Воспоминания Рати | Глава 14: Преподаватель
В свой первый преподавательский день Рати очень нервничал. Перед ним сидели люди, которые, если прикинуть, почти все были старше него. Кроме того, ему предстояло вести занятия в двух группах, разделённых по дням недели. Группы были небольшими, ведь слушатели не являлись студентами на полный день и у них имелись и другие обязанности.
Все присутствующие не только были старше, но и занимали более высокие должности. Когда Рати пытался обращаться к кому-то лично, он не был уверен, стоит ли называть имя или титул. Но самым сложным было то, что среди семи человек в аудитории находился знакомый мужчина, который смотрел на него с нескрываемой неприязнью. Рати быстро опустил взгляд.
— Я хотел бы начать с переклички по списку, если вы не возражаете. Так мы познакомимся и сможем ссылаться друг на друга в будущем. Меня зовут Рати Диэр. Нет нужды называть меня «преподавателем», я лишь прошу...
— А кто собирался тебя так называть? — беспардонно перебили его. Это был именно тот человек, взгляда которого Рати старался избегать. — Ты даже не достоин стоять рядом с нами. При своём происхождении ты должен ползать на коленях, а не стоять и зазнаваться.
Остальные присутствующие лишь затаили дыхание, стараясь не выказывать эмоций. Слова были, строго говоря, не лишены правды, но при этом все ощущали, что унижение было совершенно лишним, особенно при других.
Рати поднялся и сдержанно ответил:
— Всё сказанное Мом Раджавонгсом Руджем Рапипатом — верно. Моё происхождение действительно низкое, и я не могу сравниться ни с кем из вас. Но я нахожусь здесь, потому что, по просьбе французского руководства, был назначен Его Величеством Королём в качестве дипломатического представителя между нашим государством и Францией. Думаю, все здесь также получили приказ Его Величества учиться у такого вот простого человека. Мне не нужно, чтобы вы называли меня преподавателем. Но и преподавать без хоть какого-то уважения к своей роли я не могу. Кхун Чай Рудж, прошу потерпеть ещё несколько месяцев. Если вы недовольны, можете сообщить об этом в министерство. Я охотно удалю Кхуна Вичитпакорна из списка.
[п/п: Вичитпакорн — другое имя Руджа]
— Ты!.. — Кхун Чай Рудж вскочил на ноги и сжал кулак, указывая на Рати, но тот не сдвинулся с места. Эта сцена развеселила нескольких присутствующих, особенно одного мужчину в первом ряду справа. Он едва заметно улыбнулся и несколько раз кивнул головой. Когда Рудж начал ругаться, мужчина кашлянул, и все разом обернулись в его сторону.
— Начнём урок сейчас или подождём, пока Кхун Вичитпакорн соизволит выйти? — властно спросил он.
Рати не знал его, но остальные как по команде поникли и уставились в свои бумаги.
— Ну так что, Кхун Вичитпакорн, вы останетесь или покинете урок?
— Прошу прощения, Пхрая, — пробормотал Рудж, резко изменившись в лице.
[п/п: Пхрая — титул аристократа/принца]
Рати приподнял брови, увидев столь резкое и почтительное изменение в поведении. Он быстро пробежался взглядом по списку имён и похолодел: ему действительно предстояло преподавать этому человеку.
Перекличка продолжилась. Все теперь выказывали особое почтение к молодому Принцу Пичиту Пайбуну, который, как оказалось, тоже хотел учить французский. Но это беспокойство быстро рассеялось: принц оказался куда приятнее в обращении, чем многие правительственные чиновники.
А особенно приятнее брата Кхунъинг Рунг, матери Рати, который давно питал к нему неприязнь. Его злость коренилась в прежней несправедливости: его родная сестра рано умерла, а Рати, сирота из прислуги, почему-то оказался почти на равных с ним.
— Французский язык произошёл от народной латыни… — начал Рати, объясняя происхождение слов и лингвистические параллели, чтобы облегчить запоминание.
Однако отсутствие интереса у части слушателей заметно выбивало его из колеи. Но он заранее подготовился и не собирался останавливаться. Некоторые, впрочем, слушали с вниманием. После введения Рати перешёл к основам языка:
— Начнём с приветствий. Французы здороваются словом bonjour. Если…
— О, да ради всего святого! Нельзя ли перейти сразу к чему-то полезному для общения с иностранцами? Зачем тратить время на очевидное? Даже дети знают слово bonjour. Если ты не понимаешь, что действительно нужно в разговоре, освободи место для другого преподавателя.
