Джон-Дэвид Карниц - Лучшие дни

Джон-Дэвид Карниц - Лучшие дни / John-David Karnitz - Better Days

рассказ из сборника Shrapnel#8

За пределами Хоррамшахра, Абадан Содружество Марик, Лига Свободных Миров, 12 декабря 3015 года

Песок поднялся облаком, когда 60-тонная установка РБД со скрежетом гусениц остановилась.
Со своего места в правой из спаренных башенок установки коммандер Адриан Орлонзо изучал местность с осторожной небрежностью. Он был небольшого роста и немного тяжелее, чем ему нравилось вспоминать, с полученной в подарок от тринидадской матери смуглой кожей, которая еще больше потемнела от слишком большого количества чужих солнц, и вьющимися волосами, которые он унаследовал от своего отца, торговца из Кахамарки.
Желто-белое солнце Абадана безжалостно опаляло солдат, трудившихся в мерцающем жару лагеря поддержки, поднимались облака пыли от трущихся о крупный песок гусениц слишком большого количества бронетехники. В ослепительной дали над скалами, слишком горячими, чтобы к ним можно было прикоснуться голыми руками, над холмами, которые не видели дождя десятилетиями или даже больше, звучали раскаты грома. В воздухе пахло вспаханным песком, сгоревшим ракетным топливом, дизельными выхлопами, перегретой смазкой и жженым металлом.
Этот воздух был наполнен перекличкой солдат и жестяным скрежетом динамиков, настроенных на различные коммуникационные сети «Рейдеров Кенски». «Рейдеры» представляли собой бронетанковую группу наемников размером с бригаду, состоящую из двух полков средней и тяжелой бронетехники, и полка поддержки из разведывательных подразделений и подразделений огневой поддержки. Они были на Холте, когда прибыли Пятые Регуланские гусары с новостями о том, что Антон-гребаный-Марик объявил себя генерал-капитаном… И что любой, кто не готов присягнуть ему на верность, понесет ответственность.
Бои там были ожесточенными и недолгими. Парламент Лиги Свободных Миров платил Рейдерам, все верно, но не за то, чтобы драться с младшим братом старого Яноша, не получив за это даже пары добрых слов и шлепков по заднице. Они сражались достаточно долго, чтобы погрузить свое снаряжение на борт своих кораблей и направились к самому Марику, где встретились с Ополчением Стюарта.
Это было всего два месяца назад. Рейдеры хотели расплатиться с ублюдками, вынудившими их на гребанное отступление, на Холте, и, похоже, это был их шанс. В частности, бойцы реактивной артиллерийской батареи поддержки Орлонзо — подразделения бригадного подчинения из дюжины установок РБД — получали, как минимум, свою долю боевых действий.
- Что ж, это было захватывающе — сказала специалист Аша Траск из глубины боевого отделения, когда командная машина остановилась в лагере. Мощная и приземистая, как машина, ракеты которой она наводила, она не была никем не избранной королевой красоты — точно так же, как никто не выбрал бы кого-то другого, чтобы направлять эти ракеты в цель.
Сержант Андер Королевски, высокий, худощавый и болезненный, улыбнулся ей из башенки по левому борту напротив командира и потянулся за сигаретой.
— Хорошая работа, экипаж — сказал Орлонзо, выталкивая старшего солдата Витора Горны в люк механика-водителя первым.
— Не так уж и плохо, а, сэр?
Коммандер Орлонзо остановился, чтобы подняться из люка, и усмехнулся в ответ.
— Совсем неплохо, по моему мнению, но я не сказал бы, что наша работа на сегодня сделана — ответил он – Следующий контракт пройдет гладко, пот подождите и увидите.
Сержант кивнул, когда три установки из третьего взвода вернулись в лагерь. Тонкая броня машины командира взвода — Три-Один — несла на себе несколько шрамов, которых не было сорок минут назад, когда они сменили первый взвод. Недавно назначенный офицер, младший лейтенант Роллинз, либо слишком серьезно относился к своим недавно выученным обязанностям командира на передовой, либо медленнее, чем следовало бы, командовал своему механику менять позицию сместиться.
— Вы уходите, сэр? — спросил Королевски командира.
— Роджер, — ответил Орлонзо, скользя по лобовому бронелисту машины - Встань в очередь, чтобы перезарядить эту сучку, и помоги сержанту Флауэрсу — и, конечно, лейтенанту Роллинзу — из третьего ускориться. На обратном пути у нас есть по секции из первого и второго.
— Фантастика! — выкрикнул командир машины, когда Орлонзо проковылял к стоящей неподалеку КШМ, старому бронетранспортеру, переделанному в штабную машину с высокими бортами. Надпись «Старая Бесси» была нанесена выцветшей, облупившейся краской по обеим сторонам.
