СКИННЕР: ЧЕМ ПЛОХА ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ЗАПАДА? - 2

Итак, вот те пять видов культурных навыков (Запада), которые ослабили факторы подкрепления, под действием которых, очевидно, развивался процесс оперантного кондиционирования:

1. Люди работают за зарплату (жалованье), но большая часть того, что они производят, не вызывает прямого подкрепления их продуктивного поведения. Предприятие получает выгоду от разделения труда и специализации, но рабочие отчуждены от плодов их труда. Поэтому их нанимателям приходится применять карающие санкции.
2. Люди (буржуи) платят другим, чтобы те производили товары, которые все потребляют, и тем избегают всей неприятной стороны процессапроизводительного труда, но они при этом теряют и ту сторону, которая даёт положительное подкрепление. Это также относится к тем, кому другие помогают делать то, что они могут делать сами.
3. Люди делают многое, просто следуя совету, но при этом только потому, что они ранее получали как последствие положительное подкрепление, следуя совету в отношении других вещей. Этим они избегают усилий, необходимых для самостоятельного поиска новых подкрепителей, но теряют те подкрепители, которые бы они получили в этом процессе.
4. Следуя правилам и подчиняясь законам, люди избегают наказаний со стороны окружающих, государства или религии. (Отрицательные) последствия для них лично, которыми грозят правила и законы, обычно наступают с большим опозданием и носят опосредованный (безличный) характер.
5. Люди созерцают красивые вещи, слушают прекрасную музыку и наблюдают за захватывающими развлечениями, но при этом получают подкрепление лишь созерцание, слушание и наблюдение. Когда люди играют в азартные игры, они выполняют очень ограниченный репертуар одних и тех же актов поведения очень много раз, причем порой - без выигрыша.

(...)

Тут нам необходим более детальный анализ, и мы должны начать его в далеком (эволюционном) прошлом. Мы привыкли думать о человеческом роде как наиболее прогрессивном виде животных, но, конечно, не во всех отношениях. Люди не быстрее и не сильнее, да и их органы чувств - не самые чуткие. Но человек - наиболее ловкий в животном мире. Предком человека был "Homo habilis" - буквально "Человек умелый". Он имел необычные руки и делал вещи, не обычные для животных.* Потом от него произошел "Homo sapiens", но не в смысле sapiens как интеллекта, а в смысле способности различать, в частности на вкус. (Мы всё ещё говорим "хороший вкус", подразумевая не что иное, как способность различать замечательное от посредственного). Еще многое иное должно было произойти с человеком до того, как он обрел sapiens в смысле интеллекта, и это было изменение уже не человека, а его среды обитания.

Когда голосовой аппарат Homo sapiens попал под оперантное управление, то была рождена речь и с нею гораздо более быстрое развитие культурных навыков. Эти навыки дали ему необычайные преимущества, которые наиболее ясно видны в зажиточности, здоровье, развлечениях и свободах Запада, однако мир стал уже не тем, чем он был, когда происходила эволюция человека. (...)

Нам легче описать влияние культурных навыков, чем говорить о том, что в чем была ошибка. Подкрепление означает попросту усиление (актов поведения - behaviorist-socialist), и когда усиливающие последствия актов поведения были принесены в жертву приятным последствиям, то поведение попросту ослабло. Это не особенно впечатляющее умозаключение, и весьма непросто объяснить, что это значит. Сила - это фундаментальная концепция в анализе оперантного поведения, но для неё нет подходящего слова в повседневном английском языке. И метафоры никогда не бывают совершенно правильными. Некоторые из них связаны с огнем. Активных людей называют пламенными или горячими (ardent or fervent). (Мы до сих пор говорим о человеке, что он холоден и горяч, при чем не только в сексуальном плане.) Некоторые метафоры намекают на причины: энтузиаст (zealous) исходно означало "вдохновенный". Многие метафоры имеют отношение к личным обязательствам: человек может посвятить себя, быть преданным или "обрученным" (engagé). Однако кажется, что нет такого слова, метафоричного или нет, которое обозначало бы силу (поведения - behaviorist-socialist) саму по себе.

Вероятно, этого слова нет потому, что поведение часто рассматривается всего лишь как проявление или симптом (чего-то другого - behaviorist-socialist). При этом считают, что действительно важные вещи происходят во "внутреннем мире чувств" и "состояний сознания". Тут мы не обнаружим слов, которые относятся к силе или её отсутствию. Например, утверждают, что Запад страдает от слабоволия (называемого абулия), отсутствия эмоций (называемого апатией), слабости нервов (называемой неврастения), или слабости полового влечения (называемой слабостью либидо). Мы жонглируем этими терминами с большой легкостью и громадным удовлетворением, хотя ещё никто так и не объяснил адекватно, что они значат. В результате этого внимание отвлекается от окружающих условий, хотя именно ими объясняются поведение и его изменения.

