В Троицу - интервью Артемия Троицкого

Правда интервью записано не в православный праздник. Да и судя из сказанного Артемием Троицким было бы глупо его как-то соотносить с этим праздником. Вообщем, интервью известного журналиста, музыкального критика, бывшего редактора "Плейбоя", бывшего ведущего телевизионной программы "Кафе обломов", ныне музыкального обозревателя "Эхо Москвы" и "Новой газеты" и еще много кого  Артемия Троицкого. Записано в ходе беседы с вологодскими журналистами в клубе-ресторане "Винтаж" 25 мая 2007 года.

«Виктор Дробыш, соси, у..быш» и другие направления музыки

-         В свое время вы много писали про рок-музыку. Как сейчас развивается русский рок?

-         Довольно вяло развивается рок, то есть он вообще не развивается. К сожалению. Я считаю, что у нас есть довольно много уже традиционно всеми любимых и воспринимаемых рок персонажей в диапазоне от Ника Рок-н-рола до Андрея Вадимовича Макаревича. (Ну, здрасьте, сравнил, - Ник Рок-н-рол, сидящий рядом). Я говорю о большом диапазоне. Все они давно делают одно и то же дело в меру своего таланта и амбиций. Ничего нового. Как мне представляется в рок-музыке не происходит. Какие-то последние, по крайней мере для меня, убедительные рок-новости в нашей стране я услышал в конце 90-х годов. То есть это было уже почти 10 лет назад. Будь то «Последние танки в Париже» или группа «Ленинград» или какие-то наши психоделические группы московские – это все на самом деле старая история. За последние 10 лет я не услышал ничего, что бы произвело на меня сильное впечатление. С другой стороны говорить о том, что все кончилось и все умерло тоже глупо. Потому что появилась группа «Звери». Сами понимаете. (Смех среди журналистов). А также еще большое количество – «Пилоты», «Кукрыниксы» и пошло поехало. И тихо смердит целое радио под названием «Наше радио», которое только русский рок и гоняет на своих волнах и ничего. То есть, скучная ситуация на самом деле. При том, что я испытываю бесспорное и несомненное уважение ко многим нашим рок-деятелям, но на мой взгляд рок – это музыка, которая интересна своими изменениями. Рок – это музыка, которая интересна теми альтернативами, которые эта музыка предлагает.  А у нас что-то с этим вообще никак. И это очень плохо. На Западе по крайней мере все вот эти новые волны, может быть искусственно, но они порождаются, они подстегиваются средствами массовой информации, подстегиваются рынками и так далее. Там появилась отличная группа, скажем, «Франц Фкрдинанд» и тут же за ней пошла целая кавалькада. Появилась симпатичная группа «Клэксонс» - и тут же новое направление «нью рэйв» и так далее. Хотя эти «Клэксонс» мало чем отличаются от старых «Кемикал бразерз», но все равно – это новое направление. То есть идет какое-то шевеление постоянное. А у нас нет шевеления ни на одном уровне. Сейчас это шоу-бизнес. А шоу-бизнес – «Виктор Дробыш соси уебыш». И группа «Звери» от него ушла не слишком далеко, а группа «Звери» это уже рок-группа. Хочет этого Ник Рок-н-рол. А вообще по всем параметрам это так. Или там «Кипелов», «Ария», все вот эти прочие уебыши – это все рок-группы, это рок-музыка. И мы от этого никуда не денемся. А я сними вообще не хочу быть вместе, это не моя компания.

-         А электронная музыка может быть альтернативой року?

-         Я считаю, что электронная музыка это гораздо более живая музыкальная поляна, чем рок-музыка. И будь мне сейчас 18 лет… То есть, будь мне сейчас 18 лет я вообще не стал бы музыкой заниматься никак. Но уж если бы меня приговорили к занятиям на музыкальном поле, тоя бесспорно выбрал бы что-нибудь такое электронно-компьютерное. И тут, кстати, если какие-то интересные вещи. Вот буквально пару дне назад из подмосковного города Коломна девичья группа называется «Бардо». Исполняют песни в стиле электро-панк с такими текстами, что Коля Рок-н-рол, я думая, покраснел бы. (Да ну нафиг, - Ник Рок-н-рол, сидящий рядом). Покраснел бы, покраснел бы. Очень хорошая. Что-то типа группы «Ленинград», но в электроклэше и исполняется нежными девичьими голосами. Очень мило.