Перед боем командир батареи приказал командирам взводов действовать по очереди. Таким образом, команда установок РБД всегда будет вместе с линейными ротами. Он был удивлен, что старший лейтенант Панар из Первого так быстро опустошил пусковые установки своей первой секции, но это означало только то, что «Рейдеры» были в бою по-настоящему.
Сержант Кройс не спеша вернулся в относительную безопасность колонны машин снабжения, когда оставшаяся часть РАБП выдвинулась вперед для обеспечения первого взвода. Он держался поближе к пункту боепитания, потому что это казалось наиболее вероятным пунктом назначения для любых возвращающихся машин батареи. Поврежденная Три-Три была немного дальше, механики батареи и служб поддержки все еще над ней работали.
Оперативный сержант стоял в верхнем люке, когда подошел коммандер. Он помахал своему командиру и сделал вид, что хочет освободить место, но Орлонзо покачал головой и извилистым путем взобрался на наклонный бронелист машины, кивнул мехводу — Марстону, чья голова высунулась из его собственного люка.
— Весьма неплохо, как я слышал, сэр — сказал Кройс, когда командир присел рядом с ним на корточки; поскольку не смог встать на колено из-за того, что металл был слишком горячим.
— Господи, это еще не конец, — устало сказал Орлонзо, снимая шлем и проводя грязной рукой по таким же грязным, жестким и спутанным от пота волосам. Он принял предложение младшего по званию взять фляжку с крюка изнутри комингса люка.
Оперативный сержант пожал плечами и вытер лоб уже намокшей манжетой рукава комбинезона. Он был такого же роста, как и его командир, но более худощавого телосложения, не говоря уже о том, что был на полтора десятка лет моложе.
Звуки, доносившиеся с проходящего всего в шести километрах от них фронта, были достаточно регулярными, чтобы их можно было перестать замечать, подобно тому, как можно перестать замечать шум прибоя на пляже, пока не обратишь на него внимание.
— Каков статус Первого и Второго, сержант? — спросил командир.
— Все еще поддерживаю, сэр. Однако вторая секция Уилтона должна появиться в ближайшее время. Первая секция не должна быть сильно далеко за ними – Кройс сделал паузу – Похоже, регуланцы продолжают продвигаться на юг, чтобы отвлечь наши силы. Может быть, они пытаются отступить.
Орлонзо пожевал губу.
— Я не уверен в этом, сержант, — ответил он – Их третий батальон, вероятно, пытаются найти коридор и обойти наш фланг.
— Удачи с этим, сэр — Кройц фыркнул — У нас есть полк бронетехники, и кроме того, нас поддерживают «железные дровосеки».
Единственная проблема, как знал Орлонзо, заключалась в том, что у «Рейдеров» была сила бронетанковых рот, а стюартовский батальон легких мехов обладал скоростью и маневренностью - но у них не было всего этого вместе. Регуланцы же на своих средних и быстрых тяжелых мехах это все имели, и лоялисты пока играли в свою игру.
— Ну, посмотрим, что из этого выйдет в ближайший час или около того — рассеянно сказал коммандер, возвращая фляжку и надевая шлем связи, пока его глаза искали пункт боепитания.
Полковой взвод поддержки доставил несколько платформ с боеприпасами для РАБП, и вездеходные вилочные погрузчики были заняты перемещением контейнеров с боеприпасами в ожидающие утробы установок третьего взвода. Собственная командирская машина Орлонзо была следующей в очереди, между установкой лейтенанта Роллинза и машиной из секции Флауэрса.
Он встряхнулся.
— Хорошо, сержант, продолжайте в том же духе. Я возвращаюсь к своей машине.
— Будьте спок, сэр.
— Черт, сержант, буду, как только смогу.
Орлонзо побежал обратно к взводу Роллинза, когда командирская машина продвинулась вперед, чтобы приблизиться к линии работали погрузчиков. Компактные машинки были удивительно тихими, хотя их двигатели и урчали, когда водители прикладывали усилие, поднимая однотонные кассеты из кузовов грузовиков и перебросить их в укладки ожидающих ракетных установок.
Лейтенант Роллинз отделился от одной из своих установок, увидев приближение командира.
— Мы почти готовы, сэр, — сказал он – Только моя установка после вашей.
Орлонзо отмахнулся от беспокойства.
— Регуланцы все еще будут там, когда мы вернемся, Алекс – он указал на дыры в броне боевой машины – Повеселился там?
Роллинз поморщился, прежде чем фыркнуть в улыбке.
— Регуланский «Гриффин» поймал, когда мы пытались сменить позицию, сэр — застенчиво признался он. — Но танковый взвод стряхнул его с нас.
Коммандер долю секунды оценивал сдержанную реакцию новоиспеченного офицера, прежде чем протянуть руку для теплого пожатия.
— Что ж, я рад, что ты благополучно справился. Просто помни, что те мальчики с другой стороны хребта играют по-взрослому – он сделал паузу, чтобы закончить мысль — Есть что-нибудь по Три-Три?
