойство, если не проверяют смартфон каждую минуту. Навязчивая потребность контроля как раз и характеризует ОКР. Психологи отмечают, что у людей, у которых забрали смартфоны, ускорялся пульс и наблюдались другие признаки тревоги. Но стоило войти в сеть, как беспокойство проходило.

Смартфоны позволяют людям постоянно чувствовать себя на связи, тем самым ослабляют тревогу.

Со смартфонами люди остаются в гуще событий, а без них чувствуют себя в изоляции.

Тем не менее автор считает, что стремление постоянно проверять гаджеты, электронную почту, социальные сети нельзя считать патологией. И хотя от того, что мы проводим в сети очень много времени, могут страдать другие стороны нашей жизни, такое компульсивное поведение естественно, так как оно становится адаптивным ответом на все то, что предлагает нам всемирная паутина.

Идея № 9. Компульсивное накопительство заставляет людей собирать вещи в количестве, которым они не смогут воспользоваться

Люди, страдающие патологическим накопительством, испытывают радость от того, что хранят различные вещи. При этом они могут вообще не пользоваться ими. Их просто успокаивает тот факт, что у них есть запасы на все случаи жизни. Причем эти запасы могут быть совершенного иррациональны: пустые коробки, пачки газет. Такие люди хранят разнообразные вещи или из сентиментальности, или на случай, вдруг пригодятся для чего-нибудь.

У некоторых людей накопительство достигает таких масштабов, что они не могут пройти по дому, а вынуждены протискиваться по узким ходам между коробок, ящиков и мешков.

Автор пишет, что коллекционирование является слабой версией накопительства. Только при коллекционировании человек собирает, в основном, что-то одно. Обычно коллекционирование вызывает уважение. Но оно может переходить в компульсию, когда человек не может успокоиться, если не может приобрести очередной экземпляр и тратит на это всё своё время и средства. Коллекционирование приносит удовольствие и удовлетворение, а накопительство не приносит радости и гордости. Человек просто ощущает душевный комфорт от того, что всем владеет.

Патологическое компульсивное накопительство заставляет людей окружать себя гораздо большим количеством вещей, чем им необходимо. Большинством вещей эти люди не только не пользуются, они даже не помнят, что они у них есть. Поэтому у накопителей могут быть 10 утюгов, 20 фенов и т. д.

Страдающий накопительством человек не позволяет никому помочь в уборке дома или выкинуть хоть одну вещь. Он скорее лишится части тела.

Патологическое накопительство может быть опасным для жизни, так как завалы могут обрушиться или может случайно возникнуть пожар. В США создаются специальные волонтерские группы, состоящие из социальных работников, психотерапевтов и пожарных, чтобы помочь накопителям расчистить свое жилье и сделать его более-менее пригодным для жизни.

Согласно исследованиям, накопительству в 2 раза больше подвержены мужчины, чем женщины, но за помощью чаще обращаются женщины. Также распространенность заболевания увеличивается с возрастом. Автор пишет, что фактором риска может служить вдовство, так как старые сентиментальные воспоминания очень важны для людей.

Согласно данным, до 80% людей, подверженных накопительству, также являются компульсивными покупателями. Но некоторые люди покупают не больше, чем здоровые люди. Просто они никогда ничего не выбрасывают или тянут в дом всё, что плохо лежит.

Согласно исследованиям, от 10 до 30% больных ОКР занимаются накопительством, а от 12 до 20% патологических накопителей имеют ОКР. Люди с ОКР гораздо реже страдают накопительством, чем глубокой депрессией, социофобией, генерализованной тревожностью, синдромом дефицита внимания и гиперактивности, а также синдромом чистоты.

Также было выявлено, что патологическое накопительство начинает проявляться уже в детском или подростковом возрасте. Так больные лучше чувствуют себя готовыми к любой неожиданности.

Люди, склонные к накопительству, имеют проблемы с умением делать выбор. Им трудно решить, какую из 10 видов тарелок или кастрюль купить, поэтому они покупают все, чтобы избавиться от мук выбора и тревоги.

Накопители сильно эмоционально привязаны к любой вещи, которая у них появляется.

Отказываясь избавиться от вещи, они избегают эмоциональной боли.

