Дыхание и память
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Экстра 1
- Джин, глянь-ка на это. Разве мой парень не настоящий красавец? - Пак сунул ему перед глазами заставку своего мобильного.
На экране красовалось надменное лицо, так что насчёт красоты Джин сомневался, но, на его взгляд, очки ему очень шли.
- Я слышу, о чём ты думаешь. Он ещё малыш, будет личностью, вот увидишь, - вспыхнул Пак, хотя тот ничего и не сказал. Джин фыркнул, глядя на то, как тот увлечённо разглядывает фото сына.
- Кстати, а ты сам не думаешь о женитьбе?
- Но партнёр у тебя есть, вроде бы.
- Как так? Значит, он у тебя… для такого… партнёр?
«Что это за обидные слова», - подумал Джин.
Хан Нэён и он были связаны узами куда более прочными, чем брак. Кольца - ну, можно было бы ограничиться парными обручальными с одним бриллиантом. К тому же, у них есть ребенок, Нари.
Тот был некрасив, но в остальном не сильно отличался от других пакостных сорванцов в самом озорном возрасте.
- Что? - Пак, разглядывавший фото своего ребёнка, поморщился от табачного дыма.
- Кажется, я понимаю, почему мужчины - сволочи.
- Я-то не сволочь, разве что в постели зверь, но это не считается, - Пак выпускал дым короткими, густыми клубами.
- Как у тебя, такого типа, вообще получилось жениться?
- Не думаю, что тебе стоит это говорить, учитывая, что ты сам у меня совета спрашиваешь?
«Что ж, справедливо», - Джин криво улыбнулся.
Он сидел на скамейке, покусывая фильтр сигареты. Рука, зашитая на тридцать сантиметров, тянула кожу при каждом движении. Через несколько месяцев это полностью заживёт. Учитывая, кого он спас, такие раны - мелочь.
После того дня Хан Нэён, который бросался во тьму, стал являться ему в кошмарах. Во сне Джин частенько не мог удержать его и терял.
В отчаянии он опускал взгляд и видел на земле искажённое тело Джеймина в луже крови. Хотя все признавали его силу духа, каждый раз, пробуждаясь от кошмара, он тут же искал Хан Нэёна.
Если уж он был в таком состоянии, то каково же приходилось Умину... нет, Хан Нэёну? Стоило подумать о боли, которую пережили те двое, как кровь в его жилах закипала, даже когда он спал. Стрелы упрёка немедленно возвращались к нему самому. Если бы он только не упустил их тогда, если бы только не пошёл за лекарствами... Сожаление будет преследовать его до самой смерти.
Самый простой ответ всегда был правильным.
Если бы он не упустил его из виду, то, возможно, раньше догадался бы, что Умин и Хан Нэён - один и тот же человек. Тогда он не совершил бы той дурацкой выходки... Нет, даже не зная, он не должен был так поступать. Каждый раз, вспоминая свою попытку силой завязать отношения, он готов был провалиться сквозь землю от стыда.
Возможно, и Хан Нэён видел его зверем. Не забывался ему тот образ, дрожащий и покрасневший до предела. Он здорово задел травму Хан Нэёна.
- Джин, кстати, вот что, - Пак, затушив сигарету о пепельницу, причмокнул губами. - Почему то дело перешло ко мне?
- Какое дело? - сделал вид, что не понимает, Джин.
- Врёшь как дышишь. Ты же, весь в крови, пришёл ко мне и передал материалы по Сон Ильдже и Ли Кёнчулю.
- Не такой уж я был и в крови.
- Да какая разница. Я уж думал, ты вообще никогда рукой не сможешь пользоваться.
К счастью, нервная система не пострадала, так что с подвижностью проблем не было.
- Моя жена говорила, что если уж её муж - прокурор, то она готова к тому, что его могут ранить или он будет бегать в погоне за преступниками. Но я впервые вижу прокурора, который истекает кровью. Хе-хе. Это же ты спас сына того судьи Хана? А, парень? Неужели горел на работе, чтобы сделать карьеру?
