Крупный землевладелец. The Big Landlord. Глава 141
Вдовствующая императрица с любовью смотрела на красивого молодого человека, сидевшего перед ней. Он был подобен белой нефритовой резьбе, с умиротворенным лицом, и чем больше она смотрела на него, тем больше он ей нравился.
Молодой человек не мог родить детей Фу ванфу , но в ее возрасте она надеялась только на счастье своих детей и внуков. Она была гибка в остальном и готова была принимать обстоятельства с доброй волей. Поэтому от всего сердца она любила цзюньванфэя , особенно когда увидела, как Сяо Тянь* лелеял его.
[*Примечание: Xiao Tian小天— это прозвище, относящееся к Fu Wu Tian傅无天. Xiao означает «маленький», и здесь это форма ласки.]
Хотя время, проведенное вдовствующей императрицей с Фу Утянем, было недолгим, она очень хорошо понимала его характер, и было очень мало людей, которых он был готов принять в свой круг. Если он оказал кому-то свое доверие, то это означало, что этот человек должен быть хорошим человеком.
Сначала она также думала, что интерес Сяо Тяня [к Ань Цзы Жаню] был лишь временным, и что он не был искренним от сердца. Но после стольких лет она обнаружила, что Бог Войны, который был очень жестоким и безжалостным в глазах посторонних, всегда приобретал мягкость в своих глазах, когда он говорил о своем ванфэй . И тогда она поняла, что он был серьезен по отношению к нему.
«Хорошее дитя, тебе пришлось нелегко*».
[*T/N:辛苦你了– буквально «тебе пришлось нелегко» или «ты много работал» и имеет коннотацию «спасибо за твою тяжелую работу».]
Вдовствующая императрица держала руку Ань Цзы Ран и говорила это с улыбкой. Ее глаза выражали самую искреннюю радость. Сейчас она была очень похожа на обычную бабушку, и вы не могли почувствовать величие и отчужденность ее высокого статуса.
Ань Цзы Жань не знал, померещилось ему или нет, но он почувствовал, что слова вдовствующей императрицы на что-то намекают, и он вдруг не знал, как ей ответить.
« Ванфэй действительно усердно трудится».
Фу Утянь внезапно подхватил тему разговора, посмотрел на Ань Цзы Жаня и даже серьезно кивнул.
Вдовствующая императрица громко рассмеялась: «Сяо Тянь, вернись и дай своему ванфэю больше добавок. Посмотри, какой он худой. Кажется, он вообще мало ест. Это нехорошо. Молодые люди еще растут. Тебе нужно больше есть».
[Примечание: Из-за букв в имени FWT его прозвище буквально переводится как «Маленькое небо».]
Ань Цзы Жань с сомнением посмотрел на Фу У Тяня. Это прозвище было слишком несовместимо с высоким и героическим Фу У Тянем.
Фу У Тянь понял, о чем он думает, по одному взгляду. «Прабабушка может быть уверена, что этот принц будет хорошо присматривать за Ванфэем и не даст ему сесть на диету, чтобы похудеть».
Лицо вдовствующей императрицы было полно удивления. Она оглядела Ань Цзы Ран с ног до головы. «С таким худым телом ты не превратишься в бамбуковый шест, если сядешь на диету? Нет, дитя, послушай свою прабабушку, тебе нельзя сидеть на диете. Это не полезно для твоего тела…»
Почтенная вдовствующая императрица тут же превратилась в сварливую старуху, которая без умолку нашептывала на ухо Ань Цзы Жаню слова, полные заботы и внимания.
Ань Цзы Жань бросил на Фу У Тяня сердитый взгляд, когда вдовствующая императрица не обратила на него внимания. Он знал, что Фу У Тянь, должно быть, сказал это намеренно. Ань Цзы Жань, очевидно, не похудел.
Фу У Тянь уже давно недоволен диетой Ань Цзы Ран, направленной на похудение.
