Корона опаснее испанки, а инфляции бояться не нужно
ПОЧЕМУ КОРОНАВИРУС ОПАСНЕЕ ИСПАНКИ
Хотя пандемия 1918 года была более смертоносной, доминировавшие в то время отрасли оказались менее уязвимыми к ее влиянию.
Автор - Ноа Смит
Тем, кто хорошо знает историю, пандемия коронавируса должна была показаться пугающе знакомой. Столетие назад по миру разнесся другой респираторный вирус, уничтоживший миллионы людей за считанные месяцы. В 1918-1919 гг. так называемый "Испанский грипп" (на самом деле он начался в другом месте, возможно, в Австрии или Канзасе) стремительно распространился по миру - во многом благодаря массовому движению войск во время Первой мировой войны. В результате в мире погибло от 17 до 100 миллионов. Эта цифра включает и 675 000 смертей в США; на сегодняшний день это эквивалентно двум миллионам людей, что близко к верхней черте предполагаемой смертности от коронавируса.
Катастрофа нанесла мощный удар по экономике. В отличие от COVID-19, испанкой в основном заболевали люди в самом расцвете сил - в возрасте 20-30 лет. Многие крупные города ввели социальное дистанцирование. Закрывались школы и церкви, запрещались массовые собрания, вводился масочный режим и так далее.
Тем не менее стране удалось избежать глубокой депрессии в первые годы после пандемии. Уровень безработицы среди членов профсоюзов (по другим работникам точных данных нет) вырос лишь незначительно. Рецессия в 1920-1921 гг., которая стала результатом скорее окончания Первой мировой войны, а не пандемии, вскоре обернулась ревущими двадцатыми.
Почему эпидемия Испанского гриппа не нанесла такого сокрушительного удара по экономике Соединенных Штатов, как коронавирус? Заманчиво думать, что современный карантин просто строже мер дистанцирования 1918 года. Но хотя данные того времени отрывочны, некоторые эпизоды из отчета Федерального резервного банка Сент-Луиса доказывают, что предприятия розничной торговли действительно сильно пострадали - как и в наше время.
Но главное - разница в структуре экономике сегодня и тогда. Сто лет назад меньше половины всех работников были заняты в сфере услуг. Сейчас их доля составляют около 86%. Мануфактуры и сельское хозяйство было менее уязвимы для пандемии, чем розница и другой бизнес, зависящий от числа клиентов.
Дополнительным фактором была мобилизация экономики под военные нужды. Правительство санкционировало работу фабрик, чтобы удовлетворить военные заказы. Возможно, это ухудшило ситуацию с пандемией, но зато потери экономики оказались не столь значительны. К тому времени, как экономика стала возвращаться к мирному производству, испанка закончилась.
Третий фактор - информационные технологии. Сегодня американцы всех социальных классов могут найти всю необходимую информацию о коронавирусе при помощи нескольких прикосновений к экрану смартфона - или включив кабельные новости. В 1918 году благодаря военной цензуре издатели газет боялись публиковать новости о пандемии, чтобы их не сочли антипатриотичными. Испанский грипп получил своё имя потому, что во время Первой мировой войны Испания была нейтральной страной и позволяла публиковать в газетах зловещую статистику смертности.
Альтернативные издержки могли стать четвертым фактором. Современный мир намного богаче, чем он был в 1918 году; когда мы выходим на улицу потратить деньги, мы тратим их на еду в ресторанах, модные стрижки и новую электронику. Столетие назад основную долю покупок американцев составляли предметы домашнего обихода и бакалейные товары - вещи, от которых люди не могли легко отказаться на несколько месяцев.
А что после пандемии? ФРБ Сент-Луиса цитирует интересное исследование: испанка ускорила рост штатов, которые пострадали больше всего. Возможно, подтолкнула переход к более капиталоемким типам производства. (Современным эквивалентом стала бы автоматизация). Также интересно, что быстрее восстанавливались города, где карантин ввели раньше и жестче.
Но сегодня есть по крайней мере два фактора, из-за которых экономический ущерб от коронавируса продлится дольше, чем от испанки. Во-первых, по всему миру разворачиваются сети международных поставок. Возможно, пандемия заставит развитые страны прекратить выносить производство за пределы страны. Это будет дорогостоящий и болезненный переход. Во-вторых, как у потребителей, так и у производителей сегодня намного больше кредитов, чем столетие назад. На эти долги может наложиться экономический шок от пандемии,.
Таким образом, хотя человеческие потери из-за коронавируса, возможно, будут меньше, чем из-за испанки, экономические потери будут значительнее, а их последствия продлятся дольше. Экономика 2020 года намного уязвимее к пандемиям, чем экономика 1918 года.
НЕ ВРЕМЯ БОЯТЬСЯ ИНФЛЯЦИИ
Они предупреждали о росте цен после финансового кризиса, хотя риск дефляции был выше. Возможно, сейчас происходит то же самое.
Автор - Ноа Смит
Когда на рынке начинаются проблемы, громче всех звучат голоса эксцентричных инвесторов. Порой они оказываются правы - и делают на своих предсказаниях состояние. Но в большинстве случаев этого не случается. Вместо богатства они добиваются посредственных успехов или несут потери.
Сегодня такие люди пророчат взрыв инфляции. Я не вижу предпосылок к нему.
Условия, которые обычно вызывают резкий рост индекса потребительских цен, отсутствуют. Один из источников инлфяции - рост стоимости производства из-за роста цен на сырьё и роста заработной платы. Другой возможный источник - готовность потребителя заплатить за услуги и товары больше денег - потому, например, что у них появилось больше денег в результате монетарного или фискального стимулирования экономики (увеличения денежной массы в целом или государственных расходов - прим. моё).
Сегодняшние условия абсолютно противоположны тем, которые вызывают инфляцию. Потребительский спрос резко снизился, цены на нефть рухнули, а компании свернули свои инвестпроекты.
Недавние вливания Конгресса и Федерального резерва в экономику не компенсируют потерянные доходы. Не стоит экстраполировать роста цен на некоторые товары, такие как туалетная бумага или гигиенические салфетки, на другие товары: общий уровень цен в американской экономике стагнирует.
Давайте вернемся к последнему случаю, когда появились инфляционные паникеры - эпохе после кризиса 2008-2009 гг. Их заявления звучали громко и яростно. По их мнению, угрозу представляла не просто инфляция, а гиперинфляция в стиле Веймарской республики. Один из лучших примеров можно найти здесь.
Тогда паникёры не просто ошиблись, а продемонстрировали полное непонимание того, как работает экономика.
Подобные заявления звучат и сейчас.
Председатель Института международных валютных исследований Букингемского университета Тима Конгдона предупреждает: "Федеральный резерв вливал в экономику деньги в самом быстром темпе за последние 200 лет... история показывает, что Соединенные Штаты ждет инфляционный бум." Главный глобальный стратег-аналитик JP Morgan Asset Management Дэвид Келли полагает, что мы создали "инфляционную бомбу". Осталось дождаться искры, которая подожжет фитиль этой бомбы.
Легендарный инвестор Пол Тюдор Джонс скупал биткоины, потому что вспомнил об эпохе 1970-х, когда золото служило лучшей страховкой от инфляции. Бывший член Комитета по монетарной политике Банка Англии Чарльз Гудхарт предупреждает, что "в 2021 году инфляция может превысить 5% и, даже возможно, достигнуть 10%. Подобное случалось после мировых войн."
Кажется, все они не замечают, что спровоцировало эти беспрецедентные монетарные и фискальные стимулы: самый грандиозный одномоментный спад экономики в истории США.
Условия, в которых находился мир после Первой и Второй мировых войн, отличались от современных. На рынке присутствовал отложенный спрос, обусловленный нормированием (распределение по карточкам - прим. моё) военного времени. Как только военные действия закончились, люди бросились тратить накопленные деньги. Это классический пример избыточного спроса.
В основе их анализа лежит предположение, что бюджетное стимулирование в размере двух триллионов долларов и снятие Федеральным резервом ограничений на скупку ценных бумаг накачает экономику слишком большим объемом средств.
Но эти огромные средства вряд ли полностью заменят те прибыли бизнеса и зарплаты работников, которые мы потеряем благодаря пандемии. Даже малый бизнес, получивший средства по программе защиты источника дохода, боится тратить их - дальше может быть ещё хуже. В целом в этом году ВВП может сократиться на 10% - и даже больше.
Из такого провала будет сложно выбраться и потребуется несколько лет, чтобы вернуться к уровню спроса до пандемии. Неужели кто-то думает, что США вернутся на тот же уровень уверенности и трат в год, даже если будет изобретена вакцина или лекарство от COVID-19, в чем нет уверенности?
Иными словами, перед нами маячит дефляционный сценарий - и нет ни одного очевидного условия, которое вызвало бы даже самую слабую инфляцию.
Я не утверждаю, что инфляция невозможна. Нет, я только говорю, что для инфляции в 5 или 10 процентов должны произойти другие, маловероятные события: мы быстро изобретаем методику лечения и вакцину, доступную сразу каждому; всех уволенных сотрудников тут же нанимают обратно, продуктивность возвращается к старым показателям, при этом нет деградации навыков сотрудников; сокращение налогов для среднего класса приведёт к резкому росту спроса; ФРС перестанет обращать внимание на целевой уровень инфляции в 2%. Несложно понять, что одновременное наступление всех этих событий маловероятно.
В настоящий момент у нас есть много причин для беспокойства. Но, вероятно, инфляции среди них нет.