- Какую карьеру? Скоро собираюсь всё это завершить.
- Чему удивляться? Мне тоже нужно немного отдохнуть.
В последнее время самым читаемым чувством во взгляде Хан Нэёна, направленном на него, была вина. Он и уничтожал доказательства, и давал ложные показания. Для прокурора это были действия, за которые следует немедленно уйти в отставку. Поскольку он уже нашёл самого желанного человека, больше не было никакой привязанности к этому месту.
- Из юридической фирмы уже звонили? Сулят много денег? Какую зарплату предлагают?
Пак, чей интерес, видимо, возрос, посыпал вопросами. Вид у него был такой, словно он готов перейти сразу, если предложат хотя бы триста миллионов вон в год.
- Ты первый, кто узнаёт, что я собираюсь уйти.
- Что, хочешь, чтобы я тебя удерживал?
- Когда собираешься сказать начальнику отдела? Он ведь сделает всё возможное, чтобы не упустить тебя. Холост, хорошо работаешь, хоть всю ночь заставляй работать сверхурочно - и хоть бы хны. Разве найдётся ещё кто-то, кто будет делать так много работы за такие маленькие деньги, как ты?
- Вот именно. У меня ещё и кредит на машину не погашен.
Он швырнул пустую пачку от сигарет в мусорное ведро.
- Кстати, сын судьи Хана невероятно красивый. Я, чёрт возьми, впервые в жизни вижу такого красивого мужчину.
Он раскрыл рот и закатил зрачки вверх, словно заново прокручивая в памяти лицо Хан Нэёна. Джин нахмурил брови, глядя на него.
- Если он настолько красив, то в детстве, наверное, доставалось ему нешуточно… Ах… вот чёрт… сволочи.
Теперь к числу тех, кто знал о прошлом Нэёна, относился и Пак. Хотя ему и хотелось, чтобы никто не знал, но с его травмой и в той ситуации он лично не мог проводить допрос.
К тому же, в то время приоритетом было навестить Чан Джун Тэ, лежавшего в больнице. Тот отделался потерей ноги вместо жизни, упав в заросли, - везучая сволочь. Лучше бы он умер, тогда дело обстояло бы несколько проще.
Увидев Чан Джун Тэ, который в растерянности смотрел на потерянную ногу, у него была лишь одна мысль. Нелепая мысль: «Джеймин, это ты спас его, чтобы он не запачкал руки твоего брата?». Он желал тому смерти, но, думая о Хан Нэёне, был благодарен, что тот остался жив.
- Если раскаешься - молчи всю жизнь. Нет - так сражайся со мной до конца.
Он ждал, пока тот отойдёт от наркоза после операции, чтобы бросить эти слова.
Услышав этот вопрос, он едва не запустил своей загипсованной рукой в него.
Ему захотелось проделать с руками этого ублюдка, который молился, благодаря, что его брат жив, то же, что и с его отсутствующей ногой. Он не подавал вида при Хан Нэёне, но намеревался разыскать каждого оставшегося причастного к делу подонка и любым способом обеспечить им самую ужасную жизнь.
- Ох, ты жуткий. Прямо как серийный убийца.
Он вышел из курилки, оставив Пака позади. Вслед ему донёсся и растаял недоумевающий смех Пака.
Незаметно он поднял взгляд на покрасневшее небо и проверил время. До конца рабочего дня оставалось ещё два часа. Сегодня был тот день, когда опаздывать было нельзя.
Хан Нэён держал слово. Он ходил на приём к психологу раз в неделю, а на обратном пути обычно засыпал на пассажирском сиденье.
Он говорил, что даже простое посещение консультации отнимает огромное количество энергии. Поскольку кабинет находился в Каннаме, они договорились, что туда он будет ехать на автобусе, а обратно - его будет забирать Джин.
