Ароматная ночь
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Том 5. Глава 12
Когда он открыл глаза, то оказался в тёмной комнате. Его холодные чёрные зрачки бессмысленно смотрели в потолок. Прошло некоторое время, прежде чем Ю Вон вспомнил, что потерял сознание в кабинете отоларинголога. И что случилось до этого…
Ожившие воспоминания под солнечным светом эхом отдавались в его голове. Туманные грёзы смылись, и остались лишь ясные факты.
То, что мучило его всё это время, не было ни сном, ни бредом. Это было просто переживание воспоминаний, впечатанных в душу. Всё это было прошлой реальностью. Он знал это, потому что те времена, те эмоции жили и дышали внутри него. Ю Вон больше не путался.
Застывшие губы искривились. Ю Вон медленно поднялся и спустил ноги с кровати.
Его верхняя одежда и букет лилий лежали на простом стуле рядом с кроватью. С мрачным выражением лица Ю Вон посмотрел на белоснежные цветы, затем, оставив их, накинул только одежду и вышел из процедурной. Сотрудники, собравшиеся в коридоре, повернулись и посмотрели на него.
- А, вы в порядке? Подождите минутку. Врач скоро придёт. Поскольку вы были в сознании, на всякий случай мы не повезли вас в реанимацию, а просто уложили.
- Спасибо. Мне нужно идти… Спасибо, что позаботились.
- Уже уходите? Разве не лучше немного подождать и увидеть врача?
Сотрудники смотрели на него с беспокойством в глазах, словно переживая за упавшего в обморок Ю Вона, но его тошнило, и он не был в состоянии разговаривать с кем-либо. Повторяя «извините», «со мной всё в порядке», он оставил четыре купюры по 10 000 вон на стойке и выскочил из больницы.
Сотрудники растерянно звали его, но он не останавливался, покинул здание и направился по тому же пути, которым пришёл. Ю Вон остановился лишь тогда, когда даже приглушённые голоса исчезли.
«Ха-а, ха-а», - его щёки были залиты слезами, пока он задыхался. У него не было сил поднять руку и вытереть глаза.
С трудом справляясь с истиной, которую он наконец осознал, Ю Вон тихо вздохнул, стоя на месте.
Сердце болело. Всё тело ныло, а грудь разрывалась, словно яд тех феромонов, что забрали его жизнь, ожил.
Обида, ненависть, отвращение нахлынули, перехватывая дыхание. Сознание таяло невозможным образом, веки дрожали от ярости.
Его собственное невежество, прикрытое наивностью, вызывало отвращение. Пришла боль разрывающейся на части души. Он не мог простить себя за то, что был опьянён сладостью обмана.
Его чёрные, погружённые во тьму зрачки пристально смотрели в землю под ногами. Казалось, земля вот-вот рухнет, Ю Вон долго стоял, не в силах пошевелиться.
Пришло время переосмыслить всё, что с ним случилось.
Жестокость и свирепость мужчины, которых он не хотел понимать, трагедии, которые за этим последовали. Пока он всё обдумывал, его сердце обжигало холодом. Пламя гнева, обиды и отчаяния, которое, казалось, не погаснет, даже если залить водой или закопать в землю, поглощало его разум.
Кончики пальцев дрожали. За сомкнутыми губами копилась ледяная ненависть, пробудившаяся от долгого сна.
Со Ю Вон умер в одиночестве, в муках. То, чего он желал, сглотнув мучительные стоны, было раскаянием мужчины. Он хотел, чтобы тот хотя бы на мгновение сожалел, раскаивался и страдал о содеянном, но никогда не желал, чтобы этому зверю дали ещё один шанс.
Ю Вон вернулся к той мучительной отправной точке вместе с мужчиной.
Пока он был без сознания, Ю Вон ясно увидел себя, вновь ожившего после мелькнувшей смерти в соборе.
