Ароматная ночь
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Том 4. Глава 11
Они поели недалеко ресторане и тронулись в путь. Как раз, когда они выезжали на автомагистраль Кёнбу, забитую пробками, Ю Вон заметил огромный рекламный щит парка развлечений и от любопытства спросил:
- Господин, вы бывали в парке развлечений?
- Ни разу? И никто не предлагал сходить?
На последовавший вопрос мужчина отреагировал с недоумением. Нахмурившись, он фыркнул и посмотрел на Ю Вона:
- Какой дурак предложил бы мне такое?
Верно. Если подумать, он был прав. Вряд ли нашёлся бы смельчак, предложивший хозяину горы, о котором ходили мрачные слухи, сходить в парк развлечений.
В начальной и средней школе были возможности поехать в парк развлечений на экскурсию, но он не решался записываться из-за стоимости. Его отец был из тех, кто скорее потратил бы эти деньги на выпивку и азартные игры, чем отправил бы его в парк. После того как Сок Кёнён ушёл из дома, у него не было лишних денег на такие вещи.
Он спросил просто потому, что заметил рекламу, но мужчина, тут же начал настраивать навигатор. Ю Вон растерялся, но тот без колебаний сменил маршрут.
«Он и правда действует без плана...»
Он фыркнул, но, честно говоря, такие внезапные отклонения от маршрута были и забавными, и волнующими.
До совершеннолетия он жил по плану, чтобы не тратить свои скудные средства. Один и тот же маршрут, каждый день. Он не заходил на рынок без необходимости, чтобы не соблазняться едой, и смотрел только под ноги, проходя мимо магазинов.
После того, как его привезли в Чонсон, он полгода просидел взаперти в своей комнате, и даже после переезда в горы ничего не изменилось. Он был заперт в комнате мужчины, ел, спал и смотрел в окно. Поскольку он вёл такую жизнь, этот опыт был для него новым и удивительным. Пусть и беспокойным, но не неприятным.
Когда Ю Вон ответил с решимостью, машина ускорилась. Без единого слова он понял, что мужчина так же, как и он, хочет поскорее добраться до цели. Потому что лицо мужчины светилось оживлением. Это было так удивительно, что до самого прибытия на парковку Ю Вон то и дело поглядывал на него.
Там, куда они наконец добрались, было шумно, даже в будний день. Поскольку они выехали после полудня, ко времени их прибытия к входу дети, приехавшие на экскурсии, уже выходили из парка - их лица были полны восторга и сожаления.
«Насколько же тут должно быть весело?» Детское сожаление растаяло в его собственном ожидании. Покупая билеты с мужчиной и заходя внутрь, его сердце громко трепетало.
Переполненный ожиданием, он не сдержался и спросил, но мужчина, оглядываясь по сторонам, лишь усмехнулся в ответ. «А...» Подняв голову, он уставился на него, и в нём зародилось сомнение.
- ...И, как его...? Креветки с Докдо? Что-нибудь такое?
Вместо ответа он снова спросил, и мужчина кивнул. Осознав, что тот не был лишён всех радостей жизни, на губах Ю Вона появилась озорная улыбка. Схватив его большую руку, он с горящими щеками поддразнил его:
- Господин, вы прямо аристократ.
- Дорогие блюда вы пробовали, а про чуррос даже не знаете.
Он пошутил, хотя знал, что у мужчины было трудное детство.
Тот факт, что мужчина, привыкший к роскошным отелям и универмагам, впервые оказался в парке развлечений и никогда не пробовал чуррос, почему-то казался ему неуклюжим и милым.
«...Почему он всё время кажется мне милым?» Хотя он сомневался в своём здравомыслии, скрыть улыбку было невозможно. Дёрнув мужчину за руку, Ю Вон игриво улыбнулся:
- Прямо как избалованный молодой господин, который никогда не пробовал простой еды.
Мужчина смотрел на него с выражением «о чём это ты?», затем вдруг тихо рассмеялся. Похоже, он наконец понял, что Ю Вон дразнит его.
- А я чуррос пробовал вообще-то!
- Но в парке развлечений впервые.
- Просто... не было возможности сюда попасть.
- Значит, ты принцесса в заточении?
Ю Вон нахмурился от этого внезапного и бессмысленного замечания. «Принцесса? Даже не принц.» Но мужчина, сказавший эту чушь, лишь с невозмутимым видом смотрел, словно спрашивая: «Что не так?»
