Я – отец злодея (Круг развлечений). I am the Father of the Villain. Глава 208
Линь Лоцин был немного удивлен. Он слышал, как Цзи Юйсяо говорил, что отец Цзи сейчас в очень плохом состоянии, но он никогда не ожидал, что отец Цзи будет выглядеть так плохо.
Он казался намного слабее, и его лицо было пепельным. Он был совсем не похож на Цзи Чжэньхуна, которого он помнил, который всегда смотрел на всех свысока.
Выражение лица Цзи Юйсяо было безразличным, когда он сказал: «Я пришел к вам, потому что мне нужно вам кое-что сказать».
Он не стал ходить кругами с Цзи Чжэньхуном и сказал прямо: «Вы по-прежнему председатель. Однако вы должны осознавать свое нынешнее положение. Тан Цзяцзи настаивает на том, что вы скрыли преступление. Когда придет время суда и вас признают виновным в преступлении, это определенно скажется на компании. Поэтому я предлагаю вам уйти в отставку пораньше. Это будет лучше для развития компании».
Его сын раньше не приходил к нему. Цзи Чжэньхун не ожидал, что он придет сейчас и напрямую заговорит о делах компании. Он был немного недоволен.
«Этот вопрос еще не решен. Мы поговорим об этом позже».
«Если вы настаиваете, то я обсужу это со своим вторым и третьим дядями. Через два дня состоится заседание совета директоров для переизбрания председателя. Если вас действительно осудят за преступление в будущем, будет слишком поздно».
«Ты так сильно хочешь, чтобы я отправился в тюрьму?» — затаив дыхание, спросил Цзи Чжэньхун.
Цзи Юйсяо выглядел озадаченным. «На что ты злишься? Разве это не то преступление, которое твой незаконнорожденный сын возложил на тебя? Если ты хочешь злиться, ты должен злиться на него, а не на меня. Почему? Тань Цзяцзи не слушает тебя? Ему все равно, что волнует тебя? В это время ему не нужна отцовская любовь?»
«Цзи Юйсяо!» — сердито крикнул отец Цзи.
Цзи Юйсяо улыбнулся. «Папа, если бы я был тобой, я бы тихо ушел. Я бы воспользовался тем, что другие не знают об этом деле, чтобы снизить твое чувство существования. Таким образом, все будут думать, что ты устал и ушел на пенсию. Ты не должен сердиться на своего единственного сына, который хочет помочь подавить скандал, чтобы другие не издевались над тобой».
«Что ты сможешь сделать, даже если потеряешь терпение по отношению ко мне? Отпустит ли тебя Тань Цзяцзи? Разве он не хочет, чтобы ты сопровождал его в тюрьму? Ты будешь счастлив только тогда, когда весь мир узнает, что ты был замешан в убийстве своего старшего сына?»
Отец Цзи выслушал эти слова и подавил гнев, который готов был вырваться наружу.
Он хотел быть сильным и гордым всю свою жизнь, но из-за этого случая он был погублен.
Тан Цзяцзи, он обвинил Тан Цзяцзи!
Если бы не этот человек, зачем бы он был здесь?!
Отец Цзи хотел сохранить свою репутацию в конце концов. Он мог бы пойти на этот шаг, но он не хотел, чтобы другие видели его шутки. В это время единственным, на кого он мог положиться, был Цзи Юйсяо.
Поэтому он неизбежно сдержал свой гнев и склонил голову перед Цзи Юйсяо.
«Вот и все». Цзи Юйсяо выглядел не впечатленным. «Ты должен сам сказать, что уходишь, и предложить мне занять твое место. Тогда я буду отвечать за остальное».
Отец Цзи посмотрел на него и спросил нерешительно и выжидающе: «Сяо Сяо, ты делаешь все это. Значит ли это, что ты все еще заботишься обо мне?»
Цзи Юйсяо почувствовал, что этот человек действительно осмелился заговорить.