Это было похоже на нынешнюю жизнь. Прячась в соборе, он потерял сознание, а очнувшись, оказался запертым в той маленькой комнате напротив комнаты мужчины. Мужчина, впервые повернувший время вспять, бросил Со Ю Вона там, словно отработанную вещь на складе. Не понимая, что происходит, и будучи запертым в комнате, Ю Вон вынужден был бороться с ужасным одиночеством полгода, до наступления зимы.
Там не было ничего. Все обращались с ним как с призраком. Мужчина иногда приходил и просто молча смотрел, а Со Ю Вон медленно сходил с ума в изоляции.
Он не мог ни с кем разговаривать, не мог даже понять, почему с ним это случилось. Но было ясно одно: если он не выберется оттуда, его никто не найдёт, пока он не превратиться в скелет.
Само собой, Со Ю Вон не желал такой смерти. Нужно выбраться. Нужно бежать. Одержимо ища выход, Ю Вон наконец обнаружил лазейку. Здание было очень старым, и соединения были ненадёжными. Он начал скрести щели в старом кирпиче, пока ногти не отпадали.
Не зная высоты, он лишь жаждал свободы ради крошечного луча света. Но желанного побега не случилось. Здание с трещинами не выдержало удара.
В день метели обрушилась карающая молния. Старое сооружение исчерпало свой срок, и Ю Вон в конце концов рухнул под обвалившимся зданием. Это было время, отмеченное одиночеством и пустотой.
Этот человек дважды убил Со Ю Вона.
Он никак не мог понять. Он не жил настолько ужасно, чтобы заслужить такое. Столкнувшись с первой смертью, он желал лишь одного. Он никогда не молился о таком грандиозном воскрешении.
Чего кто-то безумно желал и жаждал, случилось с таким ничтожеством, как он?
Он не мог поверить в это и даже ударил себя по щеке, но боль была явственной. Ветер, ласкавший его щёку, тучи, бросавшие на него тень, медленно появляющиеся на небе луна и звёзды - всё это было реальностью. Ю Вон и вправду вернулся назад во времени. Дважды…
Хотя произошло такое великое чудо.
Даже в это возвращённое время тот мужчина…
Он был не просто в ярости, он был потрясён, и из него вырвался горький смех. Нахлынушие разочарование и предательство вызывали тошноту и ощущение, будто всё переворачивается внутри.
Предательство было изменой доверию. Разочарование - крахом надежд. Ненавидя себя за то, что он, не помня ничего, доверял мужчине и отдал ему своё сердце, Ю Вон хотел разорвать свою душу.
Каким же глупым он был. Результатом безоговорочной веры в то, что тот зверь будет вести себя как человек, стало именно это.
Ложь, предательство, обман, насилие.
Мужчина не сказал Ю Вону правды, предал его доверие, заставил его верить лишь лжи и насильно вырезал часть его плоти.
Он ничем не отличался от скота, которого ведут на бойню. Ю Вон, ничего не зная, лишился части своей личности.
Уважение, нежность, забота. Всё, что он чувствовал телом, было иллюзией. Это было лишь его собственное толкование действий отвратительного зверя, подражающего человеку, - его, изголодавшегося по ласке.
Ю Вон вырвал из памяти руку, гладившую его по спине, голос, утешавший его, объятия, державшие его.
Всё это была ложь. Всё это было не более чем бессмысленным подражанием.
Вспомнив образ мужчины, заменившего воспоминания о Ким Унхаке, Ю Вон горько усмехнулся. Его слабый, прерывистый голос, словно тень, скользнул по тёмной улице.
С самого начала нужно было докопаться до причины.
Сначала нужно было понять, почему мужчина хотел дать ему так много.
Любовь? Это была не она. Мужчина никогда не любил Ю Вона. Он просто чувствовал ответственность.
Ответственность, которую мог чувствовать зверь по отношению к бедной шлюхе Со Ю Вону, которого он дважды своими руками привёл к смерти.
Если бы мужчина любил его, испытывал симпатию, питал к нему чувства, такой конец не должен был наступать трижды…
Вытирая печально падающие слёзы, Ю Вон с трудом поднял ногу. Он направился обратно туда, откуда пришёл, по дороге, на которую уже спустились сумерки.
