Возвращение в эпоху 80-х. Back To The Age Of The 80s. Глава 31
Сюй Миншэн был очень подвижен, и через два дня Ли Чжэн получил от него звонок.
«Ли Чжэн, все готово. Приходи и выполни формальности. Мои старые друзья хотели бы тебя видеть, давай посидим вместе в день формальностей?» — Сюй Миншэн весело улыбался на другом конце провода.
Ли Чжэн вздохнул с облегчением, с переговорами о названии Гонконгского университета его план лаборатории был на полпути к успеху. За последние два дня он побывал во многих местах, но не смог найти подходящего места для строительства своей лаборатории.
Ли Чжэн хотел больше, чем просто два дома для своей лаборатории. В прошлой жизни он вернулся в Китай из лаборатории в гавани Лэнцюань, и рабочая среда резко изменилась.
По сравнению с Колд-Спринг-Харбор условия труда в Китае можно даже охарактеризовать как «тяжелые».
В 1990 году Министерство энергетики США (DOE) и Национальные институты здравоохранения (NIH) официально запустили проект «Геном человека» (HGP). Проект «Геном человека», наряду с проектом атомной бомбы Манхэттена и проектом «Аполлон», был известен как три основных научных проекта. Его провозгласили «проектом посадки на Луну» в области наук о жизни, но по иронии судьбы Китай, на долю которого приходилось пятая часть населения мира, был исключен из проекта.
Когда новость достигла Китая, вся страна была шокирована, и все китайское биологическое сообщество замолчало. Господин Лю Цзяшэн, известный как человек номер один в биологии в Китае в то время, вошел в главный зал со своими костылями и разговаривал со старым руководителем в течение дня и ночи. После этого финансы государства наконец открылись для биологических исследований, китайской биологии, чтобы догнать, и, наконец, в конце 20-го века, место в мире биологии.
В сентябре 1999 года Китай официально присоединился к так называемому «проекту по высадке на Луну» в области естественных наук.
Однако все еще существовали различия между быстро развивающейся отечественной биологией и зарубежной биологией, и Ли Чжэн больше всего чувствовал инфраструктуру. Инструменты, оборудование и ресурсы первоклассных лабораторий в Китае были неплохими, но рабочая среда сильно отличалась от таковой в зарубежных странах.
Лаборатория Cold Spring Harbor находилась в Лонг-Айленде, США, недалеко от гор и воды, и весь исследовательский центр был спроектирован так, как будто это вилла с идеальными условиями для отдыха сотрудников. Джулия Эрхарт, известная американская телеведущая, однажды сказала, что лаборатория Cold Spring Harbor похожа на виллу. Джулия Эрхарт, известная американская телеведущая, однажды сказала: «Это место принадлежит кучке идиотов, таких как вы, которые влюблены только в лабораторию, какая трата! Если бы это была я, я бы каждый день делала отпуском». Это было явным признаком хорошей обстановки в ведущих иностранных лабораториях.
Теперь, имея ограниченные средства, Ли Чжэн не смел ожидать, что его лаборатория будет похожа на Колд-Спринг-Харбор, но она не должна была быть похожа на один из коротких домов в материковом Китае, где она была самой низкой и самой обшарпанной, а на двери могла висеть табличка с надписью «Лаборатория такого-то».
Поэтому земля для лаборатории должна быть большой, даже если сейчас нет денег на ее строительство, а затем засыпать ее понемногу, и однажды среди ведущих международных биофармацевтических лабораторий лаборатория Ли Чжэна найдет свое место!
Ли Чжэн вошел в ворота Гонконгского университета с необходимой информацией: найти землю для строительства дома, поговорить с кем-то было гораздо лучше, чем болтаться вокруг, как безголовая муха.
Мелодичная музыка разливалась в каждом уголке кампуса, и молодые люди и девушки выходили из учебного корпуса, смеясь и разговаривая, весь кампус был наполнен вкусом молодости. Ли Чжэн несколько ностальгически шел по тропинкам Гонконгского университета, он внезапно с нетерпением ждал предстоящей университетской жизни.
«Из какого ты колледжа?» Девушка, которую толкнул ее товарищ, оказалась перед Ли Чжэном.
Лицо Ли Чжэна на мгновение стало пустым, затем он вежливо улыбнулся: «Я пока не студент Гонконгского университета».
