Кровавый роман о выживании
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Том 3. Глава 7.3. Исповедь
Они точно встретили человека, назвавшегося секретарём приёмных родителей, сели в машину, но, едва закрыв и открыв глаза, оказались в странном месте.
Слабый голубой свет зловеще рассеивался по тёмному пространству. Это было жуткое место, словно из фильма ужасов. Оглядевшись, он увидел, что со всех сторон пространство было огорожено решётками, как свинарник, а на полу в ряд лежали мальчики. Более того, все были одеты в синюю одежду, похожую на тюремную робу.
Хвигён, покрытый мурашками, резко вскочил и попытался найти телефон в одежде. Но он ничего не нашёл. Он тоже, как и другие дети, был одет в синюю тюремную робу. На груди был вышит номер 93. Его собственная одежда, в которой он был, исчезла.
Это не предвещало ничего хорошего.
Хвигён резко поднялся с места и осторожно прошёлся среди детей, лежащих в ряд на противоположной стороне. И спустя некоторое время он обнаружил Бэк Хуна в конце, лежащего в такой же синей одежде, как и он. На одежде Бэк Хуна был крупно написан номер 85. Хвигён, расталкивая лежащих детей, подошёл, схватил Бэк Хуна за грудки и ударил его по щеке.
К счастью, тело Бэк Хуна было тёплым. Но Бэк Хун не шевелился, словно был под наркозом.
В этот момент издалека послышались чьи-то шаги. Увидев бодрствующего Хвигёна, они немного удивились: «О».
Двое мужчин, подошедших к решётке, были одеты в белые халаты, похожие на врачебные. Хвигён настороженно посмотрел на них, а один из мужчин – на него с восхищением.
- Вау, номер 93 уже проснулся? Должно быть, действительно крепкий.
Это был взгляд, словно оценивающий сорт мяса. Хви-Гён сердито посмотрел на них и спросил:
Но они не ответили. Они лишь повернули головы и продолжили разговор, болтая между собой.
- Может, у него устойчивость к препаратам?
- Не знаю. Сначала нужно провести другие тесты, и если он действительно крепкий… можно рассмотреть его как кандидата для VIP.
- Нужно быть осторожным. Если опять что-то пойдёт не так, VIP будет разочарован…
Мужчина содрогнулся, даже от одной мысли об этом. Хвигён сказал немного громче, чем раньше:
- Эй, отпустите меня. У меня и этого друга, и моей сестры есть куда идти.
На этот раз двое мужчин в белых халатах снова посмотрели на Хвигёна. Хвигён торопливо выпалил:
- Это должно быть какая-то ошибка. Нам нужно в аэропорт. В Америку… Кроме этого парня, есть ещё моя сестра, вы её не видели? Короткие волосы, высокая и худая.
Но исследователи лишь бесстрастно смотрели на Хвигёна. Рассмотрев их лица, Хвигён понял, что что-то не так. Его кадык содрогнулся. Он не хотел признавать, но, возможно, их похитили.
- Если вы делаете это из-за денег… У наших родителей в Америке много денег.
Тогда один из них, словно услышав нелепую историю, усмехнулся и ответил:
- Твои родители в Америке? Твоих родителей здесь нет.
И тут как гром среди ясного неба:
- Мы купили вас за деньги. В том детском доме.
Мужчина быстрыми шагами приблизился и сказал Хвигёну, крепко державшемуся за решётку:
- Директор Сон Хёнмин продал вас.
Кровь отхлынула от лица Хвигёна.
В тот же момент что-то острое, похожее на иглу, вонзилось в спину Хвигёна. Хвигён почувствовал, как сознание затуманивается, и с грохотом рухнул.
Уже привычный звук аппарата кружил голову Хвигёна. В полубессознательном состоянии он думал и думал.
«Что я сделал не так, чтобы со мной такое случилось?»
Они использовали транквилизаторы, когда им вздумалось, вырубая Хвигёна, словно животное.
