Настолько плохой
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Экстра 3.1. Дружная семья
- Ах, боже мой! Какая красота! Ты только посмотри - наш зять привез!
С сияющей улыбкой госпожа Су Сонхва продемонстрировала шарф, который купил Хэйюн. Нефритовый шарф переливался - это был эксклюзивный брендовый аксессуар, который продавали только в Лас-Вегасе. Увидев его, Хэйюн сразу подумал, что он идеально подойдет госпоже Сонхва, и специально выбрал его для нее.
- Тебе очень идет. Хотя, если честно, тебе идет абсолютно всё.
Хоть с сыновьями Шин Кёнджу был строг, дома он и пикнуть не смел перед госпожой Сонхва. Хрупкая и изящная, как цветущий куст, в гневе она превращалась в ядовитое растение, от которого не было спасения.
- Ну что ты при детях такое говоришь… Как не стыдно…
- Мне приятно это слышать, почему нет? Всем известно, что нет цвета, который бы не шел госпоже Сонхва, разве нет?
Бомджун, улыбаясь глазами, поддержал слова Шин Кёнджу. Однако тот вместо благодарности лишь прищурился и отчитал его:
- Исправь эту свою манеру говорить, как у подкаблучника, директор Чэ. Надеюсь, в доме родителей Хэйюна ты так не разговариваешь? Не позорь свою мать.
Бомджун пропустил слова мимо уха и бодро ответил, но Сонхва нахмурилась и тут же одёрнула его:
- Ну и ну! Да разве можно так говорить? Разве тебе не нравится, когда Бомджун ведёт себя так? Сейчас в моде сыновья, которые как друзья, а ты говоришь всякие глупости. Не обращай внимания, Джун. И ты, Хэйюн, не слушай отца, ладно? Спасибо за шарф - завтра в церкви обязательно похвастаюсь.
В отличие от Шин Кёнджу, который переживал, как бы Бомджун не разболтался в доме Хэйюна, Сонхва совершенно не волновалась по этому поводу. Она знала, как тот умел растопить сердца людей своим обаянием. Даже когда он вел себя плохо, в конце концов его всё равно невозможно было не любить - таким уж человеком был Чэ Бомджун. Сонхва в этом не сомневалась. Вообще, ко всем детям она относилась примерно одинаково. Именно эта материнская доброта и была причиной, по которой все не могли не любить её.
- Давайте быстрее ешьте и идите отдыхать. Завтра не приходите в церковь - отдохните. Вы, наверное, устали.
Они заглянули к Сонхве сразу после возвращения в страну. Увидев Хэйюна, который, будто после свадебного путешествия, притащил с собой целую кучу подарков, она не смогла сдержать радости. Она долго обнимала его, гладила по спине и благодарила за то, что он, несмотря на дальнюю дорогу, думал о ней. Хэйюну пришлось изо всех сил сдерживать слёзы в объятиях Сонхвы, которая была на голову меньше его. Ему вдруг вспомнилась собственная мать.
- Завтра посмотрим, как встану. Если всё будет нормально - приду, - покачал головой Хэйюн.
Сонхва улыбнулась, глядя на него с выражением, будто думала: «Ну как же он может быть таким милым?» Вскоре, подперев подбородок рукой, она наблюдала, как дети едят, а потом медленно перевела взгляд на руку Хэйюна.
Блестящее, ослепительно сверкающее бриллиантовое кольцо бросилось ей в глаза. На руке Бомджуна тоже красовалось что-то вроде обручального. С первого взгляда было понятно - это явно кольцо, полученное в ответ на предложение. Она подумала, может, они сами расскажут, и выжидающе помолчала, но, похоже, те даже не догадывались о её мыслях. В конце концов, не выдержав, Сонхва осторожно спросила:
Он улыбнулся ей своей изящной улыбкой, а она, понизив голос, продолжила:
- Это кольцо… что оно значит? Можно маме спросить?
Хэйюн опустил взгляд на кольцо, и его щёки залились румянцем. Он просто не знал, как начать этот разговор, и от смущения до сих пор молчал.
- Это… Ну… Мне сделали предложение…
Ещё недавно он был готов кричать от счастья, но сейчас, перед родителями, слова странным образом застревали в горле. «Женитьба». Хэйюн пробормотал это так тихо, что Сонхва радостно рассмеялась, сложила руки и сияющим взглядом обернулась к Бомджуну:
На этот естественный вопрос тот отшутился:
- Кто знает… Может, это кольцо от какого-то другого парня.