— Ах, нет, сэр - лейтенант покачал головой — Во всяком случае, ничего хорошего. Все еще неисправна бортовая передача. То работает, то нет. Механики говорят...
Вдалеке, на другой стороне площадки, которую подразделения поддержки «Рейдеров» выделили для обеспечения, группа солдат бросилась врассыпную, каждый к своей боевой машине.
Голос Роллинза оборвался, и Орлонзо напрягся, когда несколько машин по всему временному лагерю практически одновременно запустили двигатели. Одной из них была командно-штабная машина РАБП, которая подняла облако мелкой пыли, раскачиваясь на пути к пункту боепитания.
Орлонзо повернулся и увидел, как Кройс отчаянно машет руками из верхнего люка своей высокой машины.
— Лейтенант… — начал он.
— Сэр! Сэр! — крикнул оперативный сержант, когда машина приблизилась - Только что полк вышел на связь — несколько регуланцев прорвались и направляются к транспортам снабжения. Расчетное время прибытия — десять минут!
— …забудь о Три-Три, — сказал Орлонзо — и загрузи свою машину как можно быстрее. У тебя есть чертовы две минуты.
Орлонзо устроился в командном люке и подключил переговорное устройство шлема к системе связи своей установки. Какофония полковой канала взорвалась в его ушах.
— Гольф Два-Один, это Янки Два-Один лично, конец - Орлонзо окинул взглядом свою крошечную армию: установки, казалось, нервно перемещались по всей площадки вокруг пункта боепитания, но единственными, кто реально двигались, были погрузчики, отчаянно пытающиеся зарядить машину командира третьего взвода до начала движения.
— Янки Два-Один, Гольф Два-Один лично. Где ты сейчас находишься? - командир второго полка казался растерянным, но в такое время этого можно было ожидать.
Полковник Луция был далеко впереди, действуя главным образом в атаке на батальон мехов регулан. Штабная рота полка располагалась прямо напротив лагеря, в настоящее время заполненного солдатами, занятыми выведением своих машин из точки, которую они считали безопасной еще девяносто секунд назад.
Ну и дураки, подумал Орлонзо, снова заговорив в микрофон своего шлема.
— Гольф Два-Один, Янки Два-Один. Я со своим Третьим в на дозаправке. Вам нужна помощь?
— Подтверждаю, Янки. Примерно три браво-майка направляются к вам, пересекая рубеж регулирования Оранжевый, в квадрате Сьерра-Виктор-три-девять-пять-два. Ожидается, что они обойдут наш блокирующий элемент к востоку от вас. Мне надо, чтобы ты выдвинулся и продержал их достаточно долго, чтобы я вывести линейную часть на место - полковник помолчал - Ты будешь наковальней, Янки. Мои бойцы будут молотом.
Орлонзо моргнул раз, другой.
— Принял четко и ясно, Гольф Два-Один».
— Удачной охоты, Янки Два-Один. Гольф Два-Один, конец связи.
Drek.
Орлонзо переключил переключился на частоту третьего взвода.
— Это твоя последняя загрузка, Три-Шесть. Жулик-Три, пора... Следуй за мной и повторяй мои действия. Не спеши, пока Три-Шесть не догонит тебя – он переключился на частоту батареи – Жулик-Один и Два, это Жулик-Шесть. Тыл ждут тяжелые времена. Берите то, что у вас есть, и держите всех свои машины рядом, пока не поступит другой команды. Шестой, конец связи.
Напряжение и опыт удержали его, когда его командирская установка вперед, и две машины третьего последовали за ним. Сержант Кройс беспомощно махнул рукой из люка КШМки, а Орлонзо прикоснулся пальцем правой руки ко лбу шлема в ответ. БТР должен был оставаться здесь и маневрировать с техникой тылового обеспечения, потому что ему не было места в том, что вот-вот должно было произойти.
— Жулик-Шесть, это Три-Шесть. Что вы хотите, чтобы я сделал с Три-Три, прием? - сеть взорвалась возбужденным голосом лейтенанта Роллинза.
— Три-шесть, это Шестой. Оставь его и обрати внимание на остальную часть своего взвода; здесь они могут обеспечить тыл — ответил Орлонзо, слегка раздраженный внезапной заминкой, и вынужденный повторяться. Было совершенно ясно, что сломанная установка не смог добраться куда-нибудь достаточно быстро, чтобы что-то изменить. Но здесь это может отвлечь прибывающих регуланцев на достаточно долгое время, если миссия боеспособных установок провалится.
Слишком долго, неудачные миссии, быстро подумал Орлонзо, прежде чем снова включить микрофон. Похоже, сегодня дьявол раздает карты...
