Парадокс фансервиса. Fanservice Paradox. Глава 76 (18+)
Паркуйтесь в темных местах, или, другими словами, горячее будет обнаружено только по свежим квитанциям!
Это глава NSFW 18+. Прочитать полную версию главы можно в Boosty.
Пока одинокая прикроватная лампа светилась желтым светом, Фан Цзюэся смотрел на эту строку слов на экране, и они заполнял его пустой мозг.
Он хотел дать ответ, но его пальцы одеревенели, и каждое слово, которым он мог ответить, казалось неправильным. Пока он долго сидел в оцепенении, раздался стук в дверь.
Он пришел незваным гостем, как это всегда бывает с луной.
Фан Цзюэся не стал долго думать. Он отложил свой мобильный телефон и босиком пошел к двери. У него даже не было времени включить свет, вместо этого он просто нащупал свой путь по стене до самого входа.
Из-за двери он услышал голос Пэй Тинсуна с ноткой мальчишеского восторга в его тихом голосе: «Я, ба, кто же это еще может быть?»
Перед глазами Фан Цзюэся потемнело. Он шарил вокруг, пока не схватился за дверную ручку, но вдруг замешкался, и его босые пальцы ног подсознательно ухватились за пол.
«Уже так поздно, ты все еще не спишь?»
Внезапно он услышал глухой удар — это Пэй Тинсун прижался лбом к двери.
«Я скучаю по тебе». Он говорил очень тихо, и звук практически проникал через щель в двери.
Фан Цзюэся не захотел отказывать ему, поэтому он открыл дверь.
В темноте его талию обняла рука. Когда дверь закрылась, он споткнулся, его повели вперед и прижали к стене прихожей. За ним была холодная стена, а перед ним — теплая грудь.
«Ты не скучал по мне?» Пэй Тинсун опустил голову и крепко сомкнул губы вокруг мочки уха Фан Цзюэся.
Казалось, в его хриплом голосе были какие-то частицы, скребущие и царапающие сердце Фан Цзюэся. Оно было таким зудящим. Фан Цзюэся повернул голову и тихонько пробормотал «эн».
Он так сильно скучал по нему, что даже начал фантазировать об одежде Пэй Тинсуна только что. Фан Цзюэся был немного смущен, поэтому он протянул руку, чтобы оттолкнуть его, нащупал стену и подошел к месту с некоторым светом. Неестественным образом он поднял кардиган с кровати и положил его на диван. Затем он пошел вперед и сел на диван, прямо под окном, согнув одну ногу и обхватив рукой колено.
«Ты разве не хотел увидеть луну? Смотри, ба».
Пэй Тинсун вошел в комнату с улыбкой, все время глядя на Фан Цзюэсю, который был одет в комплект чисто-белой пижамы с короткими рукавами, с двумя его белоснежными длинными ногами, открытыми. Все его тело было покрыто лунным светом, струящимся через окно, как белоснежный цветок, распускающийся ночью. Идеально чистый и красивый.
Он подошел к Фан Цзюэся и сел, скрестив ноги, на ковер перед ним. Он взял Фан Цзюэся за лодыжку и бледную ступню и спросил: «Тебе не холодно? Ходить босиком по земле, ты что, ребенок?»
Фан Цзюэся не был очень рад, что настоящий ребенок назвал его ребенком. Он попытался вырвать свою ногу из хватки Пэй Тинсуна, но тот приложил немного усилий, не дав ему добиться успеха в своей попытке. Поэтому единственным вариантом для Фан Цзюэся было поднять другую ногу, положить ее пятку на плечо Пэй Тинсуна и оттолкнуть его.
Только потому, что на его шее не было перевязи, а его травмированная рука лежала на земле, Фан Цзюэся осмелился применить немного силы таким образом.
«Твой характер действительно становится все хуже и хуже». Хотя он так сказал, тон, который он использовал, был таким нежным. Затем он повернул голову и поцеловал ногу, лежащую на его плече. Под лунным светом он целовал его от лодыжки до ступни, глубоко лелея его.
Фан Цзюэся немного смутился и хотел отдернуть ногу, но Пэй Тинсун вместо этого потянул его за запястье, и он упал в его объятия, прижав руку к спине.
«Пэй Тинсун, что ты делаешь?» Фан Цзюэся снова попытался вырваться из его хватки, но Пэй Тинсун обхватил его талию своими разведенными ногами, а руки обхватили его затылок.
«Ничего», — сказал Пэй Тинсун, поддерживая и неся Фан Цзюэсю на кровать. Затем он наклонился, чтобы положить его на кровать, прежде чем прижаться к нему самим. «Смотрю на лунный свет». Затем он поцеловал Фан Цзюэсю в щеку. «Лунный свет на твоем теле».