Девушка была ошеломлена этими словами. Ее спутник позади нее уже тихо смеялся.
«Он еще старшеклассник, я же говорил, а выглядит примерно того же возраста, что и мой младший брат».
Подавив свое разочарование, Ли Чжэн попросил у девушек адрес офиса школьной администрации, и через десять минут он уже спокойно стоял на одиннадцатом этаже административного здания Гонконгского университета.
Как только он вышел из лифта, на лице Ли Чжэна появилось странное выражение. Коридор, который только что был, очевидно, очень тихим, в тот момент, когда он вошел, был таким, как будто изначально неподвижный фильм нажали на кнопку воспроизведения, и он внезапно стал шумным.
«Сяо Ху, а документ, который я просил тебя распечатать, уже распечатан?»
«Ой, в моей грелке закончилась горячая вода!»
«О Ху, сегодня на улице идет дождь?»
В то же время, как будто у них была назначена встреча, в коридоре перед лифтом появился пожилой профессор лет пятидесяти или шестидесяти, и когда они увидели друг друга, в атмосфере на мгновение повисла тишина.
«Ха-ха, Старый Лю, ты тоже вышел?»
Они оба посмотрели на другого старого профессора, который, казалось, слегка поседел на висках, выходящего из своего кабинета: «Что случилось, директор?»
Су Чанцзи замешкался: «Разве я не могу выйти и проверить погоду!»
Профессор Лю и профессор Гао переглянулись: «Хорошо, конечно, из вашего кабинета на 13-м этаже не видно погоды на улице, поднимитесь на 11-й этаж, чтобы узнать погоду, без проблем!»
Сяо Ху, то есть Ху Чжиюань, видимо, все еще имел какие-то заболевания снаружи, он долго сидел в своем кабинете, прежде чем выйти. Только что профессор Гао попросил его распечатать документ? И …… погода.
«Директор, сегодня прекрасный день, дождя не будет!» — Ху Чжиюань выглянул в окно и поспешно ответил.
В коридоре повисла неловкая тишина.
В этот момент из кабинета, смеясь, вышел Сюй Миншэн.
«Если вы хотите посмотреть на него, просто посмотрите ему прямо в глаза, ребята, вы не боитесь потерять лицо перед своими подчиненными!» Слова Сюй Миншэна были полны насмешки.
Он посмотрел на Ху Юаньчжи, который все еще выглядел ошеломленным, и прокашлялся: «Сяо Ху, ах, все в порядке, иди первым».
Ху Юаньчжи вернулся в свой кабинет с растерянным лицом.
В коридоре снова стало тихо, и Сюй Миншэн подошел к Ли Чжэну: «Сначала иди и сядь в конференц-зале, я покажу тебе, кого надо узнавать!» Сказав это, он посмотрел на троих, которые делали вид, что смотрят на пейзаж, а затем добавил: «За исключением некоторых людей, которые не выносят любопытства и выбегают сами».
«Кхм», Су Чанчжи неловко кашлянул дважды, «Мин Шэн ах, это самый молодой миллионер в Гонконге, о котором вы упомянули, не так ли, действительно молодой, действительно молодой! Ха-ха-ха».
Су Чанчжи, еще один знакомый. Когда Ли Чжэн посетил Гонконгский университет в своей прошлой жизни, этому уважаемому старику было уже 85 лет, старик заболел раком желудка в возрасте семидесяти лет и боролся с раком более десяти лет.
В то время противораковый препарат Ли Чжэна только что успешно прошел испытания на мышах, и когда старик услышал об этом, он специально приехал в отель, где остановился Ли Чжэн, чтобы встретиться с ним, держа его за руку и говоря, что он очень устал после стольких лет борьбы с раком и хотел бы бороться с болезнью, и он вызвался быть добровольцем для четвертой клинической фазы противоракового препарата Ли Чжэна, что очень шокировало Ли Чжэна.
«Директор Су», — Ли Чжэн слегка поклонился и отдал честь этому пожилому человеку.
Су Чанчжи был поражен: «Ты меня знаешь?»
«Директор Су пользуется большим уважением, и хотя я не так давно в Гонконге, я слышал ваше имя», — искренне сказал Ли Чжэн.
Су Чанчжи рассмеялся, на этот раз это был не неловкий смех. Хотя с его репутацией он слышал много подобных слов, но это был неприятный звук, исходящий от самого молодого миллионера в Гонконге.