«Я просто не хочу, чтобы Сяо Юй знал, что ты сделал. Ты его дедушка, но тебе не стоит беспокоиться о его настроении. Неважно, счастлив он или нет, ему просто нужно служить твоей жадности и желаниям так долго, как ты этого хочешь. Однако я не могу этого сделать. Я надеюсь, что мой племянник будет здоров и счастлив».
«Он достаточно натерпелся. Ему не нужно знать, что его дед покрывал убийцу его отца. Тебе на него плевать, а мне он небезразличен. Мне плевать, что с тобой случится, но его мир должен быть мирным и прекрасным».
Отец Цзи услышал это и заспорил: «Я люблю Юйлин, и я также забочусь о Сяо Ю».
«Да». Цзи Юйсяо кивнул. «Если ты так говоришь».
Отец Цзи увидел его небрежное выражение, которое даже не потрудилось опровергнуть. На какое-то время он был невыразимо разочарован и чувствовал себя неуютно.
Было ли это уже в сердце его сына?
Даже одно опровержение показалось мне пустой тратой времени.
Чем они были похожи на отца и сына?
Это было даже не так хорошо, как с незнакомцами.
По крайней мере, если бы они встретили незнакомца, они бы остановились, чтобы показать ему дорогу и сказать, что он неправ.
Теперь Цзи Юйсяо даже не удосужился сказать ему ни слова.
Если бы не Цзи Лэюй, Цзи Юйсяо, возможно, вообще не пришел бы сюда, чтобы увидеть его, не говоря уже о том, чтобы беспокоиться о том, что другие говорят о его отце за его спиной.
У него, очевидно, было трое сыновей, но теперь, похоже, не осталось ни одного.
Если бы он тогда не узнал Тань Цзяцзи, не дал ему денег и не помог бы ему сбежать за границу, были бы они с Цзи Юйсяо по-прежнему гармоничными отцом и сыном?
По крайней мере, они смогли бы вместе поесть и поговорить о прошлом и будущем.
Он искренне и глубоко раскаялся в этом. Он опустил голову и долго молчал.
Однако Цзи Юйсяо не обратил внимания на его молчание. «Ты об этом подумал?»
В его голосе не было и следа эмоций, когда он безжалостно и спокойно убеждал отца.
Отец Цзи поднял голову и увидел, что Цзи Юйсяо все еще в инвалидном кресле. Раньше он был очень гордым подростком. Он стоял лениво и мог привлечь восхищение бесчисленных мальчиков и девочек. Теперь он мог только сидеть в инвалидном кресле и позволять другим называть его инвалидом.
«Я понимаю», — тихо сказал отец Цзи. «Я поговорю с советом директоров».
«Это, естественно, к лучшему». Цзи Юйсяо закончил говорить и не хотел оставаться дольше. Он подал знак Линь Лоцину, что они могут уйти.
Отец Цзи увидел его беспощадное выражение лица и поспешно крикнул, чтобы остановить его.
Он хотел что-то сказать, но как только слова сорвались с его губ, все, что осталось, было: «Ты приедешь ко мне в будущем?»
«Нет», — холодно сказал Цзи Юйсяо. «Я не узнаю. Сяо Юй тоже не узнает. Он никогда не узнает, что ты сделал, но точно так же ты никогда больше его не увидишь».
«Юйсяо, я уже жалею об этом», — поспешно сказал отец Цзи. «Я действительно жалею об этом. Я буду любить тебя и Сяо Ю еще больше в будущем. Все, что у меня есть, будет принадлежать тебе».
Цзи Юйсяо усмехнулся. «Ну и что?»
Он посмотрел на отца, его голос был холодным и жестоким. «Твое сожаление ничего не стоит».
Отец Цзи услышал это и замер. Он уставился на Цзи Юйсяо в изумлении.
Он не мог поверить, что его сын мог сказать такие жестокие слова. Однако он прекрасно знал, что это был Цзи Юйсяо. Цзи Юйсяо не следовал ему ни в чем с самого детства. У Цзи Юйсяо был свой характер и личность.
Отец Цзи больше ничего не сказал.
