Разбуди моих демонов
Фанфик по фэндому Bangtan Boys (BTS)
Размер: Мини, 1 часть, 10 страниц
Разум и желания ведут тихую, но жестокую борьбу.
Видит Дед Мороз/Санта Клаус, я старалась весь год быть хорошей девочкой, но... пельмени сбили меня с пути истинного! Посвящаю работу моим демонам!
Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора / переводчика
Вокруг него разбросаны мандарины, словно на снег брызнули оранжевой краской.
Он растерянно осматривается, крутит головой, а в руках пустые бумажные пакеты. Ну почему ему никто не сказал, что они не выдержат такого количества мандаринов?
— Ненавижу тебя! — бормочет себе под нос и опускается на заснеженный тротуар. — И зачем только ввязался в этот спор!
Парень ползает на коленях по натоптанной дорожке и собирает мандарины в одну кучку. Он это делает быстро, и ему даже помогают прохожие. Сначала собирает фрукты в руки, а потом несёт их к уже приличной горке. Потянувшись к очередному мандарину, замирает: перед ним на корточках сидит мужчина. Парень скользит взглядом по начищенным до блеска чёрным кожаным туфлям, здоровым коленям и крепким бёдрам, обтянутым чёрными брюками. Остановившись на них, он дальше не рискует смотреть, так как уже знает, кто перед ним.
— Ну, здравствуй, Чимин, — слышит парень спокойный голос, от которого по телу бегут мурашки.
Чимин нервно сглатывает слюну и поднимает голову выше.
— Здравствуй… — замолкает на миг, столкнувшись с тяжёлым взглядом чёрных глаз, — …те, господин Чон Чонгук. А что Вы здесь делаете?
Мужчина берёт в руку один мандарин и подбрасывает его, оглядываясь по сторонам:
— Всё-таки не донёс? — кивает в сторону порванных бумажных пакетов.
Чимин садится коленями на холодную дорожку, складывает в смиренном жесте руки на них и, опустив голову, виновато шепчет:
— Нет, не донёс. Я не думал, что они порвутся.
— Я говорил Намджуну, что он жестоко обошёлся с тобой, — вздыхает мужчина, продолжая подбрасывать мандарин.
Чимин резко вскидывает голову и со злостью выпаливает:
— Вот только не надо меня жалеть, господин Чонгук! Ещё я не проиграл! И принесу ему эти чёртовы мандарины! Ровно сто один! — и на этих словах он вскакивает и с ещё большим рвением собирает оставшиеся фрукты.
— А я и не спорю с тобой и не сомневаюсь в твоей победе, — мужчина выпрямляется во весь рост и прячет руки в карманах брюк. — Помощь нужна?
Чимин снова застывает и медленно поднимает голову. Мужчина уверен в себе: на губах нахальная ухмылка, одна бровь приподнята.
Строгий деловой костюм, точно сшитый на заказ и из качественной ткани, чёрная, обтягивающая накачанную грудь шёлковая сорочка с бриллиантовыми запонками, чёрное распахнутое пальто, чёрные смоляные волосы, зачёсанные назад, и чёрные жёсткие глаза. Чимин уверен, что и душа мужчины того же цвета, что и одежда на нём.
Парень отрицательно качает головой.
— Ну смотри, как знаешь, — и, отвернувшись, добавляет: — Ну а всё же: что будешь делать, если проиграешь пари? — устремляет холодные глаза на растерянного парня.
— Если… Если... — испуганный взгляд Чимина бегает по мандаринам, разбросанным на снегу и спрятанным в его руках, — проиграю, то, — поднимает голову к Чонгуку и твёрдо отвечает, — с достоинством приму свою участь и выполню все условия, которые предъявит мне господин Ким Намджун! — и быстро отворачивается.
Улыбка сходит с лица мужчины, и, откинув полы пальто, он снова садится на корточки перед парнем и приподнимает лицо Чимина указательным пальце.
— Но ты же не гей, Пак Чимин. Или ты соврал в ту ночь в клубе? — слишком тихий стальной голос заставляет сердце замедлиться.
— Я не гей! — зло шипит Чимин и отдёргивает лицо от обжигающего прикосновения.