Четверо из них вошли в конференц-зал, и Су Чанчжи обнаружил, что сразу после того, как он вышел на некоторое время, в конференц-зале было гораздо больше людей, и за большим столом для совещаний даже не было места. Излишне говорить, что эти люди, должно быть, услышали сплетни, чтобы увидеть самого молодого миллионера в Гонконге.
На вчерашнем заседании, которое проводится раз в январе, Сюй Миншэн изменил своему обычному молчаливому состоянию и начал заседание с разговора о важности биофармацевтики для всего человечества, подчеркнув, что биология — это наука, которая движет эволюцией самого человечества! В то же время он также раскритиковал небольшой размер гуманитарного факультета, который был озабочен только личной выгодой и потерями. В конце концов, деньги должны быть потрачены на изучение наук о жизни.
Кафедра гуманитарных наук была в ярости, профессор Го с кафедры общественных наук чуть не разбил своими вонючими ботинками лицо Сюй Миншэна, а слова Сюй Миншэна свелись к тому, что если университетская казна выделит еще денег на кафедру гуманитарных наук, это будет почти антигуманно! Поэтому несколько уважаемых профессоров с факультета гуманитарных наук не постеснялись поддеть факультет естественных наук и инженерии.
О, вы внесли вклад в прогресс человечества, у вас большое отношение, но вы должны давать результаты! В прошлый раз некая биологическая лаборатория потратила миллионы гонконгских долларов на разработку предполагаемой формы вируса RSE. И была некая физическая лаборатория, которая очень усердно подавала заявки на исследовательские гранты, но как насчет результатов? Может быть, они будут наполовину зарыты в землю и ничего не выйдет.
Представитель гуманитарного факультета был очень хорош, особенно декан юридического факультета, который отчитал группу важных шишек с факультета естественных наук и техники за его умение вести словесную борьбу в суде.
Группа старых профессоров кафедры науки и техники задыхалась, ах, они не знали, сколько раз Сюй Миншэн ругался. В это время Сюй Миншэн бросил тяжелую бомбу.
Студент медицинской школы опубликовал статью SCI о катализаторе Danodin, а также успешно извлек катализатор из медицинской лаборатории Гонконгского университета. Более того, Roche и Pfizer заплатили высокую цену за право использовать патент в течение пяти лет. Сюй Миншэн не назвал конкретную цену, но он сказал следующее: «Я горжусь тем, что наш колледж смог воспитать… появление такого таланта, ах, самый молодой миллионер в Гонконге, обменивающий знания на огромное богатство, очень познавательно, ах!»
По тому, как он вел себя, словно был очень горд собой, но при этом вел себя так, будто он был беззаботным человеком, в глазах других людей было очевидно, что это были два слова: «злодейские амбиции»!
Не говоря уже о том, что Сюй Миншэн высказался о том, что Ли Чжэн еще не поступил в школу, заставив толпу пренебрежительно отнестись к нему. Это потому, что Сюй Миншэн заставил Ли Чжэна звучать так превосходно, что это вызвало любопытство всех профессоров на собрании. Вот почему сегодня была эта сцена.
Первоначально простая процедура не потребовала бы так много людей, по крайней мере, тем старым профессорам, которые не занимали административных должностей, вообще не нужно было совершать эту поездку, но они приехали, и мало того, там были и некоторые профессора среднего возраста, которые были немного более информированы.
Сердце Су Чанчжи усмехнулось: в обычный день, когда они приглашали их на встречу, чтобы поучаствовать в каком-то мероприятии, кто-то из них был либо занят научными исследованиями, либо плохо себя чувствовал, но сейчас они все были полны энергии и бодры.
«Студент Ли, найдите место, чтобы сесть», — сказал Су Чанчжи, оглядевшись вокруг, он смутился, обнаружив, что из-за внезапного увеличения количества людей за столом для совещаний фактически не осталось места!!!
Группа уважаемых старых профессоров на арене не могла не смутиться. Профессор Чен с юридического факультета рассмеялся и встал, профессор Чен выглядел на сорок с небольшим и был среди менее опытных профессоров, «Подойди, студент Ли, садись здесь со мной, я здесь, чтобы увидеть самого молодого миллионера в Гонконге, в любом случае, это ничего». Профессор Чен сказал очень буднично, заставив аудиторию разразиться смехом.