«Кто повернул время вспять? Кто, чёрт возьми, совершил эту ужасную вещь?»
Ю Вон решил покрывать ненавистью каждый возникающий вопрос.
Если у этого жалкого чуда была причина, она должна была заключаться в том, чтобы разбить и разрушить здравый рассудок мужчины.
Поэтому Ю Вон должен был сказать ему. Он должен был подробно рассказать ему, как яростно он ненавидел его, когда покидал этот мир, как презирал его.
К тому времени, как вдали показался отель, из которого он вышел, уже полностью стемнело. Шагая, уставившись в землю, Ю Вон в какой-то момент почувствовал на себе взгляды и поднял голову.
На дороге стояли десятки чёрных седанов. Люди вокруг смотрели на него колкими взглядами. Кто-то осторожно подошёл и заговорил:
Не спрашивая, можно было понять. Это были горные псы, поднявшиеся в Сеул по зову мужчины.
Всё равно у него не было карты, чтобы подняться на этаж мужчины. Кивнув, Ю Вон молча последовал за мужчиной, пока тот звонил кому-то, сообщая о его появлении.
Когда они прибыли в вестибюль отеля, вниз уже спустился Джэгу. Мужчина средних лет с озабоченным лицом, скрипящий зубами, горько улыбнулся, встретившись взглядом с Ю Воном.
- Ай-яй, наш драгоценный гость. Очень долгая у вас прогулка.
- Почему атмосфера такая напряжённая? Конечно, наш председатель в чём-то провинился, да? Но, может, если вы пойдёте, дадите ему пощёчину, назовёте сукиным сыном и простите, всё наладится?
Ю Вон ничего не сказал, опустив глаза. В знак нежелания разговаривать Джэгу с горькой улыбкой протянул ему ключ-карту, приложенную к панели.
- Вот. Идите и решите всё, и завтра давайте встретимся с улыбками.
Джэгу болтал без умолку, пока двери лифта не закрылись. Ю Вон, молча державший карту, вышел в коридор, как только двери открылись.
Ступая по толстому ковру, заглушавшему звук шагов, он подошёл к двери, которую сам открыл и вышел сегодня на рассвете.
Мужчина, бывший началом и концом всего этого.
В тот миг, когда он вспомнил о его существовании, мелькнуло воспоминание, словно призывающее вспомнить его настроение, когда он выходил из комнаты.
Голос, умолявший его никуда не уходить, пальцы, проверявшие, что он жив и дышит, объятия, столь сильные, словно не желающие отпускать. Все эти воспоминания кричали, что это была не ответственность, а любовь.
Яркое лето, нетронутое временем, внезапно вторглось в его сознание.
Со вздохом, похожим на стон, Ю Вон потер свои горящие глаза.
Внезапно ему захотелось сбежать. Возник импульс исчезнуть из этого мира, жить, вечно отвергая ненависть и привязанность внутри себя. Но.
Он хотел вонзить в мужчину нож. Выточить остриём ненависть, бушующую внутри, и вонзить её в его сердце.
Он хотел, чтобы мужчина жил в агонии, так же, как страдал и мучился он сам. Он хотел вернуть всё. Снова отнять у него всё.
Маленькая рука сжала карту. Стиснув зубы, Ю Вон сжал ключ так сильно, что костяшки побелели.
Раздался щелчок отпирающегося замка, и на панели загорелся зелёный свет. Потянув за тяжёлую ручку, он бесшумно открыл дверь, и оттуда пополз густой запах.
Едкий аромат табака, щекочущий ноздри. Теперь Ю Вон знал. Что это были феромоны мужчины, Го Сан Гёна…
Комната была погружена во тьму. Тусклый свет, исходящий от города за окном, отбрасывал слабые тени.
Шаг за шагом, продвигаясь к мужчине, Ю Вон почувствовал, будто вступил на его территорию. Воздух был тяжёлым и неподвижным. Движения Ю Вона вызывали рябь в феромонах мужчины, словно круги на воде.
