Блеснёт рассвет..

Каждое последующее лето охрененнее предыдущего. И если раньше жизнь состояла из множества жизней, длящихся от пары дней до пары лет, то сейчас она сплошь состоит из несколькосекундных моментов, каждый из которых можно смело записывать как точку невозврата. Запоминаешь на всю жизнь, и никогда уже не будешь прежним. Момент за моментом, секунда за секундой. Думаешь, дескать, как можно быть ещё счастливее? И тут приходят новые секунды жизни, и понимаешь, что можно. Исполняются мечты. Возвращается Сказка.
Неожиданная поездка на север Беларуси. Перегон яхточки через все Браславские озёра. Много-много воды. Как на Мазурах. Но никого нет. Вся эта вода, все эти пространства земли, островов, сосен и неба - только твои. Был бы только ветер. Бесконечно много солнца. Шикарная машина. Правильная музыка. Правильная тишина. Сильно ограниченный сон, потому что жалко. Усталость от людей. Проявление капитанских черт. Жопа в ракушках, все дела.
Пошив типи и постройка лодки на конюшне - мечта в кубе. Снова солнце, хорошие люди, кони вокруг, индейский ребёнок. Мальта, Прага, Куба, Ямайка. И Румба. Румба - новая лошадка. Любимая. Румба и Ямайка. Две самые дикие девки в Викторовской конюшне. А мы выбираем лошадей, похожих на нас. Неизменно. Ведь так много проще.
Типи. За неделю. У нас спрашивали, мол, делали ли мы её на перекрёстке? Да. Пусть и не на обозначенном. И она получилась. Настоящая, белая, маленькая. На ОП носила имя "Свой лунапарк". А прижилось "Типуленька". Тёткинская типи. Наша типи. Маленькая. Правильная. И тяжёлая. Наверное, потому, что если две тётки могут самостоятельно поставить себе типи - это неправильно. Тяжесть - для мужчин этих тёток.
Виктор, Алёна, Добрыня, Радомира, Серёга, Аня и ещё богзнает сколько людей. Приходят, уходят, помогают, смеются. Вместе с нами. Эта типи, типуленька, должна была появиться. Именно сейчас, именно в таких условиях. Семилетняя мечта. Шилась сама. Среди прекрасных людей, коней, коз, куриц, трёх гусей, двух кубов сосновых брёвен, сложенных выше головы, пасеки на колёсах и лодки на стапелях. На траве. Даже швейная машинка стояла во дворе. Как раз между брёвнами и лодкой. Всё правильно, всё так, как и должно быть.
Именно за пошивом типи я исполнила ещё одну свою мечту. Простую, основанную только на страхе. Мечта из разряда "Галочка". Т.е. можно прыгнуть с парашютом, нырнуть вниз головой, проехать стоя на коне, пойти чуть круче к ветру. А можно надавать по клювам гусям. Просто и незамысловато. Есть на Викторовской конюшне три гуся, терроризирующих всю округу. Ходят всегда по трое, шипят и кроят гусиным матом на пустом месте, только потому, что ты где-то в пяти метрах от них прошёл. Злые, наглые, вредные. Мерзкие птицы, в общем. Боялась их ещё с зимы, с тех пор, как один из них меня через забор умудрился цапнуть. Долгое время не знала, что с ними делать, кроме как пугать их конями и Мальтой. В какой-то момент Виктор подал пример, и я больше двух недель зрела, чтобы набраться храбрости повторить его манёвр. Страшные они. Их трое, а ты один. Но когда эти вредные курицы не пустили меня к чану с водой после очередного тяжелейшего трудового дня, я не выдержала. Схватила ближайшего за горло под головой, и начала стучать ему пальцем сверху по клюву. Эта гусятина возмущается, пытается шипеть, но, поскольку получает по своему клюву ритмичных люлей, у него это получается исключительно прерывисто и вмешно: "Ш! Ш! Ш!". Оставшиеся собратья стоят поодаль, тоже шипят, но приблизиться и даже в голос тебя загагачить не решаются, хотя и видно, что страшно хотят. И тут наступает момент, когда понимаешь, что, оказывается, не всё продумал наперёд, и что значит держать тигра за уши. И вроде уже настучала достаточно, и отпустить страшно. Решение пришло только после ещё нескольких усердных стуков. В общем, после того, как вы набарабанились по гусиному клюву, надо резко и сильно отшвырнуть жертву в сородичей, и как можно быстрее от них драпать, пока они не очухались. Причём, заметно, что твари эти обучаемы. В течение оставшегося дня унизительных гусиных люлей от меня получили все трое, т.к. отстуканные старались держаться позади смелого, и ловишь очередного непуганного птица. В тот день гусям вообще что-то не везло. Не гусиный, в общем, был день.