Цзи Юйсяо развернул инвалидную коляску, и Линь Лоцин вытолкнул его из комнаты.
Ему никогда не нужны были сожаления и извинения отца. Это было бесполезно, подумал Цзи Юйсяо. Это было совершенно бесполезно.
В мире были вещи, которые можно было решить, извинившись, но были и такие, где извинения не имели никакого эффекта. Поэтому не было нужды извиняться, пока он платил соответствующую цену.
Цзи Юйсяо посмотрел на голубое небо за пределами больницы. В этой жизни он никогда не пожмет руку отцу и не заключит мир.
Добровольное отречение отца Цзи и передача дел означали, что Цзи Юйсяо официально стал председателем компании.
У других акционеров компании не было мнений. У Цзи Чжэньяна и Цзи Хуая были мнения, но они не осмелились ничего сказать, обдумав то, что Цзи Му сказал им раньше.
Цзи Юйсяо взял на себя проекты, за которые ранее отвечал Цзи Чжэньхун, и организовал их один за другим. Наконец, он приготовился отвезти детей в гости к Линь Лоцину.
Однако он хотел сделать сюрприз Линь Лоцину, поэтому не сказал ему об этом заранее. Он сказал только двум детям.
В тот момент, когда Цзи Лэюй услышал, что они собираются пойти играть, его глаза тут же загорелись. «Куда мы идем?»
«Мы идем туда, где снимается твой отец. Как только твой отец уедет завтра, мы прокрадемся туда. Однако ты не можешь сказать ему заранее», — наставлял его Цзи Юйсяо. «Кроме того, когда твой отец уедет завтра, ты должен вести себя так же, как и раньше. Не позволяй ему почувствовать, что есть проблема, и не позволяй ему узнать, что у нас за его спиной есть большой план».
Цзи Лэюй кивнул. «Разве это не притворство? Я могу это сделать. У меня это хорошо получается».
Цзи Юйсяо увидел, что он согласен, и посмотрел на Линь Фэя. «Может ли Фэй Фэй сделать это?»
«Да», — спокойно ответил Линь Фэй.
«Тогда решено». Цзи Юйсяо посмотрел на них обоих. «Твой отец тогда точно будет удивлен».
Линь Фэй подумал об удивленном выражении лица Линь Лоцина и по непонятной причине заинтересовался еще больше.
Линь Лоцин не знал, что Цзи Юйсяо и двое детей планируют подготовить ему сюрприз. Он отвечал директору Ли в WeChat, сообщая директору, что сможет прийти к команде завтра утром.
Он как раз закончил говорить в WeChat, когда Цзи Юйсяо вернулся в спальню.
Цзи Юйсяо спросил его: «Ты уезжаешь завтра утром?»
«Да». Линь Лоцин положил трубку и вздохнул. «Я совсем не хочу».
«Это моя вина». Цзи Юйсяо сел рядом с ним. «Если бы я не спал так долго, ты мог бы остаться еще на один день».
«Это неправда», — успокоил его Линь Лоцин. «Сон очень важен. К тому же, мы все равно сможем оставаться вместе, когда ты заснешь».
Цзи Юйсяо выслушал его слова и обнял Линь Лоцина. «Я пойду и навещу тебя».
«Хорошо», — ответил Линь Лоцин. «Но это нормально, если вы слишком заняты. В любом случае, осталось чуть больше половины месяца. Я скоро вернусь».
«Когда ты вернешься в следующий раз, Чэнь Фэн должен был развестись с твоим отцом. В это время ты сможешь нанести последний удар своему отцу».
Линь Лоцин кивнул. Он знал это. Когда он был в команде, отец Линь позвонил ему и спросил, почему в компании есть еще один генеральный директор, о котором он не знает.
Линь Лоцин сказал только, что он занят съемками и боится задержать нормальную работу компании. Поэтому он спросил Цзи Юйсяо и нанял генерального директора по предложению Цзи Юйсяо. В любом случае, он работал на компанию, и не было причин беспокоиться».