Несколько других согласно закивали. Именно такое упрямство Тиратхон не раз описывал как труднее всего поддающееся изменениям.
— Даже когда сиамцы приезжают в чужую страну, они начинают с привычного вая, чтобы выразить уважение. И даже если это увидено только на страницах книги, ответная улыбка всё равно возможна, — спокойно ответил Рати и вновь склонился над учебником, не замечая лёгкой улыбки на лице Его Высочества.
— Слово bonjour употребляется при встрече. Есть также salut — для близких знакомых, и bonsoir— вечером. Повторите, пожалуйста, вслух.
Занятие продолжалось полный час, после чего офицеры разошлись по делам. Рати был полностью вымотан, сил почти не осталось даже на то, чтобы доехать домой на велосипеде.
Он сел у перил и расфокусированным взглядом уставился в учебник.
Рати вздрогнул и обернулся. Перед ним, в окружении свиты и охраны, стоял молодой человек.
— Наверное, вымотался, имея дело с упрямыми людьми.
— Зови меня Май. Не нужно церемониться, ведь из-за этого ты сам будешь чувствовать себя скованно. Я просто ученик, пришедший за знаниями. Ничего больше. Прошу, давай без формальностей.
Услышав это, Рати замешкался, прежде чем ответить:
— Ваше Высочество, хоть мне и поручено преподавать, я не знаком со всеми тонкостями придворного этикета. Прошу прощения, если допущу ошибку.
— Я уже давно не придерживаюсь этих формальностей. Только мои слуги из уважения обращаются ко мне подобным образом. Считай меня обычным учеником. Говори свободно. Если кто-то спросит, скажи, что я сам разрешил, — с тёплой улыбкой ответил принц.
Несмотря на это, Рати оставался явно напряжённым, и Принц Май продолжил:
— У западных, у англичан, ведь нет такого количества обращений, разделяющих людей по рангам, верно?
— Я учился вместе с Тиратхоном и слышал, что вы с ним очень близки. Обращайся ко мне так же, как обращаешься к нему, и не беспокойся о формальностях.
— Я... не посмею, Ваше Высочество...
— Только взгляни на своё лицо! Неудивительно, что Тиратхон так тебя ценит. Он часто о тебе говорит.
— И что же говорил Пи Ти... Пхра Суратхи Тамматханапич обо мне?
— Он сказал: «Пусть упрямый учитель учит упрямых учеников, вот тогда и посмотрим, насколько это будет весело». Так что вот я здесь. И должен признать, это довольно весело, правда.
Рати побледнел, губы побелели. Кто бы мог подумать, что Тиратхон — близкий друг молодого принца? И кто бы мог предугадать, что среди его учеников окажется Мом Раджавонгс Рудж Рапипат? Если бы поблизости стояло судно, Рати бы с радостью на него сел и уплыл, лишь бы сбежать от всего этого.
— Какой сумбурный день... — пробормотал он себе под нос, несмотря на то, что стоящий рядом мог вполне отчётливо его слышать.
— Не переживай, преподаватель. Студент остаётся студентом, даже если сперва упирается. Рано или поздно этот хаос утихнет. Как бы ни упрямились эти чиновники, им всё равно понадобится твоё знание для выполнения обязанностей. Даже сам Король следит за прогрессом. Так что, как бы они ни фыркали, долго без твоих уроков не протянут.
— Если они и дальше будут спорить с каждым моим словом, я не понимаю, как вообще смогу их чему-то научить. Я ведь и не мастер в этом деле. Просто вырос там, где все говорили на французском языке, вот и всё.
— Один день, и ты уже теряешь дух? — Принц Май склонил голову, улыбаясь. — Я ведь собираюсь во многом на тебя полагаться в будущем. А раз уж ты сдуваешься так быстро... начинаю волноваться за собственные перспективы.
— Я постараюсь изо всех сил, Ваше Высочество.
— Вот это мне уже нравится. В будущем я планирую заняться множеством дел, и мне понадобится твоё руководство.
— Не говорите так, пожалуйста. Это моя обязанность... э-э... Ваше Высочество.
— Простого «да» достаточно. Как я уже говорил, обращайся со мной, как с Тиратхоном. Он тоже не придерживается придворной речи, хоть и знает её куда лучше тебя. Не веришь, сам спроси. Вон он идёт.
Рати тут же обернулся и действительно увидел Тиратхона, идущего к ним. Почему-то одно лишь его появление сняло часть напряжения с плеч, оставив лишь лёгкую улыбку на лице.
— Вы тут уже долго болтаете. Что, подружились?
— А ко мне всё никак не приблизится. Почему, а? Я-то думал, немного страха поможет...
