Глава 10. Устремленный к катарсису (часть 4)
— А, точно! На банкете кое-что случилось.
Мы сидели все в том же кабинете. Я был чертовски зол, Паскаль же как всегда невозмутим. Это не напрягало, потому что готовности беситься за двоих у меня было хоть отбавляй. И ведь беситься же было на что. Этот… Этот гад соизволил явиться на ковер перед Самим Его Величеством спустя шесть часов после вызова. И чем он оправдался? Пробками! Пробками, чтоб его черти за ногу в глубины ада утащили! У нас и так время ограничено, а у него пробки. Какие могут быть пробки ТУТ? Нет, ну злости не хватает.
Вот понадобится спасать его шкуру, а я и когтем не шевельну. У меня тоже пробки. В ушах.
Пока я предавался волнующим эмоциям, Паскаль и Джеймс спокойно обсуждали все, что успели выяснить. Джеймс, как и мы, выяснил не так уж много. Несмотря на дружбу Роланда и Короля, их жены друг с другом не ладили. Конечно, Луиза сначала пыталась сблизиться с Ее Величеством, но та почему-то обрывала на корню все, по ее словам, «поползновения». Рядом с Луизой Королева из белой кошечки превращалась в премерзкую гадюку.
А мне она сразу не понравилась! Сразу же понятно, что завидует! Ведь жена графа Роланда считается самой прекрасной женщиной в Королевстве. А еще, по слухам, разошедшимся по двору, Королева была отчаянно и безответно влюблена в графа.
— Насколько я помню, во время банкета будет совершено покушение на Его Величество.
И ты говоришь об этом только сейчас?! Этот идиот…
Джеймс покосился на мои распахнувшееся крылья и нервно погладил виверну на своем запястье, которая притворялась бронзовым браслетом.
— Покушение было предотвращено Роландом. После этого Король его наградил, а вот про заслуги Генелона совершенно забыл, — он неловко хмыкнул.
— Какова была реакция Генелона на такое пренебрежение? — спросил Паскаль, почесывая меня за ухом.
Честно, я не знал, что это место такое чувствительное. Приятно, черт возьми.
Что там с придурком из романа?
— Он ушел, но этого никто не заметил, — придурок уже не из романа пожал плечами. — Мне его даже немного жаль.
— После банкета и пошли все дальнейшие события.
Паскаль задумчиво замолчал и, видимо, чтобы занять руки, обводил пальцами чешуйки на моем теле.
Хозяин, я все понимаю, но вы заставляете меня чувствовать себя странно. Очень странно. Настолько странно, что даже неловко.
— Что если это стало переломным моментом в жизни Генелона? Его спусковым крючком, — говоря это, он добрался до основания хвоста, и я, не выдержав, отошел. — Ох, прости, — Паскаль сложил руки на коленях.
Да ничего, хозяин, не страшно. Я впервые искренне рад тому, что не являюсь человеком.
Однако, если банкет действительно является отправной точкой проблем с психикой графа Генелона, то высока вероятность, что нужный нам камушек окажется именно в этом эпизоде. Уж слишком много странностей сошлись в одном месте.
Если так подумать, то все ключевые герои также будут там.
— На банкете еще и все герои соберутся, — кивнул Джеймс.
Заткнись. Мне не нравится то, что мы думаем в одном направлении.
— Ты прав. Так что, на торжестве надо быть максимально внимательными, — дедушка Паскаль постучал пальцем по столу, а после поочередно посмотрел сначала на меня, потом на графа. — Вы меня поняли?
Я оскорбился таким недоверием, но все же с достоинством кивнул. Хозяин улыбнулся и погладил меня по голове. Ладно, оно того стоило.
— Тогда встретимся через неделю. Если произойдет что-то непредвиденное, сразу свяжись со мной.
— Да, капитан, — без воодушевления отозвался Джеймс и встал, направляясь к двери, где ожидал дворецкий, который был уже готов проводить гостя.
И как он так точно подобрал время? Профессионализм не пропьешь, да?
До банкета осталось три дня. Во дворце было шумно. Слуги бегали по коридорам, подобно муравьям, чуть ли не колоннами, перетаскивая украшения для зала, посуду, продукты и тому подобное. То и дело раздавались крики о том, что где-то чего-то не хватает, или наоборот, что чего-то слишком много. Старшие слуги отчитывали младших, а те отрывались друг на друге. Если выражаться простым языком, это был сущий бедлам. Фамильяры же старались не высовываться, чтобы еще больше не действовать своим хозяевам на нервы, только если те сами не призывали их на помощь.