— Я верю тебе, — уже теплее отвечает. — В восемь мой личный водитель заедет за тобой.
— Я знаю, где ты живёшь. Не беспокойся, мне не тяжело.
На этих словах мужчина разворачивается, широким шагом пересекает дорогу и исчезает в чёрной Audi, которая спустя пару минут скрывается за поворотом.
Пак Чимин — студент второго курса Пусанского национального университета. Недавно по обмену перевёлся в Сеул. Яркая внешность выделяла его среди многих студентов, и вскоре он стал небольшой, но очень зажигательной звёздочкой Сеульского национального университета.
В тот вечер, когда столкнулся в ночном клубе с господином Ким Намджуном и его друзьями Чон Чонгуком и Мин Юнги, он отмечал с одногруппниками успешное завершение семестра. Это потом, протрезвев утром, Чимин узнал, что то было излюбленное место золотой молодёжи и… геев. Но было уже поздно… Чимин пообещал всем, а особенно господину Ким Намджуну и его дружкам, доказать, что он самый натуральный натурал!
Особняк господина Ким Намджуна, известного бизнесмена и банкира, находится на окраине города. Здесь он бывает не часто, но по особым случаям. А сегодняшний вечер — особый случай: его близкий друг Мин Юнги заполучит себе в пару яркого, но строптивого Пак Чимина. Была бы воля Намджуна, он давно бы уже проучил этого студента, так как не любит, когда ему перечат и доставляют хлопоты мальчики. Но его малыш не такой.
Ким Сокджин — тоже студент Сеульского национального университета, но уже выпускник. Спокойный, вежливый, красивый и всегда сдержанный со всеми, естественно, кроме своего папочки. Холодная красота, сучий характер и высокомерие юноши покорили жестокое сердце Ким Намджуна. Хотя именно тогда Намджун выяснил, что у него ещё имеется сердце и он может любить. Да, именно любить, а не пользоваться. Но эта любовь своеобразная.
— Малыш, спрячь зубки, — нежно просит господин Ким Намджун, ласково проведя рукой по волосам юноши.
Чимин стоит посреди тёмной огромной гостиной. Край коричневого кожаного дивана, стоящего в одном из углов комнаты, занят хозяином особняка. Ким Намджун сидит, широко расставив ноги, между которых устроился на полу юноша и, громко хлюпая, отсасывает ему. Чимин от увиденного чуть не выронил пакет с мандаринами. Он делает шаг назад, но спиной упирается в мощного мужчину-охранника. Тот, нависая скалой, стоит с непроницаемым лицом, держа одной рукой второй пакет мандаринов, что принёс парень. Чимин вздрагивает и, желая повернуться к нему лицом, сталкивается с пристальным взглядом Мин Юнги, что сидит зза столом, стоящим в другом конце комнаты. Мужчина, не отрываясь, следит за ним. Когда их взгляды пересекаются, Юнги ухмыляется, Чимин, разволновавшись, отворачивается от него и снова оказывается лицом к лицу с господином Ким Намджуном.
Мужчина поднимает указательный палец правой руки, давая понять, что нужно немного подождать, а сам прикрывает глаза и голову запрокидывает на спинку дивана.
— Да-а-а, малыш, так, продолжай в этом темпе, — просит мужчина.
Голова юноши методично опускается и поднимается.
Чимин переводит взгляд на другой край дивана, где сидит господин Чон Чонгук. На его коленях устроился богемный юноша с каштановыми волнистыми волосами и медовой кожей. На нём кремовая полупрозрачная блуза с огромным бантом на шее и чёрные кожаные брюки. Длинная серьга в правом ухе качается при каждом движении, блеск драгоценных камней играет на свету. На шее резко выделяется чёрный бархатный чокер с сапфировой слезой. Чимин обратил внимание на цвет глаз юноши — васильковые, как сапфировая слеза. Отвернувшись от гостя, мальчик левой рукой обнимает мужчину и начинает целовать его, выводя языком на крепкой шее узоры. Ладонь правой руки исчезла под брюками мужчины — юноша ему дрочит. Чёрные глаза мужчины неустанно следят за Чимином, а он не знает, куда себя деть, и потому с наигранным интересом осматривает комнату.