Приходя в сознание, он всегда находил десятки шприцев и капельниц в своих руках и ногах. Люди в белом то выкачивали много крови Хвигёна, то вводили странные лекарства. Из-за чрезмерного введения препаратов и забора крови время, когда Хвигён был в ясном сознании, постепенно сокращалось.
Мозг Хвигёна искажал реальность перед лицом этой непостижимой катастрофы. Закрывая глаза, он всё ещё был в детском доме, а в другой день - усыновлён в прекрасную семью в Америке. Но в конце введения препаратов, в момент возвращения сознания, ему приходилось принимать факт, что он выброшен, как мусор, в тёмную клетку.
Он не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он сюда попал. В ситуации, где было чудом, что он не сошёл с ума, Хвигён держался, думая только об одном:
Бэк Хун уже давно потерялся. В глазах ребёнка, который раньше часто улыбался, теперь не было света. Но Хвигён не мог сдаться.
«Если мы будем слушаться этих людей, может они отпустят нас.»
Детей, которых в первый день загнали в одну большую железную клетку, теперь разделили по отдельным камерам. Только Хвигён, приложив почти огромные усилия, получил исключение - делил комнату с Бэк Хуном.
Он всё ещё не верил в реальность того, что директор Сон продал их сюда. Потому что если бы это было правдой, это было бы слишком ужасно. Он не хотел верить, что человек, который так хорошо к ним относился, мог отправить их в такое место. Сколько бы денег он ни получил, есть черта, которую нельзя переступать.
Но иногда его инстинкт шептал ему правду.
«Ты же знаешь. Просто признай это.»
В такие моменты Хвигён повторял себе, что директора Сона тоже обманули. Директор действительно хотел найти им хороший дом, а эти плохие люди похитили их по дороге. Так должно было быть.
«Давай выберемся и спросим. Тогда можно будет решать.»
Но эти решения часто искажались гневом и отчаянием каждый раз, когда люди в белом вводили ему что-то. Иногда ему было больно, как будто он умирал, а иногда он терял сознание на несколько дней. Он не мог понять, что они делали с его телом и с какой целью.
Из их разговоров он мог понять только то, что всё это было для какого-то «VIP».
В моменты ясности Хвигён изо всех сил старался не упустить ничего: логотипы на груди исследователей, их болтовню, даже мельчайшие детали.
Благодаря этому он узнал, что это место находится на четвёртом подземном этаже какого-то здания, для входа требуются пропуска исследователей, а чтобы выйти наружу, нужно подняться на центральном лифте до первого этажа. Он также узнал, что другой ребёнок, пытавшийся сбежать, был пойман и с ним случилось нечто ещё более ужасное.
Чем больше он узнавал, тем сильнее становились его воля к побегу и отчаяние одновременно. Но он не мог позволить себе сдаться. Потому что он не нашёл Мингён.
Его целью было только сбежать отсюда, забрать Мингён и Бэк Хуна и уехать в Америку.
Может, из-за этой одержимости? Со временем у Хвигёна постепенно стала вырабатываться устойчивость к снотворному и другим препаратам, которые давали исследователи. Он притворялся оглушённым и подслушивал разговоры исследователей, запоминая их.
Сегодня, как всегда, издалека доносились шаги исследователей: тук-тук, тук-тук.
Хвигён, как всегда, придвинул Бэк Хунак стене и лёг перед ним боком. Это было сделано с намерением не позволить исследователям забрать Бэк Хуна, пока он спит.
Исследователи, по одному освещали лица детей в клетках фонариком. Обойдя круг, они остановились перед камерой, где лежал свернувшийся Хвигён. Один из мужчин-исследователей посветил фонариком ему в лицо и равнодушным голосом спросил:
- У образца 93 всё ещё в порядке?
Жёлтый свет, падающий на веки, был слишком ярким. Хвигён дышал ещё медленнее, чтобы не выдать, что он в сознании.
- Да. Похоже, его ещё можно использовать несколько лет. Он хорошо держится. VIP тоже обратил на него внимание.
- А, это. У других образцов были реакции отторжения? Образец 85 тоже не был крепким?