Ли Чжэн колебался, и, выразив свою благодарность профессору Чэню, сел. Он видел, что если он не сядет, неловкая атмосфера, вероятно, распространится еще дальше.
Как только Ли Чжэн сел, почти все глаза устремились на него. Тело Ли Чжэна невольно напряглось, он видел большие сцены в своей прошлой жизни, но ему все еще было немного не по себе от того, что столько старожилов смотрели на него, как на обезьяну в зоопарке.
Су Чанчжи первым нарушил тупиковую ситуацию: «Все они наши люди, я представлю их первыми, слева направо: профессор Го с факультета социальных наук, профессор Чжун с юридического факультета, профессор Хэ с факультета литературы, профессор Лю с факультета физики, профессор Чжоу с химического факультета, профессор Сюй, вы с ним очень хорошо знакомы, рядом с ним также из медицинской школы: профессор Чжао, профессор Цянь, профессор Сунь, профессор Ли…»
Почти все руководители факультетов Гонконгского университета прибыли, особенно медицинского факультета, где присутствовали все профессора, даже больше, чем на собрании колледжа. Неудивительно, что сердце Су Чанчжи было несчастным.
Ли Чжэн вставал один за другим, чтобы поприветствовать их, заставляя старых профессоров беспрестанно кивать, и даже старые профессора с кафедры гуманитарных наук не могли не посмотреть на него более мягким взглядом.
Эти старые профессора гуманитарного факультета имели сложные взгляды на Ли Чжэна, потому что проступки Ли Чжэна во многом привели к тому, что гуманитарный факультет понес убытки на собрании. Но какой учитель не любит хорошего студента? Неудивительно, что такой хороший ребенок пошел изучать биофармацевтику ……
Старые преподаватели гуманитарного факультета взглянули на самодовольного Сюй Миншэна и почувствовали себя еще более неуютно.
«Кхм, сегодня на этой встрече две темы. Первая — вопрос о приеме Ли Чжэна. Вторая — вопрос о листинге лаборатории Ли Чжэна. Оба эти вопроса связаны с нашим новоиспеченным самым молодым миллионером Гонконга, ах», — с улыбкой сказал Су Чанчжи.
Старые профессора добродушно рассмеялись.
Ли Чжэн посмотрел на Сюй Миншэна, зачисление? Разве мы не говорили, что я поступлю весной?
Сюй Миншэн посмотрел на него, не говоря ни слова. Вчера, после того как он сказал Су Чанчжи, что Ли Чжэн поступит весной, Су Чанчжи отругал его, если бы не тот факт, что Су Чанчжи был и директором, и его наставником, Сюй Миншэн хотел бы хлопнуть по столу и уйти. Никто не говорил с ним так с тех пор, как он стал президентом колледжа.
Но Су Чанчжи был прав, хотя их университет был высшим учебным заведением в Гонконге, что если Roche или Pfizer предложат отправить Ли Чжэна учиться за границу! Эти фармацевтические компании были бы рады, если бы на их земле росли телята.
Так что лучше раньше, чем позже! Давайте настроим это как можно скорее.
«В конце года в Токио пройдет Азиатская биофармацевтическая конференция, и квота, предоставленная нашему Гонконгскому университету, составляет три профессора и три студента, и кандидатуры трех профессоров уже определены. Двое аспирантов были отобраны, а один еще не определен, в конце концов, это международная конференция, чтобы показать лучшее лицо биологической команды нашего Гонконгского университета, поэтому ваш приезд, Ли Чжэн, устранил нашу острую потребность».
«Ли Чжэнна, просто запишитесь пораньше, нам также будет удобно сообщить ваше имя оргкомитету. Что касается кредитов за первый год…» Су Чанчжи подумал две минуты и заговорил: «Требуемые кредиты за наш год — 30 баллов, а эта ваша работа засчитывается как 15 баллов, это нормально?»
Если вы так говорите, директор Су, может ли он сказать «нет»?
Ли Чжэн горько улыбнулся: «Директор, я не знаю, говорил ли вам профессор Сюй, что я недавно организовывал лабораторию, так что в ближайшем будущем я могу быть занят и не смогу уделять внимание этой стороне жизни школы».
Су Чанчжи тут же сказал: «Вам не нужно об этом беспокоиться, просто будьте гибкими».