— Группа боевых мехов прорвала линию фронта и направляется сюда. Роты, которой поручено отлавливать прорвавшихся, на своей позиции нет, так что этим займемся мы. Мы направляемся к рубежу регулирования Оранжевый, чтобы задержать их, пока заправщики несут свои задницы сюда, где им и место. Это будет трудно, Жулики, но если они пройдут нас, все, игра окончена. Пойдем на парах из баков и будем отстреливаться скрепками из рогаток до конца операции.
Он сделал паузу, чтобы перевести дух, пока его машина с лязгом мчалась навстречу приближающимся силам, о которой он мало что знал да и не имел особого желания с ними знакомиться, особенно при таких обстоятельствах. Затем Орлонзо подумал о мечущихся солдатах из тыловых подразделений, изо всех сил пытающихся забросить снаряжение обратно на транспорты.
— Жулики, имейте в виду, что у нас за спиной целая толпа наших товарищей-рейдеров, голых, как попка младенца. Или мы, или никто. Шестой, конец связи.
Пока они двигались вперед, в боевой машине повисла тяжелая тишина.
Он снова переключился на частоту батареи и быстро проинструктировал два отдаленных взвода. У него было чувство, что ему будет не хватать поддержки лейтенанта Паншара, и он действительно мог бы использовать дополнительные установки для предстоящего боя, но сейчас не было никакого смысла плакать над уже пролитым молоком.
Вскоре он заметил движение над холмами впереди себя. Шлем плотно прилегал к голове, так что на нем не было ни капельки пота.
— Всем Жуликам – стой! Рассредоточиться и укрыться! — приказал он по взводному каналу. Вернувшись в зону снабжения, сержант Кройс сможет справиться там с любыми вопросами батареи, так что от Орлонзо потребуется все его внимание прямо здесь, в течение черт знает сколько продлящегося дня.
— Построение цепью и хорошенько рассредоточиться. Крайние машины, следите за флангами — они могут попытаться обойти нас, но мы не знаем этого наверняка…
Командирская установка резко остановилась за невысоким холмом, состоящим в основном из валунов высотой в человеческий рост и меньше. Орлонзо не был уверен, что против врага ростом десять или более метров это обеспечит какую-то защиту. Но у Горны было чертовски мало времени, чтобы выбирать место для парковки.
Орлонзо огляделся налево и направо, чтобы проверить диспозицию своей оперативной группы — он не освободил лейтенанта Роллинза от своего командования на данный момент, но, разумеется, он руководил текущей операцией. Рядом с ним сержант Королевски неуверенно завис в своем люке, не желая исчезать в боевом отделении, пока командир не ушел с брони, но явно желал сделать это и подготовит установку к бою.
— Цель! — сказала стрелок чуть более пронзительным голосом, чем привык Орлонзо — Один… нет, два… меха. Расчетная дальность две тысячи метров, курсовой угол ноль один-ноль тысячных …
Орлонзо поднес бинокль-дальномер к лицу, хотя опыт и подсказывал, что первичный прицел внутри боевой машины предоставило бы ему столько данных, сколько требовалось. Он проигнорировал упрекающие голоса, потому что, пока не настал момент для огня, ему нужно было видеть все своими глазами.
Первым объектом, на котором он сосредоточился, была группа валунов. Они были больше, чем те, за которыми он в настоящее время укрывался, что было очевидно даже на таком расстоянии, потому что они доходили до середины ноги боевого меха, внезапно появившегося в его поле зрения. Двуногая машина имела квадратный прямоугольный торс, балансирующий на скошенных назад ногах. Она семенил вперед своеобразной птичьей походкой, в отличии от того меха, что более уверенно шел за ней.
— «Флея», — подсказала Орлонзо память. Он пометил приближающийся мех по его названию и номенклатуре, но ему потребовалось еще одно сердцебиение, чтобы преобразовать данные в пригодную для использования форму. На таком расстоянии он не мог сказать, вооружен ли он тяжелым лазером в качестве оружия, но он надеялся, что нет.
— … следующий — Г-Р-И «Гриффин», — монотонно продолжил Королевски, что удивило командира, потому что он не был уверен, что унтер-офицер вообще говорил.
Орлонзо чувствовал, что его тело неподвижно. При весе 20 тонн «Флею» нельзя было назвать тяжеловесом. Его установки были слишком тонкокожими, чтобы долго продержаться в бою прямой наводкой, но и тонконогий мех был не намного лучше, и, кроме того, он серьезно уступал гусеничным ракетным установкам в дальности стрельбы.
«Гриффин» — совсем другое дело. Он нес пусковую ракет большой дальности на правом плече, хотя и мог выпускать только десять штук за раз - по сравнению с шестьюдесятью в полном залпе его установки. Настоящей угрозой была пушка-проектор частиц, сжатая в его похожем на человеческий правом кулаке. Это оружие имело дальность действия, сравнимую с ракетами машин их батареи, но также обладало и способностью вскрывать любую из установок практически каждым попаданием.