- Что со мной не так? Мне часто говорят, что я красивый!
От досады он сам не заметил, как повысил голос. В этот момент проходившая мимо группа туристов обернулась и уставилась на него. Смущённый, Ю Вон прикусил губу и потянул мужчину за руку.
Но прежде чем они успели уйти, раздалась игривая похвала женщины в спортивном костюме. Вокруг засмеялись, и Ю Вон, покрасневший до предела, с ненавистью вспомнил себя секунду назад и уставился в землю. Мужчина тут же расхохотался.
«Ха-ха.» Его приятный голос заставил не только его, но и всех вокруг обернуться в его сторону.
Детский смех мужчины, чьё присутствие ощущалось как огромная, неприступная гора, привлёк внимание многих. Ю Вон не был исключением. Очарованный сияющей улыбкой, обращённой к нему, он не мог пошевелиться.
Он видел, как мужчина смеётся, несколько раз, но сегодня это ощущалось иначе.
Ю Вон знал причину. Потому что его сердце, сбросившее груз ответственности, было готово взлететь куда угодно. Потому что он больше не чувствовал вины, отдавая что-то, кроме своей жизни, этому огромному мужчине, который смеялся, как ребёнок, перед ним.
Среди людей, смотрящих на мужчину, он медленно протянул руку и взял его за локоть. Встретившись с ним взглядом, он кивнул.
Внезапно его охватила такая уверенность. Уверенность, что этот день будет невероятно интересным и радостным, что каждый раз, вспоминая его, он будет трепетать и чувствовать себя счастливым.
Мужчина смотрел на всё в парке развлечений с непривычным любопытством. И на сахарную вату в форме кролика, и на сладкие шарики, покрытые сиропом, и на чуррос с коричным сахаром, и на попкорн в милых ведёрках, и на аттракционы.
Наблюдая, как мужчина с интересом всё разглядывает, сердце Ювона бешено колотилось. Легко было догадаться, что он чувствует. В конце концов, многое было для него в новинку.
Хотя он и пробовал чуррос, сахарную вату и шарики, бесчисленные аттракционы, панды и хищники сафари тоже были для Ю Вона в новинку. Даже стоя в очереди, садясь на аттракционы и даже разворачиваясь, чтобы уйти, он не мог успокоить свое трепетащее сердце.
Из-за позднего приезда солнце скоро село, но парк с зажжёнными огнями был ещё очаровательнее, чем днём, и это тоже радовало. Мир, сверкающий, словно по волшебству, казался невероятно загадочным.
Ю Вон съел гамбургер в форме панды и отхватил кусочек жареного риса мужчины, поданного в виде енота. На голове у него был ободок - при нажатии на кнопку собачьи ушки на нём шевелились. Самому ему это казалось странным, но мужчину это забавляло, поэтому Ю Вон покорно носил ободок, как тот хотел.
Так они гуляли, и в какой-то момент, ближе к восьми часам, люди начали собираться вдоль широкой дороги.
Мужчина удивлённо спросил, но в детстве Ю Вон кое-что слышал в школе. Говорили, что в парках развлечений каждые несколько часов проводят парады. Дети так взахлёб рассказывали, как это весело, что он до сих пор помнил это слово, мечтая когда-нибудь увидеть это.
- Парад! Кажется, он сейчас будет.
«Аристократ...» Внутренне усмехнувшись, он неуклюже объяснил:
- Ну, там танцуют... маршируют... что-то вроде того.
Тот, похоже, не особо понял. Ю Вон тоже никогда не видел, поэтому объяснить толком не мог. Подумав, он просто добавил:
- Говорят, там всё сверкает, играет музыка... что-то такое. Слышал, это очень весело.
- Одноклассники ездили на экскурсию и рассказывали.
- Отец не отпустил. Мне было лет тринадцать.
Возможно, из-за приподнятого настроения он болтал всё подряд. Наблюдая за сотрудниками, расставляющими ограждения, он вдруг почувствовал на себе взгляд мужчины и поднял голову.
Тот, пристально глядя на него, внезапно протянул руку. Ю Вон подумал, что он хочет погладить его по голове, но рука прошла мимо, коснувшись ободка. Собачьи ушки на ободке дёрнулись.
