January 19, 2021

О МОДЕРНИЗМЕ

Была у нас культурология курсе на третьем. Предмет вел импозантный дедушка в шикарном костюме. На критика моды смахивал.

В разделе об архитектуре рассказывал про Ле Корбюзье, в частности, про монастырь Сент-Мари-де-ла-Туретт за его авторством.

(Швейцарский француз Ле Корбюзье был одним из первых, кто не постеснялся харкнуть модернизмом в лицо архитектуре.

Как и все модернисты, топил за утилитарность, считая эстетическую красоту лишь производной от функции. Поэтому никаких украшательств: голый бетон, металл и стекло).

— Монастырь получился таким неуютным и неудобным, — рассказывал культуролог,

— ...Что монахи стали поклоняться Сатане, — закончил я, давясь от смеха с однокурсницей Варварой и готовясь идти за дверь.

Меня никогда особо не трогала культурологическая чепуха. На дополнительные курсы по истории культуры и искусства ходил, чтобы пропитаться высоким и потом опылять эрудицией утонченных дам.

На деле же лекции были такой скукотой, что терял способность отличать Моне от Мане, едва высовывая ногу из аудитории. До опыления как-то не доходило.

Импрессионисты, футуристы, онанисты — их творческий подвиг навсегда в наших сердцах, они свой почет отстрадали. Без базара. Но как это все касается меня, было катастрофически неясно.

В книге «О красоте» Стефана Загмайстера и Джессики Уолш меня настигла восхитительно банальная мысль: практически всё, что я вижу и щупаю в городе, кем-то придумано.

Дизайнер выдумал вещь, архитектор — дом. Почему именно так? Откуда такое понимание красоты? Как можно было додуматься построить эти убогие хрущёвки, например?

Американский архитектор Луис Салливан, «отец небоскребов», в конце XIX века пафосно брякнул: «Форма следует за функцией». Ну брякнул и брякнул, с кем не бывает.

Сам же вполне позволял себе время от времени создавать формы, весьма симпатичные, но лишенные прикладного значения –– украшательством занимался, узорчики лепил.

Беда в том, что его слова подхватили модернисты и сделали своим лозунгом. Эти ребята проповедовали, что если функцию максимально отточить и натереть, то красота заблестит сама собой. В жопу украшательства.

И сложно с ними спорить, глядя на дом Фарнсуорт за авторством Людвига Миса ван дер Роэ или на «Дом над водопадом» Фрэнка Ллойда Райта.

Но модернисты второй волны поглядели на результаты пионеров и решили, что весь цимес функционализма в экономичности строительства. Ну и давай усугублять.

По всему миру расцвел интернациональный стиль, архитектура, лишенная национальных черт: дешевые однообразные депрессивные бетонные коробки –– функциональность, возведённая в жлобство.

И выясняется, что злоебучая хрущевка –– это не изобретение Хрущева, а мертворожденное дитя модернизма.

Можно сколько угодно защищать модернистов, приводя в пример их красивые здания, но на каждое красивое приходятся десятки тысяч убогих.

Я не говорю, что модернистов надо пиздить палками, я против насилия, но по нечетным числам месяца вполне можно и даже нужно.

Короче, обнаружил мотивы копаться в искусствоведческой шелухе. Я выведу этих сук на чистую воду. Меня теперь не проведешь.

04.05.20