Стены отделаны дубовыми панелями шоколадного цвета. От пола к потолку тянутся полуколонны прямоугольного сечения, отчего потолок кажется ещё выше. Пройдясь взглядом по одной из колонн снизу вверх, Чимин останавливается на хрустальной двухъярусной люстре. Таких здесь три: одна свисает как раз над Чимином, другая — над диваном и третья — над столом, где всё так же тихо сидит Мин Юнги. Чимин не видит мужчину, но чувствует, как он гипнотизирует его затылок. Парень снова заволновался: он не понимет, что тут делает и на какой чёрт припёрся сюда с этими мандаринами! Кому они нужны?!
Стон, треск разорванной ткани и рассыпавшиеся по мраморному полу пуговицы заставляют Чимина обернуться: Намджун порвал на себе рубашку, и теперь видно, насколько сильно мужчина напряжён. Он на каждое движение юноши навстречу подаётся пахом вперёд, а мышцы пресса чётко вырисовываются.
— Малыш, замри, — рычит мужчина, и Сокджин сразу же перестаёт двигаться. Намджун хватает его голову обеими руками и начинает резко входить в широко раскрытый рот. Чимин видит, как парень давится, но не отстраняется. Он наблюдает и чувствует, как у самого в паху приятно заныло, отчего ещё сильнее сжимает бумажный пакет, прикрывая ширинку джинсов. Низкий стон оглушает его: он вздрагивает и оборачивается на голос. Господин Чон Чонгук, целуясь с парнем и изливая стоны в его губы, всё так же наблюдает за Чимином. Но вот он плотно стискивает рот, на лице мужчины играют желваки. Чимин опускает взгляд: юноша не перестаёт дрочить, пока его мужчина кончает, пачкая спермой свой живот и руку юноши.
— Техён, — выдыхает он, прикрывая глаза, — ты хочешь моей смерти.
Чимин не видит лица юноши, но слышит, как тот довольно мурлычет и снова впивается губами в Чонгука. Господин Чон на этот раз уже не следит за Чимином, а полностью отдаётся во власть своего мальчика и поцелуя.
Чимин смущённо отворачивается: господин Ким Намджун уже возвышается над Сокджином, держа в руке свой член и направляя его на пухлые губы юноши. Он быстро водит по нему вверх-вниз. По его лицу видно, что его господин на грани. Сокджин, сидящий перед ним на коленях, кончиком языка ласкает крупную, налитую кровью головку.
— Господин, пожалуйста, — высокий голос Сокджина делает своё дело: густая струя спермы выстреливает в красивое лицо, и мужчина отрывисто стонет. Юноша нежно шлёпает изящными пальчиками по руке мужчины, отчего тот убирает руку, и, обхватив губами член, посасывает его, словно конфету. Мужчина хватается за подлокотник дивана и, болезненно улыбаясь, тонет в невинных глазах своего малыша.
— Как ты прекрасен! –шепчет Намджун, ласково ведя большим пальцем по выпирающей щеке. Сокджин несколько раз проходится губами по всей длине члена и со звонким чмоком выпускает его из сладкого плена.
— Узнаю, что трахаешь другого, — мило улыбается юноша, — станешь евнухом! — последние слова заставляют Чимина вздрогнуть.
Ким Сокджин встаёт с пола и молча покидает гостиную.
— Ну, принёс мандарины? — хозяин особняка в упор смотрит на Чимина.
— Да, господин, сто один мандарин.
Чимин слышит за спиной смешок Мин Юнги.
Он оглядывается на него: Юнги всё так же не сводит с него глаз.
Намджун во время разговора натягивает боксеры и застегивает ширинку. В этот момент возвращается Сокджин с новой рубашкой для него.
— И кто же считал? — интересуется мужчина, давая возможность своему малышу стянуть с него порванную одежду.
— В магазине считал, господин…
— Да прекрати называть меня господином, — обрывает его Намджун. — Если на чистоту, то он, — мужчина машет головой в сторону Юнги, — будет твоим господином, вот его так и зови! А я Намджун. Понял?