-         Все больше сейчас появляется ди-джеев, у них есть перспективы?

-         К нашим ди-джеям есть одна большая претензия. И даже две претензии. Первое, то что они слишком прогибаются под невзыскательные народные потребности. И большинство ди-джеев у нас играют в лучшем случае хаус, а в худшем случае играют «Европу плюс», «Русское радио» и так далее. А людей, которые крутят такую музыку, я даже не считаю ди-джеями. Я считаю, что они крутильщики хитов, так скажем. И второе, что скажем на Западе имеется большое количество ди-джеев, которые записывают собственную оригинальную музыку. Их сотни, их очень много. У нас таких творческих, работающих ди-джеев очень мало.

-         А в чем популярность Егора Летова?

-         Я вообще не понимаю, что сделало популярность Егора Летова. На мой взгляд, имелась группа под названием «Сектор газа», которая была в том же духе, что и группа «Гражданская оборона», только намного искреннее и намного веселее. Для меня Егор Летов это просто малоинтересный человек, поскольку он никогда в жизни не создавал интересной музыки, а только умел довольно интересно и загадочно о ней говорить. Все что он делал, он всегда занимался плагиатом. Воровал у «Секс пистолз» и «Эксплоитед».

Не жалко и потерять «Евровидение» для России

-         Вы предсказали победу Верке Сердючке на «Евровидении» и все сбылось. Считаете ли себя музыкальным ясновидящим?

-         На самом деле конкурс Евровидение это штука не очень предсказуемая. И, скажем, если бы Сердючка заняла первое место, то это было бы логично. То что первое место заняли сербы – это было не логично. И на самом деле я этому очень обрадовался. Потому что сербы не прогнулись, они выступили очень бескомпромиссно. И победили с достоинством. Сердючка, на самом деле, хороший артист. Насколько мне известно, сейчас эта самая Сердючка в английском национальном хит-параде находится на 27 месте. Так что после «Аббы» наконец-то конкурс Евровидение впервые за 35 лет подарил Европе новую звезду. И этой звездой стала Верка Сердючка.

-         А как же «Серебро»?

-         «Серебро», я думаю, никогда никем не станет. Ни на каком уровне. Разве что на уровне Первого канала отечественного телевидения. Но это самый низкий уровень, который можно себе представить.

-         Сейчас Украина хочет оспорить результаты «Евровидения». Все это связано с авторскими правами на телетрансляцию. И Россию вообще могут снять с конкурса на следующий год.

-         Я к этому отношусь абсолютно равнодушно, снимут и снимут. Конкурс Евровидение – это вообще событие не того уровня и не того качества, о котором вообще можно было жалеть.

Сними мою телку в «Плейбое», я ей пообещал

-         Сейчас ведь «Плейбой» невозможно читать. Что было такого у вас в журнале, чего нет теперь?