Видя, что Ли Чжэн согласился, лицо Су Чанчжи было явно счастливым: «Тогда давайте перейдем к вопросу о названии лаборатории, который мы уже обсуждали на собрании. Мы обсуждали этот вопрос на собрании. Он был одобрен голосованием тогда. Ли Чжэн-а, я слышал, что вы ищете место для строительства лаборатории, наша старая библиотека находится в самой западной части кампуса, она тоже большая, за исключением нескольких комнат, где мы размещаем разные вещи, остальное может быть выделено вам для лаборатории».
Ли Чжэн не думал, что два миллиона действительно оказали такое влияние, и, честно говоря, он был немного впечатлен: Гонконгский университет имел превосходное расположение и прекрасную инфраструктуру, а для человека, занимающегося исследованиями, наличие собственной лаборатории в университете имело особое значение.
Ли Чжэн глубоко вздохнул и попытался устоять перед соблазном.
«Большое спасибо за вашу щедрость, директор, но чертежи проекта лаборатории уже вышли, и они мне очень нравятся. Боюсь, что проект пришлось бы переделывать, если бы он был в библиотеке».
Присутствующие профессора были немного удивлены, оправдание Ли Чжэна было не совсем умным, как можно создавать чертежи проекта, даже не идентифицируя основание, но все могли слышать, что Ли Чжэн отказался.
Он на самом деле отказался это сделать?!
Многие профессора, особенно преподаватели естественных и технических наук, имевшие собственные лаборатории, почувствовали себя несколько неловко, услышав, как Су Чанчжи сказал, что он хочет выделить здание старой библиотеки Ли Чжэну.
Условия в лабораториях Гонконгского университета были намного лучше, чем в материковой части Китая, но они определенно не были такими экстравагантными, как здание. Если бы Ли Чжэн согласился на это, то его лаборатория была бы выше профессора Чжу по площади.
Молодой младший, который на самом деле был выше его головы, эти старые старшие были бы несколько неуютно в своих сердцах. Первая причина, по которой они не возражали, была в том, что они были слишком стары, чтобы делать это старое лицо, а вторая была в том, что кто просил их не давать два миллиона университету.
Но когда Ли Чжэн на самом деле отказался, они снова смутились.
«Не стоит нервничать, раз директор попросил, можете продолжать». Тем, кто говорил, был профессор Чжао из медицинской школы.
Ли Чжэн улыбнулся и покачал головой: «Если профессора действительно хотят мне помочь, просто помогите мне узнать, где продается около двадцати акров земли. Окружающая среда лучше, транспорт не должен быть слишком неудобным, и лучше всего быть поближе к школе».
Группа профессоров переглянулась, двадцать акров, в конце концов, оказалось, что библиотека его не заинтересовала, такое маленькое здание.
Увы, они были убеждены в своей старости.
Профессор Чжун из Школы права говорил, нахмурив брови: «Я знаю место, которое соответствует вашим требованиям, за исключением того, что оно немного великовато. Оно находится примерно в десяти километрах от нашей школы, построили три или четыре виллы и вырыли искусственное озеро, затем у застройщика закончились деньги, я был тем, кто занимался ликвидацией банкротства».
Глаза Ли Чжэна загорелись, когда он вспомнил Чжун Цзинмина.
В 1982 году, в один из самых мрачных периодов в истории рынка недвижимости в Гонконге, цены на землю, цены на недвижимость и арендная плата в Гонконге резко упали по всем направлениям. Согласно статистике, цены на землю в то время упали на 40-60%, что неудивительно.
По сравнению с более поздними поколениями рынка недвижимости Гонконга, который легко падал до более чем 100 000–200 000 долларов за квадратный метр, нынешняя цена была просто ценой капусты.
«Профессор Чжун, вы можете как-нибудь показать мне окрестности?» Экспериментатор Ли Чжэн не стал бы намеренно копить землю и дома, но он не был бы настолько глуп, чтобы отказываться от тех, которые попадали ему в руки.
Чжун Цзинмин был поражен, он действительно этого хотел.
«С учетом искусственного озера вся застройка составит около 25 акров, что будет немного ниже рыночной цены из-за падения цен на землю и ликвидации банкротства, но даже в этом случае ее стоимость составит не менее 80 миллионов гонконгских долларов».