Отец Линь услышал это и почувствовал, что нет никаких проблем. Кроме того, ситуация со стороны Чэнь Фэна была действительно расстраивающей, и его это не слишком заботило.
Однако эти двое были связаны так долго, что в конце концов они были готовы развестись. Это было нелегко.
Он не знал, что случится, когда его отец узнает его истинное лицо. Отец Линь не испугается его и не упадет в обморок, верно?
Линь Лоцин улыбнулся и некоторое время разговаривал с Цзи Юйсяо. Затем они вместе приняли ванну и приготовились ко сну.
Рано утром следующего дня Линь Лоцин услышал звон будильника и встал.
Он медлил с одеванием. Цзи Юйсяо увидел, что он закрыл глаза, как будто не выспался, поэтому Цзи Юйсяо воспользовался возможностью поцеловать его.
Линь Лоцин мгновенно открыл глаза, моргая в замешательстве. «Зачем целовать меня?»
«Твои глаза закрыты. Ты не ждешь, когда я тебя поцелую?»
Линь Лоцин подумал: «…Я даже глаза не открыл, ясно?!»
Эта причина была слишком фальшивой!
Линь Лоцин фыркнул. Он встал с кровати и пошел в ванную.
Цзи Юйсяо умылся вместе с ним и спустился вниз.
К удивлению Линь Лоцина, он только успел сесть в столовой, как туда же спустились Цзи Лэюй и Линь Фэй.
Для Линь Фэя это было нормально. В конце концов, он всегда просыпался рано. Однако ленивый Цзи Лэюй спал, пока солнце не светило на него. Как он сегодня встал так рано?
Он с сомнением посмотрел на Цзи Лею, но Цзи Лею уже подошел. Цзи Лею обнял его и сказал избалованным тоном: «Папа, я не могу вынести, если ты уйдешь».
Линь Лоцин посадил ребенка на колени. «Папа тоже не выдержит. Я скоро вернусь».
Цзи Леюй кивнул и прислонился к нему, голос был легким и нежным. «Я пойду с папой завтракать».
Теперь Линь Лоцин понял. Оказалось, что Цзи Лэюй хотел позавтракать с ним, поэтому он намеренно проснулся пораньше. Цзи Лэюй был действительно заботливым ребенком.
Он потерся о личико Цзи Лэюя, очистил яйцо и скормил ему.
Это была теплая и радостная трапеза. Когда Линь Лоцин закончил есть и собирался уйти, Цзи Юйсяо использовал всю свою актерскую игру, чтобы отправить его.
Цзи Лэюй потянул Линь Фэя за Цзи Юйсяо. Увидев, как Линь Лоцин садится в машину, он махнул рукой и жалобно сказал: «Папа, возвращайся пораньше».
«Хорошо». Линь Лоцин тоже помахал ему рукой. Он увидел надутые губы Цзи Лэюя, и его сердце наполнилось нежеланием.
Он безжалостно закрыл окно и откинулся на сиденье, пока машина ехала. Вскоре после того, как машина тронулась, он не мог не посмотреть в ту сторону, где были Цзи Юйсяо и двое детей.
Эти трое еще не вернулись. Они собрались вместе и, казалось, что-то говорили.
Линь Лоцин догадался, что Цзи Юйсяо утешает двух детей. В конце концов, Цзи Лэюй только что выглядел действительно жалко.
Однако жалкий Цзи Лэюй в его сердце в это время смотрел на Цзи Юйсяо с сияющим выражением. Он энергично сказал: «Может, нам тоже пойти?»
Цзи Юйсяо вспомнил свое маленькое лицо, которое только что было покрыто темными облаками и казалось, что в любой момент может пойти дождь. Затем он увидел нынешнее выражение Цзи Лэюя, которое было таким ясным и ярким, что казалось, будто на его лице было девять солнц.
Твои актерские способности настолько хороши. Я действительно не знал этого.
Считается ли это принципом «как отец, так и сын»?
Другой его отец великолепно играет, так что его актерские способности неплохи.
Это был его собственный племянник, а не племянник Линь Лоцина.