-         Что касается общего стиля американского «Плейбоя», то как я писал в «Плейбое» и как я настраивал этот журнал в России, это не имело никакого отношения к американскому оригиналу. То есть это в каком-то смысле мое ноу-хау, но оно было выработано задолго до того, как я стал заниматься «Плейбоем». Дело в том, что я, во-первых, люблю умные тексты, я люблю хороших художников, я люблю хитрых творческих авторов, я люблю эксперименты в области слова и формы. Соответственно я был бы очень рад, если бы это все было. И когда я делал «Плейбой» я заказывал тексты помимо Мамлеева и Пелевину и Битову и каким-то молодым авторам. Это с одной стороны. С другой стороны, секс это тоже замечательная вещь. Я всегда любил секс и всегда считал, что вследствие искаженности нашего массового сознания и всяких мутаций, которые происходят именно по причине давней замешанности человеческой цивилизации в религиозных предрассудках, секс за это безвинно пострадал. Считается, что порнография – это плохо. Я так не считаю. Если отсечь какие-то очевидные экстремальности, типа педофилии, зоофилии и некрофилии, и оставить нормальную хорошую порнографию, я, хоть убей, не вижу, что в этом плохого. Это собственно то, что все мы любим, но любим делать это не слишком публично. Если кому-то нравится об этом читать или это смотреть, то имеются какие-то журналы и телеканалы. Детям, скорее всего, этого лучше не показывать до определенного возраста. Так есть масса других вещей, которые детям лучше не показывать. Короче говоря, секс – это жертва «двойной бухгалтерии», причем в глобальном масштабе. Поэтому я не имел бы ничего против того, чтобы делать порнографический журнал.

-         Вы пользовались служебным положением, когда работали в «Плейбое»?

-         Есть такое очень распространенное стереотипное мнение, что если ты главный редактор журнала «Плейбой» и «наденешь брюки «Адидас» и тебе любая баба даст». Я к этому походил абсолютно по-иному. Если бы я был каким-то сексуально закомплексованым парнем, которому девушки на самом деле не давали, то я наверное использовал бы свое служебное положение. Но у меня таких проблем никогда не было. Поэтому я спокойно продолжал жить своей семейной, сексуальной и прочей личной жизнью, а с другой стороны работал над журналом «Плейбой». Естественно там бывали девушки, которые очень хотели пробиться и в качестве компенсации за свое появление предлагали расплачиваться натурой, но мне никогда не интересно было брать то, что плохо лежит. На самом деле больше проблем было с их мужьями. То есть, это не какие-то ревнивцы, а наоборот. Ко мне время от времени приходили крупные бизнесмены или известные бандиты и приносили мне портфолио своих телок. И некоторые из них мне прямо говорили «я ей обещал». Вот тут у меня были очень даже неприятные ситуации. Я подходил к этому без упертости. Я говорил, что если ваша подруга нам подходит, то мы ее опубликуем и без всяких взяток. Если она на самом деле так хороша, как вы ее расписываете, то мы ее не то что без взяток напечатаем, а мы ей еще и заплатим из расчета 150 долларов за съемочный день. Но если она нам не подходит, то никакие ваши конверты не помогут.

«Русская православная церковь» или тупо – РПЦ

-         Русская православная церковь наградила музыканта Константина Кинчева за духовное воспитание молодежи. Как вы относитесь к такой награде?

-         Если бы я хорошо относился к РПЦ, то меня бы это огорчило. Поскольку я считаю, что Русская православная церковь это организация очень сомнительная. Православных церквей у нас достаточно много и, на мой взгляд, РПЦ среди них самая скучная, корумпированная и вообще малоинтересная. И поскольку отношусь я к РПЦ очень скептически, то кому бы они свои призы не давали, меня это абсолютно не коробит. В принципе, конечно, давать приз за духовное воспитание молодежи человеку, поящему такие квазифашистские песни, по-моему, это не очень здорово. Насколько мне известно, в РПЦ есть такой дьякон Андрей Кураев, который там почитается за главного интеллектуала, что само по себе говорит об уровне этой церкви. В свое время это был Павел Флорентский и Сергий Булгаков, а теперь это Андрей Кураев, сделавший себе карьеру на том, что объявил сатанистом Михаила Булгакова за «Мастера и Маргариту». И насколько мне известно этот самый Кураев большой поклонник и личный друг Кинчева. И я думаю, все это прошло по какой-то частной линии.

-         Религия – это интимная вещь?

-         Я знаю, некоторые люди с возрастом становятся очень религиозными. Наглядный пример – это мой старинный друг Петр Николаевич Мамонов. Который был нормальным парнем, а сейчас стал просто истовым православным. Это его право, это его дело. Я не могу сказать, что я его за это осуждаю. Точно так же как я не могу сказать, что я его за это как-то ужасно зауважал. Я вообще считаю, что религия это дело личное, интимное. И выпячивать как-то свою религиозность, кресты носить, в церквах там осенять там крестным знаменем. Не мое это дело.