Кончик его носа потерся о лицо Фан Цзюэся, и голос Пэй Тинсуна был хриплым, когда он объяснил: «Твое лицо немного горячее, его очень приятно целовать».
Каждое его слово оставляло Фан Цзюэсю в недоумении. Его терли до тех пор, пока лицо не начинало чесаться, и он прищурился, прежде чем выругаться: «Не говори больше».
«Как я могу это сделать? Я же рэпер, в конце концов». Пэй Тинсун рассмеялся и продолжил: «Поцелуй — единственный способ заставить меня замолчать, хочешь попробовать?»
Его приглашение было очень простым. Фан Цзюэся моргнул один раз, а затем, словно приняв решение, поцеловал его.
Когда их губы соприкоснулись, они, казалось, обладали магической силой. Желание, пронизывающее каждое из их тел, наконец соединилось вместе, и точно так же, как их спутанные дыхания, их молодые гормоны и похоть переплелись. Они нагрели прохладный лунный свет, а затем обернули им свои тела, чтобы не бояться холода.
Фан Цзюэся любил целоваться и ощущать, как кончик языка Пэй Тинсуна проникает внутрь, впуская аромат мяты, облизывая мягкую и хрупкую слизистую оболочку и терся о гладкий и острый кончик зуба. Когда эта часть их тел переплелась, рука Пэй Тинсуна потянулась к краю одежды Фан Цзюэся, прижал его мягкую спину и постепенно поднялась по бороздкам его позвоночника. Его гладкая кожа ощупывалась ладонью Пэй Тинсуна, пока она не стала горячей.
В эту позднюю ночь всегда было тихо, и влажные звуки, вырывавшиеся из их переплетенных губ, эхом отдавались в их ушах, словно круговой поток эмоций, и эта ответная реакция усиливала желание Фан Цзюэся.
Отсутствие зрения, недостаток кислорода и небольшое количество выпитого алкоголя вызвали у Фан Цзюэся галлюцинации. Сцены, когда Пэй Тинсун гонялся за победой во время игры ранее, когда он надевал пальто на лицо и когда он в тот момент всепоглощающе целовал его — все три сцены смешались, и с каждым слоем его желание только усиливалось.
Кончик языка Пэй Тинсуна шевельнулся в поцелуе Фан Цзюэси. Ему нравилось целовать глубоко, а затем отстраняться, чтобы посмотреть на Фан Цзюэси. Его возлюбленный, когда он терялся в муках похоти, был самым красивым; его губы были слегка приоткрыты, выдыхая горячее дыхание, а глаза были покрыты блестящей жидкой пленкой.
Пэй Тинсун снова поцеловал его родинку, потер кожу кончиками пальцев и спросил глубоким голосом: «Как ты можешь быть таким привлекательным, а?» Он не удержался и снова поцеловал его, в самую свежую и живую часть его тела.
Фан Цзюэся слегка задыхался. Его руки были на спине Пэ Тинсуна, когда он обнимал его, и он ничего не говорил, но он также засунул руки в хлопчатобумажную пижаму Пэя Тинсуна, чтобы прижать ладони к коже Пэя Тинсуна. Этот жест был слишком очевидным знаком сентиментальной привязанности.
«Если ты будешь вести себя так, я больше не смогу сдерживаться». Пэй Тинсун поцеловал его в лоб, глаза и кончик носа.
Фан Цзюэся погладил его по позвоночнику, высунул кончик языка и облизнул уголок губы. «Не сможешь сдержать что?»
Его голос обычно обладал очень сильным ощущением прохлады. Однако, когда он задыхался, чтобы заговорить сейчас, он нес вместо этого табуированный привкус насильственного изнасилования, что облегчало людям желание уничтожить его.
«Не смогу удержаться от издевательств над тобой». Пэй Тинсун снова засунул кончик языка внутрь, разжал зубы и вернулся к этому влажному и теплому месту.
Казалось, он хотел запомнить каждую деталь рта Фан Цзюэся, потому что он так тщательно облизывал и целовал каждое место, глубоко засовывая язык внутрь и цепляясь за него, не отпуская. Его рука также путешествовала от спины к передней части, его ладонь ласкала вверх.
Фан Цзюэся был еще более чувствительным, чем он себе представлял, его тело уже начало дрожать от одних только этих действий.
Пэй Тинсун и Фан Цзюэся разделились, между ними сверкала серебристая нить слюны в лунном свете.