Первое, что встретило его внутри, - это валявшиеся на полу бутылки из-под алкоголя. Бутылка виски, разбитая вдребезги и пропитавшая ковёр, задела его носок. Рядом лежала разбитая винная бутылка.
Одного взгляда на острые осколки было достаточно, чтобы почувствовать, как режется плоть. Наклонившись в зловещем предчувствии, заставившем волосы встать дыбом, он протянул руку к осколкам, как из темноты донёсся голос.
- Если ушёл - не возвращайся, зачем ты снова здесь? Что ты хочешь увидеть?
В его болтовне сквозила насмешка. И вместе с тем Ю Вон мог чувствовать… Обиду и гнев, скрытые в этих холодных словах…
Уловив эмоциональный оттенок в словах мужчины, Ю Вон невольно охватило пламя гнева. Скривив губы, он сжал кулаки, пытаясь унять дрожь.
Мужчина, Го Сан Гён, сидел на стуле. Безвольно обмякший, он пристально смотрел на Ю Вона своими ярко сияющими серо-голубыми глазами.
В темноте лишь эти глаза казались живыми. Ю Вон, ошеломлённый предательством и обидой мужчины, рассмеялся.
- Чаще улыбайся, выглядишь хорошо.
Слова мужчины, увидевшего эту улыбку, перерезали нить рассудка Ю Вона. Стиснув зубы, он уставился на мужчину.
Услышав его резкий голос, дрожащий от ярости, мужчина исказил лицо, словно предчувствуя нечто. Хруст, на сжимающей ручку руке выступили синие вены. Глаза налились кровью, и он презрительно усмехнулся.
- Смотри, опять не сдерживаешь обещание.
Он понимал значение этих слов. Ю Вон нарушал обещание, которое сам же много раз шептал. Но важнее было то, что мужчина перед ним никогда не собирался первым просить прощения.
Вспомнилась та зимняя ночь. То одинокое время, когда он желал лишь раскаяния мужчины.
- Что я должен тебе сейчас сказать?
Но как же это несправедливо. Мужчина, без капли раскаяния, получил незаслуженный шанс и теперь стоял перед ним. Ничего не потеряв, он был здесь, глядя на живого и дышащего Со Ю Вона.
Он не мог поверить, что эта ужасная реальность принадлежала ему. Нахлынувшая ярость поглотила Ю Вона, и расплавленный ком, растопивший его горло, хлынул наружу.
- Не может быть, чтобы это было так ужасно…
- Как я умер. Как я выбрал тот путь.
Мужчина резко встал, шатаясь, и протянул руку. Ю Вон безжалостно отшвырнул её и схватился за лицо. Из него вырвался крик.
- В конце концов, это снова ты. В чём я провинился…
Короткая, выплюнутая обида леденяще охладила воздух. Лицо мужчины, отбрасывавшего огромную тень, потемнело. Воцарилась ледяная тишина.
Ю Вон с трудом перевёл дыхание и назвал того, чьё существование пугало его всю дорогу обратно.
Ким Унхак - имя, которое тяжёлым грузом лежало в углу его сердца с момента, когда он полностью восстановил память, и до сих пор.
То же самое было и с этим светлым, невинным ребёнком, словно солнечный свет.
С тех пор как он снова проснулся, он ни разу не встречал их.
Если в этот момент всё, что его окружало, не было иллюзией, то Ким Унхак и Ёджун также должны быть живы и здоровы. Где-то в горах он обязательно должен был столкнуться с ними хотя бы раз.
Но он ни разу их не видел. Ни разу не слышал их голосов, ни детского плача.
- Ты же… не… сделал… что-то?..
С отчаянием в голосе Ю Вон посмотрел на мужчину своими наполненными слезами глазами. «Где Ёджун, куда ты его дел?» - крикнул он, но мужчина молчал.
Как бы он ни пытался не обращать на это внимания, одна фраза, услышанная от Джэгу, не выходила из головы.
«Нет, в этих горах такого человека нет.»
Всё оставалось таким же. И зверь, и каждый выросший в горах цветок, и каждый стебель травы - всё было одинаковым, но лишь те двое не существовали в его мире.
