Границы и грани

Прежде чем начать продуктивный диалог, умные люди обычно говорят: «Определимся с понятиями…»

Я никогда не был физически развитым парнем. Не смотря на достаточно худощавое телосложение (а на первом медосмотре в военкомате мне уверенно поставили недовес), я ни разу не мог подтянуться, а бег даже на километр превращался для меня в самую настоящую пытку. Тем не менее «среднее по больнице» по физкультуре помогло мне выйти в «хорошисты» по окончании школы. В плане физкультуры я был неуверенный, конечно, но всё же хорошист.

Так как институт, в который я поступил, находился в другом городе, появился шанс начать всё с нуля: меня никто не знает, я никого не знаю, обстановка максимально стрессовая не только для меня. Поселили меня в общежитие, на первом этаже которого, как оказалось, находился тренажёрный зал. За время учёбы в школе я ни разу не посещал ни одну спортивную секцию и не имел привычки ходить «на турники с брусьями» — моё физическое развитие меня беспокоило, но не на столько, чтобы начинать над ним работать. Так я стал для себя открывать дивный новый мир тренажёров и силового спорта.

Сейчас такие залы встретишь разве что в небольших городах и в полуподвальных помещениях: инвентаря минимум, большинство тренажёров ещё советские, часть приспособлений — откровенный самопал. Однако такой вид придаёт определённый шарм и, разумеется, даёт +5 к силе и +10 к мотивации — где, как ни здесь становиться быстрее, выше, сильнее? После общежития на подобном оборудовании я занимался ещё в нескольких городах, несмотря на то что к тому времени уже повсеместно распространялись фитнес-клубы и подобные им заведения, которым часть народа если уж и не предпочли бары и прочие питейно-увеселительные места на 100 %, то точно успешно начинали совмещать и то, и другое в примерно равных пропорциях. Мы в шутку говорили, что в жизни важен баланс: поплавал — выпей!

При этом я бы не сказал, что я как-то с головой ушёл в тренировки, тем не менее, как говорится, плохая дисциплина лучше, чем её отсутствие. На старших курсах я даже умудрился поучаствовать в двух межвузовских соревнованиях по пауэрлифтингу: хотя у меня не было ни тренера, ни каких-то тренировочных программ, ни правильного с точки зрения развития мышц питания, ни даже хоть какой-нибудь еле заметной предрасположенности к подобным вещам — ничего. Я просто «страдал фигнёй» в зале, а одногруппник периодически (крайне периодически) подбадривал и предлагал сходить выступить то туда, то сюда. К слову, он всегда — как бы это сказать — искренне радовался что ли тому, что я занимаюсь сам-на-сам, и мне не стыдно выйти на помост и показать, что я могу и умею. Годами позже я его примерно так же поддержал при выборе профессии, хотя большинство людей из нашего круга отговаривали его от «каких-то непонятных движений»: зря учился что ли пять с половиной лет на инженера?

Примерно, в то же золотое институтское время я начал открывать для себя бег. Точнее, просто наворачивал круг, выплёвывал лёгкие и шёл в душ. Это уже потом, годами позже, я стал заниматься бегом более-менее регулярно. Причём начал заниматься им именно из-за ненависти к нему. Я со школьной скамьи ненавидел, терпеть не мог бег именно как некую спортивную составляющую. Как необходимый элемент салок и сифы — это нормально; как составляющая чего-то другого — устраивает, как нечто отдельно стоящее — нет уж, увольте. Я задыхался, постоянно кололо то в одном боку, то в другом, ноги болели, пульс зашкаливал… Развернуться и ползти обратно домой хотелось уже через минуту после начала пробежки, тем не менее бежал… Бежал — да ни за чем, наверное. Я думал, что так я что-то там у себя развиваю: наверное, дух и дыхалку. Когда я начал заниматься саватом, бегал я уже исключительно «для развития выносливости». В кавычках, потому что мои пробежки по-прежнему сводились к зашкаливающему пульсу, громкой одышке и всем остальным уже таким привычным и сопутствующим «прелестям». Хотя я уже держался, по крайней мере, на равне со всеми и даже подбадривал отстающих. В армии меня и вовсе ставили замыкающим.

Тогда же в армии я впервые вышел на новый для себя уровень — кросс в 10 км. Это было число, которое тогда попросту не умещалось в моей голове: как можно пробежать 10 км?! Это же… Это же целая Вселенная в диаметре! Но боевая задача поставлена, берцы зашнурованы — значит всё нам по силам.

По увольнению в запас я вернулся к своим стандартным 4 км за пробежку. Через несколько месяцев, находясь в командировке, мой коллега всё же «совратил» меня — и мы с ним осилили вторую в моей жизни десятку. Последний десятый километр у меня шёл исключительно на морально-волевых. Смог. Понравилось. Не бегать, а число. Десять километров — уже звучит интересно.