Чимин, как загипнотизированный, в очередной раз смотрит на Юнги и, соглашаясь с его словами, кивает:
— Согласен, — медленно тянет голосом, возвращаясь взглядом к Намджуну.
— С чем согласен, дурачок? — смеётся мужчина. — С тем, что меня нужно звать по имени, или с тем, что он будет твоим господином?
— Звать Вас по имени, конечно же, — выпаливает краснеющий парень.
Намджун привлекает к себе Сокджина:
— Малыш, пожалуйста, пересчитай мандарины.
— Хорошо, — улыбается юноша в ответ.
Но к Чимину он подходит с каменным лицом. Принимает протянутый пакет и, вернувшись к дивану, высыпает содержимое на него. Охранник молча ставит у ног Сокджина второй, а потом незаметно покидает комнату.
Пока Сокджин считает мандарины, все ждут молча.
— Ты садись, — мужчина показывает рукой на стулья за столом около Юнги, но парень тактично отказывается.
Он напряжён, но уверен в том, что в пакетах ровно сто один мандарин! Ведь сам лично несколько раз пересчитал в магазине.
— М-м-м, как вкусно! — богемный мальчик снова ласково мурлычет.
В нос ударяет яркий запах мандаринов. Чимин резко поворачивается: Техён, отделяя дольки, ест фрукт — одну себе в рот, другую Чонгуку. И так поочерёдно. Чимин смотрит, как господин Чон Чонгук проглатывает дольку и ухмыляется. Парень обречённо прикрывает глаза.
— Сто, — ровным голосом выносит вердикт Сокджин.
Намджун переводит удивлённый взгляд на малыша:
— Не веришь, сам пересчитай, — ощетинивается красивый юноша.
— Не злись, малыш, я тебе верю, — и уже смотрит на Чимина: — Пересчитаешь?
— Нет, я верю, — Чимин сразу же пресекает все попытки его спасти. — Чего Вы хотите, Намджун?
— Я? — удивляется мужчина. — Ничего! А вот он, — и поворачивает голову к Юнги, — хочет тебя, Пак Чимин. Сегодня ты выполняешь его желания.
— Сколько желаний? — этот вопрос Чимин адресует уже своему хозяину на этот вечер.
Юнги, не торопясь, встаёт и подходит к нему:
— До утра ты принадлежишь мне, а потом, если не передумаешь, мы разойдёмся.
— Прекрасно, — Чимин старается не показывать паники. — Что ещё?
— Для начала зови меня «мой господин».
— Да, мой господин, — шепчет Чимин.
Чимин теряется и быстро моргает:
Но ответа он так и не получает. Техён берёт его за руку и тянет за собой. За ними молча следует Сокджин.
— Я не надену это! — возмущается Чимин.
— Не надевай, — безразлично отвечает Сокджин, стоя за спиной парня и подпирая плечом стену, сложив руки на груди и придирчиво рассматривая маникюр на правой руке.
— Что будет, если откажусь? — недоверчиво смотрит в холодные глаза.
— Не надевай и узнаешь, — снова равнодушный ответ.
— Прекрати, Джини, пугать его! — вмешивается Техён. — Он ещё сам не понимает, что гей! — и поворачивает Чимина к себе. — С ним нужно быть ласковым, — нежно ведёт ладонью по лицу, по пухлым розовым губам. — Так вот кто растопил ледяное сердце господина Мин Юнги!
Чимин морщится от этого имени и отворачивается:
— Ну это мы ещё посмотрим, — снова Техён улыбается. — В душ?
— Не-е-ет! Зачем всё это? — машет рукой на кровать.
Посреди большой и тоже тёмной, как и гостиная, спальни стоит заправленная тёмно-серым атласным покрывалом огромных размеров кровать, каркас которой обтянут чёрной кожей. На ней лежит униформа официантки: короткое платье с юбкой-солнцем и рукавами-фонариками, ажурная повязка на голову, белый фартук и бельё с чулками.
— А это что? — Чимин берёт за завязки полупрозрачную кружевную ткань.
— Это трусики! — восхищается Техён. — Сразу видно, что господин будет тебя баловать! Может всё-таки в душ?