- Не может их не быть. Бессмысленно, что только их нет… Если даже такой зверь, как ты, вернулся живым, и даже такой, как я, вернулся живым, как могут отсутствовать только те двое…?
В его страдающих глазах читалось сомнение. Одна гипотеза, возникавшая в голове, заставляла глаза наполняться слезами, а сердце - разрываться уже при одной мысли.
- Почему, почему ты не говоришь…
С искажённым от боли взглядом Ю Вон смотрел на мужчину, чьё лицо стало холодным и твёрдым. Не в силах вынести мучительное молчание, он высказал подозрение, которое не решался озвучить.
В этой жизни Ю Вон не встретил Ким Унхака. Значит, у того не было возможности нарушить законы гор.
Если, как тогда утверждал мужчина, Ким Унхак действительно нарушил правила и за это с ним так поступили, то на этот раз мужчина не должен был делать с ним ничего. Не должен был прикасаться к нему.
Перед молчащим мужчиной Ю Вон горел изнутри. «Наверное, нет, не может быть», - но, вспоминая мужчину, изливавшего на него гнев, мысли менялись. Мужчина перед ним был зверем, и не было бы странно, если бы он причинил вред Ким Унхаку, свалив на него вину за прошлую смерть Ю Вона.
- Почему ты ничего не говоришь…!
Мужчина посмотрел на Ю Вона сверху вниз, его глаза покраснели от лопнувших сосудов, словно он больше не мог выносить этих упрёков.
- С Ким Унхаком так случилось, потому что тот ублюдок нарушил правила.
Выплюнув это, мужчина был точь-в-точь как тот из прошлого. Всё тем же бесчувственным и жестоким голосом он произносил «правила». Эта отвратительная сторона на этот раз принесла облегчение. Для Ю Вона эти слова означали, что Ким Унхак в безопасности.
Когда Ювон вздохнул с облегчением и заплакал, мужчина открыл рот с тяжёлым лицом. Не успел он опомниться, как его прекрасные серо-голубые глаза опустели.
- Даже дойдя до этого момента, ты беспокоишься о том ублюдке, а не обо мне.
От этого обескураживающего замечания губы Ю Вона, вытиравшего слёзы, искривились. Как? Он не мог понять, как этот мужчина смеет говорить такое.
- Я должен беспокоиться о вас?
- Я же говорю, разве ты не видишь меня, стоящего перед тобой?
- Почему я должен смотреть на вас…!!
Не в силах больше терпеть, Ю Вон закричал в ярости. Казалось, его голова вот-вот взорвётся от жара, и он сойдёт с ума. Гнев, просочившийся сквозь грудь, скопился у его ног. Всё тело дрожало от холода, словно промокло под зимним дождём.
- У вас был шанс… Шанс всё исправить.
- Что вы вообще сделали? Посмотрите на результат…!
Дрожащие кончики пальцев указали на его шею. След того, как острый клинок рассек плоть и вырезал её. Это было свидетельством того, что этот человек утащил ничего не подозревающего Ю Вона, самовольно уничтожив его личность. Явное доказательство того, что мужчина обращался с Ю Воном как со своей собственностью.
- Это всё, что ты мог сделать?
Дрожь не утихала. Всё тело тряслось, но, сдерживая слёзы, Ю Вон снова спросил мужчину:
- Обращаться со мной как с животным - это всё, что вы могли сделать…?
Он даже не ожидал извинений. Но ожидал, что тот хотя бы проявит готовность избежать этой ситуации. Но мужчина оставался бесстрастным. Его взгляд был пустым, словно ничто не имело значения. В его ясном взгляде не было ни капли вины.
- Ты же думал, что ты бета. Значит, ты и есть бета.
Голос мужчины, говорившего с ясной уверенностью, не доходил до Ю Вона напрямую, словно натыкаясь на стену. Что? Он долго обдумывал и с опозданием понял, что тот имел в виду.
Мужчина отрицал. Он полностью игнорировал ту часть себя, что загнала Ю Вона в смерть.