Орлонзо смотрел, как цифры в нижней части видоискателя – цифры катились все ниже и ниже. Полк сообщал, что будет третий.
— Приблизились один-три-ноля метров, — крикнул стрелок — Никаких признаков больше… Отставить! Третий мех приближается. Похож на «Квикдроу».
Боже, смутно подумал Орлонзо, может быть, мы все-таки и переживем все это.
«Квикдроу» был тяжелым мехом, но, несмотря на свою популярность и возможности, он не был мощным нападающим, как «Тандерболт» или «Марадер». Тем не менее, четыре ракетные установки против трех боевых мехов в прямом огневом контакте не лучшее соотношение, независимо от того, какого класса эти мехи.
Он проскользнул в боевое отделение и закрыл за собой люк. Королевски с лязгом захлопнул свой люк через миллисекунду.
— Всем машинам, это Шестой, — сказал Орлонзо, все еще на канале взвода — Первое отделение, сконцентрируйтесь на «Флее» своим первым залпом. Второе отделение нанесет удар по «Гриффину». Полный залп, бойцы. У нас есть только один залп. Шестой, конец связи
Орлонзо встроил свой командирскую машину в организацию третьего взвода, взяв на себя роль находящейся в ремонте Три-Три. Это подчиняло его молодому лейтенанту, вопреки субординации, хотя сержант Флауэрс, ветеран с десятилетним стажем, был тем единственным, на кого Орлонзо хотел бы поставить командовать другим отделением, если командир батареи на это согласиться.
Наступающие вдали мехи внезапно отреагировали, увеличив свою скорость и рассыпаясь влево и вправо ножницами, что вынуждало стрелков ракетных установок вносить максимальные поправки, когда две машины приблизились на дистанцию огня. Орлонзо не был уверен, что его неуклюжие боевые машины были хорошо спрятаны, но вполне возможно, что мехвоины, управляющие приближающимися мехами, использовали датчики, которые не реагировали на неподвижную боевую технику до последнего момента.
— Огонь по моей команде, — сказал Орлонзо, ожидая знака от Траск.
— Сей… - пробормотал стрелок.
— Огонь!
— …час!
Мир разлетелся на миллион крошечных осколков и заново собрался, как душное нутро ракетной установки, которая подпрыгнула, когда шестьдесят восьмикилограммовых снарядов сорвались с направляющих. Они летели крошечными точками света, превращаясь в расплывчатые пятна по мере приближения к цели. Гулкий грохот залпов начал стихать.
Крошечная «Флеа» была номинально быстрее, чем более крупный «Гриффин», но меньшая машина либо имела менее опытного пилота, либо ей было труднее передвигаться на своих тонких ногах, потому что она неоднократно спотыкалась еще до того, как ее накрыл залп. Взрыв за взрывом сливались в сверкающую вспышку, и когда она рассеялась, кувыркающиеся обломки, бывшие двадцатитонным боевым мехом, разлетелись на части, рассекая землю.
Кто-то одобрительно закричал на взводном канале, но ликование быстро угасло, когда «Гриффин» проигнорировал нанесенный ему урон. Мех с выпуклой головой содрогнулся, изменяя курс в сторону линии ожидающих его ракетных установок. Бронированные наплечники, защищавшие ракетную установку и кабину, дернулись, когда руки меха вытянулись для равновесия.
Похожая на винтовку пушка-проектор частиц выровнялась и выстрелила. Воздух с грохотом схлопнулся за потоком энергии, летящей в сторону Три-Два, установки на левом фланге взвода — машины сержанта Флауэрса. Выстрел задел скалы, укрывавшие неповоротливую машину. Влага внутри камней вскипела, и валуны лопнули, как взорвавшийся паровой двигатель. Мехвод установки запаниковал и пустил машину задним ходом, но только на мгновение, прежде чем что-то внутри тяжеловесно стукнуло, и машина остановилась.
— Взвод! - приказал Орлонзо — Распределить цели по секциям. Первая секция, берите «Квикдроу». Вторая секция, бейте по «Гриффину». Огонь по готовности! Отбой.
В облаке пыли «Гриффин» исчез из поля зрения его основного прицела — в данный момент настроенного на широкий обзор — в сопровождении отдаленного грохота снаружи командной машины. На секунду Орлонзо предположил, что кто-то произвел еще один залп и удачно попал, но потом понял, что мехвоин включил прыжковые двигатели и отпрыгнул закрытую позицию, если не в укрытие. Быстрое сканирование обнаружило его в ста метрах, за холмом, явно готовым подождать несколько секунд, пока его более тяжелый компаньон не вступит в бой.
— «Квикдроу», по фронту, шесть-два-нуля метров, — прошептал Королевски наводчику — Полный залп, огонь по готовности.
