Воспоминания Рати | Глава 17: Облегчение страданий гостя
Слуги из дворца Суриякон рассказали, что Мом Буанпхан много раз подвергалась побоям с тех пор, как Кхун Рати был усыновлён Кхунъинг Рунг. Каждый раз, как приходило письмо из Франции, он читал его, а затем срывал ярость на ней. Если бы Его Величество не приказал передавать письма и посылки лично Мом Буанпхан, Кхун Вичитпакон сжигал бы их на месте. Множество вещей, отправленных Кхуном Рати, были уничтожены. Он бросал их в огонь, а Мом Буанпхан потом собирала обугленные обломки из пепла. Об этом знали почти все.
— А теперь что? Известно, где сейчас Мом Буанпхан?
— В день, когда были пожалованы титулы, Кхун Вичитпакон пришёл в ярость и плеснул на Мом Буанпхан кипятком. У неё остались серьёзные ожоги, и он избил её до полусмерти. Осознав, что может навредить Кхуну Рати, она в спешке собрала вещи и покинула дворец. Его Светлость Мом Чао позволил ей уйти, испытывая сострадание к несправедливости, которую она терпела. Но никому так и не сказала, куда направляется.
Тиратхон, опершись подбородком на руки, молча слушал, погрузившись в раздумья. Он лично поручил слуге собрать сведения во дворце Суриякон, и то, что услышал, повергло его в тяжёлую задумчивость. Всё это было по-настоящему трагично. Если Рати узнает… он не сможет ни есть, ни спать. А пропасть между ним и Кхун Чаем Руджем, возможно, уже никогда не уменьшится.
— В последний раз, когда я навещал его, Мом Джем плакала. Говорила, что Кхун Рати два дня отказывался от еды и не выходил из комнаты.
— Это похоже на него, — вздохнул Тиратхон, размышляя, как же всё исправить.
— Может, отправим ему еду, как в прошлый раз, Кхун Чай?
— Это не сработает. Сейчас всё намного серьёзнее. Тогда он злился из-за слов, но всё же общался с окружающими. А сейчас... его тётя исчезла, и никто не знает, где она. Вряд ли он справится с этой болью за одну ночь.
— И что же делать? Он далеко от дома, совсем один. Мы ведь обязаны заботиться о нём. Таков был приказ вышестоящих. Если что-то случится, это отразится и на вас, Кхун.
— Заботиться о Рати — одно, но источник всех бед — это Чай Рудж, — ответил Тиратхон слуге. — Если мы не остановим этого человека, Рати никогда не обретёт покой. Но если действовать радикально — это будет неуважением к Его Светлости Мом Чао. И от одной этой мысли я закипаю.
Тиратхон постучал по столу, погружённый в размышления. Сейчас самым важным было найти способ вернуть Кхуну Луангу хоть каплю душевного покоя.
— Иди. Проверь задний дом. Я что-нибудь придумаю.
В своей комнате, в правительственной резиденции, Рати лежал на кровати, долго не двигаясь. На душе у него было тяжело. Раньше он думал, что, как бы ни складывались отношения, у него всё же осталась тётя. Пусть она и не заботилась о нём, как настоящая родственница, но была единственным человеком, который знал, где его искать.
Он достал медальон, открыл и посмотрел на изображение матери.
— Какова моя судьба, мама? Разве с такой удачей я не должен быть самым счастливым человеком на свете? А теперь… я даже не знаю, куда исчезла тётя. Она всегда проявляла заботу по-своему. Помнишь, как я впервые увидел тебя? Тогда тётя отругала меня, боясь, что меня накажут за то, что я носился во время церемонии. Говорила жёстко, но ведь любила. Иначе разве позволила бы мне жить у тебя? Она знала, что рядом с тобой никто не причинит мне вреда. Я тогда был совсем маленьким. Ты бы ни за что не заставила меня тяжело трудиться. А она никогда не дала бы мне умереть с голоду в чужой стране. Потому что у неё было доброе сердце. А теперь… теперь я больше никогда не увижу её.