Недоумённо надув губы, он тут же поправил его:
- Надо говорить «как щенок». Если сказать «сукин сын», это звучит как ругательство
Сказав это, он смутился, сравнив себя со щенком, но мужчина, похоже, не видел в этом ничего странного. С улыбкой он провёл рукой по его щеке, слегка щипнув её.
Прикосновение было грубоватым, но почему-то не неприятным. Просто... просто... Ю Вон закусил губу и украдкой провёл по щеке тыльной стороной ладони.
Стоя рядом, они наблюдали за людьми в ожидании, и в какой-то момент фонари погасли, зазвучала весёлая музыка. Вдалеке заблестел свет, и появились люди в костюмах, танцующие и показывающие трюки.
Кто-то извергал огонь, кто-то делал сальто назад. Всё было впервые - невероятно и волнующе. Восхищённый Ю Вон захлопал в ладоши и повернулся к мужчине.
Но мужчина, который должен был смотреть представление, смотрел только на него. Их взгляды встретились, и в тот момент Ю Вон понял: мужчина ни разу не взглянул на парад.
С этого момента и он перестал замечать происходящее вокруг. Крики восхищения, аплодисменты, возгласы - ничего не доходило до его ушей.
Яркие вспышки света отбрасывали великолепные тени на лицо мужчины. В какой-то момент начался фейерверк, и ночное небо озарилось прекрасными огнями. Ю Вон последовал за его взглядом и поднял глаза к небу.
- Вы впервые видите фейерверк?
Среди шума никто не переспрашивал. Они прислушивались только к голосам друг друга.
Он чувствовал это, даже не глядя в сторону. То, что они смотрят в одном направлении.
Со свистом фейерверк взмыл в небо. Сердце Ю Вона тоже взлетело, оставляя прекрасный след.
- И влюбились вы тоже впервые?
Тихий вопрос заставил мужчину наконец оторвать взгляд от неба и посмотреть на него. Его серо-голубые глаза, погружённые во тьму, казались сияющими звёздами. Ю Вон смотрел на ночное небо прямо перед собой.
Он до сих пор не знал почему. Даже сейчас Ю Вон не мог понять ход мыслей мужчины.
Но не обязательно полностью понимать всё, чтобы жить в этом мире. Если оглянуться на его жизнь до сих пор, в ней было полно необъяснимых вещей.
Так что же было важно? Самым определённым в этой ситуации было то, что больше не было никого, кто мог бы помешать ему делать то, что он хотел. Мужчина дал ему право выбора, и Ю Вону оставалось лишь идти туда, куда он желал.
Твёрдый голос возвестил о внутренней перемене.
Были времена, когда даже тихая улыбка казалась преступлением. Болезненные времена, когда он чувствовал, что не должен вкушать счастье даже на мгновение.
Но теперь ему было спокойно. Его окутывала прочная поддержка и защита, которых он никогда не получал ни от кого. Ю Вон широко улыбнулся, встречая пристальный взгляд мужчины. Казалось, потерянное счастье сделало к нему большой шаг вперёд.
День становился всё жарче. Рука, высунутая в окно, казалось, зажаривалась на солнце. Ю Вон отодвинулся назад.
На прикроватной тумбочке на поверхности контейнера с едой, который простоял там довольно долго и стал тёплым, выступили капельки влаги. Ю Вон поднял вилку и отправил в рот кусочек дыни. Сладкая мякоть раздавилась, распространяя по рту восхитительную сладость.
И запах дыни, и сок, и текстура - всё было невероятно хорошо. Со счастливым лицом он съел ещё пару кусочков, затем забрался на кровать и плюхнулся на спину. Полежав так некоторое время в раздумьях, он сел, прислонившись к изголовью. Вспомнились слова мужчины о том, чтобы не лежать одному.
При мысли о Го Сан Гёне губы Ю Вона недовольно опустились. Взгляд стал обиженным и колючим.
Жизнь в горах была неплохой. Честно говоря, даже хорошей. Теперь, когда он знал, что мужчина в любой момент готов отвезти его отсюда, если он захочет, здесь больше не было душно.
Это означало, что гора, которая поначалу казалась огромной клеткой, теперь ощущалась как мир, приготовленный специально для него. А это огромная разница.
Да, честно говоря, Ю Вону нравился этот мужчина.
Тот факт, что он, имея все возможности подавлять, контролировать и использовать его, проявлял терпение и ждал. Решимость ставить его потребности и возможности выше собственных желаний. Неуверенность и колебания, ощущаемые в его действиях, в отличие от настойчивого, неотрывного взгляда - всё это ему нравилось.