Боевая машина снова прыгнула, когда наводчик нажал на спуск, послав еще шестьдесят ракет по дуге в сторону цели. Тяжелый мех весил столько же, сколько и установки батареи, но большую часть этого веса он тратил на достижение скорости вместо того, чтобы нести приличную боевую нагрузку. Он нес в два раза больше брони, чем ракетная установка, но она распределялась по гораздо большей площади, а его вооружение было менее впечатляющим, чем у «Гриффина», для поддержки которого он двигался.
Однако мех был проворным для своего размера, и в него попала только половина ракет Траск. Часть залпа машины Роллинза также нанесла дополнительный ущерб, но мех не упал и пустил в ответ собственные ракеты. Они прошли мимо командирской машины, но достаточно близко, чтобы Орлонзо вздрогнул.
Установки второй секции снова открыли огонь, когда проявил себя «Гриффин», поддержав атаку своего напарника. Поток частиц вспыхнул на лобовой броне машины взводного сержанта, оторвав кусок носовой части установки, в то время как залп ракет врезался в меха и скалы, за которыми он все еще укрывался.
Мгновение спустя пилот «Гриффина» выпустил залп ракет по командной установке. Те немногие, что попали, качнули машину, но не сильно. Ракеты были в достаточной мере летальны для бронированной цели, но только в большом количестве, таком, как запускали их установки РАБП.
— Тройка, это Шестой! — сказал Орлонзо по радио. — Вторая секция, уходите на запасную позицию. Первая секция прикрывает!
Траск нажала на спуски один за другим, так что командирская установка трижды подряд быстро качнулась, пока каждая пусковая опустошала свой заряд ракет. «Квикдроу» вильнул влево от установки, чтобы обойти валун и пустить собственный залп ракет. Они полетели в машину комвзвода справа от Орлонзо, и обе машины на мгновение охватило пламя.
Когда дым рассеялся, стало видно, что шестидесятитонный мех рухнул на колени, и инерция толкнула его вперед в полууправляемый занос. Орлонзо наблюдал за его усилиями подняться под ритмичное «цок-цок-цок», с которым автомат заряжания загружает новые реактивные снаряды в направляющие.
«Гриффин» закрыл разрыв в рядах наступающих с пугающей скоростью.
Горны, отвечая на срочную команду сержанта Королевски, повернул установку влево. Траск выругалась, когда попыталась поймать атакующий мех в прицел. Механизмы поворотной платформы издали скулящий звук, точно их сорвало. Тяжелая боевая машина сильно дернулась, и механик выругался по внутренней связи — предыдущая атака, должно быть, повредила где-то ходовую, но наводчик радостно завопила, когда цель вернулась в ее поле зрения.
Все равно бежать некуда и некогда, спокойно подумал Орлонзо. Сержант Флауэрс ведь сам это понимает, да?
Справа «Квикдроу», шатаясь, встал на ноги, а поворотная платформа установки комвзвода повернулась, чтобы нацелиться на более тяжелого меха.
— Нет! — крикнул Орлонзо на частоте взвода — «Гриффин»! Бей по «Гриф...!
Траск выстрелила всеми тремя стойкам одновременно, когда «Гриффин» выстрелил из своего оружия. Сержант Флауэрс, должно быть, собирался что-то сказать по сети, потому что его крик отразился эхом по радио на ту долю секунды, прежде чем передатчик расплавился под ласковым пучком ионов.
«Гриффин» зашатался на бегу, когда большая часть ракет, пущенных Траск, попала в него с расстояния едва ли в четыреста метров. Импульс заставил его двигаться вперед, но в данный момент движение его было таким же неконтролируемым, как и ситуация в целом.
Взрывы плясали вокруг все еще далекого «Квикдроу», пока стрелок Роллинза обстреливал территорию вокруг него своими ракетами. Шестидесятитонный мех активировал собственную ракетную установку, точно тогда, когда из-за командирской машины прогремел еще один залп. Ведомый сержанта Флауэрса нашел новую оборонительную позицию и возобновил огонь.
На этот раз ракеты регуланского меха попали в цель и покрыли верхние бронеплиты установки Роллинза выбоинами. Одна сбившаяся ракета прошла достаточно низко, чтобы попасть в один из опорных катков по левому борту, оторвав его и заставив гусеницу провиснуть.
«Квикдроу» резко дернулся, когда последующие ракеты третьей установки врезались в его грудь и верхнюю часть тела. Мех упал на спину и пролежал там некоторое время, прежде чем взорваться, и избыточное давление взрыва подняло завесу пыли на сотню метров во всех направлениях.
Кто-то — наверное, командир третьей установки — издал приглушенное рычание на взводной частоте. Командирская машина снова переместилась, когда Траск командовала мехводом, пытаясь точно скорректировать прицел.
— Полный залп, стрелок — проговорил Королевски с какой-то мягкой настойчивостью, которая могла быть у бедной матери, хватающей последнее яблоко в корзине для своего голодающего ребенка — Ударь еще раз...