В качестве общепринятого научного термина "сила (поведения)" означает вероятность того, что организм выполнит данный акт поведения в данный отрезок времени. Хоть вероятность трудно определять и измерять, но частота исполнения акта поведения является чувствительной зависимой переменной, связанной с вероятностью. В лаборатории мы наблюдаем изменение силы поведения, когда мы изменяем значения переменных, функцией которых она является. Когда в первый раз мы делаем получение подкрепления зависимым от выполнения акта поведения, мы тем самым создаем (у подопытного) оперант. Когда мы лишаем его подкрепления, то мы наблюдаем экстинкцию (угасание) акта поведения. И мы поддерживаем стабильный уровень силы поведения в широком диапазоне значений при помощи различных схем подкрепления.

Обсуждаемые нами культурные навыки ослабляют поведение особым образом. Они изменяют временнЫе соотношения между актом поведения и его последствиями, особенно при помощи условных и генерализованных (универсальных) подкрепителей. Этот эффект можно выправить, если восстановить действие более усиливающих факторов (подкрепления). И как только мы поймём это, тогда наша проблема может оказаться куда проще, чем мы думаем. Ведь куда проще изменить факторы подкрепления, чем восстановить "силу воли", пополнить резервуар "психической энергии" или укрепить "нервы". Факторы подкрепления являются важной темой в экспериментальном анализе поведения, и то, что плохо в повседневной жизни Запада, как раз и является областью исследований прикладного анализа поведения. Это выражение лучше, чем модификация поведения, потому что им не подразумеваются ни применение лекарств, ни вживление электродов, ни хирургические операции. Оно означает оптимизацию факторов, усиливающих поведение. И тремя областями практической деятельности, в которых прикладной анализ поведения это делает, являются образование, поведенческая терапия и консультирование предприятий.

Задача образования состоит в том, чтобы заложить (в учащихся) репертуар поведения, который, возможно, будет иметь последствием (положительное) подкрепление в повседневной и трудовой жизни выпускников. При этом учителя устанавливают врéменные учебные факторы (подкрепления), часть из которых имеет общественный характер. Учитель является частью окружающего мира для учащегося: как своим примером, так и в качестве источника последствий - подкрепителей. Но исторически эти последствия были почти всегда карающими: если не розга или ремень, то порицание или "неуд." Этим вызваны три классических побочных продукта наказаний: избегание (прогулы), ответное нападение (вандализм) и упорное ничегонеделание. Жертвами стараний использовать "естественные" подкрепители повседневности стали все пресловутые "азы" чтения, писания и арифметики, для которых не существует естественных подкрепителей. Ученик, который умеет читать, приходит в соприкосновение с теми подкрепителями, которые писатели вложили в свои произведения. Однако эти подкрепители недоступны ему до тех пор, пока он не научится достаточно бегло читать. А до этого можно использовать искусствено создаваемые подкрепители. Учителя, которые знают толк в управлении классом и в правильной компоновке программированного учебного материала, могут использовать безусловные подкрепители - знаки, подтверждающие успех и прогресс ученика в овладении материалом. Репертуары (оперантного поведения), которые они при этом закладывают в учеников, будут иметь и приятные, и усиливающие последствия по окончании обучения.

Примерно то же самое можно сказать и об оперантной терапии. Терапия, применяющая рефлекторное (т.е. по Павлову) кондиционирование (обуславливание) - это нечто совершенно иное. Например, десенсибилизация может происходить путем гашения условных рефлексов или позволяя адаптации "вычистить" вредные "инстинктивные" реакции. Тут возможен и обратный эффект усиления, если было подавлено оперантное поведение, ведь оперантная терапия прямо направлена на его усиление. Воспитатель-психолог подобно учителю является лишь временным компонентом общественной среды (ученика). Меры наказания ранее были широко распространены в воспитании, но теперь воспитатели прибегают к ним гораздо реже, чем учителя. Как и в преподавании, то поведение, которое усиливают воспитатели, должно иметь своим последствием (положительное) подкрепление не только в присутствии воспитателя, но и гораздо позже, в мире взрослых.

Большинство людей проводят большую часть своего времени на работе. Особенно со времен промышленной "революции" девизом стало, как и в образовании: "Трудись или последствием будет наказание" - в данном случае увольнение и утрата регулярного заработка. Здесь очевидны те же стандартные "непредвиденные" последствия: избегание (прогулы), ответное нападение (саботаж) и минимально возможная затрата сил. Классические "решения" этой проблемы, например, допуск рабочих к участию в принятии решений, не затрагивают главную проблему, которая связана с факторами подкрепления и в отношении которой теперь начали принимать меры.

А в других областях человеческой деятельности явного успеха ещё не видно. Только немногие из тех, в чьём ведении находятся карающие санкции государственной и религиозной власти, налагаемые в повседневной жизни, понимают суть проблем или то, как действительно можно было бы их решить. Однако факторы подкрепления остаются неизменными, и я надеюсь, что ситуация тут улучшится, когда их роль будет понята властителями.