Как хорошо, что я был фамильяром короля. Мне не приходилось ничего делать. Я просто сидел в груде бумаг, которая окружала Паскаля.
Ладно, хорошего было мало. Не считая вкуснейшей еды, это была скука смертная. Делать абсолютно нечего. Если до попадания в роман, я мог хотя бы развлекаться с хозяином или поучиться чему-нибудь, то здесь же Паскаль был загружен работой, а умных книжек, полезных для меня, поблизости не наблюдалось. Да и кто бы мне их почитал?
Надо бы попросить как-нибудь хозяина научить меня местной грамоте. А вот каким образом, это уже другой вопрос. Бог знатно облажался с тем, что фамильяры не могут напрямую общаться с их хозяевами. Если мы можем обмениваться энергией, то почему нельзя обмениваться мыслями?
Я сидел на полу в бумажках, заполненных странными символами, и испытывал стресс. Выражалось это в том, что за последние пятнадцать минут я не сдвинулся ни на сантиметр и, кажется, даже не моргал. Думал обо всем и в то же время ни о чем. Достиг единства с космосом, так сказать.
— Кеша? — голос Паскаля раздался откуда-то издалека.
Я заторможено повернул голову в его сторону. Сознание медленно и неохотно спускалось на землю.
— Если так скучно, то может попробуешь понять, как движется энергия в теле дракона. Он же более опытный, так что, возможно, тебе удастся потом воссоздать некоторые его приемы, когда вернемся, — он задумчиво смотрел на меня, а я отвечал тем же.
Через пару мгновений я вскочил на лапы и расчистил себе место, чтобы улечься и заняться медитацией, которая стала уже родной после недели эксклюзивных тренировок.
Я погрузился в собственную энергию, сгорая от интереса. Вот только увиденное чуть не вышибло мой дух из тела. Нас с Паскалем соединяла не тонкая невесомая нить, а мощный поток, на обоих концах которого находились два сверкающих яростным белым пламенем ядра. Они колыхались и пульсировали, покрывая все вокруг подавляющей аурой. Сказать, что я очень удивился, это ничего не сказать. У меня дыхание сперло от такого зрелища.
Спустя пару минут залипания, я заметил, что потоки текли не хаотично, а явно имели собственную структуру. Было видно, что одна энергия приходила от Паскаля ко мне, а другая наоборот — уходила от меня к нему. При этом они пересекались, закручивались, но явно находились в гармонии. Своеобразной, конечно, но все же. В каждом узле происходило что-то непонятное. От них исходили странные волны, которые отталкивали белый огонь вокруг, заставляя его тянуться в определенном направлении.
Я разглядывал эту ужасающую схему, которая мне напомнила об учебе в родном мире, а потом прислушался к той энергии, что находилась внутри меня. Тут я удивился еще раз, потому что внутри была точно такое же образование. Сложив один и один, я предположил, что в теле короля происходящие идентично.
Вот вам и пища для размышлений.
После тренировок с Паскалем я понял, что связь между фамильяром и человеком можно организовывать самостоятельно. Однако, это насколько мощным мозгом нужно обладать, чтобы выстроить ТАКОЕ. Я готов похлопать тому, кто это придумал, потому что, хоть схема и была сложной, тем не менее она явно обеспечивала стабильность потока энергии. Не было такого, что где-то что-то истончалось, а где-то расширялось и развеивалось, как у нас с хозяином.
Конечно, я был бы полным дураком, если бы не попытался разобраться в ней и не запомнить, чтобы потом реализовать и в реальном мире. Благо, студенческая жизнь наделила опытом распутывать любую фигню, которую подкинут, даже если ты ее впервые видишь.
Оставшийся день мы провели в занятом молчании. Ни Паскаль, ни я не отвлекались от работы, даже если от нее уже трещала голова. Мы даже не сразу услышали, что кто-то стучит.
Паскаль вздрогнул и поднял голову:
Я тоже повернулся к двери, которая бесшумно приоткрылась. В образовавшуюся щель просунулась белобрысая голова.
Паскаль тоже замер, явно подзависнув. Но белобрысое нечто не нуждалось в ответе и быстро проскользнуло в кабинет.
И почему-то направилось ко мне.
Я не я и лошадь не моя. Я тебя не знаю, отойди!
Но существу было все равно, что я думаю. Оно просто подхватило меня на руки и начало обнимать, трясь щекой о мою шею. Я же просто опешил от такой наглости. Мне оставалось лишь беспомощно глянуть на Паскаля, потому что идей, что в данной ситуации можно предпринять, у меня не было.
Паскаль все больше меня удивляет. Откуда он знает имя этой чертовщины?
— Но я же постучалась и спросила про занятость, — ответила девочка, которая больше походила на беса.
Это не было преувеличением. Она была очень растрепанной, вся одежда, хоть и выглядела богато, но была до жути мятой, надетой кое-как, так еще и в разноцветных пятнах неизвестного происхождения. И от нее очень сильно пахло сырой почвой.
Она точно из-под земли вылезла.
— После того, как спрашиваешь про то, занят ли человек, как минимум нужно дождаться, пока он ответит.
Паскаль как обычно быстро адаптировался к сложившейся ситуации. Бесконечно поражаюсь этому человеку, если он, конечно, человек. По поводу этого у меня уже начинают появляться сомнения.
— Не нудите, отец, а то станете похожим на учителя Тристана, — девочка фыркнула и крепче прижала меня к себе.
Я чувствовал себя подавленным. Во всех смыслах. Если силой вырвусь из захвата, то наврежу ребенку, а добровольно отпускать меня она явно не собирается. Оставалось лишь безвольно повиснуть.
— И вообще, я не к Вам, я к Лауру, — в доказательство своих слов она звонко чмокнула меня в макушку.
Если бы я мог плакать, я бы заплакал. Меня не прельщает столь тесный контакт с маленькими детьми. Меня прельщает интересная структура энергетической связи между мной и моим человеком. Она, в отличие от вас, юная леди, может спасти мне когда-нибудь жизнь. Ну, в идеале.
— Оливия, — вздохнул дедушка-Паскаль. — Лаур занят очень важным делом.
«Да, именно!» — я подергал в доказательство хвостом.
— Все заняты! — Оливия обиженно хныкнула, так и не отпустив меня. — Ты занят, матушка занята, даже Лаур занят!
— Матушка занята? — недоуменно переспросил Паскаль.
Я тоже с удивлением глянул на девочку.
Дело в том, что с утра Королева сказала нам, что собирается сегодня отдохнуть, потому что от суеты у нее началась мигрень. И судя по тому, что мы слышали от дворецкого, она первую половину дня провела в саду, а после удалилась в свои покои и предалась сну. О каких делах может идти речь?
Оливия всхлипнула, и Его Величество решил, что негоже просто смотреть на то, как дочь плачет, а потому встал, взял ее на руки и сел так вместе с ней на диванчик, стоящий у дальней стены. У нас получилась своеобразная пирамидка: Паскаль держит Оливию, Оливия держит меня, а я держался изо всех сил, чтобы не оттолкнуть плачущего ребенка, который начал пускать сопли на мою голову. Буквально.
— Да, я пришла к ней, чтобы сходить на пикник, а оказалось, что она на встрече с каким-то страшным дядей. — она наконец-то поняла, что пачкать соплями великого и могучего дракона соплями не очень хорошо, и начала вытирать мою голову вымазанным рукавом.
Вдох-выдох, Кеша, она всего лишь ребенок.
— Ты не знаешь этого страшного дядю? — Паскаль с теплотой утер юной принцессе лицо своим платком и утешающе погладил по голове.
Паскаль нахмурился, но тут же расслабил мышцы лица и улыбнулся. В сочетании с бородой это выглядело забавно.
— Ладно. Будем надеяться, что матушка прогонит этого дядю, — он спустил дитя на пол и встал, взяв ее за руку. — Для пикника уже поздновато, но почему бы нам не устроить чаепитие?
— Ура! Отец, Вы лучший! — слезы Оливии тут же высохли, и она повеселела.
От ее радостных прыжков меня укачало. Что за жизнь, что за жизнь?
— Пойди, прикажи слугам все подготовить, мне нужно убрать документы, — Паскаль проводил принцессу до двери, и там я наконец-то был освобожден.
Я с облегчением выдохнул, когда девочка радостно убежала вдаль по коридору. Но спокойствие не продлилось долго. Хозяин опустился передо мной на колени, и не успел я смутиться от подобной чести, как он сказал:
— Кеша, тебе нужно найти королеву и выяснить, с кем она встретилась.