Телевидение «Кафе Обломов»

-         Возможно ли возрождение вашей передачи «Кафе Обломов»?

-         Нет, Я думаю, что это невозможно. Потому что для телевидения того периода это было интересно, это было уместно, это было весело. И вообще это было более или менее в контексте того, что происходило на нашем в то время свободном и развеселом телевидении. Самое лучшее телевидение у нас было в последние годы Советского Союза. Я считаю, что у нас было отличнейшее телевидение в то время. Потом в конце 90-х стало немного потухлее. И рекламы стало очень много и появилась какая-то зависимость от рекламодателей некоторая. А сейчас, я считаю, что у нас телевидение абсолютно позорное и умным людям там вообще делать нечего. И хотя я очень сочувствую Лене Парфенову, Свете Сорокиной и Киселеву и прочим большим профессионалам, которые были изгнаны с нашего телевидения. Но отчасти это и хорошо. Я рад, что они не позорятся как, скажем, Володя Молчанов, который замечательный, умнейший и талантливейший человек, ведущий и так далее. Сейчас ведет какое-то чудовищное семейное и скандальное ток-шоу на канале «Россия». Он его ведет, потому что, ну, это деньги. Очень жаль. Что многие наши отличные телевизионные профессионалы кроме как заниматься телевидением ничего больше делать просто не умеют.

Москва – столица Африки, а Вологда – столица России

-         Вы уже четвертый раз в Вологде, что изменилось?

-         В этот раз я заметил, что город не превратился в тот ужас, в который превратились многие другие старинные русские города. Месяца два тому назад меня занесло в знаменитый, тоже старинный, исторический и прочее, русский город под названием Воронеж. И это просто фильм ужасов, декораций не надо. Это город-свалка, город-помойка, город, где рушатся все исторические постройки, сносится частный сектор живописнейший. И строятся какие-то бетонно-кирпичные поганые бараки многоэтажные. У меня было такое ощущение, что у города не было вообще ни руля, ни ветрила, ни хозяина, ни того, кто вообще за этим смотрит. Потому что это был ужас. К сожалению у нас в России таких мест у нас больше. Как мне кажется в Вологде все вполне даже благополучно. Я могу сравнить Вологду с другим городом, в котором тоже недавно был и мне там очень понравилось, с городом Томском.  Там тоже все очень чисто, все по порядку, все здорово. Отличный город Томск, хорошие клубы там, деревянная архитектура, прекрасные музеи. И в Вологде мне очень понравилось то, что в исторической части города практически нет строительства, все как было так и есть. Только прибавилось автомобилей на улицах и вывесок на домах. Помимо всего прочего у вас тут очень красиво. Мне нравится природа, мне нравится архитектура, мне нравятся люди, мне нравится уклад жизни. А вообще моя любимая точка в России – это Ферапонтово. Это лучшее место, что я знаю в свое стране. Еще я естественно был в Череповце, в Кириллове, в Белозерске, и еще моя любимейшая точка – это город Тотьма. И естественно Великий Устюг тоже отличный город. У меня где-то хранится газета из города Великий Устюг под названием «Советская мысль». И на последней странице этой газеты было напечатано объявление от городских властей, которое меня умилило до предела. Там было написано я помню это наизусть: «Доводим до сведения, садить картошку на летном поле аэродрома категорически запрещается». Я подумал, вот он Гоголь.

-         В 2007 году юбилеи 860 лет отмечают три города – Москва, Вологда и Великий Устюг. Что бы вы пожелали городам и их жителям?

-         Можно сказать, что Москва – столица Африки, Вологда – столица России, Великий Устюг – столица Деда Мороза. Вот жителям всех трех столиц соответственно по тому, что они заслужили.

25 мая 2007 года, Вологда, клуб-ресторан "Винтаж", 17.00 - 19.00 мск