Он сжал медальон в кулаке, да так крепко, что даже запястья заболели.
— Мама… позволь мне увидеть её ещё раз. Пусть я хотя бы попрощаюсь.
— Рати, открой мне дверь, — раздался голос снаружи.
Хозяин комнаты вскочил, поспешно вытер слёзы и спрятал медальон за ворот рубашки.
Когда дверь отворилась, Рати вновь опустился на кровать. Он и не заметил, как больно стало Тиратхону при одном лишь взгляде на него.
— Не устаёшь всё время сидеть в этой комнате? — спросил гость, проходя мимо окна. Он отдёрнул шторы, впустив в помещение поток дневного света. — Если будешь продолжать изводить себя из-за тёти, здоровье даст сбой.
— Почему ты пришёл, Пи Ти? — Рати не мог не заметить его беспокойства, но не хотел снова расплакаться, как ребёнок.
Тиратхон слегка поморщился и сказал:
— У меня и самого полно тревог. Не знаю, куда податься. Увидел тебя таким и подумал, может, нам стоит просто сесть и поговорить. Делить горе с кем-то легче, правда?
— Что случилось, Пи Ти? — тут же спросил Рати.
Тиратхон тяжело вздохнул. Вид у него был усталый и измученный. Рати быстро схватил веер и сел рядом, обмахивая его. Только спустя паузу Тиратхон произнёс:
— Тиве стало хуже. Западный врач прописал кучу лекарств, но их нельзя пить на голодный желудок. А он отказывается есть. Мом Лек переживает так сильно, что и сама ни крошки не съела. Я боюсь, она тоже может слечь.
— Если он не ест, как тогда принимать лекарства?
— Ты спрашивал у Тивы, что он хочет съесть? Может, если это будет что-то по вкусу, он съест хоть немного?
— Спрашивал. Мы с Май облазили весь рынок. Хоть расспрашивали людей, хоть нет — всё без толку. Ничего не нашли. Я уже не знаю, что делать…
— Тилапию? — Рати нахмурился. Эти рыбы водились круглый год. Разве возможно, чтобы их нигде не было? — Неужели правда невозможно найти?
Тиратхон с видом обречённого кивнул.
— Голова уже трещит от мыслей. Если так пойдёт дальше, я и сам не знаю, что делать. Ты ведь знаешь, в нашей семье на задний двор никто внимания не обращает. Хоть у Тивы и такой же титул, слуги его будто не замечают.
— Что, даже рыбы пожалели? Пи Ти, а ты не мог бы… просто попросить?
Он нервно сглотнул, выдав слабое место.
— Я бы и попросил… но во дворце сейчас тилапии нет вообще.
— Понимаю, — Рати взглянул в окно. Собственная боль будто на время отступила, он сосредоточился на другом. Когда он вновь повернулся к Тиратхону, тот снова нацепил обеспокоенное выражение. — Кажется, у меня есть идея, Пи Ти. Хотя ты, наверное, подумаешь, что я снова веду себя легкомысленно.
— Если купить рыбу негде, давай пойдём и поймаем её сами. Пи Куи наверняка знает, где водится тилапия. Он ведь частенько ловил их для меня.
— О! Как же я сам до этого не додумался? Пойдём! Сейчас как раз наловим рыбы к ужину. Где Куи? Скажи ему, чтобы срочно отвёл нас туда.
— Пойдём? Пи Ти, ты тоже собираешься?
— Если отправить только Куи и Мая, это будет перебор. А если я пойду с ними — поймаем больше. И Тиве хватит на несколько дней вперёд.
— А ты умеешь ловить рыбу, Пи?
— Не особо. Но постараюсь. Ты пока оставайся здесь, отдохни. Не беспокойся обо мне.
Тиратхон торопливо вышел из комнаты, а Рати остался сидеть на кровати, лениво обмахиваясь веером. Только когда за дверью громко хлопнула створка, он вдруг опомнился: