Руководство по засыпанию. A Guide to Falling Asleep. Глава 17
Ноги Кун Цзуна ослабли, когда он почувствовал на себе незнакомый взгляд Лян Чуна. Он попытался объяснить: «Нет, брат, я вообще его не трогал...»
«Что ты ему сказал?» Лян Чун остался невозмутимым, спросив его с пустым выражением лица: «Как ты думаешь, Нин Ивэй — легкая добыча?»
«Это не…» — запинаясь, пробормотал Кун Цзун.
«Кун Цзун, без Кун Шэньфэна, чего ты стоишь?» — спокойно сказал Лян Чун Кун Цзуну.
Взгляд и слова Лян Чуна были далеки от напряженности, но они все равно вызвали у Кун Цзуна холодок по спине.
Конг Цзун не мог понять, почему Лян Чун знал Нин Ивэя и почему он так с ним обращался. Конг Цзун был двоюродным братом Лян Чуна, его родной кровью, в то время как Нин Ивэй был просто каким-то незначительным человеком. Помимо того, что он был немного умнее, у него не было ничего особенного. Он и Чжоу Цзыруй бродили по школе, как две бестолковые собаки. Когда Конг Цзун встретил Лян Чуна, Нин Ивэй все еще был в сельской местности, играя в грязи.
Именно из-за Нин Ивэя Лян Чун зашёл так далеко, чтобы противостоять ему.
«Брат», — горло Конг Цзуна стало кислым, и все выглядело туманным, словно покрытым туманом. «Это не похоже на то, что ты сказал».
«Если твой отец тебя не спросил, то позволь мне», — Лян Чун, словно не слыша слов Кун Цзуна, спокойно и четко спросил его: «Ты хочешь сменить школу?»
«Я не изменюсь!» — закричал Кун Цзун, потеряв контроль, затем отчаянно стиснул зубы, пытаясь заставить свой голос звучать ровно. «Я не хочу менять школу».
Конг Цзун контролировал свои эмоции и ломал голову, чтобы найти способ заставить Лян Чуна пощадить его. Он взглянул на Лу Цзяциня и Чжоу Цзыруй, стоявших рядом, повернул голову и быстро извинился перед Лу Цзяцинем: «Мне жаль».
Лу Цзяцинь молчал. Кун Цзун забеспокоился и снова сказал: «Тетя, мне жаль».
Столкнувшись с этой женщиной средних лет, одетой как работница кафе, он не смог найти больше слов, чтобы извиниться, поэтому искренне добавил: «Я не сделал этого намеренно».
«Я думаю, ты это с-сделал нарочно», — тихо вмешался Чжоу Цзыжуй сбоку.
Кун Цзун бросил на него злобный взгляд. Чжоу Цзыжуй вздрогнул и замолчал.
«Тетя, вы можете меня простить?» — Кун Цзун повернулся к Лу Цзяцинь, настаивая на ответе.
Лу Цзяцинь взглянула на Нин Ивэй и сказала Кун Цзуну: «Я отпущу это». Она добавила: «Мне нужно идти, Вэйвэй».
Только что она услышала, как говорит Конг Цзун, и почувствовала, что у Конг Цзуна и Лян Чуна, похоже, были родственные отношения. Конг Цзун был сыном профессора Конга, того, о котором часто упоминал Нин Ивэй.
Лу Цзяцинь не хотела, чтобы Нин Ивэй обидела профессора Конга из-за нее, и не хотела, чтобы все стало слишком неловко. Поэтому она все равно сказала Нин Ивэй: «Вэйвэй, твой отец ждет меня. Мне пора идти».
Не настаивая больше, Нин Ивэй потянул Лян Чуна за руку и наклонился ближе к его уху. Лян Чун опустил голову, чтобы позволить Нин Ивэй говорить ему на ухо.
«Пойдем дальше», — прошептал Нин Ивэй Лян Чуну. «Моя мама пугается».
Лян Чун все еще крепко держал левую руку Нин Ивэя. Он ответил хрюканьем и взглянул на стоявшего рядом Конга Цзуна. Затем он повел Нин Ивэя к Лу Цзяциню. «Тетушка, позвольте мне проводить вас».
Чжоу Цзыжуй вернулся наверх, чтобы продолжить исследование документов. Нин Ивэй и Лян Чун вышли из главного входа исследовательского центра вместе с Лу Цзяцинем.
Нин Ивэй увидел машину Лян Чуна, припаркованную в конце асфальтовой дороги.
«Моя мама пошла в кафетерий № 2», — сказала Нин Ивэй Лян Чуну. «Давай пройдемся».
Лян Чун кивнул, и все трое направились в сторону кафетерия.
Лу Цзяцинь отличалась от своей обычной внешности. Она прошла половину пути, не сказав ни слова.