Через полчаса Чимин смотрит на себя в зеркало и не верит своим глазам: на него взирает красивый, с милыми чертами лица юноша, одетый в униформу официантки. Сокджин уложил его волосы, а Техён сделал лёгкий макияж глаз. Остаётся последний штрих — прозрачный с блёстками бальзам для губ.
— Не могу! Как вы носите такое бельё? Ведь задница вся открыта.
— Привыкнешь! — хмурится Техён. — Нужны серьги.
— Они ему не нужны, — ворчит Сокджин.
— Нет, Джини, ты не прав! Вот серьги как раз-таки и нужны! — возмущается и обиженно дует губы богемный мальчик.
— Да как ты не поймёшь, Тэ: он ему нужен, чтобы трахнуть и всё! — злится Сокджин.
Всхлип заставляет парней посмотреть на Чимина. Техён сразу обнимает его:
— Какой ты бесчувственный, Ким Сокджин!
— Это Мин Юнги бесчувственный! С ним ни один мальчик не ужился. Все сбежали! Я говорю честно, а ты его вводишь в заблуждение.
— Не слушай его, — Тэ садится перед ним, отнимает руки от лица и просит Чимина посмотреть на него: — Знаешь, может, на первый взгляд господин Юнги и кажется чёрствым, но это не так. А то, что с ним никто не ужился, это только потому, что попадались ему лишь суки, причем точно такие же, как Ким Сокджин! — и он победно смотрит в бездушные глаза Сокджина. — Будь с ним ласковым. И он всё положит к твоим ногам! И тогда уже ты будешь его господином!
Техён встаёт, но Чимин трясущимися руками хватает его пальцы:
— А это больно? — с мольбой смотрит на него.
— Что больно? — не понимает Тэ.
— Первый раз, — нервно облизывает губы. — Ведь я же девственник. У меня секса-то и с девушкой не было.
Теперь испуганно смотрит Техён. И смотрит на Сокджина, который тоже не знает, чем помочь…
Сокджин и Техён возвращаются в гостиную, где уже накрыт стол — время ужинать. Задумчивые юноши, не проронив ни слова, занимают отведённые им места.
— Почему вдвоём? — Юнги начинает злиться. Он уверен, что мальчишка не послушает его, и тогда придётся снова применить силу, как и с остальными.
Техён бегает глазами по мужчинам, собираясь с духом, и, наконец, решается:
— Техён! — его тут же грубо прерывает Сокджин, но дарит улыбку господину Юнги: — Дайте ему ещё пару минут, и он спустится.
Словно услышав Сокджина, в гостиную входит Чимин. Он идёт неуверенно, не глядя на присутствующих, подол платья колышется в такт шагов. В руках поднос, на котором всего одна тарелка, а в ней ароматные жареные и ещё горячие дамплингиКорейские пельмени — любимое блюдо господина Мин Юнги. Юноша дрожит, отчего тарелка тихонько позвякивает дном о поднос. Все молчат, словно боятся его спугнуть. Чимин останавливается перед Юнги и робко смотрит на него:
— Мой господин, Ваш ужин, — и ставит поднос на стол.
Мужчина встаёт и оценивающе осматривает и хмурится:
— Зачем макияж? А серьги? Чёрт возьми, ты же не девчонка! — голос с хрипотцой гремит на всю гостиную.
Сокджин взглядом осуждает Техёна, который в испуге вжал голову в плечи.
Чимин, не осознавая, что делает, быстро хватается за руку мужчины:
— Не ругайтесь, я думал, что Вам понравится, поэтому попросил Тэ.
Мужчина, застыв, смотрит на пальчики, унизанные кольцами, что сжали его широкую ладонь:
— Ты слишком красив для меня! — шёпотом выдыхает он.
— Что? — не понимает Чимин и быстро убирает руки и просит прощения, но в ответ слышит властную просьбу: «Поцелуй меня!».
Он растерянно оглядывает равнодушного Сокджина и взволнованного Техёна, который слегка кивает головой. Чон Чонгук снова ухмыляется. Ким Намджун, складывает руки на груди и опирается на мягкую спинку стула. Все ждут.