«Гриффин» заковылял вперед, подняв правую руку и вращая туловищем. Его пилот должен был знать, что они обречены, пойманы в 400 метрах от любого приличного укрытия и как минимум двумя установками РБД.
Бей точнее, парень, неожиданно подумал командир.
Справа от себя Орлонзо мог разглядеть, как машина Роллинза тоже пытается сместиться, разворачиваясь, чтобы поймать «Гриффин» в прицел, но ее левая гусеница закрутилась и лопнула, заклинив оставшиеся опорные катки, когда они пытались повернуть машину. Обездвиженная, установка замерла, а через секунду ее люки распахнулись.
Во рту у Орлонзо пересохло, а глаза расширились, когда он увидел, как командир взвода бросил свою поврежденную машину в самый неподходящий момент.
Регуланский «Гриффин» обстрелял подбитую машину в тот момент, когда экипаж выскочил из боевого отделения. Поток частиц, почти невидимый в резком свете солнца Абадана, заиграл на корпусе. Резиновые обода оставшихся опорных катков с левой стороны испарялись, когда пучки возбужденных частиц омывали их, тела членов экипажа взрывались от их адского прикосновения. Секундой позже пролетели ракеты, прочесав охваченную огнём местность. Блуждающий пальцы энергии от потока частиц по дуге проложил себе путь в открытое боевое отделение, и что-то пыхнуло в воздухе.
Сто двадцать ракет, пущенных двумя оставшимися установками, врезались в потрепанный средний мех, и тот, наконец, упал на груду валунов, которые сдвинулись под внезапно навалившимся весом.
— Цель уничтожена, — сказала Траск, оторвав лицо от прицела, за мгновение до того, как закрыть глаза и откинуть голову от мокрого от пота налобника.
— Все цели уничтожены, — объявил сержант Королевски из-за собственного независимого прицела.
Огромные прорехи в зеленой броне «Гриффина» светились оранжевым от пламени, которое уже начало разрушать внутренности меха. Вопросом времени было то, когда огонь достигнет боеукладки.
Орлонзо стукнул по замку люка и резко рванулся вверх, когда тяжелая крышка отскочила назад на своих пружинных опорах. Он толкнул его на стопор с большей силой, чем требовалось, и повернулся лицом к «Гриффину».
Пламя начало вылизывать щели в толстой шкуре машины, что было более отчетливо видно, потому что мех не упал на спину, когда отключился, а остался частично в вертикальном положении, балансируя на своих разбитых ногах и взорвнной левой руке. Округлая кабина слегка отделилась от туловища, и Орлонзо показалось, что он видит, как кто-то стучит изнутри по поляризованному плексигласу. Паутинообразные трещины вокруг как минимум двух отверстий в прочном материале свидетельствовали о том, что пара ракет попала в цель. Он предположил, что ракеты, должно быть, повредили систему катапультирования, потому что он не мог представить себе никакой другой причины, по которой мехвоин все еще находился в кабине. Если бы он был еще жив.
Королевски встал рядом со своим командиром.
— Матерь Божья, сэр, — удивленно произнес сержант, глядя на горящий мех — Может, нам помочь этому несчастному ублюдку?
Его голос сорвался, но, скорее всего, это был просто из-за чада ракетных выхлопов.
Орлонзо моргнул; раз, два.
— Если вы думаете, что сможете добраться до кого-нибудь вовремя, чтобы помочь, сержант, действуйте, — сказал он тихим голосом. В горле было такое ощущение, словно кто-то заставил его проглотить стальную вату — В конце концов, они не заслуживают того, чтобы сгореть заживо.
Завтра еще другой день, мрачно подумал он, и если ситуация изменится на противоположную, хотелось бы, чтобы мехвоин дал ему такой же честный шанс… Даже если он пытался убить его минуту назад. И даже если бы он перебили половину его солдат…
Истерзанный остов «Гриффина» содрогнулся, когда хранившиеся боезапас ракет взорвался в груди, позволяя на мгновение вспыхнуть желтому, оранжевому и красному пламени. Все движения в кабине, если они действительно были, прекратились.
В любом случае, вероятно, это был просто дым, сказал себе Орлонзо.
После секундного оцепенения он протянул руку и щелкнул переключателем, перейдя на частоту третьего взвода, и приказал подразделению отойти в пункт ожидания подальше от огневых рубежей. Оставшаяся установка присоединился к его машине, и они с лязгом вернулись к складке местности, откуда все еще могли наблюдать за районом боя. Черт, он бы попытался спасти пилота меха, если бы мог, но у него все еще был сектор, за которым нужно было следить.
Орлонзо поджал губы, наблюдая, как уцелевшая гусеничная машина занимает место рядом с ним, и отвел взгляд. Королевски тщательно избегал смотреть ему в глаза, пока сплевывал за борт командирской машины.
