Вим Дельвуа: «Я постоянно слушаю интервью Путина и Асада»
В Галерее Гари Татинцяна открылась выставка бельгийского художника Вима Дельвуа – того самого, что татуировал свиней и выставлял в 2014 г. в Пушкинском музее готические грузовики, завернутые в спирали. В отличии от ситуации с выставкой Фабра в Эрмитаже в 2016 г., в Москве скандала не произошло, а ведь он мог случится, потому что Дельвуа куда более оскорбительный для чувств художник.
Его любимые сюжеты – это во-первых, те самые измученные свиньи. Во-вторых, изрешеченные орнаментами скульптурные композиции, которые продолжают традиции европейского религиозного искусства. Среди прочего есть, например, распятие с Христом, будто завернутое в компьютерной программе и отлитое в бронзе. В-третьих, он любит искажать капиталистические бренды и всяческих подтрунивать над обществом потребления. В-четвертых, Вим Дельвуа работает с дерьмом (его проект Cloaca имитирует человеческую пищеварительную систему с помощью колб, механизмов и бактерий – в Москву привезли мини-версию). Странно было ожидать от художника, занимающегося критикой авторитетов и господствующих мире систем, что он окажется душечкой.
Фотографии из проектов Art Farm и Cloaca Quatro
Среди татуировок, которые вы наносили на свиней, были также русские тюремные сюжеты. Откуда вы про них узнали?
Было три книги, которые я купил в середине 1990-х: как сейчас помню, розовая желтая и синяя. Я несколько картинок из них всегда хотел перевести на своих свиней – Карла Маркса со звездой и Ленина.
Давайте расскажу вам одну историю: несколько свиней мы в Китае отправили на проект Art Farm, а спустя пару дней меня с куратором вызывают в Компартию – говорят, нужно закрывать выставку из-за свиней. Я сразу вспомнил про меры санитарии, издевательства над животными – все то, что было острым моментом для моей работы в Европе. Но здесь правительство волновало совсем другое: свиньи были недостаточно коммунисты. На одной из них красовался Ленин в профиль, и я совсем забыл о нем. Коммунистическая партия потребовала убрать свиней с возмутительными наколками с выставки и угрожали их уничтожить в противном случае.
Куратор провел серьезные переговоры с властями: они все пили какой-то жуткий чай, а потом неожиданно решили, что все в порядке. Он убедил их в том, что на свинье был выбил не Ленин – это был портрет кого-то похожего на него человека. Возможно, его брат.
Все кураторы такие хитрецы?
Прежде всего все китайцы. И это было очень по-китайски: галерее было важно не потерять свое лицо. Если бы я стал разговаривать с партийцами, то пытался бы говорить о свободе самовыражения, о праве художника, о всех вот этих европейских ценностях. А здесь было важно другое: куратор не хотел убирать свиней, потому что не хотел потерять лицо. И партия не хотела терять лицо и репутацию. Нужно было придумать решение.
Вы часто говорите о том, что c возрастом поняли, что все люди одинаковы. Стало скучнее?
Не то слово. Иногда я приезжаю в незнакомый город и понимаю, что все люди похожи на моих соседей – что вот та девушка совсем как моя сестра. Хуже того: все города похожи друг на друга, все улицы в них. В каждом городе мира обязательно встретишь магазины Louis Vuitton и Prada.
Вы действительно назвали одну из хрюшек Луизой? В 2000-х вам ведь грозил серьезный юридический конфликт с брендом Louis Vuitton.
Ну да, Бернар Арно был очень обеспокоен. А мы с юристом убеждали его, что нет конфликта интересов между нашими брендами: совсем не факт, что если вам захочется купить сумку Vuitton, то вы станете потом покупать Вима Дельвуа. Тогда они сказали мне, что монограмма принадлежат им, а она, на минуточку, восходит к античному искусству. Вы знали, что сын Луи Вьюттон подсмотрел ее в почтовых каретах? Маленькие скамейки из кожи в них в конце позапрошлого века – во время расцвета неоготики – были украшены похожим образом. Они сами были ужасным постмодернистами, эти Вьюттоны.
Cloaca Original, 2000, Museum Kunst Palace, Dusseldorf
Ок, про свиней поговорили, а что ваша мама сказала, когда вы начали экспериментировать в своем искусстве с дерьмом?
Ой, она была очень обеспокоена. Она всегда волновалась, что же другие люди про нас подумают. А меня это не слишком волнует
Слушая вас, я вспоминаю другого знаменитого бельгийца – Яна Фабра, который часто использует образ рыцаря в своих перфомансах. Думаете ли вы о себе как о средневековом рыцаре, который ведет борьбу против капиталистического мира?
Я абсолютный Дон Кихот. И тоже, кстати, последние пять лет борюсь с ветряными мельницами – их наше правительство ставит, как хочет.
Вы родились в городе, расположенном рядом с границей Францией. Как думаете, на вас это приграничное положение повлияло?
Да, я не верю в единую правильную историю и все время привык слушать обе стороны. И все время перепроверяю: приезжаю к родителям, рассказываю им что-то, а они думают, что я просто сочиняю. Мы генетически созданы так, чтобы ничему не верить.
Я вырос с убеждением, что все политики – воры и вруны. Но про вашего президента я так не думаю. Я думаю он потрясающий.
Западная культура умирает, в Бельгии люди работают всего 24 часа в неделю, – вы знали об этом? А вы работаете лучше и принимаете более удачные решения. И даже оружие у вас получше. А Путин вообще говорит без бумажки, что к этому можно добавить?
А вы вообще за пределами Москвы и Санкт-Петербурга бывали?
Да я знаю, что там все ужасно, и люди зарабатывают по 200-300 долларов в месяц. Но ваше правительство прекрасное, и Путин делает отличную работу. Я постоянно гуглю в интернете записи интервью с Путиным и Асадом и слушаю их все. Интервью с Обамой совсем не такого качества, а то, что говорит Асад, имеет смысл!
Вы поэтому поддерживате Иран и собираетесь открывать там мастерскую?
Я просто люблю Иран. И мне кажется, что мои инвестиции там будут безопаснее. Во Франции или Германии политики только воруют и обманывают. И мне вообще не нравятся политики-демократы: они все время улыбаются.
Вим Дельвуа, 9 ноября 2018 – 9 февраля 2019
Галерея Гари Татинцяна
Вопросы: Марина Анциперова
Каждый день мы пишем посты вроде такого в телеграм-канале Психо Daily, а гиды и длинные материалы публикуем на сайте. Подписывайтесь везде.