Нервно облизав губы и глядя в пол, он несмело лепечет:
— Я не умею, — поднимает взгляд. — Я не умею целоваться, мой господин, так как никогда и ни с кем не целовался, — мужчина от удивления приоткрывает рот. — А ещё я девственник. Может быть, тогда Вы научите меня любовным премудростям?
Мужчина резко дёргает на себя парня в платье, отчего он вскрикивает, но не вырывается и не отталкивает, а лишь доверчиво смотрит в опасные глаза, и впивается в розовые блестящие губы. Мускулистые руки крепко прижимают дрожащее тело юноши, проходятся по спине. Правой рукой Юнги обхватывает затылок и сильнее целует, левой же сжимает ягодицы под платьем. Чимин сначала не отвечает на поцелуй, но спустя мгновения, не зная, откуда взялось это желание, он вторгается языком в чужой рот. В голове рождаются мысли, которые никогда не посещали умного студента Сеульского национального университета. Но вот он стоит в платье, с ажурной повязкой на голове и в кружевном белье и бесстыже целуется с незнакомым мужчиной, который старше его на целых десять лет!
Юнги тихо стонет. Левая рука плавно движется к паху и берёт в ладонь возбужденную плоть. Чимин вздрагивает. Мужчина разрывает поцелуй и согнутым указательным пальцем приподнимает за подбородок лицо. Щёки юноши предательски пылают, он не решается посмотреть в глаза, пушистые ресницы дрожат.
— Я не гей, — голос выдаёт волнение парня.
— Посмотри на меня, — заставляет его господин, и он, сдавшись, смотрит. — Скажи, тебе было противно? — Чимин отрицательно машет головой. — Тогда ты получил удовольствие? — на этих словах он слегка сжимает ладонь на полувозбуждённом члене юноши. Чимин закусывает нижнюю губу и кивает в знак согласия.
— Да, мне было приятно, — признаётся он.
— Покорми меня, — Юнги большим пальцем мажет по нижней губе, оттягивая её вниз. — Дамплинги ещё горячие, а я не хочу обжечься, но твои губы, — он сглатывает и снова давит на нижнюю губу Чимина, — могут остудить этот жар.
— Да, мой господин, — тихо отвечает парень.
— Давайте уже есть, — прерывает воркование пары Намджун. — У вас ещё ночь впереди.
И он, к удивлению Чимина, начинает кормить Сокджина.
Юнги усаживает Чимина на колени, повернув его к себе боком. Поняв, что на них никто не обращает внимания, юноша берёт палочки.
— Скажи мне, Чимин, ты боишься меня? — властный тихий голос пронизывает всё тело. Юноша дрожит, но это приятная дрожь. Он в ожидании страшного и вместе с тем приятного. И впервые не знает, что ответить, так как его разум и желания ведут тихую, но жестокую борьбу. Чимин смотрит в пол, на мягкий серый ковёр.
Юнги резко хватает его за волосы на затылке и тянет вниз. Вскинув голову, юноша от неожиданности приоткрывает рот и загнанно смотрит в глаза своему повелителю.
— Ты не причинишь мне боли, — он морщится, так как рука сильнее сжимает волосы. — Ты испытываешь меня, но знай, что я тебя не боюсь.
— Как ты можешь меня не бояться, если даже понятия не имеешь, через что тебе предстоит пройти этой ночью в моей постели? Ты же понимаешь, что врать — это нехорошо! Тебя этому родители не учили, непослушный мальчик?
— Я боюсь не тебя, а неизведанного, — громко сглатывает. — Ты же будешь ласковым со мной?
Юнги смотрит в испуганные глаза и молчит. Резко повернув его к себе спиной, шепчет в ухо:
— Смотри, — а сам прожигает его бездонными глазами, глядя в зеркало, — что я сделаю с тобой. Не моли о пощаде! — ведёт рукой по изгибам тела вверх и сжимает волосы на затылке. — Сегодня ты мой! И только на рассвете у тебя будет право выбора — уйти или остаться!