Грохот гусениц заставил их быстро свернуть.
Сержант Кройс махал рукой из люка «Старой Бесси», едущей со смешанной танково-пехотной ротой одного из линейных подразделений.
Орлонзо был готов к обсуждениям, но не думал, что будет спорить с ним прямо сейчас.
«Бульдоги» и «Гоблины» из бронетанковой роты рассредоточились по полю боя, а две оставшихся ракетных установки смотрели на них сквозь дым от мертвых собратьев. Траск и Горны спешились, чтобы проверить повреждение левой гусеницы, а Королевски остановился на переднем бронелисте, чтобы закурить сигарету, когда пригрохотала КШМ.
— Боже, сэр! — сказал Кройс, глядя вниз из люка — Мы думали, что вы все погибли!
Орлонзо посмотрел на своего оперативного сержанта.
— Половины третьего недостаточно, сержант?
Кройс дернулся, как от пощечины.
— Сэр! Я, э...
Руки Орлонзо вцепились в край комингса люка и на мгновение сжались, прежде чем он заставил себя расслабиться. Королевски смотрел на них с легким беспокойством.
Орлонзо протянул руку и взял одну из рук сержанта в свою.
— Черт возьми, Кройс, я не это имел в виду. Просто… Черт, просто шок, вот и все.
Сержант-оперативник кивнул сквозь поджатые губы.
Уцелевшая машина третьего взвода, не считая подбитой Три-Три, находилась в дюжине метров от двух командирских машин. Его командир, молодой сержант, прослуживший в «Рейдерах» три года, захлопнул технологический люк на боку пусковой установки и рухнул на землю. Он согнулся и закрыл лицо руками, пока два члена его экипажа молча сидели на носу установки.
Орлонзо покачал головой и скривился, подогнув под себя ноги и вылезая из люка. Кройс молча кивнул ему за спину с высоты борта командно-штабной машины, когда коммандер направился к установке третьего взвода.
Молодой командир боевой машины поднял взгляд, услышав приближающиеся ботинки. Ему удалось вытереть большую часть слез с лица, но в его глубоких красных глазах отражались недавно подавленный страх и напряжение. Кожа его была серой с дорожкам от капель порта и слез, которые еще не размазались его грязными руками.
— Как дела, сержант Холлис? — спросил Орлонзо, присаживаясь на корточки рядом с мужчиной.
— Не очень хорошо, сэр, — признал он. — Просто дайте мне минутку.
Орлонзо похлопал его по плечу, а затем по-отечески приобнял его.
— Все в порядке, сержант — сказал он — Просто позаботьтесь о своем экипаже. Мы позаботимся об остальном.
— Е-есть, сэр — он всхлипнул, затем сердито покачал головой, сжимая и разжимая кулаки, цвет лица возвращался к нему поэтапно — Со мной все будет в порядке, просто это как-то… Потрясло меня, понимаете?
Орлонзо кивнул.
— Ладно, сержант, — повторил он — Как только будешь готов.
Холлис встал и встряхнулся. Слабо улыбнулся, но улыбка с каждой секундой становилась сильнее и становилась признаком храбрости.
— Повезет в следующий раз! Да, сэр? — сказал он, резко вытирая левый глаз, словно это могло стереть покраснение, а не удвоить его.
Командир сглотнул ком в горле.
— Все верно, сержант.
Молодой унтер-офицер попрощался и направился к своей боевой машине и к своему экипажу.
Орлонзо вернулся на свой установке, где его ждала его собственный экипаж и Кройс.
— Как дела у Холлиса, сэр? — спросил Королевски, подойдя — Хреново ему?
— Ага.
— Нелегко становиться старшим во взводе всего за восемь секунд, — сказала Траск сбоку, но на этот раз в ее тоне не было язвительности.
Орлонзо и два унтер-офицера задумчиво посмотрели на нее, а затем снова отвели взгляд.
Земля у его ног была свежей и незапятнанной после короткой перестрелки. Тем не менее, она была скорее серой, чем красновато-коричневой, и на мгновение показалась очень странной, пока коммандер не понял, что тени, отбрасываемые солнцем на землю, тоже были неяркими. Дым от всего горящего вокруг плыл по небу в неподвижном воздухе, словно облака, в районе, где их не было несколько десятилетий.
Уцелевшие ракетные установки отошли на несколько сотен метров от первоначальных и последующих позиций. Даже на таком расстоянии существовала некоторая опасность от горящих машин, но это было ничем по сравнению с тем, что они уже пережили.
Коммандер поднял глаза, скорее мысленно, чем физически.
— В следующий раз будет лучше, бойцы...
Он позволил звуку своего голоса замереть в бесконечность окружающего краснеющего горизонта.
За его спиной в одной из подбитых ракетных установок с ревом взрывались боеприпасы.