Чем бы ни порождалось патологическое накопительство — сохранением сентиментальных вещей, сувениров, неспособностью принять решение или рачительностью, — основным мотивом в каждом случае является бегство от тревоги, возникающей при расставании с вещами.

Рецепта избавления от накопительства не существует. Но многочисленные исследования показали, что эффективно действует разновидность когнитивно-поведенческой терапии. При этой терапии пациенту объясняют, что такое патологическое накопительство и учат постановке целей: к каждому сеансу избавиться хотя бы от одной вещи и воздержаться от покупок. Со временем цели усложняются.

Идея № 10. Компульсивный шопинг становится развлечением и успокоительным средством

Накопительства не бывает без покупок. Автор пишет, что в настоящее время приобретательство стало национальной американской забавой. Многие люди приобретают вещи в большем количестве, чем им необходимо.

Шопинг стал удовольствием, развлечением и способом развеяться, а также побаловать себя или вознаградить за что-либо.

Как и любое человеческое поведение, шопинг может принимать крайние формы и происходить от:

импульсов, с которыми человек не может справиться,
аддикции, которая приносит удовлетворение,
компульсии, которая помогает ослабить тревогу.

Среди компульсивных покупателей преобладает молодежь. На первый взгляд может показаться, что компульсивному шопингу больше подвержены женщины, однако, исследования показали, что мужчинам такое поведение свойственно не меньше, чем женщинам.

Если люди не могут покупать, они испытывают раздражительность и нервозность. Но опустошая кредитку, они испытывают ощущения сродни наркотическим. Без регулярной «дозы» покупок шопоголик чувствует себя несчастным и подавленным. Чтобы острые ощущения от покупок не снижались со временем, шопоголикам необходимо делать всё больше покупок.

Шопинг становится для шопоголика лекарством от скуки и депрессии: покупка очередной вещи облегчает болезненные эмоции. Также спровоцировать покупку может чувство одиночества, разочарование, обида, злость. Таким образом, покупки выступают в качестве успокоительного средства.

Компульсивные покупатели могут понимать, что им не стоит делать очередную покупку, но внутренний голос будет нашептывать сделать это. Может возникнуть тревожность, что если не купить вещи, что-то случится. Или человек может посчитать, что если он не может позволить себе сделать покупку, значит, ему недалеко до нищеты. И чтобы успокоить себя, он снова покупает. Некоторые люди благодаря покупкам возводят стены между собой и своим тяжелым прошлым.

Автор приводит пример девушки, которая увлеклась покупками в 13-летнем возрасте. Девушка училась в престижной школе, но сама была из среднего класса. Она терзалась от того, что, как ей казалось, не соответствует уровню других учениц, которые ходили в школу в дорогих нарядах. Только у нее появлялись деньги от подработок, она сразу же спускала их на покупки.

Сначала девушка была пухленькой, но диетами довела себя до расстройства пищевого поведения. Она радовалась, что может носить одежду, на которую раньше не отваживалась. И это побуждало её ещё больше покупать. Шопинг помогал этой девушке самоутвердиться и не чувствовать себя никчемной. Выдержать без шопинга она могла максимум месяц. Девушка постоянно боялась упустить скидки и не купить то, что поможет выглядеть и чувствовать себя лучше. Когда она стала консультантом по гардеробу, шопинг стал еще более компульсивным, так как теперь она боялась не соответствовать имиджу модного консультанта, а также боялась, что клиенты из-за этого отвернуться от неё.

Справиться с покупательским зудом девушке помогла методика Эйприл Бенсон. Суть ее в том, что нужно последовательно задать себе 6 вопросов.

Почему я здесь? (в магазине).
Что я чувствую? Если вам действительно необходимо платье, чтобы пойти на свадьбу, то покупка обоснован��. Но если вы хотите купить его из-за того, что чувствуете внутреннее напряжение, то вами движет компульсия.
Нужна ли мне эта вещь? Комментарий такой же, как и ко второму вопросу.
Что, если я отложу покупку? Если ответ — буду выглядеть нелепо на свадьбе, то покупка обоснована. Если ответ — умру от тревоги, то вами движет компульсия.
Как я оплачу эту покупку? Некоторых людей перспектива увеличить долги пугает больше, чем отказ от покупки.
Куда я дену эту вещь и буду ли я ею пользоваться? Если у вас уже дома ломятся шкафы, то новая вещь пропадет в шкафу, как в Бермудском треугольнике. Прочувствуйте ненужность вещи и вы сможете избавиться от тревожного желания её купить.