Мужчина стягивает с головы парня повязку, бережно убирает за ухо короткие локоны, заставляя сердечко трепетать ещё сильнее. Чимин, словно одурманенный, поворачивает голову вбок и сталкивается с недобрым взглядом, полным желания, страсти, похоти и… надежды. Не удержавшись, он скользит взглядом по лицу вниз и замирает на вздёрнутой верхней губе. Приближаясь к губам, шепчет:
— Целуй меня, мой господин! Целуй жарко и горячо! — и Юнги, отбросив все сомнения, тянется к нему навстречу.
Слабый свет в спальне плывёт перед глазами, погружая разум юноши в темноту.
— Разбуди моих демонов! — шепчет в губы.
Ладонь поглаживает нежную кожу шеи, Юнги ощущает, как под ней пульсирует вена: так же быстро, как и бьётся сердце парня. Другой рукой он задирает подол платья и, оторвавшись от сладких губ, снова смотрит в зеркало:
Чимин неумело ведёт пальцами по возбуждённой плоти. От прикосновений к самому себе он вздрагивает. Юнги обхватывает ладонью тонкую шею и слегка сдавливает:
Чимин приспускает кружевные трусики, и член влажно шлёпает по напряжённому животу. Пальчики обхватывают его и начинают двигаться вверх-вниз.
— Ещё! — приказывает Юнги, глядя на своего мальчика в зеркало.
— Тебе нравится, мой господин?
И Чимин продолжает, сдавливая руку и усиливая трение. С головки капает на кулак смазка, он вытирает её о твёрдый член, подносит руку к губам и мажет языком по ладони и снова продолжает дрочить. Другой рукой, ухватившись за бедро мужчины, сжимает кожу, но Юнги не чувствует боли. Запрокинув голову на плечо господина, Чимин откровенно стонет. Юнги ведёт носом от плеча по шее к уху:
— Но я уже… Сам… Мне Техён сказал, — замолкает.
Юнги замирает. Чимин не понимает: рад ли господин этому или нет.
— На колени, — коротко командует мужчина.
Чимин поворачивается к нему и опускается на колени.
— Нет, ты не понял: в коленно-локтевую! — он уже не может сдерживать своих демонов.
Чимин смотрит на него снизу-вверх, невинно хлопая ресницами, и ждёт.
— Чёрт тебя побрал, Пак Чими! Не смотри так на меня! Иначе я больше не смогу себя сдерживать! — хрипит Юнги. — Встань «раком», расставь ноги, прогнись в спине и оттопырь уже свой зад, чтобы я мог тебя трахнуть.
И только сейчас он понимает, что от него хотят. Краснеть уже поздно.
Чимин снимает трусики, задирает подол платья, опирается на локти и, чуть расставив ноги, прогибается в спине. Страх съедает его изнутри, но, несмотря на это состояние, он смотрит на себя и Юнги в зеркало. Господин расстегивает чёрную рубашку и закатывает рукава. Бледная кожа кажется мраморной, безжизненной.
Встав позади Чимина на колени, он, наклоняясь к нему, раздвигает ягодицы и ведёт языком.
— Что ты делаешь? — Чимин дёргается вперёд, но тяжёлая рука опускается на спину, заставляя успокоиться.
Горячий влажный язык ласкает чувствительную кожу, медленно проникая внутрь.
— Расслабься, — приказывает Юнги, — иначе тебе будет больно.
Глубоко вздохнув, он немного расслабляется и прикрывает глаза, отдаваясь полностью во власть новых ощущений.
— Не дёргайся, — и прежде чем Чимин успевает открыть глаза, чувствует, как в него входит палец. Боли нет, но и назвать это приятным тоже нельзя. Он поворачивает лицо к Юнги и целует его, а сам резко насаживается на палец. Громкий стон вырывается из груди.
— Какой нетерпеливый! — улыбается мужчина.
— Давай уже второй, — стонет парень, опустив голову вниз, — не тяни!
И Юнги добавляет второй палец. Он двигается плавно, полностью их погружая в тело. Чимин стонет, покусывая губу, и двигается. Распирающее изнутри чувство усилилось — добавляется третий палец.
— За что это мне, — болезненно стонет, но неожиданно вскрикивает от сладкой волны, окатившей тело.