- Вот болтун! Боже, как же ты хорошо подобрал - оно идеально подходит Хэйюну. Дай-ка посмотреть!
Сонхва с улыбкой взяла руку Хэйюна и внимательно рассмотрела её. Глаза её наполнились слезами, когда она увидела ладонь, покрытую мозолями от долгих часов за инструментом, но, взглянув на кольцо, которое словно было создано для его длинных пальцев, не смогла сдержать восхищения:
- Дэвид Юльман? Правда, прекрасно. Очень-очень тебе идёт. Хэйюн-а, кажется, это кольцо было создано специально для тебя.
Его лицо расплылось в счастливой улыбке, щёки порозовели. Когда Хэйюн смущённо взглянул на Бомджуна, тот ухмыльнулся.
Рядом с Сонхвой, которая радовалась не меньше самого Хэйюна, получившего предложение, Шин Кёнджу украдкой поглядывал на кольцо. Раз уж Сонхве так понравилось, он уже прикидывал, какой дизайн выбрать для следующего подарка.
- А кольцо Бомджуна? Хэйюн выбирал?
Восхитившись кольцом Хэйюна, Сонхва заинтересовалась и кольцом Бомджуна. Тот, почувствовав её любопытный взгляд, ответил с лукавой улыбкой:
- Да-да. Ну как, госпожа Сонхва? Хорошо сидит? Будто я с ним родился, правда?
- Точно-точно. Кажется, я видела это кольцо, когда тебя рожала, Джун-а.
Её голос, мягко подшучивающий, звучал невероятно тепло. Казалось, она не могла сдержать умиления - её ветреный сын, столько раз заставлявший её переживать, наконец встретил любовь и собирался жениться. В её изящных глазах стояли слёзы.
«Цык», - криво усмехнулся Шин Кёнджу и украдкой протянул руку, чтобы успокаивающе похлопать Сонхву по плечу. «Не плачь, дорогая», - прошептал он, ласково утешая её. Затем старик перевёл взгляд на Бомджуна и Хэйюна и спросил:
- Пока нет, господин председатель. Хэйюн в ближайшее время уезжает за границу - готовится к конкурсу. Планируем всё обсудить не спеша после его возвращения.
Кёнджу с сожалением скривил губы. Он знал, как Сонхва любила слушать, как Хэйюн играет в оркестре. В душе он оставался заботливым отцом и мужем, хоть и не всегда это показывал.
- Да, отец. Контракт заканчивается, и я не буду продлевать его - хочу сосредоточиться на подготовке к конкурсу.
Кёнджу кивнул в ответ на вежливый тон Хэйюна, а затем, словно желая подбодрить, протянул руку и похлопал его по тыльной стороне ладони, лежавшей на столе.
- Мужчине нужны такие амбиции. Постарайся на славу. Если что-то понадобится - скажи через Бомджуна.
- А насчёт армии всё ещё не передумал?
Неожиданный вопрос заставил Хэйюна вздрогнуть. Кёнджу, хоть и заботливый, был ещё и самым отъявленным мачо в этой семье. Он считал, что каждый настоящий мужчина должен подержать в руках винтовку и отслужить. В прошлый раз, когда он задал этот вопрос, Хэйюн объяснил, что из-за американского гражданства не может пойти в армию, но Кёнджу ответил, что ещё не поздно восстановить корейское и поставил его в неловкое положение. И вот теперь он снова завёл эту тему.
Но его замешательство длилось недолго. Теперь у Хэйюна был веский аргумент, почему он не может отказаться от гражданства.
- Если мы поженимся в Америке, нас официально признают супругами. Так что даже ради этого я не смогу отказаться от гражданства.
Он мягко остановил Бомджуна, собиравшегося вмешаться, и продолжил объяснять. Шин Кёнджу широко раскрыл глаза, но затем кивнул. Отложив палочки для еды и сделав глоток воды, он обменялся с Сонхвой загадочной улыбкой. Их взгляды встретились - она по-прежнему была прекрасна и изящна.
- Да… Жить вместе и быть официальными супругами - это разные вещи. Ты прав.
Выражение лица Кёнджу, кивавшего в знак согласия, казалось, навеяло ему какие-то воспоминания. Что бы это могло быть? Хэйюн надолго запомнил этот взгляд, а позже, после ужина, по дороге в дом Со Джонгиля, спросил у Бомджуна:
- Ты видел выражение лица отца?