Джин сидел на диване в приёмной, ожидая окончания сеанса Хан Нэёна. В воздухе витал особый аромат, не похожий на духи. Пахло, как ароматической свечой. Говорили, что этот запах расслабляет, но Джин всякий раз беспокоился, не случится ли пожар.
Дверь в звукоизолированный кабинет открылась, и вышел психолог. Женщина лет пятидесяти, с очень мягкими чертами лица.
- Да. Сеанс уже окончен? - поднялся Джин, вежливо поклонившись.
- Он ненадолго уснул. Думаю, проснётся минут через двадцать.
Он снова сел на диван, решив подождать. Психолог принёсла две чашки кофе и протянула одну Джину.
Пачка сигарет и пять чашек кофе - его обычная дневная норма. Так что теперь была уже шестая чашка.
Он потягивал достаточно горячий кофе, разглядывая интерьер. Повсюду в изобилии стояли книги, призванные успокоить душу и тело, включая карусельную шкатулку и водный шар с деревенькой, засыпанной снегом.
- Простите, господин прокурор.
Сидящая напротив психолог начала разговор.
- Возможно, я вмешиваюсь не в своё дело, но не думали ли вы сами сходить на консультацию?
Психолог, до этого серьёзная, прищурилась.
- Эм, я разве выгляжу так, как будто мне нужна консультация? - он задал вопрос искренне. Если это правда так, он был вполне готов пойти.
- Нет, не в этом дело. Просто, работая с расследованиями преступлений, вы, должно быть, испытываете сильный стресс, и ваше тело и разум могут уставать от различных происшествий.
Возможно, психолог смогла в какой-то степени предположить его отношения с Хан Нэёном через сеансы. Конечно, он вряд ли рассказывал подробности, кто они друг другу, но высока вероятность, что упоминал точки соприкосновения в прошлом. В конце концов, причина, по которой он проходил консультацию, буквально заключалась в поиске душевного спокойствия.
- Всё, что говорится в кабинете для консультаций, является строго конфиденциальным, так что вы можете не беспокоиться. Ко мне часто приходят на консультацию и следователи.
- Ха-ха, простите. Попытка привлечь клиента провалилась, - сказал он с улыбкой во всё лицо, на что психолог приятно парировала.
- Кажется, Нэён очень сильно на вас полагается.
Он произнёс это, пригубив бумажный стаканчик. Психолог был тем, кто консультировал Хан Нэёна с самого раннего детства. А также была давней знакомой Хан Сонвона.
Каждый раз, думая о Хан Сонвоне, Джин переполняли благодарность и неловкость. Тот так тщательно всё скрывал, что нельзя было найти ни единой зацепки, но именно он все эти годы защищал Нэёна. Джин иногда задавался вопросом, не ради ли сына Хан Сонвон ушёл в отставку раньше других.
Он хотел посвятить Нэёну всего себя, чтобы наверстать все годы разлуки. Он хотел всю жизнь заботиться о нём и любить его. Конечно, он надеялся, что Нэён тоже полюбит его, но чувство вины делало вкус кофе ещё более горьким.
- Я слышала, вы были знакомы и с Джеймином.
И чувство вины вновь накрыло его.
- Если вам когда-нибудь понадобится консультация, в любое время, просто скажите.
- Спасибо за заботу, но я могу контролировать себя.
Если не считать того единственного раза, когда он, не справившись с инстинктами, едва не силой набросился на Хан Нэёна.
Психолог, видимо, ошибочно приняв это за желание проконсультироваться, придвинула стул поближе.
- Вы помните лицо своей первой любви?
Психолог смутилась, словно столкнулась с озорной шуткой ученика, который во время урока просит рассказать о первой любви.
- Сейчас уже не очень хорошо помню.
Кхм-кхм. Психолог несколько раз прокашлялась, а затем обрёла невозмутимость.
- Как вы думаете, что почувствует человек, если, не зная, что это первая любовь, попытается его соблазнить и сразу переспать с ним?
Было ли это слишком прямо? Уголки рта психолога дёрнулись.
- Тогда проблем быть не должно.