В ответ на слова о том, что это его первая влюбленность, он ответил, что для него это тоже впервые.
Но результатом стала неожиданная пропажа.
Да. После неловкого возвращения из парка развлечений мужчина не появлялся уже несколько дней.
Сначала он волновался, не случилось ли чего, затем заподозрил, не здесь ли конец истории, которую мужчина так тщательно выстраивал. Но, как ни крути, это было не так. Мужчина не был тем, кто стал бы тратить больше месяца на то, чтобы обманывать и издеваться над другим. По его наблюдениям, он не был таким человеком.
«Тогда почему? Куда же подевался Го Сан Гён?»
Даже спросив у человека, приносившего еду, тот лишь смущённо мямлил и уходил, говоря, что нужно немного подождать, - ясного ответа он так и не получил. Если бы это были дела, можно было бы просто сказать, но тот уклонялся от ответа, что казалось всё более подозрительным.
Итак, уже четвёртый день, настроение Ю Вона было на нуле.
Его переполняли досада, смущение и стыд. Мысль о том, что мужчина, возможно, не возвращается потому, что почувствовал давление после тех слов, не давала покоя.
Это Го Сан Гён сказал ему оставаться, не уходить, это он первым проявил признаки симпатии. Разве не абсурдно исчезать из-за одного такого слова?.. Он не мог этого понять, и это сводило с ума. С тяжёлым вздохом Ю Вон повалился на бок, уткнувшись лицом в подушку, и повысил голос:
Он бормотал ругательства в адрес Го Сан Гёна, как вдруг дверь распахнулась, и появился тот, кого он ждал все четыре дня. Подняв голову, Ю Вон недоверчиво уставился на мужчину перед ним.
Мужчина был в белой футболке с короткими рукавами и свободных хлопковых штанах. Если бы он был занят, он появился бы, как всегда, в строгом костюме, но его вид говорил, что он где-то отдыхал.
Осознав это, он почувствовал странную тяжесть на душе и обиду. Сжав губы, он сердито уставился на мужчину, затем молча лёг на кровать, повернувшись к окну. Прислушиваясь к тишине, он услышал, как мужчина усмехнулся, и почувствовал, как тот опустился на матрас с другой стороны.
От приблизившегося мужчины пахло табаком. Внезапно вспомнилась та зимняя ночь. Ю Вон постарался загнать обратно воспоминания, тревожившие его сердце, и надул губы. Запах был настолько сильным, что казалось, будто он либо работал на табачном поле, либо бездельничал и курил сигареты все четыре дня.
Он почувствовал, как мужчина осторожно постукивает по подушке. Ю Вон снова не ответил. Тогда мужчина затих, вздохнул и изменил обращение:
Он так давно не слышал, чтобы кто-то звал его по имени так нежно, что лицо вспыхнуло жаром, а во рту пересохло.
Сердце колотилось так, что невозможно было усидеть на месте. Перевернувшись, Ю Вон надул губы и сердито посмотрел на мужчину, пытаясь скрыть волнение. Их взгляды встретились, и тот медленно приподнял уголок рта.
- Ну и злюка. Укусит, наверное.
Его тон звучал так, будто взгляд Ю Вона совсем не задел его. Тот нахмурился ещё сильнее и фыркнул:
- А почему такое выражение лица?
- А что? У меня прекрасное настроение.
- Нет! Откуда вы можете знать моё настроение?
Он упрямился, а мужчина приподнял бровь и усмехнулся. Пристально глядя на него, он замолчал, затем внезапно приблизил руку к его лицу. Ю Вон не отстранился, и кончики пальцев мягко коснулись его брови.
- С таким лицом смотришь, как можно не понять? Только дурак не поймет.
Тот факт, что мужчина так легко угадывал его настроение, радовал и одновременно раздражал. Если бы он пришёл чуть раньше, то увидел бы другое выражение лица. Надув губы, Ю Вон не сдержался и высказался:
- Два дня назад было бы другое.
- А какое у тебя тогда было лицо?
На его лице отразилось недоумение. Мужчина тупо посмотрел на него, затем, словно обрадовавшись, усмехнулся, изогнув уголки губ.
- А разве не должен был? Вернулись из Сеула и человек исчез. Спрашивал у тех, кто приходил в комнату - никто не отвечает. Это было так раздражающе...