- Когда я сказал, что не могу отказаться от гражданства.
Бомджуну, похоже, сразу стало ясно, о чём речь. Он усмехнулся, сосредоточившись на дороге, и неспешно продолжил:
- Говорят, раньше, пока организация не стабилизировалась, наш председатель и госпожа Сонхва жили без официальной регистрации брака и даже без свадьбы. Поэтому в день, когда они наконец сыграли свадьбу, она плакала очень сильно. Наверное, он вспомнил об этом.
Если они не сделали этого по своей воле, а просто не могли... Хэйюн даже представить не мог, как переполнялись их сердца в тот момент, когда их наконец признали супругами. Он застенчиво улыбнулся, покачал головой и потянулся к руке Бомджуна, переплетя их пальцы. Затем поднял их руки, взглянул на оба кольца и рассмеялся с выражением безграничного счастья.
- Кольцо правда красивое. Госпожа Сонхва тоже несколько раз повторила, какое оно прекрасное.
- Могу поспорить, среди всех колец с предложением в нашей семье моё и твоё - самые красивые. Поверь моему вкусу. Если собрать их все вместе, наши будут сиять ярче всех.
Голос Бомджуна звенел от восторга. Каждый раз, глядя на кольцо, он вновь переживал трепет того момента. Хэйюн, улыбаясь, разглядывал своё кольцо, как вдруг вспомнил слова госпожи Сонхвы.
Дэвид Юльман - наряду с Tiffany, это один из самых известных брендов в Америке. Не будет преувеличением сказать, что, когда американцы думают о помолвочном кольце с бриллиантом, они представляют либо Tiffany, либо David Yurman. Хэйюн купил своё кольцо в одном из бесчисленных магазинов Tiffany, но где Бомджун раздобыл кольцо David Yurman?
Есть ли у них бутики в Корее? И главное - как давно он его готовил? Хэйюну вдруг стало любопытно. Ещё больше он хотел узнать, когда Бомджун вообще задумался о женитьбе.
Услышав вопрос, полный любопытства, Бомджун слегка смущённо сморщил нос и усмехнулся, но затем честно признался:
- Помнишь тот день в Лас-Вегасе, когда ты гулял один? Вот тогда я срочно сбегал и купил его.
- Что? Правда? Я в тот день тоже…
Нечаянно признавшись, Хэйюн вдруг вспомнил тот момент и замер, глупо моргая. Его щёки, ещё секунду назад сиявшие румянцем, мгновенно залились краской.
- …Хён, ты тогда в пабе слышал, что я говорил?
Он имел в виду тот случай, когда, разозлившись на болтовню какого-то Джейсона или Джейка о «прощальном путешествии», он в пьяном порыве выкрикнул что-то о «медовом месяце». В итоге это стало реальностью, но в тот момент это был просто импульсивный порыв. Он и думать забыл об этом, но, видимо, Бомджуну фраза показалась стоящей. Уловив его догадку, Бомджун ухмыльнулся.
- Я всегда внимательно слушаю, что говорит Хэйюн.
- Прости, что опередил, но не мог же я позволить тебе сделать предложение первым. Я хотел всё сделать сам.
- Я думал, ты уже давно запланировал жениться на мне.
Эти слова заставили Бомджуна на мгновение замереть. Он прикусил губу, затем отпустил её и красиво улыбнулся, прежде чем осторожно спросить:
- Разочарован, что это не так?
«Нет, не разочарован». В отличие от Хэйюна, который в пылу момента придал их совместной жизни новый смысл, крикнув о «медовом месяце», Бомджун, услышав это, сразу же начал действовать - значит, он уже ясно представлял их будущее. Ещё ярче и чётче, чем сам Хэйюн.
- Нет, просто… Я тебе правда так нравлюсь?
- На очевидные вещи отвечать не буду.
Услышав твёрдый ответ, Хэйюн рассмеялся и поцеловал его в щёку. В душе же он твёрдо решил: «Обручальное кольцо уж точно выберу я».
Пока они непринуждённо беседовали, машина приближалась к дому Со Джонгиля. В доме Сонхвы они лишь пообедали, а здесь договорились поужинать и остаться на ночь - так Бомджун заботится об одиноком старике.
- О, отец уже вышел нас встречать.
Когда они подъехали, Со Джонгиль стоял у ворот, скрестив руки, и недовольно щёлкнул языком, увидев машину Бомджуна. Но, заметив в окне пассажирской двери руку Хэйюна, тут же расплылся в улыбке.