Рати смотрел на двоих, болтающих, очевидно, о нём. Некоторые реплики звучали скорее как пересуды, чем вежливые замечания.
— Гляди, преподаватель, похоже, уже обиделся. Пожалуй, оставлю его на тебя.
Тиратхон взял велосипед и, ведя его рядом, двинулся с места. Они с Рати шли молча, бок о бок, пока не дошли до дома. Рати тут же опустился на длинную деревянную скамью, схватил подушку и крепко её обнял, будто был совершенно выжат.
— Устал? Или злишься на меня? Или просто вымотался?
— В данный момент я злюсь на половину Сиама, — буркнул Рати.
Тиратхон лишь натянуто улыбнулся. Когда Мом Джем принесла чашу с водой, Рати даже не поднял на неё взгляда. Тиратхон жестом отпустил её, дав понять, что теперь сам позаботится о Рати.
— Его Высочество всегда был таким. Хоть он и старше меня, никогда не вёл себя высокомерно. Мы учились вместе с детства.
— Но в отличие от тебя, Пи Ти, я на тысячу вёрст от него. У меня нет ни имени, ни рода, ни признания. И даже имя, что я ношу, не сиамское.
— Ты злишься на меня из-за этого?
— Ты не сказал мне, что Его Светлость будет моим учеником! — вспыхнул Рати. — Не притворяйся, будто не знал. Я уверен, ты знал с самого начала!
Тиратхон помолчал, подбирая слова, чтобы его успокоить.
— Я знал, что Его Светлость хочет изучать иностранные языки для дипломатии, — наконец заговорил он. — Поэтому обратился к Его Величеству за разрешением, и тот без колебаний одобрил. Но ты тогда казался очень взволнованным, и я боялся, что, узнав правду, ты тут же соберёшь чемодан и сбежишь домой. Я хотел, чтобы ты сперва познакомился с ним лично и увидел, что он — доступный человек. Этого должно было хватить, чтобы ты немного успокоился.
Как будто это могло меня успокоить...
Рати молча откинулся назад, слишком уставший, чтобы продолжать спор.
Тиратхон, убедившись, что тот немного пришёл в себя, вышел на кухню, чтобы помочь слугам с ужином. Вернувшись позже, он застал нового преподавателя крепко спящим. Тот храпел так громко, что Тиратхон даже испугался за его дыхание.
Не зная, что делать, он подозвал Най-Куи.
— Подготовь ему нормальное спальное место, но не буди. Пусть спит.
Най-Куи быстро принёс москитную сетку и постельные принадлежности, затем передал распоряжения другим слугам.
— Но ведь ещё даже не вечер... Разве можно позволять спать так рано?
— Если человек устал, значит, устал, — коротко отрезал Тиратхон. — Хочешь, чтобы он сидел и бессмысленно смотрел в никуда? Передай Нанг-Джем, чтобы приготовила что-нибудь лёгкое, вдруг он проснётся ночью голодным. Только ничего тяжёлого, может заболеть живот. Я скоро уеду, время от времени проверяй очаг и проследи, чтобы никто его не тревожил.
— Вы хотите, чтобы Кхун Рати спал здесь, на этой деревянной скамье? — в замешательстве переспросил Най-Куи. Он ведь только что принёс подушки и москитную сетку, но, казалось, его хозяин вовсе не собирался переносить Рати в комнату. — Может, мне разбудить его и отнести наверх?
Най-Куи всё ещё выглядел сбитым с толку, но подчинился. Он решил, что Рати сам позовёт его, если понадобится помощь, и тихо ушёл.
Рати тем временем вытянулся на скамье во весь рост, даже не обращая внимания на то, что Пхра Суратхи Тамматханапич всё ещё ходит по дому. Это был один из тех редких моментов, когда он мог позволить себе расслабиться. Не от близости или доверия, а от чистой, всепоглощающей усталости после дня, полного стрессов и унижений. Он закрыл глаза, не желая ни думать, ни вспоминать о чём-либо.
— Нонг Рати... — прошептал Тиратхон и тихо опустился на колени, стараясь не спугнуть. Рати только пробормотал что-то в ответ, даже не открыв глаз, так что Тиратхон осторожно коснулся его руки. — Пойдём, спи в нормальной кровати.
— Угу... — Рати только потянулся и снова погрузился в сон, так и не двинувшись с места. Тиратхон вздохнул, немного помедлил, а затем решился и поднял его на руки.
Почувствовав движение, Рати наугад потянулся рукой и уцепился за плечо Тиратхона.
— Что ты делаешь? Опусти меня, пожалуйста.