Также задумайтесь о том, что побуждает вас совершать лишние покупки, то есть с чего всё началось. Найдите свои триггеры и спусковые крючки и поработайте над ними.

Психотерапевты достигают успеха в лечении, когда помогают шопоголикам увидеть эмоциональные стимулы походов в магазины: страх, уныние, разочарование, стыд, чувство вины и т. д.

Опасное проявление компульсивного шопинга — клептомания. Компульсивная клептомания провоцируется нарастанием тревоги, которую может снять только кража вещи. Существует данные, согласно которым 87% клептоманов хоть раз в жизни были арестованы.

В большинстве случаев клептоманами движет желание «восстановить справедливость» — у многих клептоманов было тяжелое детство и таким образом они пытаются компенсировать свои обиды. Психиатры должны помочь клиентам осознать, что порождает их компульсию и дать понимание причин, почему они так поступают. Клептоманы должны проанализировать тревогу, толкающую на кражи, и найти другой способ справиться с ней.

Идея № 11. Полностью излечиться от тревожных расстройств нельзя, но можно уменьшить симптомы

Понравились идеи спринта? Читайте также Как тело ведёт счёт — ключевые идеи психологического бестселлера «Тело ведёт счёт: мозг, ум и тело в излечении травмы» Бессела вам дер Колка. (Впервые на русском!)

Тревога по поводу своего здоровья знакома многим людям. Но у некоторых людей тревога перерастает в компульсивное расстройство. Ученые даже пришли к выводу, что компульсивное прохождение медицинских обследований является самостоятельным заболеванием, а не видом ОКР. Американская психиатрическая ассоциация дала название этому заболеванию — синдром тревоги о здоровье. Этот синдром характеризуется постоянными мыслями о тяжелом заболевании, которого на самом деле не существует.

Только 8% пациентов с синдромом тревоги о здоровье имеют также ОКР. Почему же тревога о здоровье не считается ОКР? При ОКР люди понимают, что их тревоги могут быть иррациональны и пытаются с ними бороться. Ипохондрики же уверены, что тяжело больны и пытаются всеми силами это доказать.

Для лечения ОКР и синдрома тревоги о здоровье врачи применяют метод экспозиции и предотвращения реакции — экспозиционную терапию (ЭТ). Пациента заставляют взглянуть своему страху в лицо — столкнуться с тем, что вызывает его компульсию. Например, человек боится микробов. Его просят взяться за дверную ручку, но не разрешают помыть руки. Так человеку дают пережить паническую атаку и показывают, что ничего страшного не случится.

Поначалу человек чувствует себя ужасно, потому что не может привычным образом снять свое напряжение. Но со временем он замечает, что тревога может уйти сама. Обычно курс такого лечения — 16 еженедельных сеансов по 45 минут. Также лечение предполагает обязательную домашнюю работу.

Этот метод помогает практически всем людям, которые согласны его использовать. Но проблема в том, что до половины людей с ОКР не согласны на такую терапию, так как не чувствуют себя готовыми выдержать такое испытание.

К тому же прохождение терапии не означает полного исцеления. Ее цель — помочь людям взять свою компульсивность под контроль. Прошедшие терапию и дальше могут испытывать тревожность, но они уже умеют с ней справляться, она не так страшит их, и они становятся способными не поддаваться желанию совершить свой ритуал.

Но что делать тем, кто не в состоянии пройти экспозиционную терапию? Таким людям выписывают селективные ингибиторы обратного захвата серотонина — антидепрессанты, у которых, однако, существует множество побочных эффектов.

Помимо экспозиционной терапии и антидепрессантов, есть еще когнитивная терапия, в основе которой — обучение осознанности, умению наблюдать за своими мыслями и ощущениями как бы со стороны, без эмоциональной вовлеченности.

Цель когнитивной терапии в случае с ОКР — научиться объяснять себе, что обсессия — всего лишь ложный сигнал мозга, а не реальная опасность.

Когнитивная терапия показывает большую эффективность в борьбе с тревожностью и навязчивыми мыслями. Осознанность не дает тревогам подавать ложные сигналы. Но этот метод тоже подходит не всем.