Василий

У Василия на одних ботинках были шнурки короткие, а на других длинные. Одни шнурки, когда Василий их завязывал бантиком, не вязались в бантик до конца. Одно колечко вязалось, а на второе не хватало, оставался свободный конец. И хотя длины шнурков не хватало на второй бантик, этот свободный конец болтался длинный. Это Василия немного подбешивало.

У других ботинков шнурки были такие, что завяжешь двойной бантик, а кольца получаются большие, болтаются как уши спаниэля. И свободные концы большие. Кто нарезал такие шнурки с таким запасом?

Ещё Василия бесили раковины. Он не понимал, кто придумал этот стандарт, по которому раковина висит где-то внизу, так, что нужно наклоняться каждый раз. Японцы может придумали или карлики?

Много было такого в жизни Василия. Было это, когда он диван тащил домой. Ему было непонятно, кто придумывал эти хрущевки. Что диван не помещался в лестничный пролет.

Кто машины делает, что в багажник не влезает холодильник. Кто делает холодильники, что туда не влезают нормально кастрюли. Типа одна влезет и все, считай всю полку заняла, ничего уже не поставишь. Хотя место-то вроде осталось ещё, пропадает.

Когда Василий хочет поставить в шкаф свой географический атлас, он никуда не влезает, ни на какую полку. Куда его класть? Непонятно.

Когда Василий пылесосит, пылесос какой то маломощный. Быстро заполняется мешок. Открываешь почистить, там столько грязи. Как эту всю пыль чистить, непонятно. Нужен отдельный пылесос для этого.

В такие моменты Василий ощущает себя мышонком, маленьким мышонком из журнала Мурзилка. Из детской задачки - помогите мышонку выбраться из лабиринта.

И одна надежда - на этого огромного ребенка, листающего Мурзилку. Что он не пролистает лабиринт с Василием. Обратит внимание. Прочитает. Поморщит лоб, подумает. И все разрулит.