- Боялся, что ты заболел или что-то случилось!
Возмутился он, а мужчина, не переводя дыхания, продолжил:
- А сейчас? Рад, что я вернулся? Тебе спокойнее, что я снова здесь?
Он смотрел с крайним любопытством, о чём же думает Ю Вон. Он спрашивает, потому что не знает? На мгновение его охватило сопротивление, но затем он вспомнил, как тот спрашивал, было ли это насилием, - и чаша весов склонилась к тому, что да, он спрашивает, потому что не знает.
Мужчина, не ходивший в школу, вряд ли имел нормальные отношения с людьми. Тот, кто жил здесь, пока не стал печально известным хозяином горы - мог ли он дать правильный ответ на вопросы о «обычных и естественных чувствах»? Расстроенный, Ю Вон спокойно объяснил:
- Конечно, сейчас лучше, чем раньше. Я очень беспокоился, не случилось ли с вами чего-нибудь...
Но в ответ он получил непонятный вопрос, который сбивал с толку. «Что это значит?» На всякий случай он окинул мужчину взглядом и, убедившись, что на нём нет ран, с облегчением переспросил:
- Наверное, это бы выглядело жалко.
Прямой ответ оставил его без слов.
Насколько же пустой была жизнь этого мужчины? Если мир высмеивал его раны. С детства он находился в такой суровой среде. Вот почему он задаёт такие вопросы.
Внезапно этот огромный мужчина перед ним показался ребёнком, ничего не понимающим в жизни. Ю Вон покачал головой, осознав, что именно эта наивность часто заставляла его находить мужчину милым.
- Можно быть слабым. Что в этом такого?
- Если я слаб, я не смогу защитить тебя.
Твёрдо ответив, он встретил пристальный взгляд мужчины. Тот, словно не понимая, усмехнулся и тихо ответил:
- Не защитишь себя. Здесь, в этих горах.
Сказанное им было чистой правдой. Среди здешних обитателей не было ни одного, кто не смог бы одолеть Ю Вона. Возможно, он оставался цел и невредим лишь благодаря присутствию мужчины. Но главная ценность для Ю Вона заключалась в другом.
- Ну и что, если я не смогу защитить это?
- Важнее тела - душа. Если с ней всё в порядке, всё остальное неважно. И я лучше кого бы то ни было умею защищать свою душу, так что вам не о чем беспокоиться.
Причина, по которой он смог выжить в той каморке в Чонсоне без единой надежды, заключалась в том, что он защитил свое сердце. Он знал, что, хотя его тело могло страдать, его мать не пострадает, и был уверен, что принял самое правильное решение.
То, что нужно было Ю Вону, умеющему защищать себя, - это поддержка и любовь. Физическая защита, о которой говорил мужчина, не имела для него большого значения.
- Тело может пострадать, можно ненадолго стать слабым. Разве может человек быть сильным всю жизнь? Об этом не стоит беспокоиться.
Но в тот момент мужчина схватил его своей большой рукой. Будто отчаянно пытаясь удержать того, кто уходит далеко, он притянул его к себе с мучительной нежностью и спросил:
- Что будет, если сердце разобьётся?
Эта крайность почему-то казалась знакомой. Ю Вон быстро осознал источник дежавю, промелькнувшего в его сознании.
Мужчина был таким же, как тогда. Как в те времена, когда он спрашивал проснувшегося, хочет ли он умереть, что, по его мнению, могло бы помочь.
Теперь, кажется, он понял. Почему мужчина так одержим им. Ю Вон наконец осознал, что, глядя на него, тот вспоминал кого-то другого.
«Кто же это? Какого дорогого человека он потерял, что смотрит на меня такими глазами? Неужели я его замена?»
Внезапно эта мысль мелькнула у него в голове, но вопрос быстро потерял свою силу.
Сейчас нужно было сосредоточиться на своих чувствах. На своём желании ответить на искреннее стремление мужчины. У Ю Вона теперь были силы идти по выбранному пути.
- Если душа и сердце рухнут, рухнет и моя жизнь.
Спокойно ответив, он увидел, как плечи мужчины поникли, словно он рухнул. Вместо того чтобы отстраниться, Ю Вон переплел пальцы с его рукой, сжимавшей его запястье.
- Но вам не о чем беспокоиться.
- Ведь вы поддерживаете мое сердце.