Свет фонарика перешёл на Бэк Хуна за спиной Хвигёна. Тогда женщина ответила:
- А, этот уже не годится. После того, как его вырвало, он, кажется, перестал говорить.
- Так что скоро планируем провести больше испытаний других препаратов на нём, а затем утилизировать.
- Тогда нужно сначала убрать образец 93. Даже во сне он так прячет его за спиной. Он кусается, царапает лица… Настоящий зверь. Держу пари, его кротость вас обманула.
Услышав недовольный голос, женщина тихо рассмеялась.
- Шеф, вам тогда чуть нос не откусили?
- Не говори глупостей. Если бы не этот особенный образец, я бы просто…
- А, кстати, девочка, которая приехала с образцом 93, завтра отправляется к VIP, да?
В тот же момент тело Хвигёна, притворявшегося спящим, дёрнулось.
«Девочка, которая приехала со мной?»
Он непроизвольно широко открыл глаза. К счастью, свет фонарика не был на нём. В мгновение ока его сердце забилось чаще, и всё тело покрылось потом. Все его чувства сосредоточились на разговоре исследователей. Волоски на коже встали дыбом, как иглы.
Мужчина-исследователь зевнул и ответил:
- Верно. Сначала она была обузой. Говорили, что образец 93 не поедет, если её не отправят с ним.
Женщина тихо рассмеялась и подхватила:
- Но кормить её дорого. Тогда было много образцов, так что можно было и не брать, но директор Сон так умолял… В общем, получили девочку бесплатно.
- В любом случае, тот старик с ума сходил по деньгам.
Они болтали, словно обмениваясь забавными сплетнями, затем быстро убрали фонарик и ушли.
Тем временем всё тело Хвигёна, лежавшего в клетке, окаменело, как скала. Он так сильно сжал губы и сжал кулаки, что даже после ухода исследователей не мог пошевелиться. Он стиснул зубы так сильно, что у него заболели виски. В темноте холодный пот струился вниз, полностью пропитывая место, где он лежал. Конечности были холодными, но сердце билось так, словно готово было разорваться. Ему хотелось немедленно наброситься и убить этих ублюдков, но если бы он сделал это сейчас, то мог бы всё испортить.
Из глаз Хвигёна, лежавшего на боку, потекли слёзы.
Мингён всё ещё жива. Этого было достаточно.
Его ногти впились в ладони. Пока нужно сосредоточиться только на этом. О непонятных разговорах исследователей можно будет подумать позже.
Но они невольно всплывали в памяти, и его грудь готова была разорваться от боли.
В детском доме он тоже ждал, что родители придут, но они так и не пришли.
Он надеялся, что директор не продал их, но в конце концов директор их продал.
Если это сон, пусть кто-нибудь разбудит его. Если не сон, пусть кто-нибудь придёт их спасти… Но в реальности никто не пришёл к ним на помощь.
Жизнь Хви-гёна, казалось, неизбежно шла к катастрофе, пока он бездействовал. Поэтому ему пришлось рискнуть жизнью и что-то предпринять.
Воплотить в жизнь действия, которые он сотни раз представлял себе в голове, оказалось не так сложно, как он думал. Мужчина и женщина-исследователи, вчера болтавшие у его клетки, были беспечны из-за рутинной работы. Хвигён спокойно лежал с закрытыми глазами, пока они не перенесли его на экспериментальный стол, и в момент, когда на его руки и ноги собирались надеть наручники, резко поднялся.
Оба вскрикнули, испугавшись до полусмерти. Хвигён спокойно одним движением выдернул иглу шприца из своей руки и быстро спрыгнул со стола. Неожиданность ввергла мужчину-исследователя в панику, и он отступил назад.
- Ты, как?! Ты в сознании… Ах!
Но он не закончил фразу. Потому что Хвигён изо всех сил ударил мужчину кулаком по лицу. Со звуком ломающейся челюсти мужчина упал на спину, грохнувшись затылком о бетонный пол. Под его головой начала медленно расплываться лужа тёмно-красной крови. Он лежал, дёргая конечностями.