— Не дёргайся. Мы уже почти на лестнице. Если свалишься, оба переломаем себе что-нибудь.
Рати с тревогой уставился вниз, на пол, и вцепился в Тиратхона, как будто от этого зависела его жизнь. Сон окончательно покинул его, он переставал дышать на каждом шагу, будто по ступеням несли не его, а бомбу. Когда они добрались до спальни, он поспешно толкнул дверь и вновь напрягся, когда Тиратхон опустил его на постель.
— Спасибо, — тихо сказал Рати, опустив голову.
— Тебе правда не рано ложиться спать?
— А ты не устал? Сегодня было нелегко. Я не ожидал, что Кхун Чай Рудж, брат моей матери, тоже будет в классе. Он никогда не любил ни меня, ни моего отца. И в итоге я успел поспорить с ним раза три или четыре...
Тиратхон с сочувствием вздохнул.
— Ну и как? Всё закончилось более-менее?
— Я был с ним довольно резок, — признался Рати и пересказал всё, что произошло, включая момент, когда Принц вмешался, чтобы утихомирить напряжение. — Я не хотел казаться дерзким, просто... если бы я не проявил твёрдость, они бы сели мне на шею. А я всего лишь хотел делать свою работу, а не казаться кем-то важнее остальных.
— Возможно, ты действительно немного перегнул, — согласился Тиратхон, — но ситуация того требовала. Пока Его Светлость не возражает, никто другой не посмеет вмешиваться.
— Или мне стоило просто льстить ему и держаться поближе? Так, на всякий случай. Чтобы выжить. Ай!
— Хитрец, — Тиратхон легонько щёлкнул его по лбу и покачал головой. — Какой смысл полагаться на других, чтобы удержаться на плаву? Не лучше ли пройти всё самому?
— Да шучу я, — фыркнул Рати, потирая лоб. — Даже Его Светлость называет меня «преподавателем», но эти чиновники всё равно смотрят на меня свысока. Хотя ведь именно их король меня и пригласил. Почему они так со мной?
— Со временем ты, вероятно, получишь титул. Тогда и уважения будет больше.
— Я? Титул? — Рати удивлённо распахнул глаза. — С какой стати?
— В знак признания твоей роли как посланника и наставника. Все миссионеры, что приезжали сюда прежде, чтобы делиться культурой и верой, получали звания. Думаю, и ты вскоре получишь.
Рати замолчал. Он выглядел не польщённым, а скорее встревоженным.
— Чего ты боишься? — спросил Тиратхон, положив руку ему на колено.
— Боюсь, что если мне дадут высокий титул, эти чиновники просто лопнут от зависти и начнут преследовать меня ещё активнее! Ай! Ты опять меня ударил!
— У тебя язык без костей. Слушаю тебя, и так и тянет ущипнуть. Я просто боюсь, что с таким званием тебе будет сложнее вести себя подобающе.
Рати хитро улыбнулся, глаза изогнулись, словно полумесяцы, а на губах заиграла всё более широкая улыбка.
— Я ведь представляю страну, верно? Так что мне как минимум положено звание Пхан Рати… А может, даже Мэн Рати. Звучит неплохо, не так ли? Пхан Рати… Мэн Рати… Хм… Придумай мне красивый титул, а?
— Это не моя работа. Подождём, пока Его Величество сам выберет, — ответил Тиратхон.
Рати сидел, качая ногами взад-вперёд, вдруг о чём-то вспомнив.
— Ах да! Когда я впервые прибыл в Сиам, мне довелось подать милостыню монаху. Он тогда пришвартовал лодку у причала. Так вот, он сказал, что у меня светлое, чистое лицо, и предсказал, что я когда-нибудь займусь важным делом и поднимусь высоко без особых усилий. Если мне действительно присвоят титул, значит, он оказался прав, верно?
— Он и правда сказал это о тебе? — удивился Тиратхон.
— Да. Сначала я думал, что просто пойду по стопам отца и получу дипломатический пост во Франции. Этого бы хватило, чтобы исполнить мои мечты.
— Какой ты, оказывается, хороший, преданный сын, — с оттенком иронии заметил Тиратхон.
— Тогда скажи, Пи Ти, как ты думаешь, какое звание я получу? А давай поспорим! Если я получу звание Пхан или Мэн, то ты отвезёшь меня туда, куда я давно мечтал поехать. Подальше от столицы.
— Водопад? Ты имеешь в виду настоящий водопад?
— Ты сможешь меня туда отвезти?
— Хорошо. Если выиграешь — отвезу. А если нет, тогда я выбираю, куда мы поедем.