XXXIX. Возвращение Атенаис в Версаль, фаворитки «на час» и новые дети короля

Боссюэ был прав. Король вернулся из похода в августе, мадам де Монтеспан больше не находилась при дворе и жила в Кланьи (так что видимой опасности не было), но Боссюэ все же заметил королю, ощущая некое дурное предчувствие: «Да, Сир, но Бог был бы более доволен, если бы Кланьи находился в семидесяти лье от Версаля».

И все же мысль о том, что бедная Атенаис пребывает в забвении, была слишком тяжела для короля; ей разрешили вернуться ко двору, но с некоторыми умильными, хотя и нелепыми оговорками: пара не будет оставаться наедине, а если и будет, то в комнате с открытыми окнами, чтобы придворные могли контролировать их поведение и убедиться, что оно было достаточно приличным.

Но, возможно, предостережение было не таким уж нелепым. В мае 1676 года Атенаис отправилась в восстановительную поездку на термальные источники Бурбона ради своего здоровья (и фигуры). Бурбон, недалеко от Мулена в провинции Бурбонне́ к юго-востоку от Парижа, был курортом, который был известен со времен Римской империи, когда его воды — Аква Борвонис — восхвалял Витрувий. Существовали и другие курорты, такие как Виши́ и Баре́ж, но этот был самым модным.

И Атенаис должным образом оказывали чрезвычайно щедрый и лояльный прием в каждом городе, через который она проезжала. Статус королевской титулованной любовницы, безусловно, сказывался и тут. По иронии судьбы, местным губернатором был брат Луизы, маркиз де ла Вальер. Сама Атенаис, однако, больше интересовалась своей новой отдушиной – добрыми делами: она обустроила двенадцать коек в местной богадельне и пожертвовала немалую сумму на благотворительные учреждения.

Однако в июле в Кланьи произошла сцена, достойная пера самого Расина. Особое внимание уделялось тому, чтобы в качестве компаньонок присутствовали «почтенные дамы», и сначала Людовик говорил со своей бывшей любовницей серьезным тоном, как если бы он был каким-то духовным лицом, как Боссюэ. Атенаис прервала его: «Бесполезно читать мне проповедь: я понимаю, что мое время истекло.»

Затем постепенно пара, которая не была вместе наедине в течение пятнадцати месяцев, выпрыгнула в окно, в то время как придворные, в том числе уважаемые дамы, остались на почтительном расстоянии.

Разговор стал более глубоким, а затем все более нежным.

– Вы сумасшедший, — сказала Атенаис.

– Да, я сошел с ума, — горячо ответил Людовик, — поскольку я все еще люблю Вас!

После этого признания и король, и Атенаис вместе выразили глубокое почтение этим авторитетным надзирательницам. А потом... удалились в ее спальню…

Этого момента боялись и Боссюэ, и мадам де Ментенон.

***

Атенаис быстро расправилась с некоторыми объектами галантных похождений короля в тот период, когда он отсутствовал в ее постели.

Принцесса де Субиз оказалась не такой добродетельной зрелой замужней женщиной, какой она была в подростковом возрасте: ходили слухи, что один из ее отпрысков был королевским сыном. Ее муж, однако, был на удивление покладистым в отношении этой связи. В конце концов, по словам Сен-Симона, вся популярность семьи держалась на красоте принцессы де Субиз «и на том, как она ее использовала».

Изабель де Людрес с ее статным телом и яркими рыжевато-золотыми волосами была более серьезной соперницей. Эта королевская интрижка началась под менуэт. Король восторженно смотрел в прекрасные голубые глаза Изабель. Действительно, оборона Луи продолжала слабеть и рушиться.

Чего не хватало принцессе де Субиз и Изабель де Людрес, так это ума и сообразительности, чтобы удержать короля, даже если бы у них хватило духу поймать его. Тем не менее, прежде чем Изабель де Людрес удалось окончательно победить, придворная драма ее соперничества с Атенаис должна была выразиться на сцене в истинно версальском стиле. Изида (опера Кино и Люлли) явно намекает на Изабель в роли Ио, которая вызвала гнев Юноны за то, что осмелилась соблазнить Юпитера; Атенаис же изображали в карикатурном виде как ревнивую Юнону, которой в конце концов Юпитер пообещал хранить верность.

Весь двор пел прекрасную песню Ио из третьего акта: «Это жестокое преступление / Красивой казаться / Пред ревнивыми глазами», а мадам де Севинье, вообще, знала её наизусть.

Было два видимых воспоминания о сближении короля с Атенаис. Как довольно грубо подытожил один наблюдатель: «И явились вторая мадемуазель де Блуа и граф Тулузский» (имелись в виду последние дети короля от Атенаис). Это было правдой. Атенаис очень скоро снова забеременела, и ее дочь Франсуаза-Мария, зачатая в августе, родилась 10 марта 1677 года. Она также была назначена мадемуазель де Блуа, как Мария-Анна.

Примером близости Атенаис и Франсуазы, а также деликатности возобновившихся отношений с королем было то, что маленькая девочка на самом деле родилась в Ментеноне (хотя Франсуаза была к тому времени уже слишком знатной, чтобы заботиться об этих последних детях).

Шестой ребенок Атенаис от короля, Луи-Александр, названный графом Тулузским, родился 6 июня 1678 года. «У Вас был Август [Мэн] и у Вас был Цезарь [Вексен]», — сказала Атенаис своему возлюбленному. «Теперь, конечно, у Вас должен быть Александр».

Однако больше нельзя было увековечивать героев боевых искусств в именах детей Людовика. Есть веские основания полагать, что король прекратил сексуальные отношения с Атенаис после рождения графа Тулузского. Это было негалантно, но на самом деле прекращение могло иметь какое-то отношение к располневшей фигуре Атенаис на ее тридцать восьмом году жизни, что начали комментировать придворные.

Любезная мадам де Севинье отмечала, что ее «ангельское» лицо было таким же прекрасным, как всегда, с восхитительными светлыми локонами, «тысячами таких», которые были сделаны для обрамления лица в причудливом стиле, настолько подходящим лицу, что даже королева скопировала это (может быть, блондинистость теперь чем-то обязана искусству куафера, но эффект все равно был ошеломляющим).

Ехидный Прими Висконти, с другой стороны, писал, что одна ее нога была такой же большой, как его собственное бедро, хотя и добавил, чтобы смягчить оскорбление: «В последнее время я похудел».

Физическая семейная наследственность у Атенаис, помнящей пользующиеся дурной славой размеры ее брата Вивонна, оказалась фатальным сочетанием, плюс к этому добавились ее неуёмный аппетит и частые беременности. Ей бесконечно делали массажи и душили духами – увы, но это не помогало.

Людовик по-прежнему регулярно посещал Атенаис в течение двух часов в день, а она продолжала наслаждаться своими роскошными апартаментами в Версале. Но его страсть прошла.

Источник: http://spasi-i-sohrani.com/component/k2/item/77686