- Я припаркуюсь. Поднимайтесь с отцом без меня.
Хэйюн, словно не желая слушать, поцеловал Бомджуна в щёку и вышел из машины первым. Пока тот парковал внедорожник в гараже, Хэйюн подбежал к Со Джонгилю, который радостно его встречал.
- Зачем вы вышли? Могли ждать внутри.
- Как я могу сидеть дома, когда мой мальчик вернулся из поездки аж через десять дней? Ну как, всё хорошо? Ой, да ты вполовину похудел! Этот паршивец тебя даже не кормил?
Хотя вес Хэйюна не изменился с момента отъезда, в глазах старика читалась неподдельная тревога. Хэйюн, слыша его чрезмерную заботу, прищурился.
- Вполовину - это вы загнули. Да и где там готовить? Мы даже в корейские рестораны не ходили. Местная еда мне отлично подошла.
- Сила корейцев - в рисе! Надо было тащить тебя хоть силком, эх...
Недовольно причмокнув Со Джонгиль, бросил взгляд на паркующегося Бомджуна. Хэйюн, видя, что отец и не думает меняться, вздохнул и провёл рукой по лбу. В этот момент его пальцы, сверкающие в свете фонарей, мелькнули перед глазами старика. Тот остолбенел, дрожащей рукой схватив Хэйюна за кисть.
Обнаружив блестящее кольцо, он сделал такое лицо, будто нашёл таракана в кастрюле с рисом. Со Джонгиль уставился на сына, широко раскрыв глаза, словно на его руке было что-то совершенно немыслимое.
- Мне сделали предложение. Мы поженимся.
- Потом сыграем свадьбу в Америке, а жить будем здесь, в Корее.
Выслушав спокойное признание Хэйюна, Со Джонгиль моргнул с выражением человека, у которого рушится весь мир. «Женитьба». Хотя сын уже давно жил отдельно, старик, казалось, даже представить не мог, что тот окончательно покинет родное гнездо - его лицо застыло в шоке.
- Всё в порядке, папа? Если сейчас ты начнёшь ворчать, что Бомджун тебе как зять не нравится, я просто уйду домой.
Зная крутой нрав отца, Хэйюн сразу перешёл в наступление.
- …Раз ты счастлив, что я могу поделать?
Но реакция Со Джонгиля, от которого Хэйюн ожидал сопротивления, оказалась на удивление спокойной.
- Я занл, что такой день придёт… - тихо пробормотал старик, словно говоря сам с собой, и просто пристально посмотрел на красивое лицо сына. Затем вздохнул и обнял его за плечи.
- Просто странно осознавать, что мой мальчик уже так вырос. Время летит неумолимо.
- Видно, и правда старик, раз глаза на мокром месте.
Хэйюн удивлённо вгляделся в лицо отца, но на его лице не было и намёка на слёзы. Рассмеявшись над глупой шуткой, он уже собирался ответить, как подошёл Бомджун, закончивший парковаться, и вежливо поклонился Со Джонгилю:
- Отец, надеюсь, вы пребываете в добром здравии?
Со Джонгиль недовольно сморщился, услышав эту напыщенную фразу с классическим китайским оборотом. Затем окинул Бомджуна взглядом, сравнивая его сияющее лицо с «исхудавшим» Хэйюном.
- Похоже, ты там всё съел, не оставив ни крошки сыну.
Бомджун сделал вид, что удивлён, но тут же продолжил с лукавой улыбкой:
- Говорят, я особенно красив, когда поправляюсь. Видимо, в глазах отца я сейчас просто неотразим. Так ведь, Хэйюн? Красивый?
Он посмотрел на Хэйюна с кокетливой улыбкой, что вызвало у Со Джонгиля лишь отвращение. «Лисья морда… Настоящий пройдоха», - проскрежетал он зубами про себя и фыркнул, грубо хватая Хэйюна за руку.
- Пошли, сынок. Я приготовил закуски - пойдём, выпьем кофе и отдохнём. А ужин я сам сделаю.
- Этим пусть самый здоровый тут займётся.
- Они тяжёлые, папа, давай вместе.
Со Джонгиль ворчал, но не смог устоять перед нахмуренным взглядом Хэйюна. Бомджун взял два чемодана, включая дополнительный, наполненный подарками, а Со Джонгиль потащил оставшийся. Оба искренне переживали, как бы Хэйюн не надорвался - поэтому он, хоть и мог бы справиться без проблем, с удовольствием покапризничал.
