"Конец Эпохи" №36

Номер появится в середине месяца.

От редактора
В состоянии конца эпохи

Говорят, поэзию нынче не ценят. Ерунда. Её никогда не ценили.
М.Левитин

Раз в пять-семь лет название нашего альманаха обретает взамен значения литературного, контекстного, значение прямое, так сказать, историческое. Мы, впрочем, не расстраиваемcя, привыкли.

Нынешней зимой главное — не произносить этого слова: ну, вы знаете, временное-крушение-всех-надежд, шесть букв, третья и пятая — «и». Кажется, вместо снега на голову валятся похоронки, причем всё какие-то неконкретные, словно насмешником Мишелем писанные. И на фоне многоголосого «мы все умрем» не расслышать логичный вопрос «А с чего собственно?».

Вот и книги нынче хоронят. И как товар, и как явление, и как этап развития человеческой культуры, и как способ выражения мыслей и чувств... Вот-вот, говорят нам, авторы перестанут писать, издатели издавать, продавцы продавать, покупатели покупать, ну а читатели, соответственно, читать. Кругом упадок культуры, все задушил формат, а остатки доедает бессмысленный и беспощадный интернет, где писатели — все, а значит, никто...

Если сейчас — плохо, значит, раньше было хорошо. Мне вот интересно, а с чем люди сравнивают, что это за мифический золотой век? Начало прошлого столетия, когда средний тираж сборника стихотворений не превышал полусотни экземпляров, а царили Надсон и Северянин? Тридцатые, когда Сам звонил писателю посоветоваться по насущным вопросам, зато смертность в профессии достигла уровня смертности среди саперов в годы войны? Застой, когда в год издавалось пятнадцать наименований фантастики (включая полную ерунду) супротив ста пятидесяти — идеологически выверенной жвачки?

В относительно недавнем прошлом литературы было два периода, которые можно принять за взлеты. Первый — когда Вознесенский и Евтушенко собирали стадионы. Второй — когда вся страна кинулась проверять на прочность миф о скрытых цензурой книжных сокровищах. Вот только причины в обоих случаях не имеют отношения к литературе.

Так что, я думаю, интернет не страшнее его отсутствия, а экономическая цензура мало отличается от идеологической. А что до текста... А с текстом ничего плохого не случится. Вот увидите. Заседание продолжается, как говорил один всенародно любимый герой эпохи тоже такого себе упадка литературы.

...Оглядываясь на прошедший год, я впадаю если и не в грех гордыни, то в некоторое приятное изумление. Наши авторы побывали лонг- и шорт-листерами Гумилевского и Волошинского конкурсов, премии им. Казакова, участвовали в антологиях серии «Фрам» и в других сборниках. Для альманаха год тоже получился насыщенным и результативным. Звание лучшего фэнзина Европы, выставки книжной графики на трех конференциях, семинары и мастерские еще на трех, видеоинтервью для «Живого ТВ» и «Мира фантастики», литературные вечера в Москве и Харькове... И все это по-прежнему собственными силами, без спонсоров и грантов. Да и то верно, откуда в период сами-знаете-чего спонсоры и гранты?

Примерно в столь же интересное время «Конец Эпохи» когда-то и начинался. Даже родным чем-то веет от гороскопов и экономической аналитики.

Так что наступающий год, по всей видимости, нас не разочарует. А значит, и вас тоже.

Лев Лобарёв