Фан Цзюэся был ошеломлен его поцелуем; это был его первый раз, поэтому он все еще не привык к прямому воздействию похоти на него. Однако ему не стоило бояться, он явно уже искал информацию об этом. Поэтому он покачал головой, его пара ясных глаз смотрела прямо на Пэй Тинсуна. «Я проверил в интернете, насчет всего, что связано с этим…»
Пэй Тинсун сначала был ошеломлен, а затем рассмеялся, но вскоре объяснил: «Я не смеюсь над тобой, я просто думаю, что ты слишком милый».
«Разве я не должен был это проверить?» Фан Цзюэся посчитал это очень логичным и объяснил: «Чтобы неизвестное стало известным, его нужно изучить».
«Вы правы, готовиться к этим урокам заранее — разумно». Пэй Тинсун опустил голову, и кончики их носов интимно соприкоснулись. «Учитель Фан, вы начите меня ба».
Это звание было слишком позорным, и лицо Фан Цзюэся внезапно покраснело. «Я... как я могу учить?»
Пэй Тинсун поцеловал нежную кожу под ушами. «Ты можешь учить меня, как хочешь. В любом случае, я чистый девственный мальчик».
Это было действительно слишком бесстыдным хвастовством.
Адамово яблоко Фан Цзюэся дернулось вверх-вниз, и он облизнул нижнюю губу. Он не знал, как научить чему-то подобному; он знал только, что сейчас они не готовы и не могут этого сделать. «Мы пока не можем этого сделать...»
«Сделать это?» Пэй Тинсун нежно поцеловал его в шею, притворяясь наивным. «Сделать что? Заняться любовью?»
Фан Цзюэся не ожидал, что он будет таким прямолинейным. Он был ошеломлен, и его глаза даже расширились.
Пэй Тинсун поднял голову и случайно увидел его выражение. Он подумал, что Фан Цзюэся слишком милый, и продолжил дразнить его: «Так ты хочешь заняться со мной любовью, ла».
Эти два слова постоянно кололи сердце Фан Цзюэся. Он хотел отрицать это, потому что это было слишком прямолинейно, но отрицать это было бы ложью.
Он мог только повторять: «Мы пока не можем этого сделать... Мы не сделали никаких приготовлений, а твоя рука все еще травмирована».
«Мы пойдем медленно, нет необходимости проходить весь путь сразу». Раненая рука Пэй Тинсуна была согнута в локте, и он не прижимал ее всем весом к своему телу. Вместо этого он просто осторожно поцеловал губы Фан Цзюэси, но не вошел в более глубокий и тщательный поцелуй. Другой рукой он начал расстегивать пуговицы пижамы Фан Цзюэси, одну за другой.
Не пройти весь путь сразу… что это значит?
Его поцелуи сделали Фан Цзюэся таким горячим и сухим, и его разум был в опасности быть разорванным на части его гормонами. Его рука слабо держалась за руку Пэй Тинсуна, но это не могло остановить его движения. Он чувствовал себя как эскимо, упаковка которого была разорвана, от чего ему было не по себе, и он беспокоился, что его вкус был слишком посредственным, и что Пэй Тинсуну не понравится этот вкус.
Чего он не знал, так это того, что Пэй Тинсун был от него без ума.
Здесь начинается дополнительный горячий контент с NSFW 18+ (у самого автора он платный).
**НО, со свежими квитанциями Вы можете прочитать здесь, где глава полностью со всем горяченьким! ;) **
Эта ночь была куском тихо горящего металла, со стеклянными окнами, которые блокировали все. Они не могли слышать звук машин, едущих по дороге, или даже легкий гул неоновых огней, все, что они могли слышать, были голоса друг друга.
Фан Цзюэся казался равнодушным, но на самом деле в его сердце было спрятано много людей и разных вещей, которые он любил. Его мать, его строгий дедушка, цветы и зелень, растущие на балконе, особенно тот когда-то заброшенный кактус, его любимый танец, Маленький Абакус, который донимал его и никогда не желал расставаться с ним, его мечты и, наконец, его товарищи по группе, которые выкладывались с ним по полной.
В частности, один из его коллег по группе.
Тьма и тишина были словно увеличительное стекло, растягивающее все детали, так что этот последний завершающий момент тоже был растянут. Он был настолько истощен, что у него почти не было сил даже повернуться. Пэй Тинсун обнял его сзади, окружив его, как большая собака, произнося всевозможные медово-сладкие слова.
Их уменьшенная физическая сила принесла хороший ночной сон. Они прижались друг к другу, обеспечивая друг другу величайшее чувство безопасности. Фан Цзюэся, который никогда не спал, проснулся на мгновение из-за своих биологических часов утром. Увидев спокойное спящее лицо Пэй Тинсуна, он почувствовал себя спокойно, поэтому он расслабился и свернулся калачиком в его объятиях, нежно поцеловал его руку и предплечье и снова заснул.