Тут же Хвигён обернулся и посмотрел на женщину-исследователя. Она застыла, пытаясь включить рацию, чтобы сообщить другим о ситуации. Хвигён со звериной скоростью перепрыгнул через стол и схватил женщину за горло.
Сила покинула руки женщины, и Хвигён сразу же выхватил рацию и отшвырнул её. Женщина закашлялась, её лицо было перекошено от удушья. Хвигён прижал её к стене и зажал ей рот большой рукой. Лицо исследовательницы покраснело, готовое лопнуть. Хвигён тряхнул её.
- …Если не хочешь умереть, веди меня к моей сестре. Скажешь «не знаю» - сверну шею. Ты знаешь, что я могу.
Женщина, плача, безумно кивала головой.
Хвигён был сейчас спокоен как никогда, и в то же время очень взволнован. Одной рукой он обхватил шею женщины, другой прикрыл ей рот, и вышел в коридор.
- Показывай пальцем, куда идти. Думай хорошо, чтобы никого не встретить. Если встретим кого-то, убью сразу.
Женщина в его объятиях дрожала и указала на конец коридора. Хвигён присел, опасаясь, что их могут увидеть люди из других лабораторий. Поднявшись по лестнице дважды, как сказала женщина, та, волочившаяся по полу, была уже на грани смерти.
Женщина снова лихорадочно кивнула. Похоже, дверь невозможно было открыть без отпечатка пальца. Хорошо, что он взял с собой исследовательницу. По знаку Хвигёна женщина сама приложила большой палец. К счастью, дверь открылась.
Однако внутри комнаты было странно темно. Когда дверь открылась, кто-то из темноты вышел и сказал:
- Что тебе нужно? Я же говорил, что сейчас здесь находится VIP…
Тут же Хвигён швырнул исследовательницу на пол. Он бросился внутрь, крича:
- Мингён! Это я, брат! Ты здесь?!
В тот же миг раздался звук, и мгновенно множество стволов были направлены на Хвигёна. Все они были вооружены и прятались в темноте. Увидев множество солдат, Хвигён на мгновение застыл. Как бы он ни был смел и силён, он был всего лишь восемнадцатилетним ребёнком.
Десятки стволов были направлены только на Хвигёна. У него в голове побелело, и он не мог думать.
«Не туда зашёл? Мингён нет? Я неправильно использовал этот единственный шанс?» С тревогой он оглянулся на исследовательницу, но она уже дрожала, спрятавшись за солдатом.
Но тогда из-за спины солдата с оружием послышался слабый голос:
Глаза Хвигёна расширились. Это был несомненно голос Мингён. Тут же Хвигён попытался броситься вперёд. Но вооружённые мужчины схватили его и прижали голову к полу. Раздался звук удара, и что-то горячее потекло по голове. Схваченный Хвигён отчаянно сопротивлялся.
- Отпустите меня! Мингён! Это я!
Но голос Мингён исчез. Вместо этого из-за солдат раздался неприятный звук. Это был звук колёс инвалидной коляски, волочащихся по полу. И прозвучал зловещий мужской голос:
Это был противный голос, похожий на скрежет металла.
Тогда, к удивлению, мужчины, окружившие Хвигёна веером, расступились. Хвигён, лежа ничком с прижатыми плечами и головой, поднял лицо, чтобы посмотреть на владельца голоса.
Но прежде чем он успел, с глухим звуком что-то упало перед его глазами. Это был какой-то ребёнок в такой же синей одежде, как и Хвигён. Волосы были растрёпаны и наполовину закрывали лицо.
Но даже при тусклом свете было хорошо видно, как кожа на шее ребёнка была сорвана до мышечной ткани.
В тот же миг Хвигён почувствовал, как по спине побежали мурашки.