Поднимаясь в дом, он лишь играл пальцами с прядями волос на затылке Бомджуна. Украдкой от Со Джонгиля Хэйюн гладил его шевелюру и даже украдкой поцеловал.
Когда они вошли, сладкий аромат булочек с корицей ударил в нос.
В последнее время Со Джонгиль увлекся выпечкой. Видимо, решив, что в корейской кухне ему не тягаться с Бомджуном, он начал осваивать новые горизонты. И это был блестящий выбор - для семидесятилетнего старика у него оказался талант к кондитерскому искусству.
- Круассаны. Вкусные, да? Ещё тёплые - с холодным кофе просто объедение.
Видимо, он рассчитал время их приезда - рядом со свежевыпеченными круассанами, лежали булочки с корицей и различные виды крема. Хэйюн, поражённый качеством, рассмеялся и похвалил его:
- Пап, тебе можно свою пекарню открывать.
- Правда? Правда? Быстро переодевайся и спускайся. Я кофе налью.
Пока Хэйюн поднялся переодеться, Бомджун, отнесший чемоданы в комнату, вернулся и облокотился на кухонный остров. Неспешно потягиваясь, он наблюдал за действиями Со Джонгиля, затем усмехнулся и сказал:
- Отец, вы сеть кафе задумали?
- М-м, для мистера Ким тут ничего нет, так что можешь идти.
Он ответил брюзгливо, но круассанов было столько, что хватило бы на троих с лихвой. А среди топингов стояло и яблочное варенье, которое Бомджун как-то похвалил. «Ну и старикашка», - с непочтительной усмешкой подумал он, поправив обращение:
На сердитый ответ Бомджун лишь рассмеялся - ему всегда было забавно поддразнивать старика. К тому же, к большой его радости, в этой поездке случилось немало событий, которые могли бы шокировать Со Джонгиля. В благодарность за варенье Бомджун решил начать с имени, которое тот не уставал повторять.
- Отец, вы уже слышали? В Нью-Йорке мы встретили Дэниела.
- Какого чёр... То есть, Дэнила встретили?!
Со Джонгиль на секунду остолбенел, затем фыркнул и повернулся к Бомджуну с насмешливой ухмылкой.
- Ну и как? Он ведь в сто раз красивее тебя, да?
- То-то же! Даже сравнивать нельзя! Так что, считай, тебе бы посторониться и уступить дорогу к Хэйюну, вот что я скажу!
- Я так и подумал - может, ваши бисексуальные наклонности проснулись благодаря Дэниелу…
- Увы, но он, кажется, серьёзно сошёлся с Эриком, британским экс-бойфрендом Хэйюна.
Со Джонгиль аж подпрыгнул, широко раскрыв глаза.
Он застыл с открытым ртом, словно не веря своим ушам, и лишь спустя несколько секунд осознал смысл сказанного. Тут же схватился за затылок, будто у него подскочило давление. Руки старика дрожали. Эти мерзавцы не только посмели изменить, за что их стоило пристрелить на месте, так теперь ещё и снюхались между собой! Для семидесятилетнего человека это было не просто непонятно - это бесило.
Он трясся от ярости, настолько, что даже забыл про намёк Бомджуна на бисексуальность - ведь сам Со Джонгиль всю жизнь хранил верность жене. Бомджун ухмылялся, наблюдая за его реакцией, но вдруг вспомнил, что старик недавно начал принимать таблетки от давления, и нахмурился. Видя, что лицо собеседника побагровело, он попытался его успокоить:
- Отец, всё в порядке. Я там как следует всё уделал.
Но этот намёк только сильнее взбесил Со Джонгиля. Его налитые кровью глаза с окинули Чэ Бомджуна с ног до головы. Вскоре старик обнаружил единственную «деталь», которую тот мог «уделать», и взорвался:
- Ты, проклятый ублюдок, значит, перед теми ублюдками своим достоинством тряс, пока наш мальчик был рядом?!
Ответил ему не Бомджун, а Хэйюн, как раз спускавшийся по лестнице:
- Папа! Что за бред ты несёшь?!
Переодетый в домашнюю одежду, он смотрел на отца в полном недоумении. Со Джонгиль, поняв, что перегнул палку, тут же замолчал и бросил Бомджуну взгляд, полный ожидания, что тот его выручит. Но тот, ещё минуту назад язвительно подначивавший старика, теперь смотрел на Хэйюна с обиженным выражением лица - будто стал жертвой.
