Во тьме, на дне, в отчаянии

Очередной день летних каникул, наполненный отчаянием. Время 15:03. Ничего нового. Я вновь просыпаюсь ото сна, который перестал восстанавливать мне силы и энергию. Чувство будто и не спала все 12 часов. Я вновь закрываю глаза в надежде снова погрузиться в глубокий сон и, что в этот раз, я получу столь желанный покой. Но единственное, чего я добилась, — это того, что просто пролежала час с закрытыми глазами, ведь мозг отказывался отключаться, насколько бы уставшей я себя ни чувствовала и как сильно ни желала больше сна. Моим единственным желанием было уснуть, словно Спящая красавица, за исключением того, что я никогда больше не открою свои глаза.

Лежать смысла уже нет. Но я всё же не решаюсь встать, а напротив, пытаюсь продлить времяпровождение на кровати, достаю телефон и, как всегда, сижу в интернете. Яркость экрана всегда на минимуме, так как в комнате свет почти всегда выключен по моим же предпочтениям. Совсем не чувствую голода; перестала чувствовать что-либо в какой-то момент. Есть смысла не было, ни в чём больше не ощущалось ни малейшего смысла. Я почти перестала быть человеком. Пока ты что-то чувствуешь — ты живой человек. Если же нет, то ты уже не человек вовсе. А я совсем растеряла чувства, но всё же что-то чувствовала: не радость, не злость, не грусть, а отчаяние, бессмысленность и пустоту, что заполняла моё сердце. Но эти чувства не наполняли меня чем-то, что делало бы меня живой. Возможно, я человек, но явно не живой. Ведь ты мёртв, если не двигаешься, а по жизни я не двигалась никак. Время для меня будто замерло, и мир будто потерял свои прежние краски, обретя мрачную атмосферу, нагнетая на меня и погружая в большую тьму, что словно болото утаскивало меня на дно, не давая ни шанса выбраться на поверхность. Чем глубже я утопала, тем дальше отдалялась от поверхности, от опоры, что позволяла мне мыслить здраво. Чем глубже меня утаскивало на дно во тьму, тем меньше света я видела. Свет поверхности, свет, олицетворяющий мою надежду. И я всё больше и больше отдалялась от этой надежды, что приводило меня всё ближе и ближе к моей гибели, к леденящим рукам смерти. С каждым днём эта надежда угасала всё сильнее и сильнее, ведь я продолжала отдаляться от этого света.

«Ты прямо как скот! Встань уже! Время 3 часа дня, а ты всё лежишь. Завтрак на столе, иди поешь», — крикнула мне мама, вдруг ворвавшись в мою комнату.

Я ничего не ответила. Сил нет, чтобы даже слово сказать. Я знаю, что любое моё действие, любое произнесённое мною слово отнимет у меня столько же сил, сколько у нормальных людей отнимает 10-часовая учёба или 7-часовой тяжкий труд на заводе. Я слишком устала от всего.

Сажусь за стол, и первые 10 минут я просто сижу и смотрю на тарелку с едой, не решаясь есть. Принятие пищи утомляет меня, впрочем, как и любое другое действие, хотя всё должно быть наоборот. Я не чувствую удовольствия от приёма пищи и ем не потому, что голодна и хочу есть, а потому, что мама так сказала, ведь отказаться от еды и голодать она мне не позволит. Я еле-еле ем и, как всегда, недоедаю. Встаю, иду обратно на кровать. Снова лежать. Это единственное, на что я способна. Лежу, смотрю что-то на YouTube, проходит время, мама зовёт на ужин, потом я снова лежу, и так пролетают несколько часов. Всё это время, за исключением приёма пищи, я лежала на кровати, тратя время впустую, смотря бессмыслицу в телефоне, листая ленты без конца.

Так я продолжаю делать одно и то же. До скольких? До тех пор, пока глаза не захотят слипнуться от усталости, иначе я не усну. Уже 2 часа ночи. Я всё продолжаю лежать с телефоном. Спать я не собираюсь ближайшие два часа: сон ко мне ещё не пришёл и не думал приходить. Без телефона я ночь не выдержу. Страшно не потому, что усну, а потому что останусь наедине с собой, наедине со своими мыслями и этой пустотой. На душе так тяжело.

Настолько всё утомляет и даётся сложно, что я даже ухаживать за собой перестала. Не помню, когда в последний раз умывалась или чистила зубы. Еле-еле заставляю себя мыться каждые 2–3 недели. В зеркало я полноценно не смотрела уже несколько месяцев. Но я всё же помню, как выгляжу, потому что иногда решаюсь взглянуть на себя, но в итоге, как всегда, смотрю с отвращением и не удерживаюсь от оскорблений и унижений. Так и есть. Смотря на своё отражение, единственное, что я хочу сказать: «Какая же ты уродка. Я так ненавижу тебя! Почему ты просто не умрёшь уже?!» По крайней мере, именно это я и говорю, встретившись со своим отражением. Каждый день по несколько раз я повторяю: «Пожалуйста, кто-нибудь, просто убейте меня уже, отнимите мне жизнь, прошу. Мне всё так надоело. Сделайте доброе дело и избавьтесь от мусора, очистите мир от меня». Я была убеждена, что когда я умру, все будут счастливы, мир расцветёт, и что мне изначально не следовало рождаться. Моё рождение — ошибка. Мне так жаль, что я родилась. Чувство вины за своё существование переполняло меня и уже начинало стекать. Я не знала, кого я молила о смерти. Просто вслух говорила весь этот бред, когда оставалась дома одна. Смысла в моей жизни нет. «Я только и делаю, что причиняю вред миру», «Такие, как я, не должны существовать», «Я худший человек во всём мире», «Всё будет хорошо, если меня не станет» — эти убеждения преследовали меня день за днём, никак не оставляя меня в покое. Это воистину утомительно.

И ещё, несмотря на то что сейчас лето, я ни разу не видела солнечного света за это время. Глаза уже отвыкли от света, и если бы я вышла на улицу, то точно бы ослепла. Но, в любом случае, на улицу я не выйду. Не желаю и даже если бы хотела, не смогла бы. Как только подхожу к порогу двери, тут же начинаю ощущать тревожность, которая звучит громким голосом в моей голове: «Опасно! Что, если мы вдруг встретим человека?! А мы точно встретим хотя бы одного, если выйдем. На нас обязательно посмотрят». Становится так страшно, и этот страх всегда подавляет меня. Мысль «на меня посмотрят!» пугает. Люди так пугают меня. Возможно, из-за того, что я считаю себя ужасным человеком, недостойным существования, я убеждена, что и другие так думают обо мне. На меня точно посмотрят с отвращением и презрением. Я всегда хожу с опущенной головой, дрожа внутри от мыслей о том, что все смотрят на меня, обсуждают и насмехаются, говоря о моей внешности и о том, какое я ничтожество. Страшно посмотреть им в лица и убедиться в своих убеждениях, встретившись со взглядами, наполненными ненавистью ко мне.

На улицу я ни ногой. Я наконец смогла полностью изолироваться от людей, заперевшись дома на каникулах, ведь летом нет школы, куда нужно обязательно ходить и страдать от этих тревожных мыслей.

Время уже 4 часа ночи. Глаза слипаются. Похоже, пришло время спать. Я убираю телефон, и, ложась спать, я проговариваю вслух очередную молитву вселенной, в которой не должна существовать: «Прошу, молю, можно, пожалуйста, я усну и больше никогда не проснусь?». Уснуть бы и никогда больше не проснуться. Я вновь засыпаю.