“Papilio Vita”
Череда неудач привела к обрыву, откуда открывался вид на древнее солнце, тонущее в бездонных глубинах семи морей. Умирая, он открыл секрет о грядущем за горизонтом.
Три альтернативы: 0, 1 и ∞.
*
Жизнь – это маленький паб под названием “Papilio Vita”, расположенный в пустыне, где в радиусе тысячи километров нет ни единой живой души. Этот маленький паб – остановка-ловушка, потому, что наш путь далек, а остановившись здесь, мы застреваем надолго. Здесь, помимо всякого вида «бухла» есть еще свое казино, отель с различными комнатами и достопримечательности. Всё это труды старых посетителей. Одни изрисовывали стены, устраивали массовые беспорядки, разбивали окна, обманывали и даже выгоняли других посетителей, другие же – делали много интересного, чтобы будущим гостям скучно не было – оставляли после себя искусство, делились мыслями, оставляли знания о том, как все тут устроено и как с пользой проводить здесь время.
Были души, которые едва успевали зайти, как их тут же выгоняли, или были вынуждены уйти. Были и другие, которые успевали встретить на своем веку большое количество разнообразных душ и в определенный момент начинали понимать, что эти души – сильно похожи друг на друга. Первые визитеры, понимая различия в своих идеях/взглядах разделили все углы паба между разными обществами и придумали собственные языки для сохранения зоны комфорта каждого и установлении самостийности. Те души, которых сторонники «белого преемника управляющего» считали добрыми, на самом деле хотели подольше задержать новоприбывших, превращая их в лотофагов . Им предлагали разные забавы, разные испытания, а в случае осознания реальности им говорили, что так всё устроено, таковы правила. Шло время, паб становился с каждым днем красивее, богаче и крупнее. В ней посетителей было так много, что собери всех прежних гостей в одну кучу и то будет меньше. Жизнь кипела, никому не хотелось уходить. Да и уходить было некуда – дверь была невидна, для тех, кто был в азарте. К этому времени уже существовали общие правила (которые каждый соблюдал в разное время и разным способом) – нужно было быть в союзе с другой душой, созывать дополнительных игроков для продолжения сценария, приобретать собственную комнату наверху и иметь в руке все оборудования, придуманные учеными белого преемника. Поэтому души даже не думали уйти, это означало бы проигрыш. Все это выглядело как гонка – никому нет дела до другого, жажда власти ослепляла их, все стремились достичь большего, чем их сосед. Управляющий следил за своими посетителями, но не показывался им на глаза, также как и его преемники. Он вершил правосудие, занимался тем, что постоянно устанавливал баланс во всем. Кто-то обижал кого-то - наказывал строго, но в меру, кто-то помогал кому-то – награждал.
Путешественники заходили от безысходности, чтобы утолить жажду и попадали в ловушку. Этот паб на их пути неизбежен; это некое обязательное испытание, новая головоломка на их пути. При входе в паб на них надевали разные штуки, которые помогали им испытывать чувства, после которых они назывались уже «человеками» и поддавались контролю этих самых чувств, все без исключения. В моменты, когда один человек ранил чувства другого, тот впадал в раздумье из-за обиды и желал уйти из паба, но при этом находясь на поводу своих способностей, они думали о том, что может быть там, за дверью. Конструкция, помогавшая им чувствовать всякое имелось и у других видов таких же носителей костюма, их называли животными, лишь по той причине, что они говорить на их языке не имели и поэтому служили им для разнообразия. Людей от животных всегда отличало лишь умение говорить друг с другом, во всех других мерзких поведениях они были сородичами.
О том, что там их ожидало с той стороны двери не помнил никто, поэтому все только догадывались. Многие верили (их соответственно называли верующими), что подпадут либо в холл белого преемника, либо черного преемника.
Ответов было три – “0”, “1” и “∞”. Последний вариант рассматривался сторонниками черного преемника, которые ранее были против него. Теория гласила о том, что выйти отсюда нельзя, как только выйдешь – окажешься снова внутри, но уже в другом теле, с другим сознанием. И так будет происходить вечно, пока паб не разрушат. Они относились к «жизни» как к мучению, бесконечному мучению и жили как безумцы, ибо эта идея разрушала их «людоодеяние». Первый вариант рассматривали те, кто никогда не нуждались в помощи управляющего и поэтому его не признавали. Они думали, что придет время и они уйдут. Находка этого паба – самое лучшее, что с ними когда-либо происходило. Поэтому они жили на полную катушку и получали от жизни всё. Близки к правде были, конечно же, сторонники второй теории. Она гласила, что у черного преемника нет своего холла, да и у белого тоже. Выходя из паба, ты снимаешь свое людоодеяние и поэтому ты перестаешь чувствовать, что хорошо для тебя, а что плохо. Потому, что, как утверждали основатели теории, тебе там не может быть хуже – потому, что ты прошел через самое худшее в своей жизни – когда ты входишь в паб и на тебя надевают этот самый оборудованный всякими сенсорами, ты переживаешь самое болезненное, которое ты больше не встретишь в стенах паба, но когда приходит время снимать людоодеяние – во второй и последний раз тебе приходится это сделать. Хуже не было и не может быть. Что же насчет лучшего – оно также возможно невозможно. Потому, что худшее ты испытываешь при прибытии и отбытии, а лучшее – во все время нахождения там. То, есть за дверью – продолжение своего пути, ведь там нет правил, придуманных душами-латофагами.
Возможно всё это покажется нелепым, несерьезным, непривычным, необыденным, странным, чересчур философским, а не социально-бытовым (причем всё это слова, придуманные первопроходцами, для отвлечения от нашей реальности, в пользу вашей), но как быть когда веришь в эту легенду, как и любой другой верит в любую другую легенду (Зевс, Христос, Шива, Пол Маккартни), которую слышит в своей жизни. Самое обидное это то, что я понял всё это лишь пройдя столько переживаний, невзгод, трудностей. Этим самым я хотел также как и поклонники белого преемника поделиться знанием, чтобы твоя жизнь стала хоть чуточку легче, чтобы тебе. Да и если смотреть на эту глупость глазами любого трезвого игрока из паба, то интересная рекурсия получится. – такими словами закончился его монолог. Он ушел и больше я его не видел. Те самые силы, что гоняли меня до конца света, утащили меня обратно в лес, где стояла маленькая хижина, с надписью “Papilio Vita”.