Мужчина отвернулся, словно отказываясь слушать. От этого отвращения сердце сжималось. Стуча себя в грудь от досады, Ю Вон закричал:
- Я и есть тот самый омега, которого ты так ненавидишь…!
- Ты сам не знал этого, так как же ты можешь быть омегой!
Мужчина тоже не сдавался, повышая голос. Его рука, сжимавшая его плечо, была напряжённой. Мужчина хотел, чтобы Ю Вон лишь отрицал этот факт. Хотел, чтобы тот сам назвал себя бета.
Возможно, если бы он не восстановил память, так бы и было.
Не знал, значит, ничего страшного. Феромонные железы - всё равно не знал, что они есть, так что можно и без них. Возможно, он бы так и убедил себя.
Но у нынешнего Со Ю Вона остались воспоминания. Яркие воспоминания об ужасном времени, когда ему пришлось жить как омеге.
«Из-за кого я должен был умереть как омега?»
- Ты думаешь… я не знал этого?
Насмешка, брошенная в ничего не подозревающего мужчину, заставила его замереть. Глядя в его дрожащие глаза, Ю Вон вспомнил то мучительное время.
- Ты знаешь, как я умер тогда?
- Что ты знаешь? Что именно ты знаешь?
На холодный вопрос мужчина, стиснувший зубы, ответил глухим голосом:
- С твоими феромонными железами были проблемы. Всякий раз, когда ты был со мной, феромоны накапливались и становились токсичными.
Это было то, о чём Ю Вон сам догадывался. Хотя он не знал точно, в чём была проблема, он предсказал всё это, основываясь на том, что у него не было феромонов. Но знание только этого означало, что в конце концов мужчина ничего не знал.
Тихо рассмеявшись, Ю Вон посмотрел на мужчину с облегчением. Он был действительно счастлив, что может вонзить кинжал собственноручно.
От этих насмешливых слов лицо мужчины окаменело, словно говоря «не может быть». «Что ещё?» - жёстко спросил он, а Ю Вон поднял уголки губ.
...Он разрывал свою грудь, ворошил тлеющие, смердящие воспоминания, пока наконец не извлек погребенную в них истину.
Это была отвратительная ошибка, совершенная этим мужчиной.
- Ты сломал мою лодыжку, сломал мои пальцы. Помнишь? Тогда... Мне так хотелось жить, что я инстинктивно запечатлелся на тебе, чтобы выжить.
Его голубые глаза метались, словно в бурю.
Мужчина застыл, будто не в силах принять реальность. Он неподвижно смотрел на Ю Вона, словно заблудившийся путник. Не обращая внимания на этот взгляд, Ю Вон продолжал изливать жестокую правду.
- Я всю ту зиму умолял тебя обнять меня. Цеплялся за тебя, умолял поцеловать.
Лицо мужчины исказилось от муки, но Ю Вон не останавливался.
- Каждый раз, когда ты это делал, я умирал.
- В твоих объятиях, сдерживая отвращение, терпя эту боль... Я так мучительно умирал.
- Своими руками ты убил меня, омегу.
Глаза Ю Вона, извергавшие правду, были темнее всего на свете. Мужчина, словно не в силах вынести этого, тихо закрыл глаза.
- И после этого ты говоришь, что я бета?
Холодная усмешка застыла на его влажных от слез глазах, вспоминавших долгие мучительные времена. Ю Вон поднял руку и коснулся щеки мужчины. «Смотри», - словно говорил этот жест. Он пристально смотрел, словно пытаясь пронзить только что открывшиеся голубые глаза.
- Не неси вздор... Даже без этих твоих дурацких феромонных желез, я...!
В этот момент мужчина схватил руки Ю Вона. Он осторожно обхватил их холодными пальцами, говоря глубоким, спокойным голосом.
- Это не имеет значения. Всё это... теперь не имеет значения...
- Как это может не иметь значения?!
- Потому что дело не в том, что ты омега!
С этими словами его крупное тело содрогнулось. Переведя дух, он торопливо продолжил.
- Я сделал это, чтобы остаться рядом с тобой.