- Просто… я хотел предстать перед ним в лучшем свете, а получилось так ужасно.
- Ну, с точки зрения другой стороны, возможно, так и есть.
Джин и психолог одновременно замолчали. Поскольку психолог фактически согласилась с его опасениями, Джин не знал, что делать дальше. К счастью, в этот момент из кабинета вышел Хан Нэён. Медленно моргая, он, едва увидев Джина, произнёс:
Глаза Хан Нэёна, вышедшего наружу, были красными. Если бы это было не в кабинете психолога, можно было бы заподозрить нечто странное.
Джин поставил чашку кофе и подошёл к нему. Тот, казалось, немного смущался, что уснул, и кивал, а его шея окрасилась в красивый розовый цвет. С трудом сдерживая желание прикоснуться к нему, Джин улыбнулся. Нэён и сегодня был в перчатке только на одной руке.
В последнее время он явно пытался чаще снимать её. Но Джин не хотел, чтобы это происходило через силу. Не стоит мучить себя, снимая перчатку ценой таких усилий.
Тот покачал головой. Его поднятый взгляд был полон вопроса. Джин не знал причины.
Попрощавшись с психологом и пообещав вернуться на следующей неделе, Джин и Нэён вместе вышли к лифту. Парковка, как всегда, напоминала лабиринт.
Нажав на брелок, Джин направился к машине в секции B-23. Он собирался предложить Нэёну сесть после того, как отъедет, но тот уже устроился на пассажирском сиденье. Из-под тёмных волос выбивалось бледное лицо с правильными чертами. Джин, сидя за рулём, несколько мгновений смотрел на него, и тогда пухлые алые губы Нэёна дрогнули. Казалось, он хотел что-то сказать.
Чтобы помочь Хан Нэёну начать разговор, он спросил первым. Тот посмотрел на свои колени, а затем перевёл взгляд на него. Длинные ресницы, обрамлявшие удивлённые глаза, вздрогнули.
- …Почему вы говорите вежливо?
Это был милый вопрос. Заводя двигатель, он ответил:
- Хотите, чтобы я перешёл на «ты»?
Выезжая с парковки, он наконец дал ответ.
- Просто мне удобнее говорить вежливо.
Умин, Нэён. Для него внутри это уже был один и тот же человек. И всё же он не мог называть его Умином. Потому что сейчас он - Нэён. Если бы он снова стал Умином, за ним неизбежно потянулся бы Джеймин, и уже глубокие раны могли бы загноиться ещё сильнее.
«Джеймин-а, всю вину я возьму на себя, так что просто позволь твоему брату пожить немного спокойно».
Тот парень, который так сильно любил своего брата, наверняка прекрасно поймёт. Всё будущее чувство вины должно было принадлежать исключительно ему.
- Вы правда должны снять перчатку? - спросил он, остановившись на светофоре.
- Должно быть тяжело, может, просто оставить всё как есть?
- Я хочу… подержать… за руку… и родителей тоже.
Он спохватился. Это была сторона, о которой он не подумал. То, что он мог прикасаться к нему, не решало всё. В мире Хан Нэёна были его родители, медсёстры и постоянные клиенты.
- Я голоден, - вдруг сказал Нэён, и в его голосе прозвучала несвойственная ему капризная нотка.
- Перехватим что-нибудь поблизости?
- Господин прокурор… давайте поедим у вас дома.
Он чуть не нажал на тормоз и не остановил машину. Возможно, из-за того, что скорость снизилась, сзади раздался резкий, нервный гудок: «Бип!».
Он не мог его туда привести. Причина была больше в том, что он не хотел, чтобы тот увидел материалы, развешанные на стенах.
- Если очень голоден, может, зайдём туда? - он ткнул пальцем в первое попавшееся на глаза место. И конечно же, это оказался ресторан, специализирующийся на босинтанге - супе из собачьего мяса. Цык, он цокнул языком и указал на противоположную сторону, на закусочную с супом солянга.
Голос Хан Нэёна был едва слышен.