— Нашёл, — довольно шепчет на ухо Юнги, и снова приятная боль простреливает низ живота. — Нравится?
— Не останавливайся, пожалуйста, мой господин! — жалобный стон не прекращается.
Но Юнги убирает пальцы. К громкому дыханию добавляется звук расстёгивающейся ширинки, щелчок крышечки — и Чимин вздрагивает от холодной смазки. Но тут же горячие пальцы размазывают её, проникая в тело.
— Без презерватива, — Чимин чувствует, как в него упирается член, — хочу чувствовать тебя.
Юнги медленно погружается в тело, обхватив за талию юношу. Чимин сильнее прогибается в спине и снова начинает двигаться.
— Остановись, — голос заставляет повиноваться, — иначе я порву тебя.
Привыкнув к тому, что внутри огромный член, он умоляет уже Юнги трахнуть его. Мужчина осторожно выходит из него и снова, не торопясь, погружается на всю длину.
— Теперь можно разбудить твоих демонов! — и, схватив парня за плечи, начинает резко толкаться в него. С каждым толчком движения становятся резче, сильнее и глубже. Чимин стонет так, что его слышно во всех отдалённых уголках особняка. Стон, больше похожий на крик, срывается с губ и растворяется в поцелуе. Юнги неистово терзает юное тело, покрывая его алыми бутонами засов, целует, кусая губы в кровь, оставляет лиловую россыпь синяков на бёдрах.
— Позволь мне, господин, — Чимин тянется рукой к своему члену.
— Давай! — хрипит в ответ Юнги.
Они оба смотрят в зеркало: Чимин — в глаза своего господина, а Юнги, то и дело подбирая подол платья, — на быстрые движения руки, красивые пальчики которой дрочат член.
— А-а-а-а, — Чимин запрокидывает голову и, содрогаясь, тягуче стонет. Юнги наблюдает, как струи спермы бьют в ковёр.
— Я должен тебя пометить! — мужчина сильно сжимает глаза и, войдя в последний раз в тугое нутро юноши, кончает в него с хрипами на губах. Чимин извивается, чувствуя, как в нём пульсирует член, наполняя горячей спермой, и стонет вместе со своим господином.
Оба валятся на пол и тяжело дышат. Юнги утирает пот со лба и поворачивается к юноше, что не отводит взгляда от него. Мужчина ласково целует искусанные губы Чимина, полностью раздевает себя и его и, подхватив на руки, несёт на кровать.
— Я хочу в душ, — проявляет слабую попытку юноша.
— Спи, — устраивает его голову на своём плече и укрывает одеялом. — Я хочу, чтобы ты пах мною, — но Чимин этих слов уже не слышит.
Утреннее морозное солнце нагло пробивается сквозь щель тяжёлых портьер. Юнги щурится, отворачивает лицо от резкого света и потягивается, но сразу же замирает, почувствовав тяжесть на плече. Чимин, свернувшись калачиком, лежит под боком и сопит в грудь мужчины. Он нежно гладит волосы, щеку и целует в макушку.
— Утро, пора вставать, соня, — тихо шепчет на ушко Юнги.
Парень сонно возмущается и отворачивается от него, натянув на голову одеяло.
— Тебе пора собираться, — грустно улыбается.
— Оставь меня в покое, мой господин, и дай уже мне выспаться! — возмущается Чимин из-под одеяла.
Юнги не верит тому, что слышит:
— Так ты, — задерживает дыхание, — остаёшься?
— Да, — вздыхает, — я остаюсь. Только дай мне поспать, мой господин.
Юнги берёт парня в охапку вместе с одеялом и прижимает к себе:
— Спи, никому не позволю тревожить твой сон!
Но Чимин копошится и высовывает взлохмаченную макушку:
— Только ответь на мой вопрос!
— Но почему мандарины? И почему ровно сто один мандарин?
Юнги заливается громким смехом, переходящим в кашель:
— Ну не подаришь же ты мне сто одну розу! Согласись, выглядело бы нелепо. А вот мандарины оказались к месту!
Чимин ворчит, отворачивается и вновь с головой прячется под одеяло, но сразу же высовывается: