Референс
Локи ёрзает и нетерпеливо вскидывается. За что, конечно, тут же получает легкий шлепок.
— Я, кажется, я просил не шевелиться.
Локи двигает бёдрами и чуть сжимается. Эн только вскидывает брови и отрывается от листа — словно представить себе не может, что такого вдруг с ним случилось.
— Эн, — Локи ненавидит ныть, но он ноет. Хнычет, почти не стесняясь собственной слабости. — Это пытка.
— О, ну, брось. Ты знал, знаешь, на что соглашался.
Эн не выглядит впечатлённым, но член Локи в руку, всё же, берёт. Обхватывает его крепко, двигает пальцами быстро, у самой головки, и возбуждение, почти перешедшее в болезненную усталость, накатывает на Локи с новой силой. Локи даже успевает несколько раз приподняться и насадиться снова. Трение добавляет к ощущению растянутости ту стимуляцию, что Локи так не хватало, и он позволяет себе шумно выдохнуть.
А потом Эн выпускает его из хватки, и резко прижимает его бёдра к своим.
Похвала разливается внутри Локи отрицанием и жаром. Но Локи, конечно, этого не говорит.
— И как тебе хватает терпения, — сбивчиво ворчит он вместо этого.
Член Эн Дви немного подрагивает внутри его тела.
И Эн, конечно, возвращается к рисованию.
Локи принимает нужную позу без лишних напоминаний: чуть откинуться назад, лопатки свести, а ноги — раздвинуть шире. Ладони ложатся на внутреннюю сторону бедра. Но так, чтобы не задеть ни член, ни мошонку. Эн, конечно, может и рад попробовать зарисовать его за мастурбацией, но переживает, что Локи кончит слишком быстро, и «ну, знаешь, надо будет работать, с, эм, референсом ещё раз».
Локи ненавидит позировать для его работ.
Локи не очень представляет, как Эн в такой позе рисует (он, конечно, скорее полусидит на подушках, но Локи, так-то, всё ещё седлает его, и сжимать мышцы вокруг его члена —один из немногих способов занять себя, когда надо не шевелиться), но его всё, очевидно, устраивает. Эн выдыхает и толкается в него всего раз. Сразу после, как просит Локи «вести себя, знаешь, смирно».
Эн щурится и что-то разглядывает на его плечах.
— Ещё, может, дважды тебя подразню. Если будешь, знаешь, вести себя хорошо, — острие карандаша упирается в мягкую кожу на голени. — Ты же будешь?
— Славно. Ты, ты такой молодец сегодня. Я так, знаешь, горжусь твоей выдержкой.
Локи стонет, и думает, что как только Эн закончит и отложит свой чёртов карандаш, он будет целовать, сжимать и трахать его, пока они оба не превратятся в горячее месиво из удовольствия и чувств.