Бегать я по-прежнему не любил, но стал заниматься этим делом чаще. Летом всё как-то не получалось — не тянуло, зато зимой в -30 и/или в ливень (для Питера ливень зимой — норма. Хотя для Питера ливень — вообще норма в принципе) — это да, это мне, пожалуйста, заверните два! Что это за бег без преодоления?! Что вы тут мне рассказываете? Зачем бегать летом, когда сухо, тепло и светло, если можно в грязь, холод и темень?..

В общем, десятка ещё долго оставалась для меня некоторой границей. То есть до десяти километров включительно пробежаться можно, пусть и редко, но всё, что свыше — это уже для каких-то сверхлюдей! Так или иначе я продолжал набегать свои 4-5 км за раз, периодически забегая на 10… Пока однажды не пробежал 11. И это был какой-то прорыв. Именно в тот момент я пробил тот психологический потолок, оставил эту отметку где-то настолько позади, что даже как-то растерялся. Оказывается, есть жизнь за одиннадцатью километрами!

То есть та граница, в которую я упирался лбом все эти годы, и люди за которой мне казались какими-то суператлетами, вдруг… исчезла. Её реально просто не стало. Стоило шагнуть за неё буквально на пару миллиметров — как она растворилась в воздухе. И граница, ограничение, превратилась в грань личности — я могу пробежать 11 км. Несколько лет спустя 14 км «нарисовали» новую грань. Потом 15. Потом полумарафон, причём «незапланированный» (я просто побежал) — и на этом всё!..

Мне вдруг стало страшно: словно я один посреди океана судорожно перебираю руками и ногами, чтоб не утонуть. 21,1 км — это огромное число. Ещё вчера мне казалось, что пробежать 10 км — уже достижение. А тут я действительно оказался в океане на каком-то пограничье: позади — отмель, впереди — Марианская впадина. То есть всё, что до полумарафона включительно — реально, что свыше — нет. Опять речь про меня и сверхлюдей на пару с суператлетами. И вдруг для кого-то мои 21 с лишним километр — это уже как некая грань моей личности, но для меня-то это эти километры опять превратились в границу. Я опять студент, и это снова те самые пресловутые десять километров…

Потом я, кажется, ещё раз осилил полумарафон и стал морально готовиться к тому, чтобы пробежать 33-35 км — примерно столько я насчитал (читай: прикинул) от своего дома до другой точки на карте города. Но когда это ещё будет!.. Как вдруг случается командировка в Москву, и там выдаётся более-менее свободный день — последний день перед отъездом. А почему бы, собственно, и не сбегать до Кремля?

Так, хорошо, до Кремля и обратно примерно 15 км. Обычная дистанция для «необычной» пробежки в такой командировке — в столице Родины, — неинтересно. Ладно, давай до Москва-Сити через Храм Христа Спасителя, МИД и Дом правительства. Это как раз будет пятнашка в одну сторону… В принципе, там потом можно будет резануть на прямую — получится аккурат 25 км. Вот и «шагнём» немножко за полумарафон. Но не больше. Это важно. Больше — страшно!

Добежал до Москва-Сити; не возвращаться же обратно к мосту Банкратион — лень, неинтересно! Погнали дальше!.. Как итог — 33 км. Это был настолько огромный «выбег» за свою границу, что просто стало не по себе: как так можно?! Может, и марафон — не такая уж и нереальная дистанция? Да не, чушь какая-то! Быть того не может!

И опять, всё по новой: граница — марафон, а грань характера, грань личности (в плоскости бега) — 33 км. Всё так и шло своим чередом: я постепенно превратил полумарафон в нормальную такую дистанцию, которую «а чё б и не пробежать», продолжал «бояться» марафона… И однажды я пробежал пятьдесят километров. Просто пробежал. Без подготовки. С расчётом максимум осилить «московские» тридцать три… И это был настолько далёкий вылет за все свои психологические отметки и границы, что сейчас их попросту не осталось! Нет теперь у меня никаких «нереальных дистанций»!..

50 км — и большинство твоих знакомых крутят у виска и считают тебя сумасшедшим. 50 км — и только единицы сказали, что это уровень, вызывающий гордость и уважение. 50 км — и это прекрасное чувство, что всё ты можешь. 50 км — и вдруг все ограничения и отметки растворились, их нет!

50 км — и твоя граница стала гранью твоей личности. Гранью твоего характера. Гранью тебя. Твоей гранью.

…И теперь где-нибудь нет-нет да вскользь и может проскочить: «А этот-то, прикинь, полтинник пробежал!..»