Нин Ивэй ответил медленно и почувствовал, что его мама в плохом настроении. Он остановился и посмотрел на Лу Цзяцинь, спрашивая: «Мама, что случилось?»
Глаза Лу Цзяцинь слегка покраснели, а ее рука не могла перестать тереться о юбку. Нин Ивэй заметил это и почувствовал себя неловко. Он взял маму за руку, чтобы она не терлась, и сказал: «Мама, что ты делаешь?»
«Вэйвэй», — мягко сказала Лу Цзяцинь, — «твоя мать опозорила тебя».
Она не уделяла много внимания своей одежде. Обычно она выходила с Нин Цяном за товарами, перемещаясь туда-сюда по складам поставщиков, требуя прочную и легко чистящуюся одежду. Сегодня она небрежно выбрала платье из гардероба, чтобы обсудить дела в кафетерии. Платье было куплено вместе со старыми друзьями в торговом центре одежды. Оно было недорогим, но немного потертым после стирки.
Нин Ивэй с юных лет всегда превосходил обычных людей, и больше всего Лу Цзяцинь боялся, что она и Нин Цян будут сдерживать его, потому что они недостаточно презентабельны.
«Не говори так. Мне все это безразлично. Кун Цзун именно такой, и он мне особенно не нравится», — Нин Ивэй крепче сжал руку Лу Цзяцинь и неуклюже попытался ее успокоить. «Если ты продолжишь в том же духе, я буду недоволен».
Она взглянула на Лян Чуна, идущего рядом с Нин Ивэем, и спросила: «Хотит ли Сяо Лян что-то обсудить с Вэйвэем?»
«Да», — Лян Чун нежно улыбнулся Лу Цзяциню и сказал: «Я учу его водить машину. Боюсь, он не сдаст экзамен по вождению».
«Мне кажется, ты пытаешься меня пытать», — воспользовалась случаем и пожаловалась Нин Ивэй. «Мама, Лян Чун хочет заставить меня каждый день лавировать в пробках».
Лу Цзяцинь тоже улыбнулся и сказал: «Не говори глупостей».
Они быстро прибыли в Cafeteria 2. Лу Цзяцинь позвонила, чтобы проверить, все ли в порядке у Нин Цян. Нин Цян упомянула, что менеджер кафе настоял на том, чтобы они поели, и попросил ее подняться наверх.
Лу Цзяцинь знала, что Лян Чун не подходит для этого случая, поэтому она объяснила несколько вещей и поднялась наверх одна.
Наблюдая, как Лу Цзяцинь входит в лифт, Нин Ивэй перевел взгляд на Лян Чуна и с тревогой спросил: «Мы все еще будем практиковаться в вождении?»
Лян Чун взглянул на него, но промолчал. Он крепко сжал руку Нин Ивэя и отступил назад, сжимая ее так сильно, что это причиняло боль неповрежденной руке Нин Ивэя.
Когда они сели в машину, Нин Ивэй устроился на своем месте и взялся за руку Лян Чуна. Его костяшки пальцев были очень бледными, а небольшие порезы и синяки были еще более заметны, создавая удручающее зрелище.
Лян Чун завел машину, но не поехал. Он опустил голову и посмотрел на руку Нин Ивэя, затем нежно коснулся ее левой рукой.
«Это не больно». Нин Ивэй внимательно наблюдал за выражением лица Лян Чуна.
На самом деле, Нин Ивэй был немного напуган Лян Чуном ранее. Он всегда знал, что Лян Чун был защитником, но он не ожидал, что тот будет настолько защитником.
«Это уже второй раз, когда я кого-то ударил», — попытался разрядить обстановку Нин Ивэй и оценил себя: «Мне кажется, у меня это неплохо получается. Я заставил Кун Цзуна плакать».
Лян Чун наконец сумел скривить уголки рта и спросил Нин Ивэя: «Это так? Так это ты заставил его плакать».
«Тогда что скажешь?» — спросил Нин Ивэй, наклоняясь ближе к Лян Чуну и добавляя: «Ты был таким свирепым сегодня».
Лян Чун случайно опустил голову, в то время как Нин Ивэй подняла глаза, из-за чего их лица оказались слишком близко. Губы Лян Чуна коснулись уголка губ Нин Ивэй.
Первой реакцией Нин Ивэя было то, что «губы Лян Чуна были немного холодными», но затем он понял, что что-то не так.
Лян Чун колебался секунду, а затем, естественно, отступил и сказал: «Давай забудем об этом сегодня. Я не повезу тебя кататься».
«О! Хорошо!» — воскликнул Нин Ивэй с радостью. «Спасибо!»
Лян Чун хладнокровно переключил передачи, нажал на газ, и машина неожиданно ускорилась назад. Она едва не врезалась в кусты, прежде чем он успел вовремя затормозить, чтобы остановиться.