Гл.7: Утекающая чакра
Сбивчиво и косноязычно, ещё не придя в себя после подслушанных грустных прогнозов на самое ближайшее будущее, я попытался объяснить Кибе свою ситуацию. В процессе я понял, что так ещё и не додумал, хорошо ли и правильно ли рубить правду-матку во всех деталях: Удзумаки Акира воспринял мою историю про призыв из другого мира и замещение коренного жителя Листа спокойно, и достаточно проникся сочувствием, чтобы помочь мне попасть обратно в город, но это была чрезвычайная ситуация, форс-мажор, от которого зависело, попаду я обратно домой или уже всё. Моя открытость в той ситуации совсем не означала, что надо об этом рассказывать каждому встречному или что реагировать другие люди будут так же позитивно. К счастью, Киба оказался хорошим слушателем в данной ситуации: детали, особенно сложные и запутанные, его совсем не интересовали, и он готов был десять раз кивнуть, лишь бы их ему не объясняли заново.
— У меня тоже отца нет, — веско подытожил он самое, как ему казалось, главное, — зато мама и сестра есть, и дальних родственников по клану много, даже из других городов приезжают иногда. Трудно, наверное, когда совсем никого своих нет. — Он смущённо засопел и шумно почесал макушку. — Ты это… приходи в гости как-нибудь, я тебе наш питомник покажу, и вообще. У меня сестра строгая очень, но если она разрешит, можешь и часто приходить с Акамару играть.
— Спасибо! — только и мог сказать я. Где-то там в другом углу Конохи живёт Наруто, у которого не только никого нет, но и никто не пригласит вот так, все стороной обходят. И живёт он только первый десяток лет, а не четвёртый, как я. Хотя в данный момент есть проблемы и поважней или по крайней мере понеотложнее. — Если выйду отсюда когда-нибудь.
— Кто-то всё-таки должен быть, такого не бывает, чтоб вот совсем один на весь мир. Тебе, может, в других городах поискать надо, наверняка кто-то из твоего клана хоть где-то уцелел, можно найти и поговорить. Они тебе и про чакру и техники заодно расскажут…
Я не ожидал такой фиксации на семье и клане от фактически обычного простого пацана, которому вроде как лишь бы побегать да попрыгать да с собакой подурачиться. Хотя ожидать, наверное, стоило: память услужливо подсказала, что Киба в каждой серии, где ему уделяли внимание, показывал кучу новых техник, жутко специфических именно для его клана и для его стиля ведения боя. Возможно, именно таким ниндзя и правда никак не стать в одиночку… но что же делать мне?
— У меня есть дядя, Хисао-сан, он сам из другого малого клана, но знал моих родителей…
— Тебе обязательно надо с ним поговорить, Нико-кун! — перебил меня Киба на полуслове с неимоверной уверенностью в голосе. — Знаешь, где он живёт? Пусть ему скажут, что ты тут, он придёт тебя навестить и расскажет, как тебе вылечиться!
— Хисао-одзисан — ветеран Третьей Войны, он плохо ходит, почти ничего не видит и боится громких звуков, это мне к нему надо, а не ему сюда.
— Ну или так! — настойчиво уступил Киба.
Я посмотрел на свой «поводок», питающий меня чакрой, которой хватит на две недели, и заодно привязывающий к больнице. Сложил руку, как учила медсестра Юи, чтобы попробовать отключиться, после чего чуть не отключился сам — это было решение на пару минут, после которых можно было полчаса отлежаться, а вовсе не на пару часов, которые мне нужны для посещения дяди Хисао. Перебросившись ещё парой фраз с Кибой, я откинулся на кровати, закрыл глаза и погрузился в размышления.