Большая, иссечённая шрамами... горячая рука. Крепко сжав её, он наконец ответил на просьбу мужчины остаться с ним.
- Так что... я останусь здесь.
Серо-голубые глаза, упорно не отпускавшие его, сияли от радости. Лазурный цвет, свободный, как небо - ему захотелось взлететь в эту высь.
- Я никуда не уйду. Попробую жить рядом с вами.
Мужчина, словно не веря, что происходящее перед ним - не сон, несколько раз закрывал и открывал глаза, глядя прямо на него. Убедившись, что тот не убежит, даже получив множество шансов, он стиснул зубы, словно терпя боль, и поднял руку.
- Что бы ни случилось, ты не покинешь меня.
Внезапно он подумал, что, возможно, только он один заключал такие обещания с мужчиной, сцепляя мизинцы. Его действия напоминали ребёнка, повторяющего только что освоенное.
Он сцепил мизинцы, как тот хотел, и пообещал. Мужчина не мог оторвать глаз от руки Ю Вона, которая была намного меньше его собственной.
Ю Вон любил диких и больших зверей. Если бы ему пришлось выбирать любимчика, то это, несомненно, был бы тигр.
У него была веская причина любить таких зверей. Ему нравилась пропасть между их свирепостью, способной разорвать человека, и мягкими подушечками лап.
С мужчиной было то же самое. Ю Вону нравились уязвимые моменты, которые проскальзывали у этого огромного, грозного на вид человека, похожего на гору.
Тот молчал с задумчивым лицом, поэтому он позвал его, и только тогда мужчина поднял голову. Ю Вон пристально смотрел на его прекрасное лицо, отражавшее невыразимые эмоции, и задал вопрос, мучивший его все эти дни:
- Так где вы были эти четыре дня? Вы не можете мне рассказать?
- Из-за гона я был в другом месте.
Прежде чем он успел удивиться, последовало продолжение:
Той зимней ночью мужчина, охваченный гоном, был таким свирепым и жестоким. Мысль о том, что этот человек, похожий на зверя, потерявшего рассудок и движимый лишь инстинктами, проявил к нему заботу, переживая гон в другом месте, вызывала странные чувства.
«Как же он пережил это время?» Запоздало вспомнив о возможном способе, Ю Вон спросил, опираясь на скудные знания:
- Просто сидел один в комнате.
- Только и делал, что принимал лекарства.
Голос мужчины был тихим, когда он объяснял. Ю Вон разглядел синяки на тыльной стороне руки, которую тот протянул ему. Следы лопнувших сосудов остались там, куда он колол себя раз за разом.
Ю Вон на собственном опыте знал, насколько свирепым становился мужчина во время гона. Если он переживал его в одиночку, было очевидно, куда направлялась эта ужасающая ярость, оставшаяся без выхода.
Взглядом, привыкшим искать серьёзные травмы, он на этот раз внимательно осмотрел его тело. Тогда он заметил запястье с синяками от ударов и костяшки, с которых слезла кожа, будто он раз за разом бил во что-то твёрдое.
Ему стало невероятно жаль его, и в то же время нахлынуло невыразимое облегчение. Грудь сжало от осознания чистоты души, которую он ощутил в мужчине.
Он хотел что-то сказать, но слова не шли. Стыдно, неловко, смущённо. Такие чувства он испытывал впервые. Не зная, что делать, он поднялся и бросился в объятия мужчины. Уткнувшись лицом в его грудь, он почувствовал, что запах табака стал ещё гуще.
Он не мог произнести, что на мгновение беспокоился, не ушёл ли он к другому. В конце концов, Ю Вон выдавил лишь нелепую фразу, похожую на шутку.
- Я думал, вы работали на табачных полях.
Мужчина долго молчал. Тело мужчины, казалось, напряглось, и он спросил:
- От вас пахнет табаком. Запахом сухих табачных листьев. Сегодня он особенно сильный...
Странно сладкий, но одновременно горький и едкий. Мельком проскользнул аромат, похожий на виноград, затем ощутился едкий дым. Это был характерный табачный запах, исходивший от мужчины.
- Вы курили, да? Вам было больно? Или тяжело?
Он протянул руки, обнял мужчину и осторожно похлопал его по широкой спине. Прикосновение было неуклюжим, но он хотел утешить того, кто, вероятно, страдал все эти четыре дня. Мужчина ответил лишь спустя долгое время:
Его голос прозвучал сдавленно.