Предложения создать лучшее мироустройство обычно отвергаются: или как безнадёжная утопия, или как нападки на существующее положение вещей. Правительства естественно сопротивляются измене и революции; религии сопротивляются ереси и реформации; и капиталисты сопротивляются национализации и регулированию цен и заработной платы. Однако очевидно то, что совершенно бессмысленно противиться тем изменениям, которые тут действительно необходимы. Граждане, верующие и работающие по найму станут вносить значительный вклад в соответствующую структуру, если карающие последствия в ней будут заменены приятными и усиливающими ожидаемое поведение альтернативами.

Бедствия тех культур, которые часто прибегали к управлению при помощи наказаний, могут служить наилучшим имеющимся у нас свидетельством того, что они пренебрегали усиливающими альтернативами. Уменьшение доли управления, основанного на угрозе наказания, улучшает жизнь общества ещё и по другому механизму. Если люди работают только из страха потерять рабочее место, учатся только из страха плохих оценок, и достойно ведут себя в межличностных отношениях из страха порицания окружающими и наказания со стороны государства, то карающие факторы (отрицательного) подкрепления принимают генерализованный, универсальный характер. И тогда каждый ощущает смутную угрозу, как будто бы ему постоянно надо делать что-то для самозащиты. В результате этого лишь очень немногие люди способны просто ничего не делать. Они могут расслабиться только под действием (ядовитых - behaviorist-socialist) медикаментов - "успокаивающих" и транквилизаторов. Они могут заснуть, только приняв снотворное, миллиарды таблеток которого продаются на Западе каждый год. И у них вызывает изумление и зависть вид людей в менее "развитых" странах, которые счастливы и ничем не заняты.

Качество жизни на Западе не является самой острой проблемой в сегодняшнем мире. Её не сравнить с проблемами глобальной бедности, болезней, насилия, перенаселенности, исчерпания критически важных ресурсов, загрязнения окружающей среды, или угрозы ядерной войны. Однако именно улучшение качества жизни поможет решить эти проблемы. А так как Запад служит образцом для всего остального мира, то он станет более привлекательным образцом, если подвергнется улучшениям. И его будет легче имитировать. Да и другие культуры вовсе не должны повторять наши ошибки.

И, помимо всего прочего, если бы на Западе была прекращена сумасшедшая гонка за удовольствия, то удалось бы избежать значительной доли загрязнения окружающей среды и (болезненного - behaviorist-socialist) чрезмерного потребления, которыми грешит главным образом именно Запад. Насколько богаче стал бы весь мир, если бы подкрепители, действующие в повседневности, более эффективно обуславливали именно продуктивный труд. И важнее всего - это войны; сколько их разразилось и еще может разразиться оттого, что люди не радуются своей жизни?

Так или иначе, но большая часть этого была уже высказана. Разумеется, я не первый, кто указывает на разрушительную сторону (западной - behaviorist-socialist) цивилизации. Это было главной темой в эпоху Просвещения. Руссо заявил: "Человек рождается свободным, но везде живёт в цепях", и это лишь один пример тому. И, конечно, уже много раз задавали вопрос: "Какова хорошая жизнь и как её достичь?" Но, кажется, в моем ответе есть нечто новое. Традиционные ответы на него займут много страниц. Эпикурейцы искали хорошую жизнь в преумножении удовольствий. Стоики пытались жить, "стоя выше удовольствий и страданий". Многие пытались найти ответ в монашестве или строгом пуританстве. Восточные мистики заявляли, что они "ликвидировали скуку, культивируя счастье". Рационалисты обратились к изощренному самоконтролю. Но ни один из них не достиг успеха помимо создания ещё одной секты отщепенцев.

А вот решение, основанное на принципах науки, может иметь больше шансов на успех. Мы начинаем понимать то, почему люди ведут себя так, а не иначе, и причины поведения поддаются изменениям. Конечно, целый комплекс практических мер (в этом направлении - behaviorist-socialist) нельзя попросту ввести распоряжением правительства, церкви или концерна. И если бы это было можно, то это не был бы правильный комплекс практических мер. Он может быть задействован лишь как альтернатива, которую надо опробовать на её ценность в отношении выживания человечества. Факторы естественного отбора находятся вне сферы, которой мы можем управлять. Культуры развиваются намного быстрее, чем биологические виды, но тот вид изменений, который нам нужен, всё равно потребует много времени. Мы должны быть терпеливыми.

Вероятно, можно питать надежду на то, что плохое в повседневной жизни, за исключением всех прочих зол мира, является проблемой, более всего характерной для Запада. Надеяться можно потому, что Запад также наиболее интенсивно поддерживал развитие науки, в особенности науки о поведении. Поэтому он и является той средой, в которой и проблема, и её возможное решение сошлись вместе в первый раз в мире.

* Относительно особенностей эволюции человека советую ознакомиться с не признаваемой корифеями официальной науки теорией решающей роли фазы обитания в воде для эволюционного формирования современного человека, которую очень компетентно популяризовала недавно умершая Элейн Морган (Elaine Morgan) в своих книгах, например, "The Aquatic Ape" на английском языке или "Kinder des Ozeans" на немецком.

Источник: http://behaviorist-socialist-ru.blogspot.de/2014/08/2.html