Ань Цзы Ран терпеливо слушал. Через некоторое время он понял, что вдовствующая императрица не собирается останавливаться. Он подождал, пока она сделает паузу, чтобы перевести дух, а затем притворился, что не знает об этом, чтобы прервать ее: «Выговоры прабабушки справедливы. Я не буду делать этого в будущем».
Вдовствующая императрица удовлетворенно кивнула: «Это хорошо».
В это время Фу- лаованье , о котором все забыли, наконец не смог удержаться и выбежал, чтобы показать людям, что он все еще существует. Выражение лица старика было темным и мрачным. Он не был похож на обычного веселого и дружелюбного лаованье , с которым был знаком Ань Цзы Жань. Когда он сидел там, вся его личность слабо источала ауру, которая была не слабее ауры Фу Утяня.
За ним стоял главный управляющий Фу, который решительно стоял там с улыбкой на лице. Вдовствующая императрица знала о его происхождении и также очень заботилась о нем. Просто они [Ань Цзы Жань и Фу У Тянь] опоздали и не увидели такой сцены.
Ань Цзы Ран знал, что лаованье перед ним восстановило свои воспоминания. Контраст был действительно огромным. Несколько раз он чувствовал, как лаованье смотрит на него смутно недовольным взглядом. Как он и думал, лаованье, вероятно, все еще надеялся, что Фу У Тянь женится на женщине, которая сможет продолжить род.
Вдовствующая императрица обеспокоенно спросила: «У вас неприятное ощущение в горле?»
Лаованье снова закашлялся, хотя на этот раз это было непреднамеренно. Казалось, он подавлял дыхание*. Через некоторое время он сказал: «Императорская Мать, эрчен** в порядке».
[*Примечание: В китайском языке «дыхание» также может быть метафорой гнева или раздражения.]
[**T/N:儿臣er chen – «этот предмет, твой сын»]
Ань Цзы Жань нашел сцену перед собой немного странной. Лаованье был уже очень стар, но он все еще обращался к себе как к эрчену перед вдовствующей императрицей.
Фу У Тянь понизил голос и прошептал на ухо Ань Цзы Жаню. В его тоне был намёк на презрение.
Ань Цзы Ран на мгновение задумался, а затем кивнул.
Фу У Тянь сказал: «В этом мире есть два человека, против которых дедушка не может пойти. Один из них — дядя, а другой — вдовствующая императрица. Перед прабабушкой даже дедушка будет вести себя более «хорошо» и не будет строить из себя крутого парня».
Вдовствующей императрице было уже более восьмидесяти лет. Она была самой долгоживущей вдовствующей императрицей в Да Я. Благодаря своему режиму ухода за здоровьем она не была похожа на большинство пожилых людей, которые могли только лежать в постели и не могли двигаться. Ее ум был ясен, а уровень энергии был выше, чем у среднестатистического пожилого человека.
Но вдовствующая императрица была действительно довольно старой, поэтому лаованье не смел даже немного ее разгневать, и он никогда не шел против нее намеренно. Даже если его ругали, он терпел это молча, как немой.
Редко когда четыре поколения семьи собирались во дворце Цимин. В конце концов, Фу И тоже сел, после того как вдовствующая императрица приказала ему это сделать. Комната была полна разговоров и смеха. Хотя это было не так оживленно, как государственный банкет, атмосфера была теплее, чем на государственном банкете.
Ань Цзы Рану тоже очень нравилась вдовствующая императрица. Время от времени он говорил что-то, что заставляло ее смеяться от души. Это несколько отличалось от его обычной апатичной манеры.
Проговорив и посмеявшись почти две четверти часа, вдовствующая императрица неохотно выказала следы усталости. Поэтому все трое проводили ее внутрь, чтобы она отдохнула, прежде чем уйти.
После того, как они покинули дворец Цимин, Фу И пошел за экипажем, и лаованье наконец позволил своему выражению лица стать холодным. Он даже не взглянул на пару.