Когда он проснулся в следующий раз, его разбудил звук вибрации. Пэй Тинсун неопределенно протянул руку, чтобы найти источник вибрации, и, наконец, коснулся своего мобильного телефона. Он оставил его на тумбочке, когда снимал одежду вчера вечером.
Он с трудом открыл глаза и увидел, что это действительно звонил Чэн Цян. Его голова кружилась, и он не мог придумать оправдания в тот момент, поэтому он просто повесил трубку.
«Кто, ба...» Фан Цзюэся вжался в одеяло, чувствуя себя очень ленивым, и даже его слова звучали тихо.
Как только он закончил говорить, вибрация пришла снова, но на этот раз из другого места. К этому времени Пэй Тинсун уже много раз просыпался, поэтому он некоторое время искал ее источник, прежде чем наконец нашел под подушкой мобильный телефон Фан Цзюэся. Это был все еще Чэн Цян.
Фан Цзюэся угадал это, когда увидел выражение лица Пэй Тинсуна. Его сонливость внезапно исчезла, и он осторожно взял телефон из руки Пэй Тинсуна, затем прочистил горло, и только после этого поднял трубку. «Алло?»
«Я…» — честно ответила Фан Цзюэся, — «Я в отеле, я ещё не встала».
«Уже десять часов, а ты все еще не встал?»
«Ну, вчера я немного простудился и у меня разболелась голова. Я плохо спал ночью, поэтому поспал немного больше утром».
Чэн Цян издал звук «ох» и спросил: «Теперь ты в порядке, ба?»
«Я в порядке, возможно, я просто недостаточно отдохнул».
«Я думал, ты тоже ушел, и я хотел спросить тебя, не видел ли ты Сяо Пэя. Этот маленький негодяй, как только я открыл глаза, исчез, и я не знаю, куда он делся».
С виноватым сердцем Фан Цзюэся посмотрел на Пэй Тинсуна, который был рядом с ним. Когда Пэй Тинсуна увидел, что он смотрит на него, он даже намеренно приблизился и поцеловал его, затем был оттолкнут Фан Цзюэся. «Эн… Я тоже его не видел».
Как только он солгал, его сердце начало бешено колотиться.
«Ладно, ба, я спрошу остальных. Вчера Зиан сказал, что они собираются полазить, так что, может, он с ними».
Фан Цзюэся боялся выдать игру, поэтому сказал: «Я думаю, что, возможно, Сяо Пэй вышел развлечься в одиночестве. Ему и так нравится свободно приходить и уходить, и лазать по горам... Вероятно, ему тоже не нравится этот вид спорта». Затем он добавил: «Ему уже 20, не волнуйся, Цян Гэ. Ты тоже недавно устал, так что возьми выходной, ба».
Другая сторона выдавила «эн», прежде чем сказать: «Ладно, ба, если ты устал, поспи еще немного, а я сначала им позвоню».
Наконец, вырвавшись вперед, Фан Цзюэся упал на кровать, выражение его лица было как у ребенка, который украл и съел запретный плод у своих родителей. «К счастью…»
Пэй Тинсун приблизился, чтобы поцеловать его. «Учитель Фан, вы даже научились обманывать людей».
Как только он услышал это прозвище, он покраснел. «Я нет».
«Ты никого не обманул?» — рассмеялся Пэй Тинсун. «Это правда. Мне действительно не нравятся такие виды спорта, как восхождение на горы, мне нравится... сек...».
Прежде чем он успел произнести свои игривые слова, Фан Цзюэся прикрыла ему рот.
«Я иду спать, хватит болтать. Заткнись, заткнись». Фан Цзюэся задыхался и свернулся в постели, как маленькая рыбка-вьюн, создавая впечатление, что он может быть изолирован от мира, пока он свернулся внутри. Но чем больше он был таким, тем милее его считал Пэй Тинсун. У него возникло желание устроить ему неприятности, поэтому он пощекотал и потянул за одеяло, просто не давая ему отдохнуть. Он поднял такой шум в постели с ним, что Фан Цзюэся начала приглушенно смеяться в одеяло.
Двое людей, которые метались в постели, вдруг услышали стук в дверь. В мгновение ока они превратились в двух маленьких хомячков, которые были потрясены, синхронно остановились, застыв на месте.
«Цзюэся? Это я. Ты не уснул, да? Это действительно совпадение, я получил контракт на рекламу сразу после того, как закончил говорить с тобой по телефону. Торговец брендом с нетерпением ждет ответа, поэтому я быстро обсужу это с тобой и вернусь, когда мы закончим».
Какое совпадение, слишком большое совпадение.
Пэй Тинсун и Фан Цзюэся переглянулись, а затем лихорадочно оглядели комнату.