Внезапно вспомнились слова мужчины-исследователя, сказанные вчера:
«Тогда было много образцов, так что можно было и не брать, но директор Сон так умолял…»
Он дрожал, но рефлекторно поднял голову и поднял взгляд. Пожилой человек в инвалидном кресле смотрел на него, с губами, испачканными кровью. Хвигён невольно пробормотал:
Тогда старик кивнул одному из солдат. Тот немедленно наклонился, и старик что-то приказал ему. Солдат ногой подтолкнул лежащее на полу тело к Хвигёну. Солдат спросил:
В тот же момент множество рук, давивших на него, отпустили Хвигёна. Не было никого, кто сдерживал бы его, он мог свободно двигаться, но Хвигён не мог заставить себя протянуть руку. Тело перед ним было почти идентично Мингён по росту, телосложению, и даже волосы, были очень похожи.
«Но моя сестра была живой… У неё кожа сияла, щёки были пухлыми…»
«Она не выглядела такой странной и пустой…»
Тогда старик тыльной стороной руки вытер кровь с губ и посмотрел на женщину-исследователя, дрожавшую у двери. Он указал пальцем на Хвигёна и спросил:
- Э-это образец для усиления тела. Но он внезапно устроил беспорядок…
Старик, чьё лицо было наполовину скрыто в темноте, посмотрел на Хвигёна. Он спросил с удивлением:
Женщина, с трудном сдерживая кашель, ответил голосом, готовым заплакать:
- Дело в том… он разорвал верёвки и сбежал. До того, как прийти сюда, он… расправился с другим исследователем.
Тогда глаза старика внезапно вспыхнули жадным блеском. Он с наслаждением смотрел на струящуюся кровь Хвигёна.
- Правда? У него такая сила… Можно рассмотреть его как мою следующую оболочку.
Только тогда женщина-исследовательница, казалось, расслабилась, упала на колени и разрыдалась.
- С-спасибо. Спасибо! Я буду усердно работать.
Она рыдала, словно получила великую милость. Но Хвигён не слушал. В тот момент он затаил дыхание и осторожно отодвинул волосы упавшего перед ним ребёнка. Раздвинув спутанные волосы, он увидел знакомую родинку возле правого уха.
В тот же миг голова Хвигёна опустела. Дрожащей рукой он проверил лицо тела. Ребёнок смотрел выпученными глазами с выражением муки.
Хвигён слишком хорошо знал это лицо. Когда-то в этих глазах был свет, а щёки были румяными. Он обещал полным надежды голосом, что заставит приёмных родителей не пожалеть о том, что взяли его.
Но теперь перед ним лежало нечто ужасное, чужое существо, из которого высосали всю кровь. Увидев лицо сестры, ставшее синим, Хвигён почувствовал, будто земля у него под ногами провалилась.
«Это невозможно. Этого не может быть.»
Старик указал на Хвигёна и снова заговорил:
Странно, но когда он это говорил, его глаза на мгновение вспыхнули красным.
Затем вооружённые солдаты силой подняли Хвигёна и куда-то повели. Хвигён не сопротивлялся. Его голова была пустой, а тело как промокшая вата. Голос Мингён, последний, который он слышал, бесконечно эхом отдавался в его голове.
Одновременно вспомнился тот день, когда директор Сон говорил об усыновлении.
«Мне следовало сказать, что я поеду один на усыновление. Мне следовало сказать Мингён не ехать, когда она захотела».
Безжалостное отчаяние охватило Хвигёна.
В голове гудело. На глаза накатывалось что-то горячее, но слёзы не текли. Он не имел права плакать.
Спустя некоторое время солдаты, прибывшие в лабораторию, передали его исследователям с напутствием:
- Это важный образец. Пожалуйста, обращайтесь с особой осторожностью, без повреждений.
Даже сквозь головную боль, способную разорвать голову, эти слова странно врезались в память Хвигёна.
С тех пор Хвигён почти превратился в зверя. Когда ему делали уколы, он вырывал их руками, а тех, кто приближался в радиусе одного метра, он поражал теми же шприцами. И если они всё равно пытались подойти, он ломал им пальцы или руки.
Это была поистине сверхчеловеческая сила. Когда кто-то пытался силой увести его, он бился головой о стену и делал вид, что вот-вот умрёт. Исследователи, получившие приказ от VIP не повреждать тело, были в ужасе.