«У Тянь, тогда я сказал тебе жениться на молодой леди из семьи Ань. Я не говорил тебе жениться на старшем молодом господине семьи Ань. Ты прекрасно знаешь, что ты единственный отпрыск Фу Ванфу . Ты намеренно пытаешься разозлить своего деда?»
Фу У Тянь взял Ань Цзы Жаня за руку и подошел к лаованье . Он медленно сказал: «Дедушка, ты не прав. У Фу ванфу еще есть дядя. Его тоже зовут Фу».
Услышав, как он упомянул Фу И, старый принц нахмурился: «Твоему дяде сорок лет, и он не планирует жениться и заводить детей. Ты думаешь, что можешь рассчитывать на него? Не думай, что я не знаю, что ты планируешь. Мне все равно, что ты думаешь. Короче говоря, ты должен дать мне следующее поколение Фу ванфу . После этого ты можешь выйти замуж за кого хочешь, и я не буду вмешиваться».
Если бы Фу И был готов жениться и иметь детей, конечно, лаованъе был бы очень счастлив, но поскольку он чувствовал себя виноватым перед Фу И, он не посмел принудить Фу И, поэтому... он мог заставить только своего внука...
«Тогда извини, боюсь, мне придется разочаровать дедушку», — спокойно сказал Фу Утянь, совсем не принимая слова старика близко к сердцу.
Выражение лица лаованье на секунду помрачнело. Он знал, что изредка послушание этого внука на самом деле было иллюзией. По сути, никто не мог его заставить. Если только он не был в хорошем настроении в тот момент, он был бы более упрямым, чем его отец. Старик на самом деле не знал, от кого Фу У Тянь унаследовал эту личность.
Не в силах справиться со своим внуком, старик сосредоточился только на Ань Цзы Жане: «Если ты все еще признаешь меня своим дедушкой, то убеди У Тяня жениться на наложнице, иначе я не одобрю тебя».
Ань Цзы Жань посмотрел на старика. Затем он посмотрел на Фу У Тяня, на лице которого было спокойное выражение. Он опустил взгляд и спокойно сказал: «Тогда я могу только отказаться признать тебя своим дедушкой».
Фу Утянь бесцеремонно усмехнулся.
Выражение лица лаованье снова потемнело. Он не помнил времени, когда его мозг был затуманен, так что это можно было считать его первым лицом к лицу с Ань Цзы Жанем. Характер молодого человека оказался неожиданно сложным, но у него было несколько черт характера его уважаемого отца. Подумав об этом, лаованье сразу же почувствовал себя очень расстроенным.
«Дедушка, во времена моего отца Фу ванфу и император уже были разделены в душе, хотя внешне казались едиными. Разве они [сторона императора] не хотят, чтобы у меня не было наследников? Таким образом, у них не будет причин беспокоить Фу ванфу в будущем. И нам не придется окончательно ссориться с ними».
Фу Утянь пытался сдвинуть лаованъе с места своими ложными рассуждениями.
Лаованъе не так - то легко было сдвинуть. Это предложение было ошибочным, как бы вы его ни слушали. Неужели Фу У Тянь думал, что все остальные идиоты? Согласно его смыслу, в будущем не будет никакого Фу ванфу , поэтому, конечно, не будет и никаких ссор.
Ань Цзы Ран внезапно почувствовал желание рассмеяться, но прежде чем он успел рассмеяться вслух, лаованье, казалось , почувствовал его веселье и повернул голову, чтобы посмотреть на него. Он внезапно почувствовал себя необъяснимым.
Лаованье пришел в ярость от унижения: «Что тебе нужно , чтобы жениться на женщине и продолжить род?»
Фу Утянь ответил ему тем же: «Что нужно сделать, чтобы ты отказался от идеи сделать своего внука продолжателем рода?»
Его ответ привел лаованье в ярость до небес.
Неожиданно Ан Цзы Ран открыл рот и нарушил напряженную атмосферу между дедом и внуком. «Дедушка, вопрос о том, чтобы дядя продолжил родовую линию, не исключен».
Лаованъе не мог не нахмуриться , услышав эти слова, но на этот раз он не стал прямо опровергать их.