«Вот же сукин сын…» - скрежетал зубами про себя Со Джонгиль и поспешно замотал головой.
- Сынок, нет, ты не понял. Господин Ким тут всякую чушь несёт. Вот я и разозлился.
- Какую ещё «чушь»? Опять на него что-то сваливаешь? Ты что, хочешь, чтобы я ушел из дома?
Испугавшись, что Хэйюн и правда уйдёт, Со Джонгиль поспешил к нему и начал успокаивать, шепча, что они просто обсуждали что-то важное наедине. Хэйюн с подозрением посмотрел на Бомджуна, и тот наконец улыбнулся, словно говоря: «Не переживай», - и указал на диван:
- Да ладно, ничего серьёзного. Садись, отдохни, Хэйюн. Я сейчас кофе принесу.
- Если уж сплетничаете, делайте это при мне.
Он всё ещё не доверял - эти двое вечно что-то скрывали. Но сил выяснять отношения не было, поэтому, ограничившись ворчанием, он плюхнулся на диван. Включился телевизор, зазвучала классическая музыка. Убедившись, что Хэйюн расслабился, оба отошли в угол кухни и продолжили шептаться.
- Ну-ка, объясни толком, что ты там «уделал»?
Бомджун достал телефон и показал два контакта под названиями «Идеал отца» и «Соперник отца» - это были Дэниел и Эрик.
Со Джонгиль, боясь, что Хэйюн услышит, не осмелился кричать, лишь фыркнул в бешенстве. Бомджун же продолжил с сияющей улыбкой:
- Вы же сами твердили, какие они красивые, вот я и подумал… Если не нравится, позже переименую. Но, отец, дело не в этом.
Бомджун, стиснув зубы, показал старику сообщение от Дэниела. Тот спрашивал, как долго они пробудут в Нью-Йорке и смогут ли встретиться с Хэйюном, если у них будет свободное время.
Когда он получил это сообщение, то сначала рассмеялся, но потом заинтересовался причиной. Поэтому Бомджун, втайне от Хэйюна, позвонил Дэниелу и спросил, в чём дело. Тот начал извиняться и оправдываться за прошлое, но суть была в следующем: оказывается, девушка, которую он считал беременной от себя, солгала. Он утверждал, что только к Хэйюну испытывал настоящие чувства, и хотел развеять недопонимание.
Но даже если та девушка и соврала, чтобы поверить в беременность, у него должна была быть близость с ней. На это Бомджун указал, но Дэниел лишь пробормотал что-то об «ошибке». Подленькая такая верность.
Разъярившись, Бомджун выяснил у Дэниела адрес и отправил по нему мужчину по вызову.
Со Джонгиль на этом месте оторопело раскрыл рот.
- А потом я отправил Эрика по тому же адресу.
На лице старика читалось полное недоумение. Игнорируя его потрясённый взгляд, Бомджун продолжил:
- Может, завтра спросим у Дэниела? Хотите поспорить?
- Вам неинтересно, подрались ли Дэниел с Эриком или устроили тройничок с тем парнем? Даю вам право выбрать первым, отец.
От безумных слов Бомджуна Со Джонгиль остолбенел, его рот раскрылся в немом ужасе. Для этого верного вдовца, вот уже двадцать лет хранящего в сердце память о покойной жене, даже произнести слово «тройничок» было недопустимым грехом. И этот извращенный развратник теперь собирается жениться на его мальчике?! В глазах потемнело, Со Джонгиль скрипел зубами и трясущимся пальцем тыкал в наглеца:
- Ты... ты... ты ж бешеный еретик!! Если ты посмеешь такое с моим мальчиком, я тебя, я просто...!
Но как только он повысил голос, Хэйюн тут же крикнул. Перед сыном старик мгновенно замолчал, а Бомджун лишь жалобно опустил уголки глаз.
- Как я могу такое сделать? Отец, даже если бы я был способен на такое, разве я посмел бы даже подумать о Хэйюне в таком ключе...
Сегодня его хитрое лицо раздражало особенно сильно. Невыносимо было осознавать, что этот похотливый развратник станет его зятем. Не в силах смотреть на это самодовольное лицо, Со Джонгиль перевел взгляд на распятие на стене и перекрестился.
«Господи, пожалуйста, открой глаза моему мальчику, пока ещё не поздно...» Молился он, а рядом Чэ Бомджун стоял и весело ухмылялся, казалось, дразнить старика было его единственным развлечением в жизни.