Результаты эксперимента на людях проявились как нельзя вовремя. Никто не мог его контролировать. Хвигён, потерявший надежду, иногда смотрел на исследователей и хихикал, как сумасшедший.
Это зрелище было в миллион раз страшнее, чем крики и беспорядки.
Благодаря этому какое-то время никто не приближался к Хвигёну.
Вместо этого они пытались забрать слабого Бэк Хуна. Но тогда Хвигён становился ещё более злобным. Когда они направляли на него шприцы или оружие, он использовал исследователей в качестве щитов, постепенно становясь нечувствительным к насилию.
Пока он дышал, он не собирался повторять ту же ошибку. Из-за его ошибки Мингён умерла у него на глазах, и он не мог позволить тому же случиться с Бэк Хуном.
Со временем исследователи оказались в затруднительном положении. В конце концов, один из них, не выдержав противостояния с Хвигёном, подошёл близко к решётке и разразился руганью:
- Ты, паршивый ублюдок. Думаешь, что-то изменится от твоих действий?
- В любом случае, председатель бессмертен. Он высшее существо, на шаг впереди человека. Более того, он старается распространить таких же существ, как он, по всему миру. Для тебя честь быть использованными для этого!
- Твоя сестра тоже умерла во благо, так что будь благодарен. В конце концов, бесполезно, чтобы ублюдок-сирота жил…
Но слова мужчины так и не смогли прозвучать до конца. Хвигён, просунув руку сквозь решётку с быстротой молнии, вцепился в его загривок и притянул исследователя к себе. Мужчина не успел издать ни звука.
Рост мужчины был примерно 170 с небольшим. Хвигён левой рукой зажал ему рот, а правой, обхватив его плечо, зафиксировал его. И затем, собрав всю силу, одним движением резко провернул его голову влево. Хруст! Одновременно с этим звуком ломающихся костей тело мужчины обмякло, из него ушли все силы. Всё это было проделано с такой невероятной скоростью, что у других присутствовавших здесь исследователей не осталось даже ни мгновения на реакцию. Спустя несколько секунд раздался пронзительный крик.
С грохотом и топотом сбежались люди. Пять или шесть исследователей в ужасе уставились на Хвигёна. Пока они перешёптывались, доносились обрывки фраз вроде «утилизировать» или «подготовить другой образец». Кто-то довольно отчётливо выкрикивал что-то вроде: «Уже второй. Исследователи - ценный ресурс».
Хвигён, словно безумец, смотрел на них и усмехался. Он протянул руку сквозь прутья решётки и закричал, подобно демону:
- Да! Убейте меня! Убейте же, я сказал!
Хвигён продолжал смеяться, как сумасшедший. Он убил человека, но, как ни странно, не чувствовал при этом абсолютно никаких эмоций. Он просто думал, что избавился от хлама. Может быть, исследователи снаружи думали так же, когда проводили над ними свои странные эксперименты?
Если так, то было глупо изначально надеяться, что они сжалятся над ними и отпустят.
Хвигён не собирался оставлять в живых ни одного из этих ублюдков.
Но он также знал. Как бы он ни сопротивлялся, этот монстр просто приведет солдат и проделает дыры в его теле, если захочет.
Однако, если уж нельзя было убить всех тварей в этом здании, то Хвигён, наоборот, желал, чтобы так и произошло. Он не мог смириться с тем, что эти люди извлекали выгоду, используя его тело в качестве подопытного инструмента. Если уж суждено умереть, то он хотел сделать так, чтобы от него не было никакого проку, даже как от трупа.
Хотя Хвигён знал, что эта борьба обречена, у него не было другого выбора, кроме как сопротивляться всеми возможными способами.
Его ярость и чувство вины были слишком велики, чтобы просто расслабиться и отпустить сознание. Каждый раз, когда ему хотелось сойти с ума, он вспоминал лица и имена тех, кому должен был отомстить, врезая их в память, будто ножом.
«Я обязательно выживу. И я убью их всех».