* * *
Когда поздним вечером пришёл Акира-сан, у меня было готово обращение к нему. Он явно ожидал засыпающего умирающего ребёнка, но получил взрослую продуманную речь с рядом аргументов, ведущих к тому, чтобы он попробовал научить меня базовым приёмам контроля чакры, чтобы я тратил время в больнице с умом и смог натренироваться и подчинить новую для меня чакру тому режиму, что позволил бы выжить и без постоянной подпитки. Я думал, что он либо рассмеётся в ответ, как будто я и вправду капризный ребёнок, или наоборот, прослезится и пообещает научить меня всем премудростям в тот же день. Реальность оказалась несколько более сбалансированной: Акира крепко задумался и потом шёпотом (Киба уже давно спал, свернувшись в один клубок со своим щенком) объяснил:
— Не хочется тебя напрасно обнадёживать, Нико-тян. Контроль чакры — это такое дело, которым каждый синоби занимается всю жизнь, постоянно совершенствуя и каждый день находя новые возможности для улучшения. Тренированные синоби могут благодаря контролю за чакрой ходить по воде, дзёнины и по огню, а основатели кланов, говорят, и по воздуху разгуливали. Я не такой учитель, который может обучить этому за один вечер, а ты, уж прости, не такой ученик, который сможет после такого урока за две недели научиться перекрывать потоки чакры. — Он развёл руками, как бы показывая, что не во всём виноват лично он. — Врач сказал, что из тебя чакра вытекает как из сита: потоки сами по себе, ты сам по себе — видимо, последствия обмена с настоящим Нико, которые мы не сумели предугадать.
Тут он, конечно, очень мягко выразился — спасибо сэнсэю за доброту, но ему предугадывать было нечего: это я пробрался к прежнему Нико, согласился на обмен (вспомнилось, что он называл это не обменом чакры, а обменом эссенцией чакры — кто знает, вдруг это важно) и провёл его абы как, буквально первый раз в жизни вообще чакру увидев.
Так же шёпотом Акира-сан объяснил мне несколько дыхательных упражнений, показал самые удобные и подходящие позы для медитации, и объяснил ступени вхождения в состояние высшей бдительности, когда к середине упражнения не засыпаешь и не просто изгоняешь лишние мысли, а открываешь глаза и слышишь, как в дальнем углу комнаты паук ест муху, и знаешь, сколько пятен от засохших дождевых капель на каждом окне, и сколько трещин на подоконнике. Никогда в жизни я ещё никого не слушал настолько внимательно.
Я тренировался весь день, посвящая этим упражнениям буквально каждую свободную минуту. Проснувшись, Киба-кун похвалил меня, дал пару советов о том, как надо держать руки и куда смещать центр тяжести и вообще всячески поддержал, и потом унёс Акамару на очередные процедуры — у каждого в жизни тренировки свои. Вечером снова пришёл Акира-сан, тоже похвалил, хоть и не забыл повторить лекцию о том, что ходить по воде и летать по воздуху у меня может не получиться. Ещё один день прошёл таким же образом, но вечером Акира-сан снова явился в сопровождении врача. Кито-сэнсэй осмотрел меня со всех сторон, использовал технику ауровидения и невозмутимо подтвердил прошлый прогноз: мне оставалось дней десять.
Это было печально. Нет, я не ожидал, как боялся Акира-сан, что всё сразу сложится в мою пользу, и у меня откроются бездонные таланты — было бы неплохо, спорить не буду, некоторая надежда была, но небольшая. Но вот так чтобы совсем без изменений — это было грустно. Доктор ушёл, а Акира задержался, и ещё не спавший Киба, которого тоже осмотрели и дали свои рекомендации, снова принялся за своё:
— Тебе надо сходить к своему дяде, Нико-кун, без этого никуда. Только родной клан знает про твою чакру!
Акира-сан задумался, и целую минуту молча переводил взгляд с засыпающего Кибы на меня и мою капельницу-поводок.
— Есть одна идея, — наконец объявил он. Я взвился чуть не до потолка, этих слов я ждал и от него, и от себя, да от кого угодно, уже несколько дней. Спешно спрятав непроизвольную улыбку, он сделал успокоительный жест и продолжил. — Тебя сейчас подпитывают безликой чакрой. У неё нет своей индивидуальности, она сама по себе безжизненна, и поэтому заместить ей недостаток твоей клановой природной чакры она не в состоянии, но поддерживать тебя в тонусе и сознании она может. Если ты завтра попробуешь медитировать, фокусируясь не на своих тэнкэцу, а на потоке вот этой идущей извне чакры, то может получиться вытянуть из этого потока больше, чем по нему течёт просто так. А впитав больше безликой чакры, ты сможешь отлучиться из больницы на целый час, и поговорить со своим родственником. Есть неплохая надежда на то, что он сможет хоть что-то добавить к тому, что мы уже знаем.
Этой ночью я впервые спал крепко и глубоко. У меня и моих тренировок появилась чёткая цель.