Ань Цзы Ран понял, что его догадка верна.
Если это возможно, лаованье предпочел бы, чтобы дядя взял жену и родил потомство. Затем он передал бы свой титул будущему сыну дяди. Вероятно, он чувствовал, что это был единственный способ искупить все то, что он был ему должен все эти годы.
Фу У Тянь, взяв Ань Цзы Рана в качестве своего ванфэя, на самом деле по совпадению исполнил самые сокровенные желания лаованье . Но он также знал, что будет очень трудно заставить Фу И жениться и родить детей, так как мужчине уже было сорок лет, но он все еще не планировал заводить семью.
«Что означает Ванфэй ?» — спросил Фу Утянь от имени своего деда.
Ань Цзы Жань ответил: «Есть такая идиома, которая гласит, что все зависит от человека».
[Примечание: «все зависит от человека» = приложив усилия, можно добиться всего]
Ему не нужно было ничего объяснять дальше. И дед, и внук поняли, что он имел в виду. Все зависит от человека. Это означало, что не было ничего плохого в том, чтобы попытаться…
Вспышка нежелания мелькнула в глазах лаованье , но в конце концов он поддался своим истинным желаниям. «Не думай, что ты сможешь просто так уйти от этого дела. Если твой дядя все равно откажется, я все равно заставлю вас двоих».
Учитывая эту проблему, Ань Цзы Жань и Фу У Тянь определенно заставили бы ситуацию с Фу И принести плоды.
В то же время Фу И, который подъезжал к карете, внезапно почувствовал зуд в носу. Он задался вопросом, думает ли кто-то о нем.
Вскоре после этого к ним подъехал Фу И с повозкой.
Фу Утянь бросил взгляд в сторону дворца Тайцин. В это время банкет должен был закончиться. Он внезапно остановил лаованье, который собирался сесть в карету.
«Дедушка, я забыл тебе кое-что сказать».
Лаованье остановился и обернулся: «Что это? »
Ань Цзы Жань тоже был немного любопытен, не понимая, что хотел сказать Фу У Тянь.
«Я полагаю, дедушка не знает о супруге Янь, верно?» — небрежно сказал Фу У Тянь.
В голове Ань Цзы Жаня загорелась лампочка, и он сразу понял, что Фу У Тянь пытался сделать. Он должен был признать, что этот ход Фу У Тяня был очень скверным, но ему он понравился.
«Какая супруга Янь?» Лаованье действительно не знал.
«Супруга Янь — императорская наложница, которую император наградил званием несколько месяцев назад. Она живет во дворце Чжаоцзы по особому указу. Несколько дней назад император разгневал прабабушку до такой степени, что она заболела из-за нее. Это нанесло ущерб ее жизненной энергии, и ей пришлось оставаться в постели в течение нескольких дней, прежде чем ей стало лучше…»
Выражение лица лаованье стало крайне ужасающим, как будто он собирался есть людей. Его глаза были крайне жестокими, а удушающая аура, которая исчезла, внезапно вырвалась наружу.
Прежде чем Фу У Тянь успел закончить говорить, лаованье уже бросился к дворцу Тайцин с удушающей аурой и чудовищным гневом. Никто не осмеливался приблизиться к нему, не говоря уже о том, чтобы остановить его, с его жестокой аурой и отвратительным выражением лица. Во дворце было очень мало людей, которые его не знали. В те времена, когда лаованье вызвал переполох во дворце, никто не осмелился что-либо с этим сделать.
Все знали, что у императора был дядя-император, который никогда не давал ему лица. Император ненавидел это так сильно, но он также ничего не мог сделать своему дяде-императору!
Фу И в ярости смотрел, как уходит лаованье , и беспомощно покачал головой. Он обернулся и сказал Фу Утяню: «Ты даже дедушку манипулируешь». Сказав это, он погнался за стариком.
Уголок рта Фу Утяня слегка изогнулся вверх. Затем он взял Ань Цзы Жаня за руку.