А потом мечты плавно перешли в сказку. Сказку, так похожую на лето 2006 года. Просто с ума сойти, как они похожи.
Индейские татуировки по всему телу. И даже на лице. Кожаные чулки для верховой езды, делающиеся каждую свободную минутку. Музыка в машине, громко. В три голоса.  Почти физическое отсутствие времени. Хроническое опаздываение везде как минимум часов на пять. Оборона из его ребёнка у меня на шее целый вечер. Оказывается, можно наследить ягодами. Земляникой расставить, кто чей, и как давно. Бесконечные чаи, кофе, блины и трубки. Одна за одной. Один за другим. В обуви, говорю, куда. Ну, снимай тогда. Снимаю. Один за одним. Покашливание. Заходи. Заходит. Счастье.
Я тут знаю короткую дорогу, говорит. Коленкой о ствол, ой-ой. И мы застреваем настолько, что спешиваемся. Молчаливая погоня галопом за выскочившей в полях лисицей. Рыжей, огненной, с белым хвостом. Одним ли, не знаю. Картинка за картинкой. Шесть часов в седле. Без передыха. И одной частью мозга думаешь, дескать, итить-колотить, я слишком стара для такой фигни. А вторая, мол, аааа! Ыыыыы! Ещё! Ещё! И на вопрос "Как коленка?" только отмахиваешься "Поехали! Поехали дальше!". Притвориться настоящими индейцами, и ничего не хотеть. Ведь у нас всё есть. Земля, вода, кони, женщины и свобода. Как в том анекдоте "А я и так лежу..". Променять. За пачку табака, два оглушенных уха, продавленную ножку, страх перед бензопилой, пороховой ожог, ярость, нервную дрожь до конца вечера и два неожиданных объятия.
Бои на ножах. Пусть и резиновых, но оставляющих следы. Не хуже земляники. Не ожидать. Не застать. Не видеть. Но знать. Узнать. Он выигравший. Я проигравшая. С ума сойти, как они похожи. Как они похожи. И такие разные. И точно знать, чей почти. Честно выигранное в бою признание. Никогда раньше.
Тёплая типуленька. Сёдла под спинами. Вальтрапы под покрышкой. Сохнут. Ловушка для снов. Блины. Много блинов. Купания. Индейские ритуалы с огнём и омовениями. Втроём под двумя пончо и одну песню. Закончился керосин. Закончился огонь. Темно. Отпускает дрожь. Наконец-то. Фонарик в глаза. Я ли. Я. Теперь уверенно. Но не до конца. Может, и правильно. Наверняка правильно. Всё хорошо.
Солнце в утренней типуленьке зашло лично. Мало слов. Очень мало слов. И много, бесконечно много разговоров. Сказки про ветер в ивах. Лодки, кони. Всё наше. Наше всё. А теперь по коням. Галопом по полям. Хотеть дождя. Хотеть много дождя. И получить. Чернющую тучу шикарного ливня. Беситься копытами по лужам. Задирать ноги от хлещущей мокрой травы. Шарахаться от грома над ухом. Выбеситься. Очиститься. А потом лежать на тёплой ладошке. Не спать. Не спать. Уснуть.